Zweifel Weg

— Какая же ты тварь, Круспе! — орал Пауль, не сводя с меня горящего взора. — Животное! Всё никак не успокоишься! Ебёшь всё, что движется! Я ненавижу тебя! Ненавижу! Всё. Мой мир рухнул. Нет больше ничего, одни осколки, рвущие сердце, терзающие и без того истерзанную душу. И боль. Боль настолько жгучая, всепоглощающая, невыносимая, что ад по сравнению с ней покажется раем. Я окаменел. Я умер. Как сквозь пелену я видел Шнайдера и Олли, готовящихся нас разнимать. Как через толщу воды я слышал голос Тилля, кричавшего, чтобы все вышли, и голос Шнайдера: «ты что, Тилль, их нельзя оставлять, они же поубивают друг друга!». Убивайте, подумал я. Кто угодно. Я уже умер. Мне не больно.  — Рихард! Господи, Рихард, прости меня! Прости! — Пауль прижимался своим лицом к моему, и слёзы на моих щеках смешивались с его слезами. Его запах… самый родной запах… так близко… как никогда… последние силы меня покинули, и я понял, что падаю на колени. Пауль… родной мой… он был рядом, прижимал меня к себе, как в последний раз в жизни…  — Я люблю тебя, Рихард, — даже не вздохнул, а как-то всхлипнул он. И мой мир рухнул во второй раз.