Учеба по обмену

После того как Дан узнал, кто стал новой пассией Брендона, ему было откровенно не по себе. Не то чтобы его волновало, с кем тискается по углам этот придурок — с тем, кто носит штаны, или той, кому легко задрать юбку. Он уговаривал себя, что выбор Ури — его и только его личное дело, но… почему именно она? Та девушка, которая была готова пройти по головам, просто потому, что ей захотелось поразвлечься. Джош Дан верил в неземную любовь вообще, но не очень верил в частности. А частность заключалась в том, что Брендон Ури, несмотря на духовные наставления своих родственников, был далек от того, чтобы подставить левую щеку после того, как ему хорошенько ударили по правой. Так почему Сара? Нет, Бренд не должен был спрашивать разрешения или что-то типа того. Никто из их компании не приводил своих друзей и любовников на «смотрины». Вероятно, потому, что все и так друг друга знали, но… Эта идиотская ситуация, когда Брендон показал, что готов пожертвовать всем, что дали ему друзья, ради подруги, заставляла хвататься за голову. Окей, было время, когда психи нуждались друг в друге и держались вместе. Потом — не без помощи одного вихрастого паренька — они поверили в свои силы и начали жить собственной жизнью, войдя во вкус самостоятельного решения проблем. И теперь стоило бы радоваться — тому, что они все смогли перешагнуть через свои страхи. Но радости не было. Была ревность. Была злость. Было жалящее отчаяние. Потому что он, Джош, смог почувствовать себя живым только с Таем. Он привязался к нему, он оплел его, как слабый вьюнок оплетает сильную опору. Самое время вспомнить, что вьюнком восхищаются только поэты, а хорошие хозяева его безжалостно выпалывают. Еще бы знать, какой вариант судьба уготовила для него? Он, Дан, хотел, чтобы Тайлер был с ним всегда. Рядом, вместе, в одном доме, в одной школе, в одном бэнде. Джозеф, напротив, был согласен даровать Джошу полную свободу самоопределения — днем, с тем, чтобы ночью они принадлежали только друг другу. Не всегда эти ночи включали в себя откровенную, сводящую с ума, близость. Чаще всего они просто спали, укрывшись одним одеялом, и Джош знал, что Тайлер разговаривает по ночам — улыбаясь, зовет Мэдс, задыхаясь и болезненно морщась, объясняет что-то родителям, и — иногда, редко — с нежностью выдыхает его, Джоша, имя. Дан подозревал, что у Тайлера тоже есть кое-какие сведения о нем, его ночных словах и страхах. Но тот молчал, только улыбался. А на прямой вопрос лишь обводил пальцем контур губ Джоша и переводил разговор на что-нибудь другое. — Придурок, какой же ты придурок, — каждый раз ругал себя Дан, — ведь так мало времени осталось, зачем тратить его на выяснение отношений. И все же ему важно было знать, что он нужен, он важен, он дорог, что если Тайлер решится вырвать его из сердца, в этом сердце останется кровавая рана. У них и так было все сложно, гораздо сложнее, чем в тоскливом ноябре, когда впереди была вечность, так теперь еще и Брендон, показавший, с какой легкостью он, умиравший от любви к Райану, переродился для отношений с мисс С., смешавшей его с грязью в том же самом ноябре. Может ли случиться так, что Тайлер увидит в этом их с Джошем будущее? Мол, какой бы ни была любовь, Дан выберет того, кто поближе. Кто больше подходит ему — во всех смыслах. Потому что чем-чем, а излишней наивностью Дан не страдал — родители не примут. Они не смогут закрыть глаза и благословить на то, чтобы юношеские чувства продолжились во взрослой жизни. Действительно, какой смысл разлучать их сейчас, когда Таю никуда не деться из их дома, из «курятника», из школы. Он получит аттестат и уедет, на том все и закончится, ведь так? Не хотелось, чтобы это было так, хотелось задвинуть эти мысли на задворки сознания, но реальность напоминала о себе, рождая в душе бешенство и злость. Дан старался держаться, видит бог, он старался. Но после того как очередное ехидное замечание Скиппера заставило Джоша заорать матом и швырнуть в солиста палочки, Тайлер с грустью сказал ему: — Ты не Жуткий. Ты Бешеный. И, знаешь, таким ты меня пугаешь. Дан тогда торопливо шептал не то извинения, не то объяснения, целовал лохматый затылок, списывал все на тяжелую зиму и клялся, что будет вести себя как ангел, только, пожалуйста, не надо его бояться. Одним словом, по совокупности Джошу очень хотелось намылить Брендону шею. При этом обставить все так, чтобы Джозеф об этом не узнал.

***

В очередную субботу, когда Эшли снова попыталась привлечь брата к уборке и потерпела неудачу, Дан валялся на кровати Тайлера в «курятнике» и наслаждался бездельем. Пережив пугающие пустотой дни — когда никто не звонил среди ночи, не просил помочь, спасти, выручить, он научился радоваться тому, что у его друзей все хорошо. Когда-нибудь они научатся говорить об этом — словами, а не сообщать опосредованно отсутствием плохих новостей. Впрочем, учитывая события декабря, это само по себе было хорошей новостью, и Дан хвалил себя за проделанную работу. Еще бы Тай угомонился и перестал пытаться объять необъятное. Он умчался по каким-то своим делам в невозможную для февральского утра рань, отказавшись от предложения Джоша свозить его всюду, куда ему надо — мол, хорошо бы с Эшли остаться хотя бы одному старшему брату. Дан неопределенно хмыкнул и попросил возвращаться поскорее. Тайлер кивнул и пообещал прийти к обеду, заранее извиняясь за то, что не сможет писать Джошу очень уж часто — выстукивать смс на улице было слишком холодно. Дан замахал руками и велел запоминать все, что Тай захочет ему написать. Чтобы потом сказать все сразу, лично, на ухо, и тут же, не завися от прихотей оператора сотовой связи, получить гарантированный ответ. И вот прошло долгое утро, томительный полдень, близился долгожданный обед, и Джош, уткнувшись носом в подушку, хранившую слабый запах Тая, то и дело скашивал взгляд на часы — Джозеф должен был вот-вот вернуться домой. Можно было бы спуститься в гостиную, но благостное безделье напрочь задавило тягу к созидательному труду, а именно к нему и попытаются привлечь Дана, покажись он в гостиной. На лестнице зазвучали чьи-то — не Тайлеровы — шаги, и Джош с сожалением подумал, что скоро он будет безумно занят не только на клеточном уровне. Кто-то шел чего-то от него хотеть. Нервный кашель, неловкое перетаптывание, робкий стук в дверь. — Заваливай, — крикнул Джош. Дверь с легким скрипом отворилась, и в комнату зашел растерянный Брендон. — А где Тайлер? — Я за него. — Дан с явной неохотой сполз с кровати на пол и толкнул Брендону стул, — зачем тебе этот святой человек? — Поговорить. — Брендон посмотрел на стул, на сидящего Дана, снова на стул и решился все-таки плюхнуться на пол. Не рядом с Джошем, чей взгляд не сулил ему ничего хорошего, а поодаль. — Что за страсть к разговорам одолела тебя в последнее время? — хмыкнул Дан, — я и Патти вроде не объявляли бесплатные сеансы психоанализа. — Мне не ты нужен, а Тайо, — дернулся Брендон. — Тем более. Своего парня я тебе не дам. Он чуть умом не рехнулся, когда начал вам помогать. Ты же не в курсе, что у него были кошмары, когда мы, как подорванные, искали бабло для одного пацана? Конечно, не в курсе, он ведь никому не говорил, а вы и рады сесть ему на шею, — Джош медленно закипал. Он понимал, что Тайлер, скорее всего, не одобрит подобное, но не мог молча смотреть на то, как Ури превращает Джозефа в личного психотерапевта, скидывая на того свои проблемы — то с парнем, то с самооценкой. — Он единственный нормальный из нас, прикинь? Если и он не поймет меня, впору будет удавиться, — Ури странно гримасничал, и до Дана с запозданием дошло, что тот, видимо, пытается не заплакать. — Так, парень, ванная по соседству. Реветь — там. Умоешься — приходишь сюда и вещаешь, что именно надо понять. Глядишь, я окажусь не хуже Джозефа. — Дан рывком поднял Брендона и подвел его к двери. Тот сгорбился и вышел. Не то, чтобы Ури действительно нужна была передышка. Скорее, она нужна была Джошу — перестроиться со злобного отношения на понимающее. Черт его знает, зачем приперся Бренд, и что он хотел, но слова «если и он не поймет» напрягали…

***

Брендон не успел рассказать Джошу о том, что его тревожит. Через несколько минут после того, как он вернулся в комнату, туда же зашел вымотанный Тайлер, стряхивавший с лица капельки воды, в которые превратились снежинки. — Привет, Бренд! — Тайлер вежливо кивнул и постарался улыбнуться, но Дан видел, что тот принес не самые радостные новости, — останешься на обед? Джоши, можешь уделить мне пять минут? Дело есть. Прости, Бренд, это личное. — Если хочешь заявить Джошу о том, что вы станете родителями, можешь сделать это при мне, — буркнул тот, — если будет мальчик, назовете Брендоном. — Брендон — последнее имя, которое я буду рассматривать для своего ребенка, — рявкнул Дан, — а теперь заткнись, ради бога, пока я не организовал тебе скоростной спуск вниз через окно. Пока что я предлагаю тебе спуститься в гостиную по лестнице. Но могу и передумать. — Не стоит, большой брат, мои ноги мне еще пригодятся, — Брендон вышел в коридор и нарочито громко зашагал по лестнице. — Придурок, — процедил обозленный Джош. — Что случилось, Тайо? Я вообще-то извелся весь, пока тебя не было. А доставать тебя звонками не хотел, но… — Все правильно сделал, в смысле, что не доставал. Прости, я не подумал о тебе, да и о себе я, честно сказать, не очень подумал, — Тайлер привалился к стене и глубоко вздохнул, — скоро приедут мои родители. — Зачем? — Джош выпалил вопрос быстрее, чем подумал, что это может быть неприятно для Тайлера. — Как тебе сказать… До них дошли некоторые слухи… Некоторые люди проявили завидную настойчивость, пытаясь удержать меня здесь, ну и, в общем, вот. — растерянно закончил тот. — Давай еще раз. — Дан потряс головой, пытаясь устроиться поудобнее, — по порядку. Я рад, что нашлись еще желающие удержать тебя тут. — Я бы не радовался, на твоем-то месте, — вздохнул Тайлер, — мама тебя не одобрит. Папа, боюсь, тоже. Но деваться некуда. — В смысле — не одобрит? Я что, девица? Я твой друг, почти брат, между прочим! — Джош негодовал, не заботясь о том, что их могут услышать. — Да и не почти, чего уж. — Отмахнулся Тай, — только, боюсь, твои братские чувства никто в расчет не примет. Твой внешний вид, знаешь ли… — Что не так с моим видом? Голову мою, ногти стригу, уши чищу, — удивился Дан. — Ну да, особенно эффектно последнее выглядит, когда ты запихиваешь ватные палочки в тоннельку, — хихикнул Тайлер, — это сразит любого. — У вас там что, все совсем дикие? Парня с пирсингом не видели? Или с крашеными волосами? Или с татуировками? — Джош запнулся, пытаясь сообразить, что еще в его внешности может показаться отличным от нормы. — Чтобы все в одном человеке — вроде нет. Разве только в каком-нибудь язычнике, у папы зуб на них, — Тай смеялся, только смех был не очень радостным. — Ну, мы тут вроде все более-менее приверженцы веры. Они посмотрят, как я трогательно о тебе забочусь, убедятся, что у тебя все хорошо, и уедут. Да? — Не совсем, чтобы так. Когда приедут родители, я буду жить с ними, ну, а там они решат — доучиваться мне здесь или возвращаться с ними домой. Такие дела. Прости, я не знал, как тебе сказать. Черт, у меня такое чувство, будто я тебя бросаю, — беспомощно лепетал Тайлер, глядя в потрясенное лицо Дана. — В смысле — возвращаться? Куда — возвращаться? А как же попытки удержать тебя здесь? Да расскажи ты по-человечески, — взмолился Джош. — Помнишь, я ездил на конференцию в январе? По литературе. Ты еще тогда психовал… — начал Джозеф. — Там был препод из универа, вроде как завкафедрой, он все настаивал, чтобы я испросил благословения родителей на то, чтобы поступить на его курс. — А ты что? Испросил? — перебил его Дан, стремясь добраться до сути. — Я — нет, но он — да. Этот парень оказался более настойчивым, чем Дарк — он навел обо мне справки, ну и поблагодарил родителей за то, что они воспитали такое разностороннее дарование, — дернулся Тайлер, — теперь у отца много вопросов. — Погоди… а ты им что, ничего не рассказывал? — осторожно спросил Джош. — Ну… рассказывал… что хорошо учусь, помогаю маме Дан, и хожу в церковь по выходным. Надо бы, кстати, походить туда, пока есть время, примелькаться… — Скажи мне самое главное — ты ведь не уедешь раньше лета? Пожалуйста, пообещай, что не уедешь! — взмолился Джош, отгоняя мысли о самом страшном. — Я не могу обещать. Я не хочу обманывать тебя, понимаешь? — Тайлер старался быть спокойным, но Дан видел, что тот расстроен. — Слушай, а может… не знаю, хочешь, я подговорю Тима и мы устроим гастрольный тур по штатам? Не поедут же родители за тобой вдогонку? — Это глупо, Джоши. Глупо убегать… Давай искать плюсы. Хоть какие-то должны найтись? — Джозеф с надеждой посмотрел на него. — Плюсы в том, что сейчас мы пойдем обедать, потом узнаем, что хотел Брендон, а потом — хвала небесам, — останемся вдвоем и подумаем, что можно сделать, — Джош развернул Тайлера к выходу и повел, как ребенка, который только учится ходить. Тот не сопротивлялся. Ему казалось, что дней, когда он может чувствовать на себе тепло этих рук, осталось слишком мало.