***
Он просидел с Россом около трех часов, периодически покидая комнату, чтобы заглянуть в ванную, забежать на кухню — надо же попытаться откормить эту тень до комплекции нормального парня, перекинуться парой слов с Тайлером, который сидел вместе с Эшли в окружении рулонов бумаги, баночек с конфетти и каких-то свертков. Дан зашел к ним, чмокнул обоих в макушку, схватил со стола горсть мармеладных мишек и убежал, хихикая, как ребенок. Тайлер только улыбнулся ему вслед. Когда Райан стал клевать носом, Джош с явным сожалением выключил сериал, показал, где лежат полотенца и повторил свою тираду насчет холодильника. Тот сонно кивнул и побрел в ванную. Дан сразу же побежал к себе. В комнате горел ночник, кровать была расправлена и пуста. В паре шагов от кровати, на полу, устроившись по-походному, спал Тайлер, укутавшийся в одеяло по самый нос. Джош посмотрел на него и ощутил, как его захлестывает нежность. Он мог бы долго так сидеть и смотреть, но тут лицо Тая исказилось гримасой боли. Дан вздохнул, шепнул сам себе: «будем считать, ты сам попросил себя спасти» — стянул с кровати свое одеяло и устроился рядом. Ему до смерти хотелось поцеловать Тайлера, но того мучал дурной сон, и как он отреагирует на то, что мог бы сделать Джош, было неизвестно. И в доме было столько людей, каждый из которых хотел внимания и тепла Джозефа, что Джош взревновал, на минуту пожелав, чтобы их, наконец, оставили в покое и дали просто наслаждаться друг другом — в дни, которых осталось слишком мало. Взревновал, и тут же устыдился своих мыслей. Он уткнулся носом в затылок Тая, втянул запах его волос, легко коснулся губами шеи и затих, надеясь, что его живое тепло прогонит злые сны.***
В семь утра в комнате Джоша Дана разом произошло несколько событий. Телефон Тайлера заиграл «Over the river»*, Дан, взвыв, начал хлопать рукой рядом с собой, чтобы швырнуть источник звука в стену, хлопнул по плечу Тая, и тот, толком не проснувшийся, заорал что-то не совсем благочестивое. Неразбериха улеглась так же быстро, как и возникла. Дан лежал, корчась от хохота, Тайлер потирал ушибленное плечо и стенал: — Джишва, ну нахрена? Я не твои барабаны! Зачем было бить со всей дури?! — Бьет — значит любит, слышал такое? — подмигнул ему Джош, — ты как, встаешь, или будешь жестоко мстить? — Я бы и рад, но представление, которое ты устроил, могло перебудить весь дом, — поморщившись, ответил Джозеф. — Я сегодня Тайлер-феечка-Джозеф, сама доброта и милость. Мстить буду позже, когда твои родители уедут, прихватив девиц. Вот тогда бойся меня, Джоши. — Не могу дождаться, — пробормотал Джош и куснул сидящего рядом Тайлера за ногу. — Это чтобы ты мстил наверняка, а не простил меня великодушно. Тайлер ухмыльнулся, встрепал его волосы и вышел из комнаты. Дан сразу же завернулся в его одеяло и лежал, думая о своей нелепой и чудесной любви.***
Тайлер открыл дверь в детскую и был оглушен визгом «Тайо!!!!!!». Он обнял прильнувших к нему Джордана и Алека и велел им идти за собой, только очень тихо. — А куда мы пойдем? — спросил Джордан. Джозеф улыбнулся, присел на корточки и таинственным шепотом произнес: — Мы идем искать индейку. Всем сохранять спокойствие и тишину, иначе она улетит, и что мы тогда будем делать? Всем все ясно? — Да, капитан! — крикнули дети. — Вот и славно. Идем, — Тайлер на цыпочках вышел из комнаты и повел детей вниз. Проследив, чтобы они надели куртки и шарфы, он открыл дверь и повел мальчишек в сад. От порога в разные стороны тянулись блестящие ленты, придавленные камешками. — Сейчас разделимся. Каждый идет по своему лучу и внимательно, очень внимательно смотрит по сторонам. Увидите индейку — хватайте ее! Дети радостно кивнули и побежали, шумя и топая, вдоль своих лент. Джозеф покачал головой: — Плохие из вас разведчики, парни. Но те его не услышали, полностью отдаваясь счастью, которое рождается в груди в те моменты, когда ты бежишь ранним утром навстречу ветру. Бежишь, зная, что рядом с тобой лучший друг, за спиной — тот, кто всегда позаботится о тебе, а впереди — захватывающие приключения, сказка с непременно хорошим концом. Джозеф сунул руки в карманы и шел по саду, слушая перекличку мальчишеских голосов, звонкую, будто это кричали птицы. Вчера вечером, пока Алек и Джордан строили что-то из лего, а Дан вместе с Россом следили за расследованием Малдера и Скалли, они с Эшли спрятали подписанные корнетики с конфетами в гнездах из травы и веток, отметив места кладов цветными камешками, а после протянув ленты по всему саду. Джордану и Алеку предстояло найти все, и судя по радостным крикам, они уже обнаружили кое-что. Тайлер встал на цыпочки и стал искать глазами фигурки в ярких куртках. Сначала он увидел Джордана, который запихивал в карман розовый сверток — его Эшли собрала для Аби. У Алека в руках были зеленый и синий свертки — для него и брата. Оставались еще два — фиолетовый и желтый, для Джоша и Эшли, и они лежали в двух шагах от Ала. Оставалось дождаться, пока он увидит их, и повести мальчишек домой. Вот Алек приметил желтое пятно, через минуту Джордан ухватил что-то фиолетовое, и Тай было хотел сказать, что они молодцы, но тут младший Росс с криком команча кинулся в сторону и поднял оранжевый пакет. Такого подарка Тай не помнил, но зато помнил, как улыбалась Эшли, велев ему спускаться в гостиную и ждать ее там, а она пока все приберет. Отмазка была так себе, но Джозеф к тому моменту настолько устал, что не обратил внимания. А Эш, оказывается, позаботилась о нем. На глаза навернулись непрошеные слезы, и Тайлер смахнул их рукой. Тут из-под куста порскнула птица, потревоженная возней в саду, и дети радостно закричали: — Тайо, Тайо, это же индейка, да? Тайлер закивал, решив не говорить, что нужен особый талант, чтобы спутать горлинку и индейку, и весело сказал: — Ну, скауты, хвастайтесь добычей! — Тут твое имя, Тайо! — Алек протянул ему пакет из ярко-оранжевой бумаги с нацарапанными крылышками. — Спасибо, френ, — с чувством ответил Джозеф, — ну что, пошли радовать братьев и сестер? Джордан, Алек, выполняйте! Те с визгом кинулись в дом, а Тайлер задержался, чтобы убрать с земли ленты. Он снова не заметил, как Джош наблюдал за ним через окно.***
Когда Алек ворвался в «курятник» и протянул Россу корнетик с конфетами, тот охнул, сел на пол, прижал брата к себе и закашлялся, давясь слезами и странным чувством боли и нежности. Ал нетерпеливо завозился, и Райан отпустил его. — Я сейчас кое-куда съезжу с Джошем, но скоро вернусь. Побудешь без меня? — А потом будем играть? — спросил Алек. — Да, потом мы будем играть, — подтвердил Райан. — Мы будем играть — я, ты, Джордан, Тайо, во что захотите. Прости меня, Ал, я … я не всегда был с тобой, когда это было надо, но я постараюсь, слышишь? А если у меня не получится, я спрошу совета у Тайлера. Кажется, он знает то, чего не знаю я. — Дааа, Тайо клевый, — вздохнул брат. — Он теплый. — А я? — спросил Райан, — какой я? — Ты? — Алек отступил в сторону и критически посмотрел на него. — Ты полутеплый. — Ну нет, я не согласен! — возмутился Росс. — Три четверти, идет? — Идет! — и Алек протянул ему ладошку, по которой Райан звонко шлепнул своей. Он спустился с братом в гостиную, где Джордан и Абигайл потрошили свои подарки. Там же сидел Джош, закидывая в рот мармеладных мишек и мыча под нос какую-то мелодию. — Ну что, доктор Грегори Хаус ждет нас? — спросил он, заметив Райана, — братья мои, не объешьтесь сладким, а то праздник превратится в сплошную боль. Сестер это тоже касается, кстати! Абигайл показала ему язык, и Джош утащил у нее из пакета маршмеллоу, — за вредность. Затем схватил смеющегося Росса и выбежал с ним из дома. Жизнь в это утро была прекрасной и удивительной.