Неизвестная история Призрака Оперы

— И это ваше «скромное укрытие»? — спросил Поль, когда они подходили к поместью Эмилии и её матери.  — Ну… Вообще-то да, — улыбнулась Эми. Ну вот. Оставалось только нажать кнопку звонка… На пороге стояла женщина лет сорока с небольшим. Её светло-русые, даже некоторые сказали бы, светло-рыжие волосы были уложены в высокую прическу, а один локон обрамлял её овальное лицо. Светло-зелёные глаза гармонировали с зеленым бархатным платьем, очень выгодно подчеркивающим её фигуру. Голова её была приподнята, горделивый взгляд осматривал визитеров, а губы находились в немного поджатом состоянии. В целом её так и хотелось назвать Снежной Королевой — гордая, неприступная и холодная…  — Здравствуйте, мадам, я учитель истории вашей дочери, я думаю, нам нужно поговорить об её успехах. Женщина чуть смягчилась:  — Проходите. Поль пропустил вперед Эмилию, держа дверь, пока она заходила. «Надо же, джентльмен… Хотя от него я другого не ожидала», — внутренне улыбнулась Эми. Сказать, что они жили богато — значительно преувеличить, сказать, что они жили бедно — значительно преуменьшить. В доме преобладали зеленые и серебристые тона. Всего было вмеру, всё сочеталось между собой по вкусу. Изысканные, но не броские шторы, мягкие кресла, светлые стены — всё навевало уют и гармонию.  — Прошу сюда, мсье, — молвила хозяйка дома, приглашая его войти в гостиную с камином, — Эмилия, если ты понадобишься, я пошлю за тобой. Эмилия кивнула и ушла в свою комнату, в которой бывало не очень часто. Когда хотела, ночевала здесь, но чаще в пансионате. У неё были на то и другие причины, кроме не очень близких отношений с матерью и тоски по отцу. Она прекрасно рисовала, комната была завешана её рисунками. Кровать с серебристым покрывалом, дубовый стол, шкаф с книгами и стеклянными фигурками, мягкий ковер, пара кресел и туалетный столик. Опустившись в мягкое кресло, она шумно выдохнула и улыбнулась. Расправила руки, положив локти на подлокотники, и только собралась задуматься, как её руки наткнулись на что-то шелестящее. Она повернула голову и увидела бульварную газету. «Ещё этого не хватало», — подумала она. Резко встав и взяв газету, она только собралась её выбросить, как её цепкий взгляд зацепился за заголовок « По самой знаменитой опере Парижа бродит призрак!». «Хм, значит там ещё не было меня. Я им всех призраков распугаю», — Улыбнулась Эмилия. Да, хоть она со своими «подружками» и была благородных кровей, ничего девичье ей было не чуждо. Они зачастую, на ночь глядя, собирались и устраивали (пока никто не видит) спиритические сеансы. Заговоры, свечи, зеркала… Ей всегда что-то мерещилось, но она не придавала этому значения, ей нравился сам процесс, ведь её манило всё загадочное… В общем, вместо того, чтобы выбрасывать бульварную прессу, она с интересом стала читать об это Призраке Оперы. Как ей удалось выяснить из столь достоверных средств массовой информации, никто не знал, кем был этот Призрак. То ли привидение, то ли монстр, то ли человек, что было весьма маловероятно. Очевидцы утверждали, что он был скелетом, носившим фрак, и у него было несколько голов, которые он по желанию менял. «Надо бы уговорить Поля съездить в Париж и сходить в эту Оперу… как там её?», — она подглянула в газету и прошептала:  — Популер… «Ха. Призрак. Они не видели, какие иногда Чуды-Овища (видимо так она называла призраков) появлялись на наш зов…» А потом Эмилия глянула на дату и вспомнила, что эта самая опера недавно сгорела. Она слышала это как бы между прочим и не придала этому особого значения. Но теперь… Эх, зря она так мало внимания уделяла внешнему миру, хоть бы что ли вместо желтой нормальную прессу читала! Ну ладно. С Призраком всё ясно. Теперь надо бы подготовиться к завтрашнему балу. При этой мысли она оживилась. Она давно шила специально для этого случая платье, и пока выдалась свободная минутка, его можно доделать…  — Эми! — это был голос Поля. Эмилия подняла голову. «Хм. Не прошло и года», — подумала она, а вслух сказала:  — Я думала, за мной пошлют кого-нибудь другого.  — Я сам вызвался. Пойдем в гостиную… О, а что это? — его взгляд упал на газету с заголовком о Призраке Оперы.  — Поль, ты не подумай, что я хлам собираю, просто завалялось… Он взял газету и начал читать. Эмилия вернулась к своей работе, но смотрела исподлобья на него. Она заметила, как он напрягся, читая это. В прямом и переносном смысле. Закончив, он изрёк:  — Чушь! Определенно, он что-то знал. Эмилия, ухмыльнулась:  — Но вы, мсье, читали с таким неподдельным интересом…  — Тебе показалось. Нам надо идти. Эмилия встала и пошла за ним, но коварно подумала: «Всё равно всё узнаю. Вопрос — когда и от кого…» Войдя в гостиную, Эмилия застала мать в удивительно хорошем настроении. Такою она видела её всего один раз до этого, но это она тогда в честь открытия ателье выпила столько, что развеселилась чересчур. Но сейчас… Сейчас она была совершенно трезва.  — Дитя моё! — обратилась она к девушке. — Тебе не кажется, что мы с тобой тут засиделись? Я помню, как пламенно ты уговаривала меня уехать из Англии, и, учитывая твоё прекрасное владение французским языком, происхождение твоего отца и… — Тут она смутилась, но поборов себя продолжила. — Мою начинающуюся депрессию, как ты смотришь на…  — Да! — перебила её Эмилия.  — Я рада, что мы понимаем друг друга с полуслова. Завтра, после твоего бала, мы уедем.  — Может, послезавтра? Я хотела доделать сейчас платье, а завтра времени собрать вещи у меня не будет.  — Как хочешь. Оставь меня с мистером де Сайи, мы должны ещё обговорить с ним все детали. Эмилия кинула на своего бывшего учителя (теперь его статус был друг семьи) взгляд, обещающий после длинный разговор и не терпящий возражений, на что мужчина повёл головой, делая жест означавший «наверное, может быть, не знаю» и удалилась.