Пятнадцатый Ной

Я быстрым шагом шёл по коридору. Мой левый глаз нервно подёргивался каждые пять секунд, а пальцы на правой руке периодически сжимались в кулак. Что уж говорить - я не просто нервничал, я боялся. Да, я просто боялся. Боялся, как последний трус, успокаивающий себя мыслью, что то, что случилось со мной мало с кем ещё приключалось, а значит - страх вполне естественен. Только в глубине души я себя ненавидел. Всю жизнь я считал, что бояться чего-то глупо. Если конечно бояться без причины. Обоснованный страх - это нормально, как думалось мне. Я вот боюсь огня и отсутствия книг. Больше ничего. Почему боюсь, что у меня не будет книг? Да потому что мне книги были роднее всего на свете. Написанные рукой автора строки прочно въедались мне в душу, оставаясь там навсегда. Созданные воображением рассказчика миры поглощали меня целиком и полностью. Я жил ими, забывая порой про реальность. Я был зависим от книг. Это почти как наркота, только книги. У меня весь дом был забит книгами. Каждый день я бережно протирал пыль со старинных фолиантов, стоящих в книжном шкафу. Когда я брал их в руки, то делал это так осторожно, как только мог. Открывая книгу, я внимательно смотрел, чтобы уголки страниц были не загнуты, а сами они не мялись. Если таковое случалось, я, как правило, сначала очень расстраивался, а затем бережно распрямлял странички. Читал я всё, что под руку попадётся. К своим 18 годам, я знал довольно много об истории разных стран, их культуре и обычаях. Также я много знал о научных достижениях и исследованиях учёных, которых в наше время было не так уж и много. Однако же, отдавал я предпочтение приключенческим историям или сказкам и легендам. Я помнил наизусть все мифы Древней Греции и Египта, свободно рассказывал страшилки Японии, мог легко поведать таинственные истории Италии. Иногда я даже рассказывал сказки детям, которые приходили к моему дому специально чтобы послушать. Мне нравилось делиться чем-то с людьми. Читал я на разных языках, что нередко вызывало затруднения. Очень часто мне приходилось заглядывать в словарь через каждое слово и записывать переведённые предложения на отдельный листок, дабы не забыть о чём вообще шла речь. Через несколько лет таких мучений я стал свободно говорить на нескольких языках, практически не заглядывая в словарь. Я знал английский, итальянский и японский на отлично. Немного я знал латынь, но ею я вообще редко пользовался, так что мои скромные познания в её области меня вполне устраивали. Несколько раз ко мне даже обращались за помощью с переводом книг. В такие моменты я мог ночами не спать, дабы перевести книгу и насладиться ею в полной мере. Я переписывал в толстую тетрадку фразы, которые очень сильно зацепили меня и через несколько недель цитировал их наизусть. Я любил книги, книги любили меня. Я был счастлив в доме, где меня ждало множество историй. Пожалуй, книги единственное, что я любил больше людей. Если у меня не оставалось чтива в доме, я тратил последние деньги на покупку новенького томика того или иного автора и читал книжечку взахлёб, совсем забывая о голоде или жажде. Иногда у меня не было денег на книги, и вот тогда моя жизнь превращалась в кошмар. Я походил на живой труп, только что руки-ноги не отваливались. Больше чем отсутствия книг я боялся одного - огня. Его я боялся так, что даже свечи в доме редко зажигал, предпочитая сидеть в темноте. Темноты я не боялся. Каждый раз, когда мне приходилось зажигать камин, чтобы банально не умереть от холода, я всегда сидел как можно дальше от него. Мне всегда казалось, что если я сяду поближе, то огонь неумолимо заберёт меня туда, где сейчас находилась вся моя семья. В Ад. Поэтому и никогда без надобности спички в руки не брал, руководствуясь правилом - спички детям не игрушка. А детям, которые боятся огня - тем более. А вот когда я брёл по коридору особняка и понимал, что что-то не так, я как-то забыл, что не боюсь темноты. Я нервно оглядывался через плечо - сзади темнота. Я шёл только вперёд, стараясь дышать ровно и спокойно. Неужели с новой внешностью мне презентовали новые фобии? Ну спасибо вам, господа, огромное. Я остановился и осмотрелся. И вынес вердикт - заблудился. Кабинет Графа было бы просто нереально найти, ибо я не знал, где я вообще находился. Стены тёмно-синие, дверей не наблюдается. Я судорожно вспоминал, в какой части поместья такие стены и чьи комнаты тут находятся. На ум приходило только одно. И мне это "одно" очень не нравилось. Если мне не изменяла память, то неподалёку от этого коридорчика должен находиться жилой корпус. В котором я, кстати, не жил. С самого начала меня поселили в комнатке поближе к библиотеке, словно заранее знали моё пристрастие книгам. Впрочем, мне было всё равно, где жить. Главное, что не на улице. "Самые первые двери - комнаты Майтры, Мерсима, Фиддлера и Трайда. Но их почти никогда нет дома, поэтому не заглядывай к ним - всё равно бесполезно. Далее, если пройти по коридору, можно увидеть лестницу ведущую наверх. Поднимись по ней - попадёшь на второй этаж. Там комнаты братика Тикки, папы, Лулубелл и Вайзли. Моя комната и комната Джасдеби идут чуть дальше. Всегда будем рады тебя видеть, братик Ката!" - услужливо выдала слова сестрёнки Роад память. Она вбила мне эти слова в голову ещё в первые дни совместной жизни. Я вздохнул и пошёл по коридору мимо дверей - к лестнице. Поднялся наверх и осмотрелся. Никого и тишина. Нехорошо, ой нехорошо. Может, никого нет? Да вряд ли. Вроде бы никаких собраний не объявляли, следовательно, все должны быть у себя в комнатах или же в гостиной. А... А к кому в комнату стучаться? Варианты с Господином Шерилом, Лулубелл-сан и Вайзли-саном я отмёл сразу - хрен я к ним сунусь. Про Джасдеби и говорить нечего - они ж меня увидят и сразу убьют. Остались только братец Тикки и сестрёнка Роад. А вот тут уже хуже. К первому я идти не слишком хотел. Я, конечно, Тикки уважал и прислушивался к его словам, но не горел желанием видеть его в данный момент. А вот к сестрёнке Роад я бы с удовольствием заглянул. Она всегда была ко мне добра, постоянно улыбалась при мне и вообще была пай-девочкой, хотя я, естественно, знал, что она та ещё хулиганка. Похмыкав про себя, я уверенным шагом двинулся к намеченной цели. Дверь в комнату сестрёнки Роад была большая, из золотистого дерева. Этакая сияющая во тьме дверь. Красиво... Я осторожно постучал, и прислушался. Из-за двери послышалось звонкое: - Заходите! Я придал лицу выражение "Морда-кирпич" и открыл дверь, заходя в комнату. В голове скользнула мыслишка, что Камелот-младшая меня не узнает. А, будь что будет! В конце концов, где наша не пропадала?