Туманные окна

      Темный и немного пугающий Воронеж быстро пролетал перед глазами Антона. Он нервно стучал пальцами по сидению такси, которое вызвал, как только вышел из дома. В голове парня теснились мысли, от которых ему становилось только хуже. Какой черт понес Арса ночью на кладбище? Ночью, мать его. На кладбище. Он что, ужастиков не смотрел? Ведь в большинстве из них все именно так и начиналось. От представления жуткого места Шастун нервно проглотил ком, нарастающий в его горле. Бедный парень до тряски в коленках боялся кладбищ и всего, что с ним связано. А сейчас он по своему же желанию едет туда посреди ночи. Придурок. Хороший друг, готовый помочь в любую минуту.       Старый опель тихо затормозил около высоких ворот. Все вокруг освещалось лишь тусклым фонарем, да и тот мигал. Антон громко выдохнул, вглядываясь сквозь железные решетки, хмуря брови. Водитель не задавал вопросов, зачем молодому человеку в столь странное место, но настороженно смотрел на юношу, наверняка думая, что он какой-нибудь гот или сатанист.  — Вы… вы можете подождать меня здесь? — тихо спросил Шастун, все еще всматриваясь в глубину кладбища. Первые могилы уже были видны, за счет освещения фар от машины. Деревянные кресты и монументы точно не наводили на Антона приятные эмоции, уж поверьте. — Вы меня, конечно, извините, но зачем Вам туда? — с опаской спросил мужчина, щурив глаза, образуя морщины. — Мне надо забрать кое-кого… Водитель чуть ли не вскрикнул, подпрыгнув на месте. Он уже намеревался открыть дверь, чтобы выгнать парня, который точно не вызывал доверия. — Стойте, стойте… Вы не о том подумали. Он живой, — Антон расставил руки, пытаясь объясниться, — живой человек. Я просто схожу за ним и вернусь, хорошо? Мужчина все так же недоверчиво смотрел на Шастуна, явно желая уехать отсюда подальше. — Я заплачу вдвое больше, — сдался Антон, понимая как дорого ему обходится Арсений. — Втрое. Парень сначала открыл рот, чтобы что-то возразить, но понимая, что другого выхода нет, согласился.       Выйдя из машины, Антон замер около ворот. Страх. Нечеловеческий страх накрыл бедного парня с головой. Его руки затряслись, только при одном виде высоких крестов и полнейшей темноты. И как ему искать ебаного Арсения? — Так, соберись, Шастун, — твердо сказал парень сам себе, но уверенности это не прибавило. Лежал бы сейчас в теплой кроватке, куда тебя понесло, придурок. Включив фонарик на телефоне, Антон с легкостью перепрыгнул кованые ворота, оказавшись по ту сторону. Впереди было видно лишь метра два, а дальше абсолютный мрак. Как ему найти Арсения среди тысячи захоронений, Шастун даже не представлял. Но он должен. Он нужен Арсу сейчас. Сделав один шаг и услышав, как он отразился среди глухих могил, парень нервно сглотнул. Так, ладно. Ты должен. Антон решил светить только вперед, дабы не смотреть на наводящие ужас лица, смотрящие с надгробий. Поверьте, это действительно жутко. Как бы он ни пытался этого не делать, боковым зрением он все равно видел фотографии. Антон прошел уже метра три и погрузился в полную мглу, освещаемую лишь фонариком смартфона. Шастун стал шагать немного увереннее, думая только о хорошем про себя, как вдруг услышал какое-то движение позади себя. — Блятьблятьблятьблять, — парень остановился, судорожно глотая воздух ртом. Все же не решившись обернуться, он быстро зашагал быстрее, умоляя высшие силы, чтобы это была лишь ворона.       Вскоре Антон понял, что просто прогулка по кладбищу не принесет ему никаких плодов, а значит, как бы ему ни не хотелось, он все должен всматриваться вглубь, потому что могила той самой Ритки могла быть не около дороги. Поэтому Шастун все же остановился и начал медленно поворачиваться. Слабый свет фар от машины остались где-то позади и еле виднелись. Немного прищурившись, Антон начал всматриваться в могилы, который были практически на каждом метре. Он пытался разглядеть хоть какую-нибудь фигуру. Желательно Арсения, конечно же. Никого. Абсолютное умиротворение. А может, тут не так уж и страшно? Ведь мертвые ничего не могут сделать, ведь так? Хоть Антон и решил для себя, что тут не так и жутко, оставаться здесь он долго не планировал, поэтому начал разворачиваться, чтобы продолжить свои поиски. Он уже хотел выставить руку, чтобы посветить, как вдруг она уперлась во что-то. Шастун с ужасом поднял глаза на черную фигуру, стоявшую перед ним. — Антон? — хриплый и до безумия знакомый голос раздался в тишине. — Ебаный ты в рот! — прокричал парень, отпрыгивая от мужчины, хватаясь за голову, — ты в курсе, блять, что чуть не довел меня до инфаркта? — Что ты здесь делаешь? — Арс оставался абсолютно спокойным. Он стоял, держа руки в карманах джинсов, немного наклонив голову назад. Его немного качало, но он старался не показывать своего состояния. — Что я, блять, здесь делаю? — возмутился Антон, вскидывая руки вверх, уже совсем забывая о своей фобии кладбищ, — а ты в курсе, что я приперся сюда из-за тебя? Он тыкнул пальцем в грудь Попова. — Я не маленький и в состоянии сам доехать до дома, — на последней фразе его заметно качнуло влево, но сильные руки Антона сразу же прижали его к себе. Запах довольно крепкого алкоголя сразу дал в нос. — Поехали домой, — уже более мягко сказал парень, сбавив свой гнев на милость. Мужчина ничего не ответил, лишь больше повис на худом теле Антона.       Водитель странно посматривал на парней в зеркало заднего вида, но ничего не говорил. Тем временем Арсений закрыл глаза и, похоже, даже задремал. Шастуну пришлось сесть на заднее сиденье вместе с мужчиной, так как тот чуть ли не закатил истерику из-за этого. Пьяный Арс — это нечто. Вскоре парень почувствовал, как что-то теплое прислонилось к его плечу. Арсений, в край обнаглев, удобно устроился на плече Шастуна, щекоча его скулу своими короткими волосами. Ох, черт. Ладно, теперь ему еще придется наслаждаться терпеть тихое сопение Попова и запах вкусного одеколона.

***

      Если у Антона когда-нибудь спросят, его худшую ночь, то он однозначно ответит, что эта. Тащить на себе пьяную тушу Арсения на пятый, мать его, этаж не самое прикольное времяпрепровождение. В те секунды он проклинал строителей дома, что они не удосужились сделать лифт. Наконец ввалившись в квартиру и тут же наполнив ее тяжелым дыханием, Антон аккуратно положил мужчину на диван в гостиной. Он надеялся, что как только доставит его домой, тут же уйдет, но решил все же хотя бы снять с него обувь. Встав на одно колено перед лежащим Арсом, Шастун начал расшнуровывать его кроссовки. Закончив это дело, он уже собирался по-тихому свалить, как вдруг горячая рука мужчины схватила запястье парня. — Анто-он, — тихо протянул он, открывая туманные глаза, — не уходи… — Арс, тебе нужно поспать, — шепотом сказал парень, но руку не отдернул. — Не уходи, прошу. Мне страшно, Антон. Побудь со мной еще немного, пожалуйста, — Арсений немного приподнял голову, чтобы взглянуть в глаза парню, но тут же упал назад. Его глаза. Они такие… измученные. Настолько уставшие, что хотелось обнять его и медленно поглаживать по спине. — Ну хорошо, — согласился Антон, присаживаясь на край дивана, — ты только поспи, хорошо? — Я не могу уснуть, — мужчина перевернулся на спину, глядя безжизненными глазами в потолок, — почитай мне. — Что? — Почитай мне. Она всегда читала мне, когда я не мог уснуть. — Рита? — аккуратно спросил Антон, глядя на измученного Попова. Тот слегка кивнул, продолжая смотреть в никуда. — Кхм… А что читать? — Что хочешь. Там, — Арсений указал на большой шкаф с книгами, — их много. Антон поднялся на ноги, отпуская руку мужчины, аккуратно кладя ее на диван. Та безжизненно упала, отчего парень сглотнул. Книг и правда было много. Четыре длинных полки, причем каждая была полностью заставлена. Антон немного наклонил голову в бок, чтобы прочитать названия. Эмили Бронте, Джон Фаулз, Рей Брэдбери, Колин Маккалоу. Да Арсений у нас романтик, однако. И что ему читать? Нашел няню, блин. — То-о-ош, — хриплый голос раздался позади. Тош. Т о ш. Боже, мурашки. Это прозвище настолько милое, что Антон невольно улыбнулся. — Давай быстрее. Шастун взял какую-то книгу, даже не смотря на название. Вряд ли сейчас парень сможет читать, потому что эмоции, которые подарил ему мужчина одним лишь названным словом, плещут через край. Только сейчас парень решил рассмотреть книгу, которую взял наугад. Колин Макколоу «Поющие в терновнике». Что же, хорошо хоть не «Эммануэль». Антон, немного кашлянув, открыл первую страницу: — Есть такая легенда — о птице, что поет лишь один раз за всю свою жизнь, но зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поет, умирая, что этой ликующей песне позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах. Ибо все лучшее покупается лишь ценою великого страдания… По крайней мере, так говорит легенда...       Мужчина в этот момент внимательно рассматривал черты Антона. Он смотрел на него так, как будто именно этот худой парень – его мир. Он внимал каждое движение Шастуна: как его губы тихо шептали текст, напечатанный в книге, который сейчас по сути абсолютно не важен; как его глаза внимательно вчитывались в буквы, а брови хмурились; как его идеальные скулы двигались от каждого слова. Пусть рассудок Арсения сейчас затуманен алкоголем, но одно он знает точно — его жизнь теперь невозможна без этого зеленоглазого невинного паренька. «Каждому дьяволу положен свой ангел»