***
Противные гудки следовали друг за другом, действуя на и без того раскалённые до предела нервы. Нацу даже не подносил телефон к уху, зная, что она всё равно не ответит, но продолжал снова и снова набирать её номер. Он хотел, чтоб у неё место на дисплее закончилось от количества пропущенных вызовов от него. Хотел, чтоб поняла, что если она хочет снова сыграть в игнор, то это будет сложный раунд. Когда он наконец решил, что вызовов пока достаточно, он открыл сообщения и начал набирать текст, нажимая на сенсорный экран с такой силой, что рисковал оставить на нём вмятины. «Если ты не возьмёшь трубку, я буду наяривать тебе ежесекундно каждый божий день, пока тебе не придётся сменить номер, и даже если ты его сменишь, я всё равно его узнаю и всё равно буду ежесекундно наяривать, так что в твоих же интересах ответить» Нажав на «Отправить», он снова набрал её номер, демонстрируя, что его угроза была не пустым звуком. Он даже не удивился, когда гудок прервался звуком входящего сообщения. «Значит, ты прекрасно видела мои вызовы, раз сразу ответила на сообщение, — думал он с раздражением, нажимая на конвертик, — но не потрудилась ни взять трубку, ни даже хотя бы сбросить. Делала вид, что не слышишь. Как же это бесит». Где-то в глубине души он всё же радовался, что она не ответила на звонок, так как он вряд ли смог бы сдерживать эмоции, а кричать на неё хотелось меньше всего. Так бы он чувствовал себя ещё паскудней. Особенно потом. «Что случилось? Я занята и не могу говорить» «Я занята и не могу говорить», — передразнил Нацу, сверля глазами дисплей. Он предсказывал такой ответ почти дословно. Похоже, Люси могла быть непредсказуемой только в плохом смысле этого слова. Нацу задвинул подальше мысль о том, чем она там может быть занята, и постарался не обращать внимания на слабый отголосок неприятного чувства, смахивающего на фантомную ревность к кому-то, с кем она могла бы сейчас находиться. Пальцы забегали по кнопкам. «Ты прекрасно знаешь, что случилось. Выходка твоя случилась!! Что это за прикол с твоим участием в конкурсе?? Когда ты собиралась мне рассказать??» Каждая секунда ожидания ответа тикала у него в голове, как старые часы в пустой комнате. Нацу перевёл взгляд на потолок, потому что вглядываться в погасший дисплей раздражало ещё больше. Он уж было собирался снова начать названивать, когда наконец звякнул звук входящего сообщения. «А, вот ты о чём. А чего это я должна ТЕБЕ об этом рассказывать? С чего ты вообще взял, что это как-то связано с ТОБОЙ?» «Спокойно», — сказал себе Нацу. Ему пришлось сделать очень глубокий вдох и выдох, чтобы хоть немного утихомирить нарастающий комок гнева внутри, от которого были готовы полопаться кровяные сосуды в глазных яблоках. Если б он сжал телефон ещё хоть чуточку сильнее, тот бы треснул и разлетелся на кусочки. В сотый раз Нацу подумал о том, что он этого всего не заслуживает. Эта женщина, помимо того, что уже выпила немало литров его крови, теперь ещё и пытается сделать из него полного идиота. «Хорошо, — подумал он, пытаясь упорядочить карнавал эмоций, — хорошо. Если ей надо расписать прямым текстом то, что и так очевидно, я распишу. И пусть попробует дальше делать вид, что ничего не происходит». Он разблокировал успевший погаснуть дисплей и начал набирать текст. «Это ещё как связано со мной, Люси. И ты это прекрасно понимаешь. Поэтому я тебя ещё раз спрашиваю: с чего это вдруг ты, как ни в чём не бывало, участвуешь в конкурсе, призом которого является контракт с местной компанией, ты, которая посылала меня на все четыре стороны, когда я звал тебя поехать со мной, и которая клялась и божилась, что не покинет Фиор ни при каких обстоятельствах??» Нацу надеялся, что такой формулировки достаточно, чтоб Люси перестала увиливать от ответов и дала ему чёткое объяснение того цирка, который она ему устроила. Он даже ради любопытства поинтересовался сам у себя: надеется ли он на что-то хорошее? Но эта мысль вызвала у него лишь нервный смешок. Он ни на что не надеялся уже очень давно. Пришлось несколько раз поморгать, чтобы отогнать от себя образ той фотографии Люси со страницы конкурса. Как назло, этот образ засел перед глазами так прочно, словно кто-то прибил его гвоздем к сетчатке. А Нацу было не до того, чтобы думать сейчас о том, какая она красивая. Когда он открыл пришедшее сообщение, в глазах зарябило от количества текста. «Ты как обычно сделал невесть какие выводы, а теперь ещё и предъявляешь мне претензии. Я просто хочу поучаствовать в конкурсе! Ты не думал о том, что причина может быть настолько простой? Только потому, что он проходит в твой стране (можно уже называть её «твоей»?), мне нужно было предоставить тебе полный отчёт о своих действиях?! Приз даётся победителю, Нацу, а не всем желающим. А мои шансы на победу практически равны нулю с такой конкуренцией, да я и не целюсь на победу, поэтому приз этот получать не собираюсь. Мои слова о том, что я не уеду из Фиора, всё ещё в силе. Я просто. Хочу. Поучаствовать. Ты тут не при чём, не переживай» Нацу помотал головой из стороны в сторону. В этой речи ему было непонятно абсолютно всё. Какой смысл принимать участие без стремления к победе? Как можно говорить «не целюсь на победу» и «не собираюсь получать приз», если это не тебе решать? И, что самое обидное: чтобы принять участие в конкурсе, ей в любом случае нужно приехать в Вистарион. В город, который так полюбился Нацу, и в котором, как бы он ни запрещал себе об этом думать, за ним повсеместно бродил призрак Люси. Сколько раз он невольно отмечал про себя, какие улочки бы ей понравились, какие уютные уголки ему больше всего хотелось бы ей показать, выпечка в каких булочных больше всего пришлась бы ей по душе. Он был уверен, что смог бы показать ей этот город с его лучшей стороны. Тем более сейчас, в апреле, когда после долгой зимы на ночное небо наконец-то вернулись звёзды, которые так любила Люси. И вот её приезд, который казался ему чем-то фантастическим, стал реальностью, а она даже не собиралась сказать ему об этом, ещё и подчеркнула это холодным «ты тут не при чём, не переживай». Тонкая иголка в груди снова зашевелилась, посылая болевые потоки от сердца до кончиков пальцев. Нацу оставалось только задать самый главный вопрос, ответа на который Люси, казалось, избегала с самого начала разговора. «А если ты всё же выиграешь? Просто предположим? Ты от этого не застрахована» Если какой-то слабый уголёк надежды всё же тлел где-то на нижних уровнях подсознания Нацу, то ответ Люси погасил его окончательно, словно поток ледяной воды. «Откажусь от приза, передав его тому, кто займёт второе место. Я обдумала и этот вариант. Организаторы мне даже подтвердили, что так можно» Всё было так просто. До слёз.***
Колокольчик, висевший над входом в кофейню, мелодично зазвенел, когда Люси открыла дверь. Посетителей было немного, поэтому все повернули головы на звук. Все, кроме одного человека, который, по идее, и должен был ждать Люси. Она уже хотела было поднять руку, чтобы помахать сидящему в самом углу заведения Локи, но забросила эту затею, решив, что, чтоб оторвать его взгляд от телефона, нужно помахать рукой у него прямо перед глазами. Поэтому она просто направилась к столику, и звук её каблуков ощутимо нарушил тишину полупустого помещения, однако и этого было мало, чтобы привлечь внимание Локи. Оказавшись у самого столика, Люси несколько секунд постояла молча, мысленно делая ставки, соизволит ли он поднять голову или будет и дальше делать вид, что не замечает её несмотря на то, что их разделяли сантиметры. — Приветствую, — сказала она наконец, проиграв спор самой себе. Локи поднял взгляд не спеша, словно разрыв зрительного контакта с экраном телефона был для него чем-то болезненным. Он посмотрел на неё так, будто действительно только сейчас отдал себе отчёт в её присутствии, и сказал совершенно спокойно: — Ты опоздала. Люси быстро закатила рукав блузки, сверяясь с часами на запястье, которые показали ей без пяти пять. Пять минут до назначенного времени встречи. — Я пришла раньше! — её обиженный голос прозвучал на пару тонов выше обычного. — А я пришёл ещё раньше, — Локи был по-прежнему невозмутим. Люси устало вздохнула, присаживаясь на стул напротив. Ей оставалось лишь смириться с тем фактом, что Локи всегда прав, даже тогда, когда неправ. — Ты просто невыносим. Локи вскинул бровь, откладывая телефон в сторону. — И не стыдно тебе говорить такое человеку, который, несмотря на изматывающее ожидание, не поленился заказать тебе кофе и даже целый круассан? — Небось, выбрал мне самый дешёвый, — пробурчала Люси, всё ещё хмурясь. — Ещё и попросил официанта по возможности принести просроченный. Люси снова вздохнула, напоминая себе, что ей некого винить, кроме себя самой, что именно этого человека она выбрала для серьёзного разговора. — Локи. Ты готов меня выслушать? Возможно, слушать придётся довольно долго. — Я ещё как готов, — он демонстративно потёр ладони, — в любой другой ситуации я бы соврал, что занят, но тут ты даже меня сумела заинтриговать. Мне уже не терпится узнать, что за скандал скрывается за твоим неожиданным решением поучаствовать в ‘Supernova’, и какая же из многочисленных версий верна. Ты ведь об этом хотела поговорить? — И об этом тоже, — Люси опустила голову. Она уже так устала повторять людям одно и то же, отвечая на бесконечные расспросы, но правду пока не знал никто. А правда никого и не интересовала. Люси в который раз убедилась, что для людей нет ничего более заманчивого, чем покопаться в чьей-то личной жизни. Всех интересовал лишь один вопрос: «Это из-за Нацу?», и получив ответ: «Нет», интерес пропадал моментально. Появившийся из неоткуда официант поставил перед ними две чашки кофе и блюдце с круассаном. Хоть Люси и понимала, что Локи тогда пошутил, но всё же на всякий случай критично осмотрела кондитерское изделие на предмет наличия плесени или прочих признаков несвежести. — Да нормально с ним всё, — хмыкнул Локи, подавив смешок. — Хочу сказать сразу, — Люси решила не зацикливать внимание на круассане, так как ей хотелось поскорей высказать всё то, ради чего она и назначила эту встречу, — я не собираюсь переезжать в Альварес, даже если каким-то чудом выиграю. — Вот облом, — протянул Локи в притворном разочаровании, — ты же этим просто разбиваешь сердца девчонок из твоего бывшего шоу-балета. Они уже такой сценарий накатали счастливого воссоединения двух сердец! Хоть бери и снимай сериал… — Прекрати, — голос Люси прозвучал неожиданно резко. Тень от чёлки падала ей на глаза, и лишь по сжавшимся в тонкую полоску губам можно было безошибочно определить то состояние, которое у неё вызвали слова Локи. — Больная тема, понял, прошу прощения, — Локи поднял руки в извиняющемся жесте, хоть в его голосе и не слышалось сожаления, — я готов выслушать твою версию. Люси не отрывала взгляд от своей чашки с кофе. Следующую фразу совсем не хотелось произносить. — Я уже даже сказала об этом Нацу. Потому что он тоже себе уже чего-то там напридумывал. Я дала ему понять, что переезжать не планирую. Даже если я выиграю, я откажусь от этого приза. Слова давались тяжело, потому что перед глазами невольно всплывали сообщения от Нацу и те её лицемерные ответы, которые так противоречили её данному самой себе обещанию, что она больше никому не причинит боль. Осталось только пережить этот конкурс, и всё, — повторяла она себе. Локи молчал, предоставив ей время совладать со всем тем, что творилось в её голове. — Я хочу принять участие в этом конкурсе по другой причине, — сказала она наконец, переводя взгляд за окошко, где весеннее солнце разливало свои золотые отпечатки на все поверхности, которые только могло найти. — Любопытно, — отозвался Локи, подперев рукой подбородок. Его тон не дрогнул, а взгляд оставался таким же ровным, потому промелькнувшее на сотую долю секунды беспокойство в его глазах мог заметить лишь очень внимательный наблюдатель. — На самом деле, я уже давно всё решила, — Люси говорила уверенно, хоть и не пыталась скрыть нотки обречённости в своём голосе, — и ты первый, кому я хотела бы об этом рассказать. — Я слушаю, — ответил Локи абсолютно серьёзно. И Люси рассказала ему всё.***
Огромный парк, что располагался прямо через дорогу от студии звукозаписи, со своими широкими дорожками, фонтанами и отражающимися в пруду огнями фонарей выглядел слишком заманчиво, чтобы просто взять и разъехаться по домам после репетиции. Поэтому предложение Миры прогуляться по вечернему парку было принято группой единогласно. Из-за надвигающегося конкурса репетиции теперь участились и затягивались допоздна, так что такие вот редкие минуты умиротворения были ребятам просто необходимы, чтобы перевести дух. Но, несмотря на всеобщую договорённость не говорить о конкурсе хотя бы в свободное от репетиций время, эта тема прилипла к ним, словно пиявка. — Судя по опросам в интернете, у нас о-го-го какие шансы на победу! — говорила Кана, разводя руки для пущей убедительности. На парковой аллее, освещённой оранжевым светом фонарей и рассеянным серебряным свечением луны, кроме них самих не было ни души. — Жюри до одного места эти опросы, — ответил ей Гажил, поправляя на плече лямку от чехла своей бас-гитары. — Как вы думаете, там всё честно? Как у них с коррупцией? — спросила Мира озадаченно. — О, Мираджейн, ты решила купить нам первое место? — Кана захохотала, тут же поворачиваясь к Гажилу, — слыхал? У Миры есть план. — Исключено, там всё решается через постель, Мира, — Гажил подхватил идею Каны подколоть подругу, — чтобы выиграть, надо как минимум переспать со всеми организаторами. — Вот иди и переспи! — Мира обиженно выпятила губу, попытавшись в качестве мести ткнуть Гажила пальцем в щёку, от чего он ловко увернулся, — я вообще-то серьёзно. Кана снова засмеялась, утешительно погладив Миру по голове. — Я почти женатый человек, да и там, в основном, одни мужики, так что я пас, — объяснился Гажил, — а если серьёзно, то будет дико обидно проиграть из-за какого-то мажора, проплатившего себе победу. — Нацу, а ты что об этом думаешь? — спросила Кана скорее не потому, что ей было интересно его мнение, а просто чтоб вовлечь его в разговор, так как Нацу всё это время шёл молча, потягивая сигарету, чуть поодаль от ребят. — А? — спросил он рассеяно, даже не повернув головы. — Ты опять на беззвучном режиме? Нам это совсем не по нраву, — упрекнула Кана. Нацу продолжал смотреть перед собой, туда, где заканчивалась аллейка, переходя в небольшую площадку с фонтаном. — Я берегу голосовые связки — важный конкурс на носу, — ответил он безразлично. — А больше ты ничего поберечь не хочешь? — Мира укоризненно посмотрела на сигарету в его руке. — Серьёзно, Саламандр, ты уже достал, — рявкнул Гажил, — иди сходи к психологу или поплачь, не знаю, что тебе там надо. Я не хочу, чтоб мы отстойно выступили только из-за того, что у солиста, видишь ли, чересчур меланхолическое настроение. — У меня отличное настроение, — ответил Нацу всё тем же ровным голосом. На его губах блуждала непонятная улыбка. — Ты как-то странно себя ведёшь, — нахмурилась Кана, — Нацу, ну мы же твои друзья, поговори с нами. А то ты похож на маньяка, который замышляет что-то опасное. — Вот-вот, — подхватила Мира, — мы всё равно догадываемся, о чём ты думаешь. И нас тоже беспокоит эта тема. Я переписывалась с Люси, и она сказала, что не возьмёт приз в случае победы. Я считаю, что это какой-то бред. — Ага, я тоже с ней говорила, и, по её словам, её все уже достали с расспросами, но ведь это неудивительно, что всех распирает от любопытства. Зачем участвовать в конкурсе, если тебе не нужен главный приз? — И Леви говорит, что она какая-то странная в последнее время… — Как и Нацу, собственно! То ходил злой, рвал и метал, а сейчас какой-то подозрительно тихий. Что творится под этой розовой шевелюрой?.. — Так, короче! — Нацу вдруг внезапно остановился, прерывая поток рассуждений своих друзей. Все резко повернули головы в его сторону, удивлённые неожиданным всплеском энергии в его голосе. Нацу затушил окурок, бросая его в ближайшую урну. В его глазах что-то зажглось, — слушайте внимательно, раз вам так любопытно. Я поведаю вам эту безумную историю. Никто не осмелился ничего сказать в ответ, боясь спугнуть этот внезапный порыв и испортить зарождавшуюся интригу. — Сценарий развития событий таков: Люси прилетает на конкурс в Вистарион. Первое, что она видит, — это огромный, шикарный аэропорт, по сравнению с которым тот, что в Крокусе, кажется нелепым сарайчиком. Затем такси, или какой там эта царевна выберет себе транспорт — не удивлюсь, если это будет карета — повезёт её в гостиницу, и по дороге ей из окна будут открываться великолепные виды города. «Да здесь же намного круче, чем в Магнолии!» — подумает Люси. Нацу помогал себе активной жестикуляцией, говоря всё это, и ребята слушали в изумлении, удивляясь его энтузиазму. Ведь раньше он и имя-то её произносил только в экстренных случаях, а тут целая речь. — Потом конкурс! — продолжил он, — столько впечатлений, столько эмоций. Допустим, она выиграет. Почему бы нет? Вы слышали её конкурсную песню? Это же просто бомба! Предположим, она выиграет и подумает, что это как-то нехорошо — взять и отказаться от оказанной чести, от приза за победу в таком престижном конкурсе. К тому же, как мы уже выяснили ранее, она влюбится в этот город и не захочет из него уезжать. Да, это лишь вариант, но ведь может же такое быть? — В своих смелых мечтах мы представляли себе такой исход не раз, — мягко сказала Мира. Нацу на какое-то время умолк, словно колеблясь, стоит ли ему продолжать. Ребята смотрели на него в терпеливом ожидании. Он вздохнул, улыбнувшись на секунду какой-то не очень весёлой улыбкой, и всё же решил продолжить. — Вот. И тогда… — он сунул руку в карман и достал из него что-то, что блеснуло слабой искрой в свете фонаря. Мира с Каной одновременно ахнули. Гажил покачал головой. — Почти полкарата, — пояснил Нацу с гордостью, — еле нашёл такое, какое нужно. — Ничего себе, — прошептала Кана, — и ты о таком молчал… — Ты хорошо подумал? — Гажил в их компании был представителем реалистичного подхода, — она же тебя опять отошьёт. — Вот именно, опять, — Нацу повертел в руках колечко, — сколько раз она уже меня отшивала, мне не привыкать. У меня чёрный пояс в этом деле. Но попытка не пытка. Кана одобрительно закивала. — Лишь бы всё получилось, — Мира сложила ладошки в молитвенном жесте, — хватит уже вам обоим страдать. В направленных на Нацу взглядах изумление смешалось с восторгом. Он почувствовал себя главным героем какого-то мелодраматического спектакля. — Я уже давно поставил на этом крест, но… — проговорил Нацу очень тихо, всё ещё глядя на украшенное бриллиантом в виде крохотной звёздочки колечко, — весь этот конкурс, и её в нём участие, всё это выглядит, как какой-то долбанный знак судьбы! Ну не может же это всё быть простым совпадением? Просто, прежде чем сдаться окончательно, я хочу быть уверен, что перепробовал всё. Нацу был не единственным, кто ставил на этом крест. Он понимал это, когда ловил на себе такие ненавистные сочувствующие взгляды окружающих. Он знал, что в положительный исход этой истории никто не верил. И даже не отрицал перед самим собой, что вся эта затея, возможно, является самым идиотским решением, которое он когда-либо принимал. Потому что шансы на успех были один к миллиону. А разочарование, которое за этим последует, разрушит то хрупкое равновесие, которое Нацу так старательно строил все эти месяцы, а построить его заново будет гораздо сложнее. Но кем бы он себя считал, если бы не попытался? — Ну вот, теперь все будут болеть за Хартфилию, чтоб у неё всё сложилось с этим придурком. Не забывайте, что мы тоже участвуем, — проворчал Гажил, но при этом он улыбался. — Будь спокоен, бро, поддаваться ей я точно не буду, — Нацу хмыкнул, — на войне как на войне. — А если, — несмело начала Кана, понимая, что её вопрос нарушит воцарившееся идиллическое настроение, но не задать его было нельзя, — а если она не выиграет? Нацу снова отправил свой взгляд куда-то в конец аллеи. — Тогда выброшу кольцо к чёртовой бабушке и забью на это всё, потому что добиваться её всю жизнь в ущерб своему психическому здоровью я не собираюсь. Он спрятал кольцо обратно в карман и достал пачку сигарет, извлекая одну и закуривая. Никто не проронил ни слова. Только журчание фонтана в конце аллеи нарушало вечернюю тишину.