Пока не вспыхнул меч

Бен медленно облачался в свои одежды, слой за слоем. Он всегда уделял большое внимание тому, чтобы выглядеть максимально собранным. Окружающим казалось из-за этого, что он уверен в себе и все держит под контролем, в то время как на самом деле он много лет не знал покоя и едва не рассыпался на части. Этим утром он особенно аккуратно отнесся к своему одеянию. Почти так же он собирался в бой. Бен Соло начал исчезать под слоями ткани. Бена Соло не хотели видеть мертвым. Про него никто даже и не знал. На эшафот должен был взойти Кайло Рен, значит, им он и позволит себе стать. Рей была вынуждена быстро покинуть его камеру, когда взошло солнце. Она вцепилась в него, и он испугался, не начнет ли она снова умолять его бежать, но со слезами на глазах она ушла, пообещав увидеться с ним еще раз до того, как это случится. Стоя перед зеркалом, он надел перчатки — завершающий штрих — и оглядел себя с головы до ног. Он был готов. За спиной у него открылась дверь камеры. К нему пришли Дамерон, какой-то коренастый, с твердыми шарами мускулов на руках мужчина лет пятидесяти и генерал собственной персоной. Боже, неужели она всегда была такой маленькой? Повисло молчание, а затем Дамерон заговорил. — Это Келан Ру. — Он указал на крепко сбитого мужчину. — Это он будет тем, кто… — Он замялся. От мысли о спланированной и организованной смерти повстанцам явно было не по себе. Бен почти начал испытывать к ним жалость. Почти. Он кивнул и внимательно оглядел мужчину. Тот, кажется, чувствовал себя спокойнее всех. Это ободряло. — Вы делали это раньше? — Бену нужно было знать, чего ожидать. — Несколько раз. Никогда это не было публично, как сейчас, но… — Мужчина пожал плечами и вздохнул. — Я знаю, как делать это быстро и чисто. — Как именно? Что вы собираетесь делать? — Световым мечом. Посчитали, что это соответствует. — Келан не сводил глаз с мужчины перед собой. Легенда о Кайло Рене и внешность Бена без маски плохо связывались между собой в его голове. — Я приставлю рукоять меча к вашей спине там, где находится сердце. И нажму кнопку. Это произойдет за несколько секунд. — Обезглавливания не будет? — Нет. — Бен перевел взгляд вбок: его мать качала головой. — Нет. Не так. Я не могу… — Лея Органа выпрямила спину и посмотрела на тех, кто ее сопровождал. — Вы не могли бы оставить нас на минуту? — Конечно. — Дамерон шагнул за дверь, Келан прошел за ним. Дверь закрылась. Бен и Лея внимательно смотрели друг на друга. — Когда ты успел вырасти таким высоким? — спросила Лея, оглядывая сына с ног до головы. — У меня такой рост с тех пор, как мне стало шестнадцать. — Ты всегда был высоким мальчиком для своих лет, но… — Она замолчала, взирая на него снизу вверх. — Зачем ты хотела поговорить со мной? — Я не могла оставить все так, как есть. Только не теперь, когда все так обернулось. Бен кивнул: — Вы с Люком оставили тот кристалл. Вы заставили Рей вспомнить. Лея кивнула. — Зачем? — прошипел Бен. — Вы думали, так будет лучше? Что она недостаточно настрадалась? — Вся боль, что она испытывает сейчас, ничто в сравнении с тем, что было бы, узнай она это позже. — Хочешь сказать, что вы волновались, как бы она не переметнулась к Сноуку и не попросила его учить ее? — Перестань, — резко сказала Лея. — Не выставляй все так, будто я хотела причинить ей боль. И причинить боль тебе. Я хотела, чтобы она помнила за вас двоих. Можешь ли ты искренне сказать, что не рад тому, что теперь она это знает? Что вы были друзьями? Что в тебе была любовь? — Ты достаточно долго скрывала это от нее. Могла бы хранить эту тайну сколь угодно долго и дальше. — Нет, не могла. Жизнь устроена не так. Иначе я не стояла бы здесь сейчас. Бен вздохнул: — Прости. Лея посмотрела на него. И — прямо в него, разыскивая что-то, а что — он толком не мог понять. — Прости за то, что я сделал. За все. Особенно за Хана. За… отца. — Даже сейчас говорить это было странно. — Хотя бы за то, что его потеря сделала с тобой, прости меня. Казалось, Лея сейчас пошатнется и упадет. Она шагнула к нему ближе. Потом Бен просто стоял и не мог пошевелиться. Ни когда она подняла руки и обняла его, ни когда крепко прижала к себе. Ни когда опустила голову ему на грудь. — И ты меня прости. За то, что сделала недостаточно, когда у меня был шанс. Тогда Бен сдвинулся с места. Ссутулившись, он приобнял мать за плечи. Ее руки лежали у него на руках. Уткнувшись подбородком в ее плечо, он застыл. Он терпеть не мог расставаться с кем-то, не уладив все до конца. Хотя бы раз, хотя бы с теми единственными двумя женщинами, которых он впустил в свою жизнь, ему хотелось расстаться так, как этого желал он сам. Он обнял мать и позволил миру быть таким, какой он есть. *** Рей стояла в тронном зале. Отсюда открывался один из лучших в городе видов на ступени дворца. Собралась большая толпа. По и Финн пытались заговорить с ней, когда услышали, что она ходила к заключенному. Они хотели узнать, что там произошло. Почему охранники странно себя ведут и как будто сбиты с толку? Почему у нее красные глаза? О чем они говорили? Что они там делали? Вопросы, вопросы, всегда вопросы. Она ничего не отвечала, только качала головой и продолжала смотреть в окно. Наступил день. Двери в зал открылись, и внутрь зашли Лея Органа с сыном. Их сопровождали солдаты Сопротивления, идя чуть поодаль. Рей смотрела на генерала. Она всегда уважала эту женщину. Ночью ей хотелось ударить ее по лицу за все то, что та могла бы предотвратить, но не предотвратила. Сейчас она заметила, что между матерью и сыном что-то изменилось. Появилось не облегчение, о нет, — но что-то, похожее на перемирие. Словно оба очень устали и держались друг за друга, чтобы сберечь силы. А Рей сейчас нужно было собрать все свои силы. У нее был план. Он не мог спасти его, но мог дать ей причину, чтобы бороться. Он мог подарить ему наследие. — Даю вам десять минут. Мы будем снаружи. — Лея кивнула Рей, приветственно и почти что понимающе в ответ на ее боль. У Леи в груди билось то же самое чувство. Двери в зал закрыли. Бен поднял взгляд на Рей. Нельзя было терять ни секунды. Рей закатала рукав, обнажая предплечье. На нем была туго наложенная повязка. Бен посмотрел на нее с недоумением, а затем с внезапным пониманием. — Рей… — Ты сказал мне идти вперед. Именно это я и собираюсь делать. Но я не могу идти одна, мне нужен кто-то, кто будет рядом со мной. И если это не можешь быть ты… Бен покачал головой: — У тебя есть предназначение… — И я исполню его. Я убью Сноука, я принесу равновесие. Я сделаю все, что ты просил. И в обмен попрошу об этом. — Я не могу. Если кто-нибудь узнает… — Тогда я им скажу. Я скажу, что ты любил меня и что в тебе было добро. Вот что я им скажу. Бен посмотрел ей прямо в глаза, и она мысленно передала ему все — всю свою любовь, все свои надежды. Все мечты. Пожалуйста. Прошу тебя, дай мне это. Она получила ответ, когда Бен притянул к себе ее лицо и впился в губы яростным поцелуем. Мне нужно кое-что взамен. Мне нужно, чтобы ты сделала кое-что. Он передал ей то, чего он хотел. Рей дернулась отпрянуть, но Бен крепко держал ее. Пожалуйста. Если ты любишь меня, если хочешь пощадить меня, сделай то, о чем я прошу. Мое последнее желание. — Я не могу. Не могу, — выдохнула Рей. — Пожалуйста. Ради меня. Ради них. Рей не соглашалась на такое. Она просто не могла. Это уничтожит ее. Но не будет ли ей так же больно в ином случае? Если она вынуждена будет смотреть… Ты поможешь мне? Рей поглядела на него, в эти темные глаза. Глаза Бена. Долгую секунду она не говорила ничего. И потом прошептала: — Всем, чем смогу. Бен коснулся губами ее лба. Она почувствовала, как через него заструилось облегчение. Взяв его руку, она положила ее себе на живот. С тех пор, как они были вместе, прошло около шести часов. У них еще было время. Она ощутила, как потрескивает Сила вокруг нее. Его могущество по-прежнему изумляло. Энергия их объединенных разумов затопила ее как волна. Он был сразу везде. Ей хотелось насладиться этим моментом и запомнить его. С большой вероятностью это могло не сработать, но… Бен коротко втянул воздух и распахнул глаза. Она тоже это почувствовала. Вот оно. Слабое, еле заметное — но здесь. Она подняла голову и они широко раскрытыми глазами посмотрели друг на друга, а затем на ее живот. Они сделали это. Через них обоих наследие Скайуокеров обретет жизнь. Бен не сводил с нее взгляда и снова мысленно передал то, что он от нее хотел. Рей закрыла глаза, и по щекам потекли слезы. — Я люблю тебя. — Сейчас она говорила это впервые. Бен улыбнулся: — Я знаю. *** Лея старалась дышать ровно и сохранять спокойствие, ожидая, когда Рей и Бен выйдут. Как ей пережить это? Как она сможет смотреть, как он умирает? Она была генералом. Это было ее обязанностью. Никогда она не испытывала к своим обязанностям больше ненависти, чем сейчас. Солдат сообщил ей, что прошло пять минут из десяти, и в этот момент она почувствовала это. Отпечаток в Силе того, с кем она была так созвучна, вспыхнул. Вспыхнул ярким теплом, и оно заструилось через нее. Радость. Гордость. Счастье. Она посмотрела на дверь. Она никогда… Бен никогда не испытывал эти эмоции с такой силой. Лея закрыла глаза и окунулась в тепло. Две минуты. Это продолжалось две чудесные минуты. А потом острый осколок льда пронзил ее изнутри. Лея пошатнулась и чуть не упала, Дамерон ее подхватил. — Генерал! Лея вскочила на ноги: — Дверь! Откройте дверь! Солдаты вбили код, и дверь открылась. Голубой световой меч еще горел, и его свечение заливало весь зал. И ярче всего — грудь ее сына. Бен еще стоял на ногах, но силы уже покидали его. Рей стояла перед ним, сжимая рукоять меча. Руки Бена тоже крепко сжимали ее, поверх ее рук, словно помогали удерживать на месте. На лице Рей была отчетливо написано горе. Лея услышала, как он произнес, глядя в глаза Рей: — Спасибо.