Наши дни
Выйдя из дома Бога Войны, Афродита и Автолик направились к торговому центру. На улице было светло. Дуновение теплого летнего ветра приносило в мысли некую свежесть и умиротворенность. Последние дни августа были на редкость теплыми, но небо уже покрывалось по-осеннему неприветливыми тучами. Но сюрпризы погоды ничто по сравнению с тем, что уготовано судьбой. Иногда совершенно незнакомые люди или боги Олимпа находят друг друга, случайно встречаются среди оживленных улиц, мелькают тенями около фонтанов, даже улыбаются вслед, прогуливаются ночами, не спят, наблюдая, как люди иногда помогают им решать их божественные проблемы, будь то сумерки или забвение. Или дружба, а может даже и что-то большее. Прогулка по магазинам была одной из привычек Богини Любви, которая, надев шпильки, быстро шагала под руку с темноволосым мужчиной. «Значит, ты тоже любишь шопинг? Мне бы хотелось, чтобы мы почаще ходили в Молл. Арес никогда не составляет мне компанию! Ты ведь не отпустишь хрупкую женщину без сопровождения?» — Афродита жалобно, с взглядом милого скулящего щеночка, попросила его об одолжении вместе ходить за покупками. Она могла бы использовать свои божественные штучки, но ей хотелось быть с ним настоящей, озорной и игривой женщиной. «Уговорила. Но тебе придётся слушать мои байки…» — подкрутив усы, согласился охотно мужчина с темными волосами. Весь сумбур вчерашнего вечера в баре развеялся как только он оказался в компании с Афродитой. Хитрец много болтал про свои приключения, Богиня Любви слушала и смеялась, даже не вникая, что именно происходило. Ей просто было весело и комфортно, и, почему-то, не одиноко с таким задавалой как Автолик. «Как прекрасно, неужели ты и правда там был? Это же сердце Лувра. Как тебя пустили?» — недоумевала она. «Я же король воров, сделал восковую копию ключа», — без тени скромности отвечал Автолик. «Хвастунишка». «Богиня…» — Автолик уже головой нырнул в примерочную, где была Богиня Любви. «Девушка, пожалуйста, в примерочной строго по одному», — указали на правила в магазине. «Любишь фокусы?» — бестактно продолжал он флиртовать с богиней с белокурыми волосами. «Еще бы. А мне можно поучаствовать?» — согласилась она. «Видишь монетку?» — спросил король воров. Спутница кивнула. «Угадай, где она теперь?» — продолжал задавать вопросы Автолик. «Ой, не знаю», — как всегда отшучивалась Афродита. «В твоем белье, посмотри». Афродита удивленно и восторженно посмотрела на нового поклонника. Ей льстили его методы соблазнения и игр с ней. Она громко рассмеялась, привлекая внимание сотрудников магазина. К ним подошла девушка, судя по ее грозному виду, администратор или менеджер, те, кто часто портят настроение клиентам, демонстрируя свою значимость. «Девушка, вы слышали? Мужчина, выйдите, здесь вам не цирк». Афродита с чарующей улыбкой на лице использовала свои любовные чары и навела их на продавца в бутике нижнего белья. «А у вас есть сиреневое?» — задала она вопрос продавцу. «Конечно, госпожа», — в низком поклоне достопочтенно ответила девушка. «Хи хи хи, до сих пор работает». Мужчина и женщина игриво улыбнулись друг другу, радуясь недавним шалостям с чарами. На какое-то мгновение, Дита даже забыла про приближающуюся осеннюю хандру. Осенью она позволяла себе расслабиться и немного погрустить. «Я сейчас принесу тебе свое пальто, а то у тебя кроме пеньюара и нового белья нет ничего. Кстати, ты на меня свои чары не трать, я и так влюбился в твой образ», — вывел ее из раздумий король воров. «Хороший мальчик», — ляпнула бесцеремонная богиня. «Вот ваша пицца, госпожа. Перец красный сердечками и много сыра», — принесли им сотрудники магазина, иногда они умели заботиться о клиентах, особенно, когда кто-то чудесным образом напомнил им, что клиент всегда прав. «Ну всё, я останусь тут жить. Жаль, но мне придется возвращаться в свой город. Только найду свой мобильный», — уже серьезно ответил Ав. «Для меня расстояние не проблема», — богиня щёлкнула пальцами и весь привычный мир изменился. И Афродита вместе с Автоликом переместились уже в покои Богини Любви. «Теперь я понимаю, зачем тебе не нужна новая одежда», — пошутил так же бесцеремонно мужчина в чёрной одежде. «Шалунишка. Ареса не боишься? Он мой брат. Давай пока вернемся, мы пиццу забыли, ха ха ха, щекотно, Автолик. Усы щекотят…» «Ты прекрасна. И я не боюсь Бога Войны, такой уж я бессовестный ухажер». Автолик заметил проблеск озорства в глазах Богини Любви и она снова щёлкнула пальцами. Афродита и Автолик оказались в солнечной Греции. «Я богиня, я непредсказуема. Немного побудем здесь, мне нужно отвлечься от мирской суеты шумного мегаполиса…» — хохотала она. «Какая красота! Где ты была всю мою холостяцкую жизнь?» — не переставая удивляться своей новой спутнице, произнёс Автолик. «Это лишь фокусы, я часто сюда перемещаюсь. Здесь был мой дом. Ах, воспоминания… Хоть теперь мы живем не в Греции, она навсегда в моем сердце». Король воров притих, не перебивая нахлынувшие воспоминания девушки, слушая шум прибоя. «Не хочешь искупаться, Автолик?» — спросила Афродита, уже ныряя в морскую воду. Воды Эгейского моря были чисты, в лазури его вод виднелись камни и ракушки. Море полно загадок и тайн, даже если они лежат на поверхности воды. Темно серая вещь, напоминающая моллюск, приплыла к берегу приливом. «Я с радостью, ой, какая любопытная вещица. Похожа на моллюска в раковине…» Автолик всегда был любопытен, эта вещь манила его, он аккуратно поднял моллюск, но он быстро раскрошился в руках и посыпался пеплом на песок Эллады. Внутри моллюска была неизвестная монета размером в двадцать пять центов. Король воров поднял монету, испачканную кровью. «Фу… Ладно, деньги не пахнут. Афродита, подожди! Смотри, какая странная вещь, никогда не думал, что моллюски могут проглотить монету». Они резвились и купались в чистейших водах Эгейского моря. «Идем, а то пицца остынет», — пошутила Афродита. «Я только заберу свою новую находку!» «Я тебе не находка, я существовала гораздо дольше тебя». «А я не про тебя, ты настоящая историческая ценность. Я имел в виду эту монету. Редкая…» — сказал король воров и, зажав незнакомую вещь между пальцами, прокрутил серую монету с гравировкой в руке… «Афродита, что-то мне нехорошо…» — успел прошипеть мужчина, согнувшись от боли в груди и голове, еле сдерживаясь от падения. «Перегрелся на солнышке? Я быстро приведу тебя в чувства, подойди поближе…» Богиня Любви обеспокоилась, она услышала, как Автолик рванул к пляжу. Она отправилась следом за королем воров, у которого осталась монета. «Что ты говорил за находка?» Но мужчина не реагировал на ее вопросы, лишь быстро направился к пляжу, рыл песок как поисковая собака, потом, остановившись, откопал из песка какой-то острый предмет, Афродита узнала этот нож. Острый кончик ножа заискрился золотым светом, так светили только яблоки Одина. «Автолик, оставь этот нож, ты ведёшь себя странно… Даже страннее обычного, что с тобой? Нам было так весело, где тот мужчина, который разогнал мои печальные мысли о канувшей колыбели Олимпа?» «Уходи, Афродита. Не мешай!» Автолик направился к тёмному куску чего-то… Он оголил нож в руке, с его пальцев закапала кровь, когда он очистил нож от песка, начертил странные символы древних рун в воздухе и схватился за голову. Из неё вышло что-то похожее на тёмное месиво, поспешно исчезнувшее посреди моря и неизведанного пространства…***
В свитке было много разных слов о сердце тьмы, о Королеве воинов и ее слабости к Сказительнице, которую она оберегала как младшую сестру. «Какой свиток, он точно не поможет мне убить Зену. Если только не при помощи острого кончика пера. Вот оно… Хм. Любопытно. И почему я послушала эту ведьму и отправилась в библиотеку, а не в храм Бога Войны…» — подумала Мэвикен. В центральной библиотеке бордовая тень фурии просочилась сквозь книжные ряды. Старых свитков там не было. В дальнем углу рядом с забытыми сказаниями о древних богах и их великих, но скоропостижных судьбах, шаманка припрятала свои археологические находки — шлем из холодной стали с рогами, наряд амазонок, ножи разных видов и размеров, аккуратно завернутых в оленью шкуру, а внутри мешковатой накидки лежал сверток. Мэвикен развернула его и быстро спряталась, исчезнув вместе со свитком, написанным Сказительницей. Оказавшись в доме Ареса, Мэвикен направилась к кубку и сделала глоток из него. Там всегда присутствовал запах вина, багряного, как запекшаяся кровь, по середине комнаты находилась небрежно заправленная деревянная кровать с пурпурными простынями из натурального шёлка, рядом были массивные шкафы с металлическими кубками и различными трофеями в виде статуэток с соревнований. Его пристанище немного изменилось. Она знала, времени мало, но ей было все равно. Она выбралась из заточения и могла материализоваться не только как дух, но и обретая свой облик, но ее сосуд быстро слабел, он уже не был таким осязаемым, как прежде. Ритуал фурий был безупречен, им было подвластно завладеть разумом смертных, но Мэвикен почти позабыла как возвращать свои знания, пускать их в ход своих мстительных планов по уничтожению Королевы воинов. В ней не было тоски по прошлым делам, хотя ей иногда хотелось быть той самой фурией, которая боролась за право новой подружки Бога Войны. Она никогда не умела делиться. Присев на кожаное кресло, она вдохнула запах кожи. В новом храме Бога Войны пахло железом и пылью, его присутствие было делом времени. Она наклонила голову на подлокотник и нервно постучала по перилам. Она уже привыкла говорить сама с собой, поэтому проговорила вслух: «Я здесь, Арес. Ты ждал меня? Нет? Я на это и рассчитывала. Я иду за ней. Слышишь?» В тот момент появился он сам. Он услышал зов из своего современного храма. «Мэвикен…» «Да, я скучала, Арес». «Убирайся из моего дома, пока я не отправил тебя обратно. Как ты освободилась?» — пригрозил Арес, отшвырнув ее из его трона. Он не желал слушать ее. «Арес, на этот раз ты выслушаешь меня. Алти передаёт привет Королеве воинов. Я пришла вернуть долг сыну Аида», — быстро проговорила блондинка, откашлявшись. «На него работаешь теперь? Передай, что я навещу его как-нибудь и спишу долг десятками воинов. Зена не принадлежит загробному миру, она жива». Арес сел на кожаный диван. Фурия не спускала с него глаз. Она хмыкнула, затем нарушила поток мыслей как своих, так и олимпийца. «Ошибаешься. Зена была на той стороне. Боишься правды, Арес? Вот тебе правда — она должна умереть, она не полюбит тебя так, как я могла бы». Арес молчал, он знал фурии часто манипулировали его состоянием и чувствами, а он никогда не спрашивал у Зены, любила ли она его, лишь он признавался ей в любви. Воительница отвергала его попытки серьёзных признаний, хотя в моменты их встреч между ними было сильное притяжение, он чувствовал сомнения, хотя какие-то чувства у нее были. Это было заметно во время их схваток, игр, битв или ссор. «Не лезь не в свое дело, мне достаточно быть с ней, делить жизнь с ней!» «Как бы то ни было, ты сомневаешься. Спроси, отправилась бы она за тобой в Тартар, чтобы доказать свою любовь?» Мэвикен была в отчаянии, ей было необходимо встретиться с ним, чтобы понять, что ее иллюзии о них были наваждением. Она строила воздушные замки, которые он разрушил своим безразличием к ней. «Ты была мимолетным развлечением, возвращайся в свой забытый мир…» — произнёс Арес. «Ты стал терпимее, чем обычно. Где твой гнев, Арес? Зена убила твоих сестёр, братьев. Владыка хочет ее вернуть», — подойдя ближе к олимпийцу, отдернув его за край дзюдоги, произнесла Мэвикен. Он оттолкнул ее. «Ха ха ха. Тратить гнев на ту, кто мне безразлична? Ты слишком высокого мнения о себе. Сыну Аида все равно, он смирился с потерями. А Олимп не мог жить вечно. Зена не виновата, она единственная, кто никогда не просила меня о помощи, я давно сделал выбор», — громко рассмеявшись, отойдя от нее, ответил он, открывая старое измерение, в котором была заточена Мэвикен. Фурия вытащила нож, разрывающий ткань мироздания. Она хотела разозлить Ареса, ей это удалось. «Теперь моя очередь использовать твои слабости. Мне будет достаточно того, что Зена возненавидит тебя, когда узнает твой секрет». Она стояла напротив него. Ее эмоции взяли верх, она злилась и теряла свою силу. «Ты не скажешь ей!» — он разозлился и схватил фурию за горло. Нож выпал. «Я выдам тебя, будь уверен», — прохрипела она, становясь еще слабее в материальном мире. «Ты слаба, в твоём состоянии ты не помешаешь мне! Поступай, как знаешь. Кому она поверит? Той, кто забыта или тому, кто вернул ее к жизни?» — переходил на крик Арес, всё ещё держа ее за горло. «Конечно она поверит мне, она и есть долг, который ты должен вернуть, чтобы предотвратить забвение…» Арес отпустил ее, фурия упала, продолжала рассказывать ему то, что помешало бы ему верить Королеве воинов. «Выбирай, Арес. Или ее жизни конец, или вашему будущему потомку никогда не увидеть свет…» — съязвила она. Ее цель была достигнута. Бог Войны замешкался. «Потомку?.. Ты хочешь сказать, что…» Арес был немного шокирован, он ждал эту новость с начала времен Олимпийских богов. Однако, он не совсем был уверен, что прошлая ночь стала судьбоносной. «Ты не знал? Какая жалость, ты всегда хотел быть папочкой, ты узнал это сейчас от меня! Ха ха, до встречи! И я помешаю вашему будущему потомку родится в мире живых!» — смеясь, проговорила фурия, воспользовавшись минутной паузой, схватив нож за костяную рукоятку и открыв новое измерение. Арес ощутил ветер, который затягивал их в новое измерение, но он был сильнее, он быстро направил огненный шар на фурию. Перевоплотившись, Мэвикен успела увернуться от разъяренного Бога Войны и сбежать в виде темно красного дыма, заполняя своей злобой храм олимпийца. Арес понимал чего добивался сын Аида и почему ему, владыке подземного мира, нужна была Зена. Он хотел создать новую армию мертвых, воскресить их сердца, заселить в них тьму, чтобы избавиться от забвения. Но непонятно, для чего ему была нужна помощь фурии. Все части головоломки встали на место. «Сердце, ему нужно сердце тьмы…» — вслух произнёс олимпиец. Сама того не ведая, Мэвикен только помогла ему выстроить тактику спасения воительницы от участи, подготовленной в новой жизни. Он не хотел вспоминать о грядущем, о том, смогли ли они разрушить погибель богов, однако что-то нужно было предпринять. Нельзя было бездействовать. Бог Войны отправился обратно в школу единоборств, чтобы дождаться там свою воительницу.