Учеба по обмену

Сначала Джош подумал, что обещание провести полдня за учебой — такая шутка, но Тайлер после короткого поцелуя вновь уселся за книжки. Больше того — он и Дану подсунул томик со старцем на обложке. — Я тут отчеркнул для тебя некоторые страницы, прочитай, потом обсудим. Тот пытался капризничать и торговаться, но Тай раз за разом сводил разговор на то, что сначала надо прочитать, а все остальное потом. Поняв, что шантажом ничего не добьешься, Джош вздохнул и вперил глаза в буквы. Примерно через четверть часа он понял, что сидит, уставившись в тот же самый разворот книги, что открыл для него Джозеф, тогда как тот увлеченно шелестит страницами своей книжки, что-то напевая себе под нос. Джош захлопнул свою книгу и стал разглядывать профиль Тайлера, отсчитывая про себя — на какой секунде тот сломается. Тай посмотрел на него через две минуты и сорок восемь секунд: — Тебе что-то непонятно? — Да! — с вызовом сказал Дан, — мне непонятно, как ты можешь так спокойно тут сидеть. — Можем пойти наверх, если хочешь, — сказал Тайлер, с лица которого не сходила улыбка, — только читать все равно придется. Нет, конечно, если ты хочешь пинать балду в классе — пожалуйста, я не против. Только без меня. — Ты издеваешься??? — взвыл Джош. — Святые угодники, ты с чего так решил-то? — изумился Джозеф, — в чем, по-твоему, заключаются издевательства? — В том, что ты вот так вот тут… а я… а мы… — Дан не мог подобрать слова, чтобы объяснить Тайлеру, что раз уж они остались дома одни на несколько часов, это время можно использовать с большей приятностью, нежели сулит выбранный Таем вариант. Тот устало посмотрел на него и потер переносицу: — Джоши, ты помнишь, что сказала твоя мама? Про «без глупостей»? Дан кивнул, завороженный движениями рук Тая. — Так вот, — продолжил Джозеф, — «без глупостей» подразумевало не то, о чем ты подумал (на этом месте Джош покраснел), хотя и это, конечно, тоже. Без глупостей означает — не менять свою жизнь так резко, чтобы это обернулось против тебя. Мы оба — школьники, ты к тому же музыкант и у всех на виду, а я соринка в глазу у всех учителей и жителей этого городка. Я пытаюсь объяснить тебе простую вещь — я уеду. Ты останешься. Мне по большому счету плевать, что обо мне будут говорить после моего отъезда, уж поверь. Но я не допущу, чтобы из-за меня пострадал ты. — Но… — начал Дан. — Я все помню и понимаю. Правда, помню, Джоши, — тихо сказал Тайлер. — Пойми и ты. Чем быстрее разделаемся с заданиями на сегодня, тем больше времени останется на то, что ты хочешь. Тем более - что уж скрывать - я тоже этого хочу. И он смущенно прикусил губу, лукаво глядя на ошарашенного Дана. Тому ничего не оставалось, как снова открыть книжку и начать читать. Незаметно для себя он втянулся и оторвался от текста лишь когда Тайлер закрыл тетрадь и потянулся. Это зрелище было невероятно привлекательным, гораздо привлекательнее приключений двух хоббитов, застрявших в Фангорне на положении не то гостей, не то пленников, и Джош залип на то, как плавно взлетают кисти, как Тай сцепляет руки в замок и тянется, как дрожит его корпус, вытянутый струной. Джош почувствовал, что его тело сладко ноет, вспоминая о вчерашних (или сегодняшних?) поцелуях, и шумно сглотнул. Тайлер непонимающе посмотрел на него, потом глянул на часы и засуетился. — Так, у нас есть время на то, чтобы быстро поесть и убрать все это — через час придет Эшли, а после и мои юные поклонники с сахаром и морковкой. Или… — Или? — уцепился за это короткое слово Дан. — Или мы идем наверх с книжками прямо сейчас, — пожал плечами Тай, но его глаза при этом так блеснули, что Джош понял — дело не только в книжках. Через полчаса совершенно одуревший Джош не сразу понял, о какой репетиции напоминает ему сияющий, как солнце, Джозеф. — Тайо, скажи мне, где у тебя спрятана батарейка, и я ее украду, — проворчал он, скрывая смущение от того, что причина этого счастья — то, что произошло в этой комнате только что, — твоя улыбка так бьет по глазам, что днем еще ничего, а ночью я спать не смогу. — Пит говорил, что ты любишь спать при свете, — поддел его Тай. — С тобой я научился любить темноту, — хмыкнул Дан, обнял Тая и одернул на нем сбившуюся футболку. Тот по-детски хихикнул от такой неуклюжей заботы и встал с постели, на которую они упали, едва положив на стол учебную макулатуру. — Мне, пожалуй, стоит умыться, а то и вправду придется играть в «Вождя краснокожих» с детишками. Тебе бы тоже не помешало, бро. Он провел указательным пальцем по спинке носа Джоша и вышел из комнаты, оставив того успокаиваться в одиночестве.

***

— Тим про тебя спрашивал, — выпалил недовольный Дан. Он пришел с репетиции примерно четверть часа назад и нервно вышагивал по гостиной, в которой сидел Тайлер — вновь с книжкой. Эшли возилась на кухне с ужином и могла их услышать, но Джош был слишком на взводе, чтобы думать об этом. Джозеф смотрел на него и думал, что тот напоминает рассерженного кота — не хватает только бьющего по бокам хвоста. — Что хотел? — спокойно спросил Джозеф. — Тебя. То есть, чтобы ты появился на репетиции, — дернулся Дан. — Через неделю я весь его, — невозмутимо ответил Тайлер. — Чего?! — взвился Джош. — Через неделю приду, — повторил Тай, посмеиваясь, — ты чего наскипидаренный такой? — Да этот говнюк достал уже! — ругнулся Дан и испуганно прикрыл рот рукой — услышь его родители и нагоняй обеспечен. — Тимми добивается своего любыми средствами, ты сам говорил. Как там Колин? — поинтересовался Джозеф. — Этот милаш поразил меня в самое сердце, я за него переживаю. — Это почему еще? — подозрительно спросил Дан, — вы, считай, незнакомы. — Ну, да, но, знаешь, мы оба новички, оба должны доказывать, что чего-то стоим, и оба тобой восхищаемся. Так что у тебя абсолютно нет причин нервничать, а у меня они есть, но я же не мельтешу у тебя перед глазами, — сказал Тайлер и вновь погрузился в чтение. Дан почувствовал укол стыда, — он и подумать не мог, что у Тая тоже могут быть сомнения. Ему казалось, что его чувства столь очевидны, и, кроме того, вчера ночью он так явно заявил о них, что кто-кто, а Тайлер точно мог быть в нем уверен. Или нет? Почему все так запутано? Целоваться с ним — до одури, до обморока, до потери пульса — было просто. А вот думать, как скрыть от остальных эти отношения, этот пожар в крови, защититься от любопытных взглядов — было сложнее. Джош предпочел бы не скрывать, но в словах Тая была доля истины, — он мог не думать о себе, но должен, обязан был подумать о близких. О том, как на них скажется его выбор. И предупреждение «без глупостей» включало в себя в первую очередь банальную осторожность. Дан смотрел на Джозефа и мысленно говорил сам с собой. Кто виноват в том, что я не могу думать о чем-то без того, чтобы не вспомнить тебя, Тайлер? Кто виноват, что я не могу говорить о чем-то без того, чтобы не упомянуть тебя? Я могу делать что-то без того, чтобы не держать тебя перед глазами? Господи, Тайлер… Господи, ТАЙЛЕР! Почему ты такой? — Какой «такой»? — внезапно спросил Тайлер, поглядев на Джоша, — у тебя на лице все написано. Ты очередной раз задаешь мирозданию вопрос «почему я такой?». Мироздание не ответит тебе, чел, а я могу, ты только конкретизируй, какой аспект моей многогранной личности тебя интересует. — Ну ты даешь… — выдохнул Дан. — я после тебе скажу, ладно? А ты скажи мне сейчас — ты завтра идешь в школу или тюленишься дома? — Иду, — кивнул Тайлер, — мне надо пошептаться с Россом. — А он-то тебе зачем? — изумился Дан, — ты и его в друзья записал? — Твоя ревность переходит все границы, — прошептал Тайлер, — хочу позвать Ала к нам на день Благодарения. Твоя ма не против, Эшли и Джордан только за. Осталось узнать мнение самого Райана по этому поводу. — Понятно, снова хочешь облагодетельствовать весь мир, — протянул Дан. — Да не весь мир, — Тай досадовал, что Джош мог неверно его понять, — Ри надо съездить в больницу, записать Ала на обследование. Оставить его не с кем, Холзи пока не может посидеть, ее припрягли дома. Вот и получается, что лучший вариант — зазвать Алека к нам, они с Джо поиграют, я за ними пригляжу, а Ри метнется туда и обратно, дня ему как раз хватит. — В твоей теории есть слабое место, — заметил Дан, выслушав торопливые объяснения друга, — день Благодарения как бы выходной. — Но не в госпитале, — возразил тот, — там всегда есть кто-то. Тем более что Ри нужен не сам глава отделения, а любой администратор. В общем, я сейчас подумал — было бы здорово, если приглашение для Алека озвучишь ты. — Почему? — недоумевал Дан. — Потому что если его позову я, это будет очень уж попахивать дешевой благотворительностью за чужой счет, а я такие вещи не люблю. Да и, знаешь, для Ри ты — член вашего сурового братства, а я — так… Чувак, который придумал козырную роль для его брата.

***

На следующий день Дан оторвал Вентца, что-то жарко шепчущего Стампу, от его увлекательного занятия и велел: — Психам общий сбор после классов сами знаете где. — А Падший подвалит? — спросил Пит, недовольный тем, что его отвлекли. — Нет, без ангела обойдетесь, он занят — коротко ответил Дан. — Ну-ну, — хмыкнул Пит, но приказ Жуткого остальным передал. Сам Джош в этот день мотался по кабинетам, обсуждая учебные планы — педагоги, махнувшие было на него рукой, после просьбы Джозефа об индивидуальном графике для него и его товарища, решили выяснить, на что же способен старший Дан. Выяснилось, что он не так глуп, как считалось поначалу, и почти все — кроме педагогов по физике и химии — согласились подготовить для них обоих специальные задания — сложнее, чем для остального класса, в обмен на свободу в часы уроков. Химик развел руками: — Если ты, Джошуа, продемонстрируешь мне столь же выдающиеся таланты, как твои друзья Пит и Патрик, я готов говорить об экстерне, но пока что я помню, как ты поджег класс на первой же лабораторной. Мне спокойнее, когда ты перед глазами. Дан кисло улыбнулся, признавая его правоту, и пошел в заброшенный дворик, к парням, которых же сам созвал. — Все на месте? — спросил он, обведя взглядом собравшихся, — Пат, отцепись от Пита, ему дышать нечем! Стамп показал ему средний палец, но отодвинулся в сторону, чтобы очумелый Вентц мог ясно воспринимать то, о чем будет говорить Джош. — Птенчики, тут такое дело, — задумчиво начал он, — Падший хочет созвать малышню на День благодарения. Как обычно, знаете? Будут бегать по саду, искать клад, распевать гимны. Я тут подумал — может, вы все со своими соберетесь у меня? Мама до сих пор вспоминает очаровательных юношей Патрика и Райана. — Я не могу, Джишва, — ответил грустный Райан, — мне надо будет уехать. Тот кивнул: — Да, я в курсе уже, и к тебе это первому относится — ты приведешь к нам Алека накануне, идет? И заберешь как вернешься. Падший говорит… Он перевел дыхание и продолжил: — В общем, парни, Тай сказал, что нам стоит больше думать о близких. Я знаю, что всем нам было очень хреново, но давайте попробуем, а? Знаете, у Тая ведь днюха в первый день зимы, и было бы неплохо его порадовать. А еще он переживает, что встретит Рождество без семьи — я подслушал его разговор по телефону, когда он звонил родителям на днях. — И что ты предлагаешь? — спросил молчавший до того Брендон, — облобызать его в десна? — Нет, Бренд! — резко ответил Джош, — я предлагаю стать для него семьей. Чуваки, он уже доказал, кажется, что достоин вашего внимания. А я говорю, что вашей… нашей заботы он достоин тоже! Я знаю, что мы о себе-то не умеем заботиться, но тут как хотите. Тайлер должен быть счастлив как минимум в эти три дня — Благодарение, День рождения и Рождество, и в этом я на вас рассчитываю. — А как насчет остальных дней? — уточнил Пит — А в остальные дни, Питти, я о нем позабочусь самым наилучшим образом, — сверкнул зубами Дан.