Obsession and ballet.

Твои обещания были подобны праху. Он легкий, но такой чёрный. Сожжен до тла. Тебя сожгли. Полностью. Не описывая всю жуть ситуации. Внутри ты сломан. Я знаю, что прав. Ты блять уже горишь. Не понимаешь? Оказывается вечный огонь существует. Будешь гореть. Гореть. Гореть. Я не мог прожить ни одного дня без мыслей. Покидая мою голову, они отправлялись туда, где он ждёт их. Жалость. Как люди её испытывают. Насколько облака будут милосерды к ним? К нему. Он совершил преступление против создателя. За это все пути перекрыты. Он останется. Здесь. Совсем один. Его глаза никогда не лгали. Стоит только в них посмотреть. Слабость. Горечь. Вечное пламя. Ненависть к себе. Очи открывали тот вид, который сводил с ума многих. На протяжении стольких лет. Время не лечит. Оно учит. Луи понял это. Серость затмила попытку покорения. Он шёл по коридору в немой тишине. Ноги. Так медленно, будто мертвый. Таких как он, здесь называют «особенный мальчик». Это правда. Томлинсон чувствовал, нет, он знал, что он особенный. Просто так ему ничего бы не досталось. Гарри. Он помнит. Имя. Запах. Иронию. Такой одинокий. Затерянный. Совсем без присмотра. Никого рядом. Только повернуть ручку и выйти. — Сколько времени нужно птице, чтобы снова стать птицей. Идиоты. Самый лёгкий побег за историю НЬЮ. Он не собирался бежать. Всего вырубил пару охранников их же "оружием для защиты". Ему просто нужен плод. Нужен. Нужны его части тела. Губы. Этикет. Плавно. Настолько плавно, чтобы он почувствовал движение. Не такая глупая мышка. — Сладкий. Он поворачивает голову. Действительно поворачивает. Луи смеётся так громко и наигранно, как маленькая девочка. Стоит только похлопать в ладоши. Без всяких промедлений. Руки Лу связаны, а Стайлс просто стоял рядом. Инстинкт самосохранения пропал. Исчез. Его нет. Это плохо. — Ты можешь меня поцеловать? Самые сладкие. Сладкая вода. Перемешивание с холодной газировкой клубничного вкуса. Словно фильм восьмидесятых. Зачем он попросил? Он не принял отказа. Становится жарко и сладко. Ещё немного и это будет карамель. Луи не знает предела. Нет тормозов. Реки вышли из берегов. Луна была слишком беспощадна. Солнцу нужна гарантия, что никто не помешает ему выйти. Луна получила своё. Он кусает губы балеруна. Боль. Небольшая струя крови. Теперь стало сексуально. — Больной вышел из под контроля, нам нужны охранники на третий этаж. Срочно, охранники на третий этаж, повторяю. Голос девушки такой незначительный. Он совершил преступление, но сейчас беспощен. Встаёт на колени. Звуки леса. Пахнет хвоей. Травами под коленями кажется такой реальной. Губы в крови и, кажется, начинают опухать. — Я хочу убить тебя. Ты не должен жить. Ты обязан мне, Гарри. Умри. После этого пара охранников и звук сирены. Громко, но звучание общение не затуманит голову. Этот туман заполонил всё. Отныне, он повсюду. Глаза мальчика изменились. Они были наполнены слезами. Опухшие. Не только губы. Железный тентакли сжали его. Кажется, конец. Скоро конец. Смерть пришла и не оставила от себя ничего. Только пыль. Тот самый пепел. Это был он. Он умрёт. Он же обещал. Должен быть послушным. Должен. Он ему должен.