When night comes

Мужчина был богат, образован и деятелен, но при этом совершенно пуст. Внутри него не было ни любви, ни страсти, ни желания. Свою работу он выполнял, потому что так было надо, и выполнял её хорошо, потому что не любил подводить людей. Он привык жить, сверяясь со своим внутренним графиком. Да, он вносил туда правки, но всегда делал то, что было необходимо. Семьи у Персиваля не было. Он много раз пытался построить отношения, но в итоге, даже самые серенькие мышки сбегали от него в другие норки, аргументируя это тем, что Грейвс слишком уж холоден в отношениях. Отчасти это было правдой, но, на самом деле, вся проблема была в том, что он не умел выражать свои чувства. И поэтому вместо «ты мне нравишься» его пассии слышали «это тебе». И он им дарил: часы Cartier, кольца Tiffani, туфли Jimmi Choo и многое другое, за что выкладывал круглые суммы. Но ни одна, даже самая меркантильная девушка не могла выдержать такой холодности в отношениях. Но, по правде говоря, Персиваль никогда не любил ни одну из своих многочисленных спутниц. В них он видел красивое дополнение к образу успешного бизнесмена. Компаньонку для выхода в свет, но не более. Где-то ближе к тридцати пяти годам, мистер Грейвс понял, что бесполезно покупать, по сути – секс, таким образом. И он начал активно пользоваться услугами эскорт-агентств. После первого посещения такого заведения, ему выдали карту vip-клиента и список девушек, которые всегда - в любое время дня и ночи, готовы составить ему компанию. С тех пор мужчина перестал напрягаться. Если ему нужен был секс – он звонил по одному из номеров и через час драл какую-нибудь девушку где-то в отеле. Там же впервые он решился снять парня, но это не произвело на него должного впечатления: вместо еще одной дырки между ног болтался член – вот и вся разница. Но вот с тем парнишкой из магазина была совсем другая песня. Грейвс заводился только от одного взгляда карих глаз, и потом еще долго не мог успокоиться. Решив для себя, что такое сокровище не должно пропадать, мужчина с каждым своим визитом увеличивал сумму вознаграждения, но, очевидно, это не производило на мальчишку впечатления – он всё так же быстро убирал купюры в карман и, приведя себя в порядок, вставал обратно за кассу. Несколько раз юноша порывался завязать беседу со своим частым гостем, но Грейвс обрывал его на полуслове, медленно подносил палец к губам и произносил: «Ш-ш-ш». После такого парень замолкал, загипнотизированный этим жестом, и не мог оторвать своего взгляда от мужчины, ловя каждое его движение. Иной раз, задумываясь над характеристикой этих отношений, мужчина приходил к выводу, что их пора заканчивать. Персиваль обещал себе, что этот раз будет последним, но за ним следовал еще один, и еще, и еще… Мужчина уже сбился со счета и перестал считать собственные обещания. Он понимал, что теряет контроль над ситуацией, но сделать решительный шаг не мог. Его невидимыми веревками тянуло к этому мальчишке. В нем было что-то такое, что сводило с ума взрослого мужчину, заставляло его терять голову. Над этой загадкой Грейвс бился несколько недель, и пришел к тому, что ответ заключается в беспрекословной исполнительности парня. Он делал все, что говорил ему любовник: выгибал спину, ставил ноги шире, сосал его пальцы, пока Персиваль глубоко его трахал… Из размышлений мужчину вывел звонок телефона. Секретарша милым голоском проворковала что-то о документах, которые ему отправили на подпись, и предложила принести кофе. От напитка мужчина отказался, и вот всё, что было связано с работой, он решил оставить на завтра. Сегодня он хотел отдохнуть. Ночной клуб встретил его толпой у входа и яркими огнями вывески. Припарковав машину, он направился к входу, где кивнув знакомому охраннику, быстро прошел внутрь. В зале мельтешило яркое неоновое освещение, гремела музыка, в такт которой двигались люди на танцполе. Грейвс прошел к барной стойке, выпил подряд несколько приторных шотов, которыми угощали сегодня и, почувствовав, как они дали в голову, заказал себе еще джина. Не рассчитав крепость сладких коктейлей, он уже пьяно опустился на высокий стул и попытался сфокусировать взгляд на девушке рядом. Она что-то увлеченно рассказывала своей подруге, стараясь перекричать музыку. Почувствовав некий дискомфорт от пристального взгляда Персиваля, она обернулась и спросила: - Я могу вам помочь? У нее были рассыпанные по плечам темно рыжие волосы и правильный профиль. Она улыбнулась мужчине, ожидая его ответа. - Нет, все в порядке, спасибо. Девушка вернулась к разговору, а вот Грейвс не переставал на неё смотреть. Он пригляделся и отметил про себя, что девушка была невысокого роста, но на каблуках, и её серое платье прекрасно сочеталось с высокими сапогами. - Хотя, - девушка обернулась. – Думаю, все-таки можете помочь. Я оставил свой телефон в машине, но за руль я уже не сяду. Не могли бы вы вызвать мне такси. Она засмеялась, обнажая ряд ровных зубов, и сказала: - Может быть, потанцуем? - И только? - Да, только танцы. Она взяла Грейвса за руку и повела на танцпол, прямо в самый центр зала. Девушка танцевала самозабвенно, иногда подпевая знакомым композициям. Персиваль не успевал за ней, её движения были наполнены страсти и энергии, и когда заиграла более лиричная музыка, девушка подошла к Грейвсу и бесцеремонно положила руки ему на плечи, начиная раскачиваться в такт ритму. - Как вас зовут? - Персиваль. А вас? - Джоанн. Мужчина аккуратно положил руки на её талию и привлек немного ближе, улавливая аромат свежего парфюма. - Вы одна, Джоанн? - Здесь или вообще? – она обворожительно растянула в улыбке алые губы. - И здесь, и вообще. - Я обручена, а здесь c подругой. Что-то жарко, может, выпьем? - Да, конечно. Грейвса забавляла такая самостоятельность девушки, будь он, еще пьянее, то попытался бы за ней ухлестнуть. Как и в прошлый раз, Джоанн взяла его за руку и увела обратно к бару, где они заказали пару холодных коктейлей. - А вы один? - Здесь или вообще? – Персиваль улыбнулся. - И здесь, и вообще. - Здесь – один, а вообще – кое-кто есть, – он сам от себя не ожидал такого откровения, но, как известно, – с незнакомцами легче быть открытыми, чем с близкими. - Что ж, тогда просто танцы, - ответила девушка, увлекая за собой на танцпол Грейвса. Изрядно выпив и обессилев от танцев, разгоряченные Джоанн и Персиваль вышли из клуба. Свежий воздух разогнал в крови алкоголь, и стоять на ногах стало тяжелее. Девушка вызвала такси, и пока они ожидали машины, она на обратной стороне визитки написала свой номер. - Позвони, как захочешь потанцевать, – она села в машину, и та резво сорвалась с места. Грейвс остался один посреди улицы, прямо в центре шумящей толпы. Он смутно помнил, как добрался до магазина, точнее – не помнил вообще. В голове мелькали какие-то обрывочные воспоминания. Последние, что он помнил – это прохладные пальцы на своих щеках, а потом пустота. Мужчина медленно открыл глаза, и первые несколько минут он не мог шевелиться, поскольку каждое движение набатом слышалось в голове. Персиваль понял, что он определенно не дома, но эта квартира ему мало знакома. Чуть привстав с пола, он увидел стакан с водой, который с жадностью осушил. С кухни доносился шум воды и тихий звон посуды. С нескольких попыток у Грейвса получилось принять вертикальное положение, и он, держась одной рукой за голову, а другой - за стену, прошел вглубь квартиры. Увидев того самого мальчишку-продавца, так спокойно моющего посуду, Грейвс застыл на месте, силясь вспомнить вчерашнее. - О, сэр, вы проснулись, - парень повернулся к нему, закидывая на плечо кухонное полотенце. - Я… Да, здравствуй, - юноша критично оглядел его и тяжело вздохнул. – Как я здесь оказался? - Вы совсем ничего не помните, сэр? - Если бы я помнил, то не спрашивал. Логично? – попытался сострить Персиваль, но боль новой вспышкой заставила его сжать ладонями виски. - Ой, извините, сэр! Криденс быстро налил еще воды в стакан, достал из шкафчика пару таблеток обезболивающего и аккуратно поставил всё перед мужчиной. Тот быстро принял лекарство, выпил воды и присел на табурет возле стола. Мало-помалу воспоминания начинали возвращаться. Пока мальчишка что-то готовил, Грейвс вспомнил, что вчера был дождь. «Да, определенно» - подумал он. Еще мужчина вспомнил, как он попросил таксиста остановиться возле магазина по пути, и то, что та бутылка виски абсолютно точно была лишней. Но в тот момент он, видимо, даже не задумывался над этим – алкоголь так хорошо лился в горло, и так приятно обжигал, что Грейвс не заметил, как они приехали по названному адресу. Покинув машину, на неустойчивых ногах он направился в сторону магазина, но неожиданно ему приспичило покурить, и Грейвс не придумал ничего лучше, чем подойти к каким-то отморозкам. Парни среагировали быстро: пара ударов в живот, один по лицу, - и обессиленное тело падает на мокрый асфальт. Они быстро обчистили его карманы, но не найдя ничего ценного, оттащили его к мусорным бакам возле магазина, тем самым отводя от себя подозрения: мало ли кто, может уснуть возле мусора, тем более в таком состоянии. А потом его нашел Криденс. Персиваль медленно опустил голову, осматривая испорченный костюм. - А, эм, извини… , - юноша обернулся. - Криденс, сэр. - Хорошо, Криденс. Могу я воспользоваться твоей ванной? - Да, конечно. Я могу дать вам чистые вещи и полотенце, сэр. Как мне к вам обращаться, сэр? Грейвс смерил мальчишку тяжелым взглядом, и уже хотел назвать выдуманное имя, но осознав, что это будет неприлично, сказал: - Грейвс. Персиваль Грейвс. Можно я покурю? У тебя есть сигареты? – он постарался перевести тему, но парень продолжал на него смотреть словно завороженный. – Криденс, у тебя есть сигареты? - А? Да, конечно, мистер Грейвс, сэр. Юноша вышел из кухни в прихожую, на ходу поднимая брошенный плед и подушку. Он достал из сумки пачку красного Marlboro и зажигалку, и, вернувшись, положил на стол. - Пепельницу, – командным голосом сказал Грейвс, начавший приходить в себя. Криденс поставил пред ним небольшое блюдце и налил в стакан еще воды. Мужчина затянулся и почувствовал, как дым медленно разливается по легким, принося минутное расслабление. По кухоньке поплыл запах табака. - Мальчик мой, ты что-то говорил про чистую одежду и горячий душ.