Эмоции без обязательств

Секунда за секундой, минута за часом, шаги сменяются бегом, а солнце всё так же спокойно греет тело. Я сижу на стуле, подперев голову ладонями, и чуть жмурюсь от ярких лучей, проскальзывающих сквозь окно. Где-то рядом мельтешат взрослые, идут куда-то, подбегают ко мне, сочувственно предлагают мороженое или конфету, ерошат волосы и убегают. Ненавижу этот жест. Но мамуля просила сидеть спокойно и ждать, пока меня позовут. Она просила тихим, но настойчивым голосом, поэтому я жду. Хоть это и начинает надоедать. Но солнце продолжало греть, люди продолжали заниматься какой-то незначительной чепухой, а я уже передумывал бездействовать. Так что, убедившись, что на меня вновь не будут обращать внимания, я соскакиваю с неудобного стула и прокрадываюсь в одну из комнат. Осторожно прикрываю за собой дверь и подхожу к кровати. Там лежит Джон. Лежит на спине, вытянув руки вдоль тела. Здесь свет преломляют плотные шторы, так что мы находимся в полумраке. Мой друг спит, а я тянусь к шторам и отвешиваю их, чтобы хоть немного света попадало и сюда. — Давай, Джон, уже день, — произношу я и, садясь на край кровати, в который раз щурюсь лучам солнца. Но здесь оно другое. Светит иначе, потому что здесь Джон, а он всегда дополняет солнце так, как это не делают даже планеты и звёзды, вертящиеся вокруг него, как мне рассказывал друг. — Вставай. Ты бы видел, как бегают наши мамы, какие-то чужие люди и даже Майкрофт! Тебе понравится. Вставай. Но Джон спал. Как убитый. Я ещё пару раз толкаю его в бок, но он не реагирует на меня. Он всегда такой. Спит до последнего, и только высшие силы, руководящие им, могут его разбудить. Джон всегда смеялся, когда я рассказывал про это, но он сам виноват, что даже он заставляет меня ждать. Как сегодня. Ждать непонятно чего. Трогаю пальцем щёку Джона. Кожа немного холодная. Вздыхаю и встаю с кровати. Если он не хочет подниматься, тогда я разработаю план захвата имбирных печений из кухни самостоятельно. Потом я с ним, конечно, поделюсь, но ему придётся прочитать мне ещё одну книжку вечером. Ручка двери опускается, я слышу это, и в комнату заходит сестра Джона. Она одета в чёрную рубашку, которая, я уверен, скорее мужская, чем женская, и такие же джинсы. Волосы чуть менее растрёпаны, чем обычно, но она всё равно выглядит слегка сумасшедшей. Как всегда. Мне нравится это в сестре моего друга, но сейчас я лишь недовольно шмыгаю носом, ведь она, наверное, как и остальные, скажет мне выйти отсюда и чего-то там ждать. — Мне очень жаль, Шерлок, — внезапно еле шепчет она, медленно подходя и садясь рядом со мной на корточки. Она смотрит на своего брата и берёт его за руку. Бережено и очень аккуратно, словно она не знает, что этим его всё равно не разбудить. Я уже пытался. Она опустила голову и тяжело вздохнула. Несколько минут она сидела так, молча, не обращая на меня никакого внимания. Но потом она резко распрямила плечи, повернула голову. Отпустила руку брата. Посмотрела на меня. Гарри потрепала меня за щеку, ласково улыбаясь. Я вижу ее красные глаза и могу понять, что она плакала. Но для меня это не важно. Я просто хочу, чтобы Джон поскорее проснулся. Но он всё не просыпался. И тогда я не мог понять, почему.