Пока не вспыхнул меч

Бен подскочил на кровати, в слепой панике путаясь ногами в простынях. Легкие жадно втягивали воздух, кожа стала мокрой от пота. Ужасно хотелось разрыдаться. Угодить Сноуку становилось все труднее. Задания, которые Бен от него получал, становились опаснее. Он почти перестал спать. Кошмары были слишком реальны. Опустившись снова на койку, Бен постарался хоть немного выровнять дыхание. Он был рад, что к четырнадцати годам падаваны уже имели отдельные комнаты, а не ночевали в общей спальне, как юнлинги. Комнаты были пустыми, почти голыми (во всяком случае, его была такой), но все равно это означало — никаких ненужных вопросов. Он мог видеть здесь какие угодно леденящие душу сны, и никто не стал бы его из-за этого расспрашивать и давать советы. Эта мысль не принесла утешения. Он свесил ноги с кровати и сел, опустив голову и обхватив себя руками. Воздух был слишком затхлый, спертый и горький, обдирал горло. Из своей комнаты Бен слышал завывания ветра. Набросив тунику, он вышел за дверь и пошел по коридорам храма. Ночью выходить из спален было запрещено, но правила, вроде этого, он давно уже не принимал всерьез. За стенами храма бушевала гроза. Ветер едва не валил с ног, дождь хлестал почти параллельно земле, и надо всем этим угрожающе нависала чернота ночи. Но воздух был ледяным, и Бен вышел наружу к беснующейся стихии. Он был босиком и вымок за несколько секунд, но не обратил на это внимания. Запрокинув голову, он подставил лицо дождю, как будто стоял в душе. Погода была слишком плохой, чтобы идти в лес. Даже его убежище было сейчас ему недоступно. Вспышка молнии озарила небо, а за ней последовал гром, чьи раскаты ощущались всем телом. — Ты так простудишься. Бен чуть не рассмеялся и обернулся ко входу в храм. В своей пижаме Рей казалась еще младше. Волосы у нее были заплетены в косичку вместо пучков, а коричневый плащ оказался ей чересчур велик. Она была очень забавной, похожей на эвока. — Ты чего проснулась? — Гроза разбудила. — Она сжимала в руке куклу в одежде пилота. — Очень… громко было. Бен внимательно посмотрел на нее. — Она тебя напугала? Рей пожала плечиками. Даже в таком юном возрасте она не показывала страха. Когда-нибудь она станет сильным союзником и боевым товарищем. — Это просто дождь и гром. Грозы на самом деле полезны. Так земля сбрасывает напряжение, — объяснил Бен. Его страх и отчаяние поутихли. Ее невинность смягчала их, как бальзам, наложенный на рану. В такие моменты он мечтал иногда, чтобы Хан с Леей перестали ругаться хоть ненадолго и подарили ему брата или сестру. Кого-то, кого нужно защищать. А может, он просто жалел, что был таким дерганым и неуравновешенным и не смог завести друга раньше. Рей подошла к верхней ступени лестницы, спускавшейся в сад, так, чтобы не попасть под ливень, но быть поближе к нему. — Тебе плохо? Такой простой вопрос, детская непосредственность. — Почему ты так решила? — Ты какой-то усталый. У тебя глаза чуть-чуть улыбаются мне, но рот совсем не улыбается. — Маленькие ручки стиснули куклу крепче. — Я тебе больше не нравлюсь? Что? — Ты никогда не приносишь мне огорчений, Рей. — Многие тебя боятся. Ты ломаешь все, кричишь. Почему? — Я не знаю. Я просто не могу этого не делать… — Ты не делаешь так, когда мы с тобой играем. Конечно, не делает. Зачем? В эти минуты он бывал счастлив. Чувствовал себя в безопасности. Мог просто быть рядом с тем, кто верил, что он — хороший человек. — Нет, не делаю. Внезапно он понял, что не может на нее смотреть, и отвернулся, отступив под ливень. Если бы она только знала, как отчаянно он хотел… Он зашел уже слишком далеко. Маленькая рука ухватила его за край промокшей насквозь туники и потянула обратно в храм, уводя из-под дождя. Еще один настойчивый рывок, и он уселся на ступени. В нем не осталось никаких сил сопротивляться. — Не грусти, Бен. — И тут у него что-то оборвалось в груди: она обвила ручками его шею и прижалась к нему. Она обнимала его. — Не грусти. В ее словах и действиях было что-то настолько простое, что Бен перестал сдерживаться, и слезы, которые он пытался смыть дождем, потекли по лицу, капая с носа. Он погладил ее по спине, не зная, что делать, но она все не отпускала его, и он обнял ее в ответ. Чуть не раздавив, наверное, своими ручищами. Она не жаловалась и не ослабила объятий. Гроза продолжала бушевать, но молнии теперь сверкали дальше отсюда. *** Темный кристалл тускло поблескивал на его бледной ладони. Он долго вглядывался в него. Вскоре ему придется от него отказаться. Сноук сказал, что в этом кристалле не хватает мощи. Ему нужно что-то более сильное, более могущественное. Агрессивная энергия, которую надо будет подчинить себе. Из-за того, что нужно было оставить его, он чувствовал себя так, словно терял что-то важное. Приближалось время порвать с прежней жизнью. Сборы были завершены, другие новобранцы ожидали наготове. Он боялся. Он вышел из своей комнаты и отправился бродить по храму. Ему почти хотелось снять перчатки и провести рукой по стенам. Запомнить все, каждую деталь. У него было немного счастливых или даже просто примечательных воспоминаний о том, что происходило внутри храма, но сейчас, когда он был вынужден вскоре его покинуть… ему хотелось просто помолчать и запомнить. Никто не мешал ему. Некоторые старшие падаваны даже уходили прочь, едва завидев его. Это по-прежнему давало ему ощущение власти. Возле окна, выходящего в сад, он услышал крики. — Хватит! Он так поспешно остановился, что чуть не споткнулся. Рей… Бен выглянул в окно. Рей была в саду с другими учениками примерно ее возраста, и, похоже, у них была ссора. — Рей, он же плохой, — умоляюще протянул мальчик-тогрута. — Он нарочно всех обижает. Всех, кто попадается ему на пути. Даже мастер Люк его не контролирует. Он… может быть, он переходит на Темную сторону. — Нет! — Рей выкрикнула это с таким лицом, будто сейчас расплачется, но сдержалась. — Вы его даже не знаете. Никто с ним не разговаривает! А ты бы не был грустный, если бы с тобой никто не разговаривал? — Мы не можем… — Вы можете! Я могу! Я разговаривала с ним, и он был добр ко мне. Он учил меня Силе, показывал, как делать то, что я не умею. Он считает, я буду хорошим джедаем. — Вот, в этом все и дело! — подала голос маленькая девочка, чуть старше Рей. — Говорят, он ситх, а ты будешь его ученицей! Бен застыл. Его охватила ярость. Про него они могут думать все что угодно, но Рей… — Ну так вот, это неправда. Я не хочу ничего делать на Темной стороне. А он не ситх! Это глупо. Бен — мой друг, вот и все! Мне плевать, что вы говорите, я не оставлю его одного. Он и так всегда один! Бен отступил от окна и тихо вернулся в свою комнату. Он держал лицо бесстрастным, пока не закрыл за собой дверь. Она была невероятно преданной ему. Чтобы защитить его, выступила против своих друзей… Он плакал, совсем некрасиво всхлипывая и дрожа. Он не мог дать ей погибнуть вместе с храмом. Он должен был что-то придумать. Нужно было увезти ее отсюда. Далеко, так, чтобы никто не узнал. Сноук не сумел сломать барьеры, окружающие воспоминания о ней. Он укреплял их больше года и постоянно практиковался в укреплении, намереваясь делать это до самого конца. Позже тем вечером, когда она, хмурая, но решительная, пришла в лес, он показал ей кристалл. Волнение и трепет в ее глазах были изумительным и прекрасным зрелищем. Он хотел бы насладиться его теплом подольше. Когда она сказала, что он будет ее учить, он ответил "да". И он действительно так думал. Он станет ее учителем. Он наберется сил, заработает доверие Сноука и тогда заберет ее к себе. Он станет защищать ее. Он воспитает ее. Ему настолько нестерпимо хотелось верить, что так все и будет, что в тот момент он и правда начал убеждать себя, что это возможно. *** Он нашел планету. Она была такой незначительной, что он даже не слышал о ней, пока не стал искать. Он познакомился там с торговцем Ункаром Платтом, который согласился взять ее взамен на крупную сумму и заверение, что девочка хорошо умеет разыскивать разные вещи. Уговорить Рей улететь было легко. Она любила корабли и запрыгала от радости, когда ей пообещали полет вместе с другом. Шлем, который она надела, был для нее слишком большой, но ей это было неважно. Бен отворачивался от нее, чтобы она не увидела, как ему больно. Планета была жаркой, сухой и пыльной. Платт уже их ждал. Рей насторожилась. Она переводила взгляд с Бена на Платта и, наверное, заподозрила что-то неладное. — Ты останешься здесь на какое-то время. — Бен не просил, а поставил ее перед фактом. Так было лучше и для него, и для нее. Искушение подхватить ее и забрать домой было так велико, что у него зудели руки. — Что? — и это смущение в ее глазах… — Находиться здесь будет для тебя безопаснее. Мне нужно, чтобы ты была цела, а сам я не смогу уберечь тебя от опасности. — От какой опасности? Что происходит? — Смущение превращалось в панику… — Рей, мне нужно сделать одну работу. И ты не можешь в этом участвовать. Нет, только не ты. Тебе может понадобиться поработать какое-то время, чтобы достать денег на еду… но тебе нужно оставаться здесь. А мне нужно идти. Рей тут же вцепилась в его тунику: — Бен! Я не хочу тут оставаться! Я хочу домой. Куда ты летишь? Почему мне туда нельзя? — Рей! — Он повысил голос, но не от злости, а умоляя ее. — Пожалуйста. Пожалуйста, поверь мне. И пожалуйста… прости меня. Он поднял руку и коснулся ее щеки. Рей никогда не плакала, и поэтому когда он увидел, что рука стала мокрой, его сердце разбилось на мельчайшие осколки. Снова протянув руку, он призвал Силу. — Бен… — Ты забудешь про меня. Ты забудешь про свою семью. Ты забудешь про Силу. Ты будешь ждать здесь, пока я не вернусь. И я вернусь. Мы станем той семьей, которой ни у кого из нас не было. Он опустил руку. Ее глаза блестели от слез, но стали равнодушными. Спокойными, без эмоций. Она была в замешательстве. Дело было сделано. Бен отсчитал Платту деньги. — Помни о сделке. Ни тебе, ни кому-то другому нельзя увозить ее отсюда и причинять ей любой вред. Я вернусь за ней. Тот проворчал что-то и взял девочку за руку. Она все еще была дезориентирована и почти ничего не замечала. У него было минут пять, прежде чем она вернется в нормальное состояние. Он подбежал к кораблю, запустил двигатели и, уже взлетая, услышал ее. — Вернись! Войдя в гиперпространство, он выпал из пилотского кресла на пол, и его вырвало. Он задыхался, его тошнило, и он плакал и кричал, пока голос не пропал окончательно. Он старался дышать как можно глубже. Он найдет ее. Он вернется. Когда-нибудь они снова будут вместе. *** Рей поморгала и открыла глаза. Голова болела. Она лежала на полу камеры, а под головой у нее было что-то мягкое. Нога. Она лежала головой у кого-то на коленях. Сфокусировав зрение, она увидела его. Встрепанные волосы, встревоженные глаза, бледное лицо. — Рей? Рей, ты меня слышишь? Наверное, она потеряла сознание. Она пробежалась по своим воспоминаниям. Показанные им образы разрушили блоки. Теперь она помнила… все. — Рей. Она сосредоточенно смотрела на него. Во рту пересохло. Она выдавила только одно слово. — Бен.