Его точило неприятное, тревожное предчувствие — словно он вот-вот вспомнит то, что еще не случилось. Терри Пратчетт. Мор, ученик Смерти.
— Шерлок, успокойся и сядь. Мы отправимся сразу же, как только мои люди определят нужный адрес. Ты не можешь по очереди врываться во все более или менее подходящие дома с криками «верните мне Джона». Нужен один точный и быстрый удар. Шерлок пренебрежительно фыркнул, наворачивая круги по кабинету брата. — Ты портишь мне ковер своей беготней. Лестрейд понял, что несчастный ковер обречен — в таком взвинченном состоянии любой повод уязвить и уколоть до отвращения невозмутимого Майкрофта будет тут же использован детективом. И действительно, Шерлок тщательно вдавил каблуки ботинок в дорогой ворс, покрутился на пятках, с удовольствием наблюдая, как у Майкрофта дернулось веко. Грег прервал это противостояние взглядов, прекрасно понимая, что если закусившего удила детектива не отвлечь, он будет срываться на всех вокруг, просто чтобы не ему одному было плохо. А в доведении людей до белого каления Шерлоку не было равных. — Объясни мне, как ты догадался про Луишем? — Я не догадывался, Грэм, я использовал логику. Слышал про такую? Впрочем, если и слышал, ты с ней явно не дружишь, — Шерлок отвернулся к окну, сцепив руки в замок. Пальцы его подрагивали. — Я восстановил маршруты Джона в то время, когда он якобы уходил к сестре или по делам, поговорил с Гарриет, которая на самом деле Генриетта; и спиться так, чтобы забыть настоящие имя и фамилию, ей помогли. Кстати, в соседнем с ней доме жили киллеры Мориарти. Так вот, ни у какой сестры он не был, зато стабильно перечислял ей деньги. Все эти разы он исчезал с радаров и камер в разных местах, но появлялся всегда в районе Лоуэр-роуд или окрестностях. Джон говорил, Мориарти любит риск. Он предпочитает все контролировать и держать руку на пульсе, поэтому должен был обосноваться где-то не слишком далеко, но так, чтобы ни у кого не вызывать вопросов. Неблагополучные районы — идеальный вариант. Пока ты не лезешь в дела соседей, никому нет дела до тебя. Луишем, с одной стороны, развивается и может предоставить возможности для роскошной жизни. Но там по-прежнему остаются территории, куда вечером лучше не заглядывать. К тому же Мориарти во времена старшей школы жил в Брокли, так что должен хорошо знать окрестности. Проанализировав время появления в моей жизни Джона и сделки о купле-продаже жилья в нужных районах, я сузил круг поиска. И, наконец, самое главное. Потребовалось время, чтобы я сумел восстановить этот момент, но когда Джон перевозил вещи на Бейкер-стрит, у него в сумке был билет на поезд. Он почти тут же его смял и выбросил, однако часть букв я различил. Билет был из Луишема. — А при чем тут надпись «JeLeWish»? «Я этого хочу»? Бессмыслица какая-то. — Анаграмма, Глен. Смесь французского и английского, при расшифровке в правильном порядке дает название района. Луишем. Эпизод с билетом был слишком коротким, чтобы я придал ему значение, но след остался в Чертогах и вспомнился в таком виде. Майкрофт, черт побери, твои ищейки могут шевелиться быстрее? Целая стая не в состоянии найти один-единственный дом в одном-единственном районе! — Шерлок вновь сорвался с места и закружил по кабинету беспокойной птицей. Майкрофт только утомленно вздохнул, смиряясь с неизбежной покупкой нового ковра, и открыл очередное сообщение от Антеи, которая лично координировала поиски. — В Нью-кросс пусто. Блэкхит тоже проверили. Следующий Дэтфорд. — Скажи что-нибудь новое, — огрызнулся Шерлок, вновь замирая возле окна. — И поторопи их. — Ты о чем-то промолчал? Шерлок повел плечами, будто стряхивая пронизывающий взгляд Майкрофта. Нет, он сказал все, что знал. Но внутри мерно тикал метроном, отсчитывая утекающее сквозь пальцы время. Тик-так… Быстрее и быстрее. Тик-так… Голос внутри звучал все тише с каждым ударом метронома, отдаляясь дальше и дальше — туда, куда Шерлоку не дотянуться. Найди меня… Найди… …ди… я… В безмолвном ожидании прошло еще несколько часов, только изредка негромко жужжал входящими сообщениями телефон. Пока наконец Майкрофт не поднялся с кресла, разрывая тревожно застывшую тишину. — Нашли. Глеишер стрит.***
Джона выворачивало в булькающем кровавом кашле. Он дошел до того состояния, когда на вопрос «что болит?» ответ один: «все». Болели выбитые суставы и сломанные кости. Ныли гематомы, расцветившие все тело леопардовыми пятнами. Исполосованная спина горела огнем, сквозь онемение в простреленной ноге пробивалась тупая дергающая боль — уже почти незаметная на фоне новых повреждений. Нутро скручивало из-за отбитых почек, а густой туман в голове и тошнота делали все тело слабым и будто набитым ватой. Себастьян Моран был в ярости. Той ее холодной опасной разновидности, которая заставляет следить, чтобы жертва как можно дольше оставалась жива и, желательно, в сознании. Эта ярость подводила Джона опасно близко к грани, которую он не перешагнул лишь нечеловеческим усилием воли. Джон ждал. От активации взрывчатки и прекращения мучений его сдерживала показательная казнь, обещанная Мораном. Это означало, что в доме по Глеишер стрит соберется костяк паутины Мориарти — ослабшей, но не рассеявшейся. Отличный шанс забрать с собой как можно больше тех, кто угрожает жизни Шерлока. Поэтому Джон корчился, выплевывая собственные легкие, глухо стонал под ударами полковника и повторял про себя: «Держаться-держаться-держаться…» — Жив еще, Сколь? — Моран схватил слипшиеся от пота и крови волосы, больно оттянул, заглядывая в мутные глаза. Джон в ответ хрипло выдохнул, изгибая в злом оскале разбитые губы. Сломанный, но не покорившийся. — Хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты сдох раньше времени. Знаешь ведь, Джонни, за все надо платить, и ты заплатишь. А дружку-детективу я тоже выставлю счет, но чуть позже. Джон прикрыл глаза, скрывая за слипшимися ресницами блеск предвкушения. «Ошибаешься, Хати. Платить будем мы с тобой». — Я ведь говорил Джиму. Предупреждал этого идиота, не стоит пускать тебя так далеко, — Моран ввел узкое лезвие между десятым и одиннадцатым ребром — неглубоко — так, чтобы не повредить ничего жизненно важного. Покачал, расширяя рану и выпуская наружу новую порцию крови. — Нужно было устроить тебе несчастный случай или перевод еще давно, до начала этой чертовой игры. Ты неблагодарный ублюдок, Сколь. — Х-хаа… За что мне… благо-да-рить? — слова с трудом проталкивались сквозь опухшее и посиневшее горло. Моран впечатал тяжелый кулак в свежую рану, выбивая мучительный хрип. — Хотя бы за то, что не сдох в канаве, выброшенный доблестным правительством и армией за ненадобностью. Жалкий и спившийся, как твоя ненаглядная сестрица, которая даже имени своего не помнит. Больше полковник не разговаривал, только методично наносил удар за ударом, чередуя их с укусами ножа. Когда Себастьян ушел, Джон распластался на ледяном полу, задыхаясь и слепо глядя в белеющее окно под потолком. Ублюдок Моран, издеваясь, повредил сухожилия на непростреленной ноге — «для симметрии» — лишая Джона возможности хотя бы отползти в угол, подальше от двери, из-под которой немилосердно тянуло сквозняком. Все, что оставалось — лежать неподвижно, чувствуя, как из обессилевшего тела вместе с кровью по капле вытекает жизнь. Уже скоро…***
Машина ехала сразу вслед за группой захвата. Майкрофт молча смотрел в окно, Лестрейд комкал ткань брюк и похрустывал пальцами, Шерлок изучал планы типовых особняков, расположенных в районе. Когда до цели осталось не больше четырех миль, воздух за окном содрогнулся, потом еще и еще раз. Череда взрывов заставила автомобиль остановиться. — В чем дело? — Шерлок, игнорируя возможную опасность, открыл окно, пытаясь понять, где и что взорвалось. Майкрофт уже звонил своим людям, выясняя, в чем дело. На дороге мгновенно образовался затор — водители тормозили, выходили из машин и доставали смартфоны, чтобы сфотографировать поднимающийся столб дыма. Шерлок мысленно развернул карту Лондона, прикидывая район происшествия. Побледнел страшно, шевельнул пепельными губами: — Это на Глеишер стрит… Лестрейд грязно выругался и вцепился в пальто Шерлока, который попытался выпрыгнуть из машины через окно. Майкрофт отрывисто отдавал приказы об очистке пути, медиках и пожарных, пока Грег удерживал рвущегося наружу Шерлока. — Сядь на место! — прикрикнул Майкрофт, отвлекаясь на мгновение от телефона. — Мы окажемся на месте через несколько минут, пешком ты будешь добираться в два раза дольше. Шерлок послушно сел, каменея — только бешено билась жилка на шее, да полные отчаяния глаза не отрывались от черного дыма. Поднятые по тревоге люди Майкрофта быстро расчистили коридор для проезда, и вскоре глазам предстали полыхающие дома — два вплотную стоящих каменных особняка почти на самой набережной горели не хуже деревянных. Воздух дрожал от жара пламени и грохота рушащихся перекрытий. Столпившихся зевак оттесняли полицейские, освобождая подступы для пожарных расчетов. Вдалеке выли сирены спешащих к месту трагедии скорых. Шерлока накрыло чудовищным дежавю. Там, в одном из несуществующих миров, точно так же бушевал пожар, и сгорало в этом пламени его сердце. Он почти готов был вновь увидеть тьму перед глазами, которая становилась предвестником очередного скачка в подсознании. Но реальность не спешила меняться. Горло продирало кашлем от ядовитой гари, рубашка прилипла к телу из-за жара, которым дышало все вокруг, и это было по-настоящему. Джон по-настоящему умирал в недрах горевших домов. А может, уже умер. — Джон знал, на что шел, — прокричал Грег, скручивая отчаянно отбрыкивающегося Шерлока, который пытался броситься в дом. — Он готов был любой ценой спасти тебе жизнь. Не делай его жертву напрасной. Нет, он не допустит этого! Шерлок сорвался с места, проскочил сквозь поток воды, направленный из пожарных гидрантов на двери дома, чтобы внутрь могли попасть спасатели. Бросившегося наперерез Лестрейда он просто сшиб, метнулся черной тенью мимо не ожидавших такой прыти полицейских и скрылся за языками огня. Грег ругался, на чем свет стоит, и порывался броситься следом — вытаскивать этого идиота. — Оставайтесь на месте, инспектор, — мертвенно-ровным голосом велел Майкрофт. Лестрейд не думал, что этот человек может выглядеть так… страшно. Словно с него разом смыли все краски, оставляя на бесцветном лице только глаза — обманчиво равнодушное стекло, где под истончившейся преградой самообладания черными тенями метались и бушевали демоны, прорываясь на поверхность спазматически сжимающимися ладонями и скрипуче-каркающими звуками рваных приказов. К дому уже бежали спасатели и все, что оставалось — ждать.***
Вой пламени оглушал и сбивал с толку. Шерлок на мгновение замер, скованный первобытным ужасом — показалось, будто огонь окружил со всех сторон плотным кольцом. Но ступор быстро прошел, стоило внимательному взгляду отследить коридоры, обрушившиеся под взрывами, но еще не тронутые пламенем. Пожар распространялся сверху, поэтому нижние этажи заволокло дымом, но огонь пока только подбирался сюда. — Джон! — прокричал Шерлок, не особо надеясь, что будет услышан. Просто от родного имени, сказанного вслух, было не так страшно. Осторожно продвигаясь вглубь, Шерлок пытался построить хотя бы примерную карту помещений — выходы на задний двор, балконы и остекленные веранды — любой возможный путь к отступлению. Как удачно, что Мориарти, похоже, не стал радикально перестраивать выкупленные дома, и планировка почти совпадала с одной из тех схем, которые Шерлок успел изучить. Едкий дым воскресил в памяти инфернальный ужас той реальности, где оба они — Шерлок и безликий, безмолвный Джон — погибли в пламени горящего бассейна. Паника сдавила горло, туманя мысли, подстегивая броситься прочь — подальше от этого огненного ада, туда, где не проникает в легкие удушливый чад и невыносимый жар не плавит кости. Невероятная, просто феерическая глупость — сунуться в самое пекло в нелогичной надежде на то, что каким-то чудом удастся найти Джона. Шерлок никогда не верил в чудеса. Да и чудеса не спешили случаться в его жизни, справедливо полагая, что социопатичный, скептически настроенный ко всему миру детектив их не оценит. Но сегодня, похоже, судьба решила смилостивиться и одарить Шерлока за все безчудесные тридцать с небольшим лет жизни. Ничем иным объяснить появление двух смутных силуэтов в одном из задымленных проемов было нельзя. Сначала Шерлок подумал, что у него начались галлюцинации из-за нехватки воздуха. Переплетенные, спутанные очертания, искаженные отблесками пламени, создавали впечатление какой-то диковинной пугающей твари. Но потом в этих очертаниях проступили отдельные детали: черные потеки то ли сажи, то ли крови, безвольная рука одного, закинутая на плечо другого, тяжелые армейские ботинки и страшное хрипящее дыхание, перекрывавшее даже треск пожара. Шерлок бросился вперед, всматриваясь в тех, кто пытался выбраться из огненного ада, в безумной надежде. И замер, пораженный. С искаженного болью и яростью лица на него смотрели звериные глаза Морана. Полковник дышал тяжело, через раз, экономя воздух в легких. Правая половина его лица была обожжена, левое плечо выбито, а левая же нога подволакивалась, будто Морана взрывной волной отбросило боком куда-то в стену. Весь покрытый гарью и известкой, с оскаленными зубами и булькающим в горле рыком, он напоминал смертельно раненого хищника в своем последнем броске. Но не это заставило Шерлока окаменеть. На неповрежденном плече Морана — неподвижный и безвольный — висел Джон. Когда-то пшеничные волосы теперь были грязно-бурыми и слипшимися, ноги волочились по полу, и сквозь удушливый дым Шерлок различил воспаленную рану, виднеющуюся сквозь оторванную до колена штанину. Голова безжизненно моталась от каждого движения Морана, и казалось, полковник за каким-то чертом тащит на себе труп. У Шерлока закружилась голова. Моран сделал еще шаг вперед, не отрывая взгляд от детектива, жадно всматриваясь в медленно проступающий на его лице ужас и отчаяние. Никакие физические мучения не сравнятся с болью от потери родного и близкого человека. Моран упивался этой болью — те несколько метров, которые потребовались ему, чтобы доковылять до Шерлока. Бесконечно долгие и мучительные метры. Подойдя вплотную, Моран шевельнулся, стаскивая с себя тяжелое тело и буквально впихивая его в автоматически сжавшиеся руки детектива. — Если… кха… — полковник захлебнулся кашлем от едкого дыма, который все плотнее окутывал первый этаж. — если выживет… скажи — он выиг…кхааа…рал… С этими словами Моран с силой толкнул Шерлока, выпихивая его из-под затрещавшей и начавшей рушиться балки. Этот звук — уже знакомый по самому первому кошмару — заставил Шерлока отмереть и броситься к выходу, задыхаясь, стискивая тело Джона. Позади с оглушительным грохотом рушились перекрытия. Невыносимо запахло горелой плотью. Почти теряя сознание и ослепнув от дыма, Шерлок отчаянно пытался найти выход из полыхающего дома. Как вдруг его схватили за дымящуюся рубашку, дернули куда-то вперед, и Шерлок еще сильнее вцепился в Джона — только бы не потерять! Они вывалились на улицу, спасатели тут же оттащили их подальше и попытались разжать судорожные объятья Шерлока. — Давай же, брат, отпусти его, — раздался привычный баритон Майкрофта. — Здесь врачи, позволь им помочь. Оглушенный, дезориентированный Шерлок послушался этот голос и позволил забрать из рук Джона. Голова немилосердно кружилась и последним, что слышал Шерлок, перед тем, как потерять сознание, были голоса парамедиков: — Он не дышит. — Начинайте реанимацию. — Раз-два-три-четыре… Ну же, Джон! — Нет пульса. — Еще раз! Я ведь нашел тебя. Нашел…