Zweifel Weg

До меня вдруг дошло, что знает правду и Флаке. Хотя чему тут удивляться — всё, что знает Линдеманн, знает и Лоренц. Представляю, что там они обо мне думают. Я выбросил сигарету, развернулся и вышел. Тилль потащился следом. Я резко развернулся к нему.  — Ты нахера Флаке-то рассказал? — чуть ли не орал я. — Или может, не только Флаке?  — Я? Флаке? — отозвался Тилль. — Да это он мне всё рассказал. Он первый заметил. Теперь вот пристаёт ко мне — поговори да поговори с Рихардом. Переживает за тебя, жалеет… Сам сказать не может — стесняется, — по лицу Тилля расплылась блаженненькая улыбочка — вот, мол, какой хороший человек Флаке — мало того, что наблюдательный, так ещё и добрый.  — Ладно, пошли… — протянул я. Ну как вот на них злиться? — Они там, наверное, уже без нас всё выпили.  — Головы поотрываю! — пригрозил Тилль, проведя ребром ладони по горлу. Я не выдержал и рассмеялся. Флаке подкрался сзади и обнял нас обоих за плечи, вклинившись между нами. Так, втроём, мы и ввалились к остальным, которые, видимо, угрозы Тилля всерьёз не воспринимали и вовсю накачивались шампанским. Войдя, я метнул быстрый взгляд в сторону Пауля. Тот, в свою очередь, демонстративно отвернулся. На что я надеюсь? Да я же ему просто противен. Тилль сказал, что надо решиться на первый шаг. Только где её взять, эту решимость? Выпить, что ли?  — Шнай, подай текилу или хоть коньяк, пожалуйста, — попросил я нашего ударника.