***
Шики, тяжело вздохнув, прикрыл глаза девушке-гомункулу. Хотелось бы мастеру как-то помочь, но половину ее тела просто раздавило. — Надо спешить, — сказал один из защитников. Те немногие, которых Тоно смог собрать в этом безумии... Хозяева просто оставили гомункулов в этом замке как приманку, чтобы отвлечь от истинной цели. Но живые создания Горда Музика не держали зла, они даже не находили это неправильным. Лишь исполняли свой долг, без сомнений проливая свою кровь и отдавая свои жизни. Шики остался с ними, он и сам не мог объяснить своего поступка, но не мог просто бросить их всех только потому, что они не настоящие люди. Дарник был недоволен, но кивнул, принимая это решение. Оставаться в замке Милления без поддержки Слуги было рискованно... и, пожалуй, даже глупо. Японец хмыкнул, поправляя очки. Так или иначе, он не собирался умирать сегодня...***
Широ недовольно выдохнул. Ну он и не ожидал, что все будет просто. — Последний раз прошу: бросьте оружие, и никому не будет причинен вред, — крикнул Эмия из-за угла. Около полутора десятка гомункулов и несколько магов обороняли один из последних рубежей. Парень видел, как за баррикады уносили раненых. Сэйбер бы предложила уничтожить весь замок, Арчер был бы не очень доволен, но поддержал бы ее. Широ же запретил своему Слуге использовать фантазм для уничтожения всех внутри. Они могут думать о его мечте и идеалах все, что угодно — он не отступит. Выждав десять секунд, чтобы дать возможность врагу сдаться, Широ выпрыгнув из поворота, понесся на противника. Магия укрепления, наполнившая все тело, позволила ему сравниться в скорости с низкоранговым Слугой. Создав проекцию Риоссы, парень с легкостью принял на себя боевые заклинания без какого-либо вреда для тела. Сблизившись достаточно быстро, Широ создал над потолком мощный магнит, все холодное оружие и несколько металлических жезлов с прочим железным хламом тут же воспарили вверх из рук удивленных защитников. Переместив магнит за спину, Широ дематериализовал его, создав за спиной кучу из громыхающего оружия. Это определенно было впечатляюще. — Сдавайтесь, — твердо повторил Эмия, в его руке возник небольшой шест. Даже сейчас парень собирался просто обездвижить всех приемлемым разрядом электричества. Мощная волна чистой силы ощутимо прошлась через всех присутствующих. Часть группы гомункулов просто упала от перенасыщения воздуха сырой праной. И в этот момент в помещение вбежал вражеский мастер. Не нужно было быть детективом, чтобы понять, кто этот человек. Итак заметно сильное напряжение в помещении готово было взорваться кровопролитием. — Тоно Шики, — холодно произнес молодой мужчина азиатской внешности, он явно не походил на мага. — Хотелось бы сказать, что мне приятно увидеть тут лицо земляка, — рука Тоно сделала короткое движение, и в ней появился небольшой перочинный нож, — но это не так. — Брось оружие, и я оставлю тебе жизнь, — Эмия напрягся, все его естество кричало об опасности, но структурный анализ не показывал у противника какого-либо мощного скрытого оружия или Магических Цепей. — Ты ведь даже не маг, отступи сейчас, пока... — Нет, — ответ был незамедлителен и тверд. Тоно вышел вперед, пока несколько вооруженных гомункулов, прибывших с ним, распределились по периметру. Широ обдумывал повторение трюка с магнитом, но в конце просто опустил оружие... — Тогда уходите отсюда, быстро, — сказал парень. — Мой Слуга скоро разнесет это здание. — И ты вот так отпускаешь нас? — недоверчиво протянул Шики, не ослабляя бдительности. — Ты можешь не верить, но я пришел сюда, чтобы спасти вас, — Эмия медленно попятился назад, ему с самого начала не понравилась резня, устроенная Рамзесом. — У меня нет желания к Граалю, я всего лишь хочу спасти как можно больше жизней в этой проклятой войне, раз уж не могу остановить ее. — Жаль, но у меня есть желание, и ради его исполнения я должен убить тебя, — печально ответил Нанайя, его твердый взгляд встретился с карими глазами Широ, — но не сейчас. Увидев, как мастер Игдимилления опускает оружие, Эмия кивнул. — Гомункулы и маги, не являющиеся мастерами, если вам понадобится помощь, обратитесь в церковь Наблюдателя или к Сэйбер Красных, — сказал Широ и побежал искать еще выживших. Хотя бы так он мог оттянуть атаку Арчера...***
К удивлению лучника, летающая крепость Семирамиды, направилась на запад вместо того, чтобы атаковать вражеских Слуг или помочь Кастер на юге. ЭМИЯ сделал несколько выстрелов в Черного Арчера, но тот лишь продолжал отступать к Висячим Садам, постоянно увеличивая дистанцию. Даже постоянно используя структурный анализ, Страж Противодействия не мог бездумного гнаться за противником, умеющим создавать ловушки. Слуга уже задумался над ситуацией, однако через секунду огромная песчаная буря появилась на горизонте, и она стремительно приближалась к летающему Фантазму Игдимилления...***
Ассасин Черных недовольно сморщила свой аккуратный носик, смотря на один из магических экранов, отображающий... что-то большое и мощное. Взмахнув рукой, она дополнительно к полной боевой готовности приготовилась использовать наступательный Фантазм, являющийся одним из одиннадцати демонов, созданных Тиамат, божеством шумерской мифологии... Буря наконец стихла, и взору предстал Солнечный Корабль Темной Ночи, летающий флагман Рамзеса. Более ста сорока метров высоту и двухсот пятидесяти в ширину. Это огромная конструкция, напоминающая парящую в воздухе пирамиду, уступала Висячим Садам в ширине, но явно превосходила в громоздкости и высоте. Имя этому Фантазму было МЕСЕКТЕТ. Изящной готической стали и сочной зелени Небесный Фантазм Кастера противопоставил симметричные прямые грани, грубые обводы и твердый суровый камень с песком. Словно два корабля из старых времен, они медленно шли друг к другу, готовясь открыть огонь всеми пушками из бортов. Но это были не корабли, не просто летающие судна, а настоящие крепости с целыми армиями внутри. Стены Висячих Садов открыли сотни окон, из которых вылетело несчетное количество костяных горгулий. Их острые когти были созданы, чтобы разрывать своих противников. Несмотря на хрупкий вид, тела их были прочны, словно металл. Тысяча цветков, размером от человеческого роста до высоты столба электропередач, распустились вдоль всей стены, являя собой боевые башни, способные выпускать отравленные шипы со скоростью современных пулеметов. Ассасин пробудила силу в недрах Висячих Садов, Сикера Ушум была готова вырваться и убивать. Огромные блоки пирамиды раздвинулись, выпуская желтую орду голодной саранчи. Другие блоки выдвинулись, и из каждого показалось гладкое дуло. Легкое гудение и яркое свечение из их недр не предвещало ничего хорошего... Наконец, два «корабля» поравнялись, и начался ад. Сначала схлестнулись летающие фамильяры, когти и клыки разрезали и давили насекомых тысячами, но на их место прибывали миллионы новых. Саранча живьем сгрызала горгулий, словно голодные пираньи они стаей набрасывались на жертву, за несколько секунд сжирая врагов. Отравленные шипы пробивали сотни насекомых насквозь, вонзаясь в прочную броню Месектета, разъедая поверхность силой разложения и тления. Огромные цветки-башни выстреливали ядовитыми бомбами и кислотой, расплавляя сверхпрочный корпус Фантазма Кастера Красных. — Ах ты зараженная пиписька носорога! — недовольно выкрикнул Рамзес, поднимая правую руку, — моя полировка! — У тебя нет полировки! — недовольно заметила Эльтнем. — Просто мне нравится эта фраза, и я хотел ее сказать, — начал оправдываться Кастер. Сотни широких лазерных лучей прошили Барьеры и защитную стену Висячих Садов, оставляя многометровые сквозные борозды. Как только правая рука фараона опустилась, вершина пирамиды налилась желтым светом и выстрелила широким лучом, пробившим летающую крепость Семирамиды насквозь. В центральной башне начались многочисленные пожары, несколько взрывов раскурочили много внутренних помещений. Фронтовая часть обороны разваливалась под непрекращающимся обстрелом крупных лазеров. Ассасин Черных, подложив сжатый кулак под чуть наклоненную голову, вздохнула. — Неплохо, Оззимандия, — глаза отравительницы зло посмотрели на экраны, — но этого не достаточно. Пушки Кастера были гораздо мощнее и превосходили вооружение Царицы Ассирии, но она подавляла его количеством. Пока Рамзес сосредоточил огонь на передней части стены и центральной башне, Семирамида уничтожала орудия Месектета и угловые части, играющие роль двигателей. В то же время оба Слуги отдали приказ на абордаж и выдвинули трапы. Сады Вавилона выстрелили паутиной из тысяч лоз. Едва вцепившись в корпус Фантазма Оззимандии, растения, похожие на плющ, активно разрастались и толстели, образуя подобие сети живых мостов. Фараон пошел менее элегантным, но не менее действенным способом. Пять высоких прямоугольных колонн вертикально поднялись из пирамиды и просто упали вперед, раздавив все под собой. Обрушившись прямо на треснувшие, продырявленные стены летающей крепости Ассасин, они стали широкими прочными дорогами во вражескую территорию. Серое войско скелетов из драконьих зубов, подобных фамильярам Медеи Колхидской, бесконечной массой молчаливо хлынула на штурм вражеских укреплений. Очередные блоки открылись, и из пирамиды стройным шагом выдвинулась высушенная армия мумий. Золотые серпообразные мечи египетской элиты сносили черепа безымянных скелетов, пока те насаживали их на свои уродливые костяные мечи. Две армии стройных рядов нежити схлестнулись в жаркой битве, резали, рубили и сталкивали друг друга с мостов. Тела солдат падали вниз сотнями, усеивая землю целыми горами мертвецов, во всех смыслах этого слова. Фараон нетерпеливо вскочил со своего трона и широко развел руки. На его смуглом лице играла веселая улыбка, а глаза блестели безудержным азартом. — Давай, Царица Ассирии! — выкрикнул Кастер, снова взмахнув рукой и активировав главное орудие. — Сейчас Рамзи покажет свой фирменный удар — «Хорошо прожаренная курица»... Ассасин это очень не понравилось. Тонкие пальчики с острыми черными коготками сжались на подлокотниках, оставляя неглубокие борозды. Когда родная мать бросила умирать Семирамиду — птицы вырастили и воспитали девочку. Именно поэтому людей она презирала даже более грязных свиней. — СИКЕРА УШУМ, — зло прошипела Царица, так же поднимаясь со своего места в зале управления. Ее длинные прямые волосы, опускавшиеся почти до колен черным шелковым водопадом, внезапно взметнулись от порывов исходящей силы. Центральное орудие пирамиды сделало очередной выстрел, ярко желтый луч лазера выполнил разрез ниже защитной стены летающей крепости Игдимилления. С диким лязгом расплавленный металл и стекло, не выдержав, обрушились под собственной массой. Тонны нижней части башни Висячих Садов обрушились вниз, породив мощное землетрясение и огромное облако пыли и грязи. Ответ не заставил себя ждать, десятки растений-башен сплелись вместе, образуя единое существо. Прочные стебли переплелись в мощные жгуты мышц и покрылись непробиваемой шкурой-корой. Зеленые бритвенно острые листья покрыли чудовище, словно дополнительная чешуя. Гибкое тело толщиной с фургон одним молниеносным броском перепрыгнуло на корпус Фантазма Кастера Красных. Обвившись вокруг верхушки пирамиды, гигантская змея раздавила своим телом головное орудие Месектета и начала уничтожать врагов ядом. Ряды мумий распались от сокрушительной атаки с тыла, и костяные воины начали прорываться внутрь. Тучи саранчи тщетно пытались пожрать огромное чудовище, копья и мечи бесполезно отскакивали и застревали, не причиняя и малейшего вреда, а разрушительные лучи защитных орудий оставляли лишь тонкие царапины. Чудовище, сломив оборону, плюнуло сгустком кислоты, а затем проскользнуло в образовавшуюся брешь внутрь... Сикера Ушум, возвышалась над Рамзесом подобно небоскребу, с длинных клыков капал смертоносный даже для Слуг яд. — Знаешь, ты не обижайся, но выглядишь не очень внушительно... и несколько уродливо, — чуть склонив задумчивое лицо, сказал фараон, ничуть не смущаясь ситуации, пока его мастер начинала паниковать. Кобра, шипя, раскрыла капюшон, готовясь к своему смертоносному броску. Узоры на нем угрожающе вспыхнули, исторгнув ядовитые пары. — Уже лучше, — кивнул египтянин, словно не замечая кислоту, что разъедала все вокруг. — Слушай, передашь кое-что своей хозяйке... — Кастер поднял указательный палец. Огненная вспышка сбила многотонную тушу змеи, вбив монстра в стену пирамиды с силой разогнавшегося поезда. —... хотя, пожалуй, я сам, — закончил мужчина, опустив руку, и спокойно вышел. Рамзес, насвистывая себе под нос, пошел прямо в проделанную дыру, что-то бормоча про дырки и змею. В основном что-то очень пошлое. Его тело — живая магма, его глаза — два пылающих солнца, а его пасть — инферно. Зверь Раскаленных Песков Сфинкс Абу эль-Хол: согласно легенде чудовище, изрыгающее огонь, способное сжечь даже богов и пожирающее целые континенты. Его челюсти подобно огромным тискам сжались на теле змеи, глубоко впиваясь в плоть и превращая ее в мертвые угольки. Но его противником была Сикера Ушум, живая концепция разложения и коррозии. Чудовище-легенда обвило горящее тело Сфинкса, сжимая кольца смерти с каждым выдохом огненного монстра. Живой камень, облаченный в огонь, загудел. Плоть телохранителя Кастера вспыхнула сильнейшим пламенем, мощные лапы-столбы пытались раздавить тело врага, огромными когтями царапая твердое подобие шкуры. Пылающая голова монстра тряслась из стороны в сторону и била об твердые стены, разрывая противника. Тело гигантской кобры стягивалось, ломая ребра и кости древнего стража, лишая дыхания и подвижности. Ядовитые клыки изрыгали убийственные дозы яда в настолько большом количестве, что можно было бы убить всех людей и животных на континенте. Наконец, не выдержав разрушительные ауры сразу двух гигантов, пол, треснув, развалился и твари обрушились вниз шипяще-рычащим клубком. Упав, они породили еще одно небольшое землетрясение и черные ядовитые тучи дыма...***
Мордред не могла уйти. Она честно хотела отправиться на выручку Сэйбер. Но враг перед ней был очень силен. И Берсеркер не собиралась убегать. На секунду Кастер Черных открылась. Убивая Райдера, она вынуждена была находиться на одном месте. Ее руки были заняты, и она не могла выставить защиту. Каким бы сильным не была магом эта женщина, ее магия так же имела свои слабые стороны. Слуга Сисиго заметила, что для призыва рун необходимы движения рук, а алая жидкость не может трансформироваться из одного оружия в другое сразу. Между одним созданным предметом и другим всегда следовал процесс перехода в жидкое состояние. Нельзя вызвать серьезную защиту со скованными руками, нельзя трансформировать цепь сразу в щит. Рыцарь в белом доспехе сжала Кларент двумя руками. Наблюдательность она превратила в свое второе оружие, природная решительность и храбрость лишь закалили его. Зрачок в глазах резко расширился от активации классового умения, огромное количество адреналина заполнило кровеносные сосуды, многократно усиливая сердцебиение мечницы. Несколько капилляров в глазах лопнули, делая взгляд Слуги поистине кровавым. Безумное Усиление — навык, что поднимал у Берсерков определенные параметры, делая их сильнее в обмен на потерю разума. Мордред была не полным Берсерком, у нее поднимались на ранг лишь Сила и Выносливость. В обмен она не теряла рассудок, но испытывала жуткую боль во всем теле. Земля застонала в изнеможении, когда гарда Кларента слега раскрылась, окутывая лезвие темным грязным светом. Меч, оскверненный предательством и окропленный кровью Короля, которому должен был служить. — КЛАРЕНТ... — с трудом выкрикнула Мордред. Собственный фантазм ненавидел ее. При использовании силы фантазма меч причинял ей еще более ужасающую боль, чем Безумное Усиление, посылая сильнейшие импульсы в каждый нерв. Кларент проклинал ее, отвергая власть над собой. — ...КРОВАВЫЙ... — но она была дочерью своего отца, такой же упрямой, когда дело касалось правления. И девушка всем сердцем верила, что она была бы лучшим правителем для Британии. Ее настоящим желанием было вовсе не в захвате власти или свержении ненавистного отца. Она всего лишь была маленькой одинокой девочкой, что желала услышать похвалы или доброго слова от родителей, но ни разу не познала этой радости. Мордред мечтала встать перед камнем с мечом, избирающим королей. Она желала лишь иметь шанс, так же, как и Король Рыцарей, вытащить Калибурн... ...и, обернувшись, увидеть довольно улыбающегося отца со словами: «Ты молодец, Сын». Наверно, лишь заглянув в себя, глубоко в раненой душе, за толстыми стенами непонимания, ненависти и обиды она бы могла увидеть, что всего лишь хотела родительской любви. Но ребенок вырос, и сейчас девушка уже боялась, что внутри увидит лишь пустоту, такую же болезненную и жесткую, как и в глазах отца в последние секунды ее жизни. Поэтому Слуга с силой сжала зубы и кулаки. И просто приказала этой драной железяке в руках заткнуться и подчиниться. — ...АРТУР! — ее дикий яростный крик с примесью горечи породил оранжевый поток огня и молний. Оранжевый, почти красный — цвет заката, символизирующий окончание правления одного из самых известных королей в истории и печальное падение Британии. Это пламя не превращало в пепел и не плавило металл. Оно сжигало лишь плоть. Подобно хищнику, оранжевый огонь сжирал только мышцы и органы, оставляя после себя лишь голые обугленные скелеты. Подобно мяснику он разделывал своих живых, дышащих жертв, лишь облизывая холодный бездушный камень, стекло и металл. Подобно голодному демону он питался лишь теми, в ком была душа. Молнии лишь внешне — не электрические разряды, а скорее хрустальные кривые иглы. Не стихия Воздуха, а Земли. Отражение хрупких надежд девушки-рыцаря, разбитых, закаленных в огне ненависти и перерожденных в безумную месть. Они пронзали все на своем пути, царапая и прокалывая. Иглы ломались внутри жертв на сотни острых осколков, причиняя боль и создавая внутреннее кровотечение... Скатах прошептала лишь три слова. — Хорошая попытка, Берсерк, — темно фиолетовый плащ соскользнул с плеч наставницы и развернулся защитным куполом. Тонкая ткань создала два портала, искривляя пространство и прогибая законы Мира. Первый портал полностью поглотил удар фантазма, второй выпустил его обратно в изумленного рыцаря. Единственное, что успела сделать Мордред — это прикрыться широким лезвием Кларента... Когда собственная ярость Берсерка была обращена против нее, лишь магические доспехи защитили тело от пламени, но, к сожалению, они не смогли защитить от острых стеклянных шипов. Пронзенная, рыцарь пала на горячую обожженную землю. Она полностью вложилась в этот удар. Сил сражаться больше не было, тело стало ватным и непослушным. Зеленые глаза Мордред с ненавистью и обреченностью смотрели, как Кастер неторопливо направляется к ней, как алая жидкость вновь перетекает в форму копья, и как смертельный наконечник готовится пронзить ее...***
Арчер Красных закрыл глаза, вне Зеркала Души этот фантазм требовал прорву праны и долгой подготовки. — Широ, — протелепатировал Слуга, мягко концентрируя на кончиках пальцев новую проекцию. — Не стреляй, внутри много раненых, — быстро ответил парень. — Уходи оттуда, Милления была лишь приманкой, чтобы отвлечь нас, — Слуга напряг свое зрение, следя за перестрелкой двух Небесных Фантазмов. — Нужно помочь Кастеру. Черный лук привычно заскрипел, когда лучник начал натягивать тонкую стрелу с конусообразным наконечником. Прямоугольный стержень со специальной аэродинамичной резьбой заканчивался необычным закруглением с тонкой прямой выемкой для тетивы. Тонкий луч пробился из-за плотных туч, освещая фигуру в красном плаще, тонкие пылинки света наполнили все вокруг Стража Противодействия. — АСКАЛОН! — выкрикнул Арчер, бронебойный снаряд, концепция которого состояла в пробитии любой брони, сорвался со сверхзвуковой скоростью. Распарывая волной мощи и скорости землю вокруг себя, стрела устремилась в цель...***
Наконец, яд порождения вавилонских мифов достаточно ослабил древнего египетского стража. Огромная змея победно возвысилась над упавшим монстром. Ее израненное и обожженное тело едва двигалось, однако в отличие от противника Сикера Ушум могла черпать силу для быстрой регенерации из самой земли. Молниеносная вспышка проекции лучника вонзилась в голову монстра, отбросив его огромную голову. Дико извиваясь, кобра шипела, изрыгая ядовитые пары, и била во все стороны своим мощным хвостом. Но было уже поздно. Сила Аскалона, была идеальным оружием против драконов и змей, олицетворяя собой легенду о великом герое Георгии Победоносном. Тонкая стрела без труда пробила защиту сильнейшего фамильяра Черной Ассасин, которую не смог одолеть огненный страж Рамзеса. Войдя внутрь, снаряд разорвался святой силой, и голова Сикера Ушум лопнула, разбрызгивая во все стороны фонтаны зеленого кислотного дождя...***
Оззимандия широко улыбнулся. На другом конце импровизированного моста приземлилась Кастер Черных. Рядом с женщиной приземлился стрелок с мушкетом и японец в очках, летающая тонкая платформа снова стекла в руки наставницы. — Бессмертная-воительница, охотник-демоненок и последний сын своего рода, — казалось, фараона ничуть не смущало, что, фактически, против него сейчас стояла вся сила Черной команды, ведь Ассасин поддерживала их на расстоянии, — как мило, что вы собрались поприветствовать мою нескромную фигуру, — египтянин неловко почесал затылок, бряцнув золотыми браслетами на запястье. — Я бы даже снял шляпу перед дамами, но у меня нет шляпы. — Не время для шуток, Кастер! — взвыла Эльтнем, Слуга не позволял Сион видеть его глазами, но благодаря особой духовной связи мастер могла почувствовать часть аур вражеских Героических Духов. — Они тебя сейчас в порошок сотрут! — Надень хотя бы что-нибудь кроме этой тряпки на поясе, — фыркнул Каспар, оценивающе пробежавшись взглядом по повреждениям на пирамиде и оставшееся вооружение. — Оу, мои извинения, — Рамзес весело подмигнул Скатах. — Твой обтягивающий водолазный костюмчик тоже ничего. Наставница приподняла одну бровь, но промолчала. Шики почти сразу отступил внутрь летающей крепости Семирамиды, понимая, что ему не стоит находиться тут. — Это был не комплимент, — Арчер Черных вскинул оружие и сделал выстрел. Вокруг Слуг все еще кипела битва, мумии и стальные животные все еще сражались с костяной армией, но слабые солдаты инстинктивно старались не приближаться к Героическим Духам. Одно лишь присутствие таких сильных аур отпугивало даже бездумных фамильяров. Пуля Каспара сделала несколько быстрых обманных движений, обошла Кастера сбоку и ударила прямо в незащищенное ухо. Оззимандия отмахнулся от концептуального оружия, словно от назойливой мухи. Неуловимо беспечное движение и тонкие золотые браслеты уничтожили демонический фантазм стрелка. Каспар бы очень удивился. Если бы успел. Рамзес просто пнул воздух перед собой, и, харкнув кровью, охотник шокировано согнулся пополам. — Тогда заткнись, дворняга, — все равнодушие и безалаберность тут же слетели с лица Рамзеса, сменяясь суровой маской жесткого правителя Египта — бога на земле. Каспар попытался уйти в перекат и выстрелить шрапнелью, но Кастер Красных взмахнул рукой, и песчаная буря сдула Слугу словно пушинку. Падая, стрелок успел сделать еще один выстрел. Пуля Обречения, круто изменив траекторию, залетела под дальний угол пирамиды и разорвалась изнутри. Героиня ирландских сказаний сделала шаг вперед, вставая на конец абордажного столба, и провела двумя пальцами горизонтальную линию за спиной. Корпуса боевых крепостей вздрогнули, когда все соединения словно отсекло невидимое лезвие. Лианы безвольно обвисли вниз, а концы прямоугольных колонн на стороне Висячих Садов отвалились, как засохшие листья на осеннем ветру. Неприятный лязг поврежденных железных соединений и шорох разбитых камней заглушил даже звуки непрекращающейся вокруг битвы. Семирамида кивнула головой, и, выходя на максимальную скорость, летающая крепость Игдимилления продолжила движение на запад. Горгульи рассредоточились большими группами, прикрывая отступление от роящейся саранчи. Сделав последние прощальные залпы, небесные крепости разошлись, подобно окровавленным бойцовским псам. Дымясь от множества повреждений, Месектет Оззимандии остался медленно опускаться вниз. Изначально Ассасин не собиралась устраивать бой с превосходящим ее Кастером, как минимум из-за классового превосходства последнего. Хоть Царица Ассирии и могла совмещать в себе сразу два класса благодаря уникальному умению, она все же оставалась наполовину Ассасином, предпочитающим тихие убийства прямому столкновению. Она обездвижила корабль Рамзеса, чтобы он не мог ее преследовать. Вот в чем был истинный смысл маневра Семирамиды...***
Фараон развел руки в стороны. Он не был магом, но был почитаем в народе как живое воплощение самого Ра, сильнейшего божества Египта. Из света самого солнца в его руках возник посох с двумя серпообразными лезвиями на концах. Оба лезвия смотрели своими концами от него, словно рога готовящегося к атаке быка. — Защищайся, Кастер Черных, — все, что сказал он. От огромной пирамиды остались торчать обрубленные части колонн. Словно обломанные зубы хищника, медленно опускающего голову, они печально свисали, спутанные пожелтевшим засохшим плющом. И на конце одной из них стояла она. Скатах. Алая жидкость перетекла в узкий волнистый двуручный фламберг. — Нападай, Кастер Красных...***
Я очнулся от кашля. Собственного кашля кровью. Придя в сознание, тело тут же скрутило адской болью. Единственная причина того, что я не кричал в агонии, была сама боль. Настолько ослепляющая, что я просто задыхался в конвульсиях, ноги беспомощно дергались в пыльной земле, а рука скребла по расколотому грязному асфальту, оставляя кровавые борозды. Не знаю, сколько времени я лежал, скрючившись в позе эмбриона, баюкая сквозную дыру в груди, из которой тонкими линиями выползали черви Мато. Но, наконец, мне стало немного легче. По земле прошла легкая дрожь, словно где-то недалеко упало что-то тяжелое, но я почти не обратил на это внимания. С трудом поднявшись, я, немного шатаясь, направился к ближайшему магазинчику, который по случайности был не очень далеко. Вокруг было пусто: скорее всего, люди Наблюдателя поставили Отводящий Барьер, или просто все, у кого был мозг, разбежались в страхе — не каждый день такую хрень увидишь. Я фыркнул и тут же, поморщившись от боли, чуть не упал, схватившись за полку внутри круглосуточного минимаркета на подобии 7 Eleven или konbini. Жадно выхватив из холодильника лед, засунул в рот сразу несколько кубиков. Вырвав полки, поместил свое бренное тело в холодильную камеру и облился сверху минералкой. — Король Героев, как много я пропустил? — Зависит от того, что ты хочешь услышать, Сэйбер, — довольно произнес Гильгамеш. Грязь, кровь, пот и распустившиеся волосы, неприятно слипшиеся на лице... Я замер, глядя в отражение на стеклянной двери. Видел я единственным глазом, так как правый глаз стал полностью черным, вместо зрачка и белка там были лишь тонкие алые трещины. Второе, что я заметил, это волосы: они поседели, став почти белыми. Глубокие царапины все еще портили мою мордашку, но на фоне кровоподтеков и синяков они были не так уж и заметны. — Лучше всего будет если ты скажешь, что мы всех победили и уже отпраздновали, а это просто отходняк, — не задумываясь, ответил я, закашлявшись. По крайней мере я жив и кровотечение остановилось. Жар немного прошел, и, вздохнув, я, шипя от боли, все же поднялся. Движения стали четче, координация и вестибулярный аппарат пришли в норму. Все еще подташнивало и знатно болело в груди, но организм уже начал вырабатывать обезболивающее. Выйдя на улицу, я позволил себе легкую улыбку. Немного потрепанный, но вполне целый мотоцикл валялся на земле. Сев за руль, чтобы пафосно прикатить к битве, понял, что я полный кретин — сцепление и газ, находились на разных сторонах руля, что делало вождение одной рукой даже с навыком Верховой езды, тем еще шоу. Навык все равно не работает. Придется поработать ножками. — На самом деле ты умираешь, и теперь твой жизненный срок исчисляется часами, — почему-то эта новость не затронула в моей душе ничего. Я удивленно остановился на секунду. Самосохранение было возможно сильнейшим моим инстинктом, но вот мне говорят, что я, по сути, без пяти минут мертвец... и ничего? — Спасибо за поддержку, — кисло поблагодарил я этого хмыря, продолжив двигаться к крепости. Судя по едва слышимому грохоту, я еще и оглох на правое ухо. Ну и бой все еще шел где-то в северной части Трифаса. Чертов холм с замком не видно же нифига. Хм, мне кажется или он как бы немного раскололся?.. Изначально я намеревался добраться до подножья, а затем в несколько прыжков запрыгнуть туда и разобраться по ситуации, но остановился на полпути. Клокочущее чувство беспокойства внутри усилилось. Инстинкты не выказывали признаков опасности, но, подчиняясь неведомому порыву, я свернул в сторону нашего первого столкновения с противником сегодня. По идее, бой должен был перетечь к последнему рубежу Игдимилления. Как назло, гарнитура связи накрылась, а золотой засранец отмалчивался. Мудрый старик и грудастая вайфу так и не появились, зато я стал фактически калекой на уровне Слуг. Где-то в мыслях это даже забавляло меня, так как в героических фэнтези гг, как правило, становятся сильнее... потом вспомнил, что гг Широ и сплюнул. Кровью, вернее, уже свернувшимся сгустком сукровицы. Недалеко послышался визг тормозящей машины. Кто бы это ни был, он или она в любом случае были связаны с войной за Грааль. Замедлившись, я аккуратно, чтобы не шуметь, направился к необходимому месту. Мое тело непроизвольно вздрогнуло. Девушка с обожженным лицом была пронзена. Руки и ноги были прибиты алыми шипами, словно гвоздями, а в груди торчало копье. Берсерк сопротивлялась до последнего, рытвины и кровь вокруг неприятно раздражали взгляд. Я, ускорившись, подбежал к Сисиго, уже присевшего рядом со Слугой. Рука рефлекторно потянулась за аптечкой, но она, как и большая часть, вещей была уничтожена. — У меня есть прана, — единственное, что я смог придумать. — Это не поможет,— тихо сказал наемник, сидя рядом с еле дышащей Мордред, — ничего уже не поможет. Это звучало как приговор. Хотя это и был он. Берсерк погибнет, как большинство в этой бойне. Я чувствовал, как сердце замерло на несколько секунд, а не зажившая челюсть болезненно сжалась. Я не знал ее. Но она была моим ребенком. А семья была почти краеугольным камнем моих жизненных принципов. Два противоречия — одна боль. — Эти колышки одновременно не позволяют ей восстановиться и поддерживают ее существование, — указал Кайри рукой, даже сейчас он был в своих черных очках, и я не мог сказать, о чем этот маг думает. Голос его был тих и спокоен. — Попытаемся что-то сделать — копье убьет ее. Я присел рядом с ней. В зеленых глазах девчонки были слезы. Она не хотела умирать...***
— По крайней мере, — Сисиго тяжело вздохнул, он принял смерть своего Слуги слишком близко к сердцу, слишком привязался, и теперь это доставляло дискомфорт его душе. Род Кайри, был проклят. Когда-то их магия начала угасать, и тогда предки Сисиго заключили сделку с кем-то, не важно, демон это был или еще кто. Факт в том, что их Магический Дар вновь стал сильным, более того, с несколькими последними поколениями они превзошли собственный пик силы с самого основания рода. А потом Кайри стали бесплодными. За каждое чудо следует плата. Их платой за временную силу было вымирание всего рода. Предки считали, что лучше сгинуть в расцвете могущества, чем медленно чахнуть, влача жалкое существование. В какой-то мере Сисиго их даже понимал и не осуждал. Но трагедия была в том, что все их знания умрут вместе с ними, Родовую Метку также нельзя было больше передать. Сисиго испробовал все и в конце просто покинул клан, став обычным наемником или, как их презрительно называли в Ассоциации, заклинателем, перестав быть благородным магом. Семья не стала останавливать мужчину. Грааль был шансом наемника, призрачным спасением всего их рода, и он его упустил. Наступила конечная фаза, попытаться отнять Слугу у кого-то другого было уже слишком поздно. Он проиграл, и он принял это. То, что Кастер Черных сделала с Мордред... это не было актом садизма или издевательством. Это было своеобразное послание и, судя по недрогнувшему лицу Сэйбер — оно было предназначено ей. Проклятая мечница нежно поцеловала дочь в лоб. — Прощай, Мордред, — Король Рыцарей медленно положила левую руку на древко и сжала, — твой отец любит тебя. Слуга быстро выдернула копье, и Берсерк с легкой полуулыбкой распалась алыми пылинками. Кайри не видел их лиц, из вежливости он отошел подальше. В конце концов, он все еще оставался мастером с Командными Заклинаниями, и его устранение оставалось в приоритете даже у бывших союзников. Наемник мог попытаться сбежать. Но теперь ему, кажется, уже было все равно. Привычным движением Сисиго полез во внутренний карман куртки за дешевыми тайваньскими сигаретами. Сэйбер оказалась рядом быстрее, чем он ожидал, ее рука сомкнулась на шее Кайри, и мир в его глазах потемнел...