Королева Эребора

Два месяца назад... Вокруг была тьма. Такая, про которую обычно говорят «глаз выколи». Она окутывала, затягивала в себя, как трясина, и странно убаюкивала. Тьма обещала покой. Можно было раствориться в ней, без остатка, стать ее частью и навсегда забыть все, что знал и любил. А кто он вообще? Как его имя? «Кили. Тебя зовут Кили» - услужливо подсказало сознание. А что дальше? Не пошевелить ни рукой, ни ногой. Собственное тело не ощущается, как и чувство времени. Сколько он здесь? И вообще где это «здесь»? Он умер? Сотни вопросов крутились в голове, но ответа не следовало. Да и кто бы ему ответ этот дал? Он один в этом мраке, совсем один. Что же будет дальше? Так и тонуть в неизвестности до скончания веков? Вдалеке замигал огонек. Маленький, словно светлячок летней ночью. Кили протянул к нему руку, до конца так и не будучи уверенным в том, что сделал это. Ни единого ощущения собственной плоти. Огонек приближался и становился все больше. «Я определенно умер» - грустно подумал Кили. Огонек уже стал больше похож на шар света, а затем принял очертание человека. Это была женщина. Она была высокой, ее длинные белые волосы волнами струились вокруг ее стройного стана. Лица разглядеть Кили не мог, как не пытался. Когда она заговорила, ее голос был мелодичен и тих, слова были, словно на другом языке, и разобрать ничего было невозможно. - Я не понимаю,- хотел вымолвить Кили, но собственного голоса не услышал. - Меня зовут Галадриэль,- произнесла женщина,- Я могу вам помочь. - Помочь мне? Голоса снова не было слышно, но женщина все равно ответила: «Ты можешь остаться здесь, король под горой, а можешь вернуться к свету». Вернуться к свету? Да, хотелось бы. Пока эта тьма совсем не растворила его в себе. Кили даже не сразу сообразил, что к нему обращаются как к королю. Король ведь Торин, его приемником будет Фили, а он…он просто балбес Кили, который всегда безрассуден, но всегда на подхвате. Сперва делать, а потом думать – это негласный девиз. И всегда везуч. Ну, был везуч. Не все битвы могут быть выиграны, какая-то из них станет последней. Может, тогда и не стоит выбираться отсюда? Обрести здесь покой…Кили силился вспомнить свои последние минуты там, где был свет. Жгучая боль в груди и чьи-то напуганные до смерти глаза. Кто был с ним? - Пойдем со мной, король под горой,- повторила женщина. И протянула руку. Кили рефлекторно протянул свою ей на встречу, и в одну секунду ему почудилось, что женщина изменила свой облик. Медные пряди волос качнулись к нему, когда она склонилась, чтобы дотянуться до его пальцев. Кили постарался рассмотреть ее лицо, сощурившись от яркого света, исходящего от нее. Зеленые глаза мелькнули ярче вспышки на бледном, веснушчатом лице. Кили вспомнил. - Тауриэль!- вскрикнул он, не узнавая своего голоса,- Тауриэль! Рывок, и все исчезло. Глаза распахнулись, но вокруг снова было темно. Только эта тьма была другой. Можно было разглядеть очертания предметов, которые окружали юношу. Рядом стоял стол, на котором было куча банок и склянок с какими-то жидкостями, одиноко горела свеча, чуть дальше было окно, которое было приоткрыто, ветер вздымал занавески. Пахло травами. Кили понял, что лежит на постели и укрыт одеялом. - Тауриэль…,-неуверенно позвал гном и тут же уловил движение в его сторону. - Очнулся, голубчик,- сказал некто,- Я уж думал, что бессильны тут и мои травки и мое колдовство. А ты крепкий парень, раз не помер-то. Перед Кили стоял дедок безумного вида. В старой, заношенной одежде и шапке, в руках держал чашку с жидкостью с каким-то тухлым запахом. Кили постарался сесть на постели, но тут же со стоном опустился на подушки. - Э, э!- тут же вмешался странный дедок,- Погодь! Расхрабрился тут, а! Рано тебе еще с постели вставать, силы нужны и время ране стянуться. На, вот, выпей. Кили отпил из чашки, тут же закашлялся. Вкус пойла был таким, что гном едва сдерживался, чтобы его не вырвало. Дедок предложил снова, но Кили отрицательно помотал головой. Странный старик пожал плечами, поставив чашку на стол, хотя Кили предпочел, чтобы он убрал ее вовсе, так как от запаха все равно мутило. - Где я? И кто ты?- спросил Кили, подавив очередной приступ дурноты. - Меня зовут Радагаст,- представился дедок,- Я здесь по просьбе Гендальфа Серого, знаешь его? А ты в Эреборе, твои друзья ждут твоего выздоровления, а я лечить тебя вызвался. - Где Тауриэль?- на этот вопрос Радагаст лишь непонимающе уставился на парня,- Ну…Тауриэль? Эльфийка, рыжие волосы…. - Не знаю такую,- буркнул старичок, деловито перебирая свои травы и отчего-то пряча глаза. Кили почти не сомневался, что он лжет. Но прежде, чем он успел сообщить ему об этом, дверь отворилась, и в комнату вошел Балин. - Кили, мальчик мой, слава Аулэ, ты жив!- гном выглядел счастливым и растроганным одновременно, - Мы все так волновались! Когда Гендальф нашел тебя, ты едва дышал, мы думали, что… - Тауриэль. Где она?- перебил его Кили. Балин несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот, как рыба, а затем немного виновато произнес: - Она ушла. Ушла к своим,- и уже совсем невпопад продолжал,- Мой дорогой Кили, поверь, что так для всех лучше. Ты сам это знаешь, она это знала. И, заметь, приняла правильное решение. А тебе нужно подумать о себе, о своем народе. Потому, что ты теперь наш король. Торин…пал,- едва слышно закончил Балин. Перед глазами Кили все поплыло. Все казалось каким-то нелепым сном, чьей-то злой шуткой. Образ Фили и Торина всплыл почти как наяву, подступили предательские слезы, и Кили тряхнул головой, но одна из них все равно скатилась по щеке. - Она оставила тебе вот это,- через минуту добавил Балин, дождавшись, когда Кили совладает с собой. И вложил в его руку рунный камень. Тот самый, что дала ему мама, тот самый, который Кили передарил Тауриэль, в знак обещания вернуться не только к Дис, но и к ней самой. В груди появилось чувство, что это не камешек, а булыжник, которым Балин просто привалил Кили к земле намертво. Эльфийке не было нужно его обещание. И она при первом же случае вернула его обратно. - Долго я так лежал?- сдавленно произнес Кили, все еще сжимая камень в руке. - Чуть больше двух недель,- ответил Балин, уже собираясь выходить из комнаты,- Отдыхай, мой мальчик. И набирайся сил. Когда Балин скрылся из виду, перед лицом Кили вновь материализовалась тухло пахнущая кружка. - Ну, чего разлегся?- вопреки недружелюбной фразе, Радагаст слегка улыбался, - Пей давай. Кили зажал нос, за пару глотков опустошил содержимое кружки и постарался устроиться в кровати поудобнее. Рана в груди саднила, но не только от клинка.