***
Передо мной раскинулось озеро кристальной чистоты. Мягкий лунный свет скользит по его глади, образуя дорожку к противоположному бережку, на котором виднеется силуэт высокого тёмного аликорна. Приглядевшись, я вижу, что у ног принцессы ночи устроились десятки жеребят. Чуть подальше различимы фигуры взрослых. Луна без капли грации наклоняется к озеру и долго глядит в него, затем поднимает очи к тёмному звёздному небу. Доносятся звуки песни... какой-то колыбельной. Луна ступает между слушателей, замерших в благоговении. Лишь я не могу насладиться чудной песней. Стоит мне тяжело шагнуть к воде, как взгляд принцессы пронзает меня. "Тебя ожидает иная песнь, - провозглашает Луна со злобой. - Обернись!" Тела. Тысячи изуродованных тел всех рас опустились на мой берег покрывалом кошмаров. Но моё сердце слишком измучено, чтобы почувствовать ещё одну рану. Я слишком слаб. И тогда в голове просыпается новый голос: хриплый, рокочущий. - Я вижу. Вижу: тысячи тел усыпали снег, он расчленил, воздел на к-к-кол их всех! Но он не один. У него три лик-к-ка. Один боязливый, смертный, страдающий. От него веет слабостью. Второй - властный и милостивый к-к-к другу, безжалостный к врагу. От него веет мощью. Третий... я почти что не вижу его. Нет, я не вижу его вовсе! Он - чёрная дыра. Его можно опознать лишь по тому, к-к-как-к-к иск-к-кажается мир вок-к-круг него. От него веет смертью. Это он властвует в разуме этого... гибрида. Плода мерзк-к-кого и страшного сношения миров и энергий. Потрясающе! "Что это? - звучит взволнованный глас Луны. - Кто мог ворваться в наш сон? - Следует пауза. - О... оно... будто пожирает нашу планету целиком! - поднимается испуганный ропот. - Не бойтесь, подданные мои! Вы будете жить вечно в мире тёплого сна! Вашим страданиям пришёл конец". Она лжёт, и понимает это столь же ясно, сколь и я. "Палач, последний аккорд твоей колыбельной ещё не отыгран, и ты заслуживаешь прослушать его в одиночку. Желаю тебе выжить, ибо смерть - награда, а ты её не заслуживаешь. Что? Даже не догадываешься, чья кровь на твоих когтях?! - голос Луны становился всё резче, а затем перешёл в крик.- Так смотри же!" Перед моими усталыми глазами раскрывается видение: коридор из серебристого металла освещён молниями неба Тартара, проникающими сквозь иллюминатор. Несомненно, это "Даркстар". - А как же ты, сестра? - слышен голос Луны, застывшей перед истощённой Селестией. - Я справлюсь. Здесь ещё много пони, которых я могу спасти. Я отдала тебе свою магию: тебе хватит энергии долететь до портала, и, вернувшись в наш мир, дождаться меня. - Но ты же не справишься! Нет! Не вздумай, не надо! - на глазах Луны видны слёзы. - Не сомневайся во мне, - улыбается Селестия. - Поспеши. Я сразу за тобой, мне нужно всего несколько минут, а за это время наши друзья могут и закрыть портал. Ты напитаешь его с той стороны, хорошо? - Сестра, ты умрёшь! - вырывается крик из груди Луны, в ответ на что Селестия лишь обнимает ту. Селестия направляет остатки своей магии в Луну, которая исчезает во вспышке за миг до того, как небесно-голубой всполох энергии Серебряного Волка расщепляет мир на атомы. "Это был твой выстрел, я знаю!" - выдавливает Луна сквозь слёзы. Но вместо вины или ещё одного приступа боли меня охватывает злоба. Когти сжимаются сами собой, в ногах и, отчего-то, в спине, пылает огонь. С рёвом ярости я раскалываю гладь озера, а вместе с ним - и весь покров сна. Они хотят, чтобы я страдал?! Я принесу им погибель, а себе - упоение кровопролития!***
Я с трудом поднялся. Вокруг творился хаос: некогда ровную землю пронизывали грубые огненные шрамы. Я стоял на дорожке шириной в метров десять - по обе стороны тянулись лавовые канавы разной ширины. Стоило бы упомянуть страшный жар, но тогда я был не в состоянии чувствовать его. Вдали рос грубо обрезанный холм. Кусок кантерлотской горы. В памяти мгновенно всплыли битвы и лица... столько лиц. Неужели все они погибли? Неужели они все теперь спрятаны за стеной сна Луны? Неужели я убил Селестию? Какой-то кусок сознания повелел мне проверить снаряжение. Реактивный ранец выведен из строя, броня опалена и местами пробита, пропал шлем. Патронов нет, оружия нет, аптечек нет. Есть только два КПК. Один с записями Пинкхарт - уже смутно помню, как они были стёрты, а затем возвращены. Другой - вообще непонятно откуда. Оба не работают. Значит, связи тоже нет. Я неспешно двинулся вперёд под хруст каких-то черепков, совершенно не задумываясь, куда иду. Вокруг всё замерло в мертвенном безмолвии, разве что только лава негромко бурлила, да и этот звук заглушался звоном в голове. Не знаю, сколько я шёл. Должно быть, несколько часов. Помню лишь, что чётко отсчитывал каждое своё движение. Повреждённые бронепластины чуть слышно позвякивали от каждого шага. Даже, кажется, я шевелил сухими губами: "раз-два-три-четыре... раз-два-три-четыре...". Хоть сознание и вернулось ко мне, я всё равно был словно в тумане: голова кружилась, веки сами собой закрывались. Хотелось лечь и уснуть, но я знал, что за сном придёт смерть. А если она так близко, зачем же её торопить? Раз-два-три-четыре... Остановился я только когда дорожка оборвалась. Посреди небольшого лавового озерца, преградившего путь, что-то стояло. С трудом приглядевшись, я различил в недвижимой статуе детали претора - одной из тех боевых машин, которых привёл Эффусум. Я передвинул ногу - под ней снова хрустнул черепок. Беглого взгляда хватило, чтобы понять, что то был кусок башневидной головы механического воина. Осознание этого прояснило мой разум на миг, и я вновь обвёл огненные просторы взглядом. О, Селестия... чёрт, о Луна! Всё было усыпано останками преторов и пони! Кости, засохшая кровь, чёрствые внутренности - всё это составляло дорогу, что привела сюда меня! Тогда она пролегала в небесах и вела в мой родной мир. Теперь же она спустилась, и продолжает вести меня куда-то? Домой. Я должен вернуться домой. В Зебрику! В Знумберг! К Эколип! - Вернуться, найти её разорванное в клочья тело и окончательно свихнуться? - воскликнул мозг. Я не удостоил этого пессимистического идиота ответом, но не потому, что не хотел - не мог. Ибо вниманием моим завладел силуэт разбитого глайдера, маячащий серым холмиком вдалеке.***
[2] Фрегат-глайдер, позади которого тянулась длинная борозда вспаханной земли, был украшен громадным разрезом на боку. Грубо вспоротый, со следами плавления, металл вмялся внутрь, раздавив ряд сидений. Вместо тел пассажиров на полу валялись груды переломанных обглоданных костей и погнутой, а иногда расплавленной брони. Кое-где валялись стреляные гильзы и будто специально выведенные из строя пистолеты-пулемёты и гвоздемёты. Не найдя ничего ценного, я полез в кабину, едва не задевая торчащие из потолка трубы и прочие железяки, где обнаружил более-менее цельный скелет пилота. В отличие от остальных, это тело не разбросали по всему отсеку, а просто съели. В какой-то момент я подивился своему равнодушию, но тут же успокоил себя: привыкнуть можно ко всему. Я неспешно раскопал внутренности механизма управления фрегатом, и, найдя неповреждённый аккумулятор, осторожно извлёк его. Следом я подключил его к первому попавшемуся КПК. Когда я включал компьютер, в голове мелькнула мысль о возможном избытке напряжения и риске сжечь устройство, но мозг вовремя вспомнил, что в каждом КПК был встроенный преобразователь, попросту отсекающий лишнее напряжение. Бледный свет ударил в глаза, давно привыкшие к тёмно-красным и жёлтым тонам. Мне попался КПК Пинкхарт. Связи, понятно, всё равно не было, и я сомневался, что достучусь хоть до кого-нибудь, даже если сооружу подходящую антенну. Пока всё, что я мог - это включить аудиозапись за двадцать четвёртое число месяца феникса. Голос доктора был нервным и болезненным. Сегодня в ОАК-сити произошла катастрофа. Артлист Боард, находившаяся в местном стационаре уже несколько недель, родила уродца и умерла. Было подтверждено, что эта мутация вызвана воздействием инородной магии. Никто не знает, какой. Кроме меня. Донкельхейтум принял новую жертву. Вчера я работала до ночи с третьим модулем. Похоже, он имеет некую пассивную ауру, изменяющую эффект первых двух. Пока я не могу понять его логики: сначала я зарядила заклинанием освещения маг-конденсатор, потом перевела энергию из него в первый модуль. Тот, вместо ожидаемого поглощения заряда и повышения своего, засветился сам! Затем я повторила операцию со вторым модулем. Эффект тот же! Это противоречило моим результатам двухдневной давности, думала я, пока не проверила чистоту эксперимента и не выяснила, что во время моего вчерашнего теста третий модуль находился близко к первым. Я несколько раз повторила тест, но результат уже был иной: свечение то слабело, хотя заклинание было всегда одинаково, то меняло цвет, то уходило из видимого невооруженным глазом в инфракрасный спектр. Причём я всё время чувствовала, словно на меня что-то давит. Приближение к модулям вплотную вызвало сильную головную боль и чуть не лишило меня магии. Я продолжала эксперименты, пока не вызвала колоссальный всплеск магии, одновременно с которым первые два модуля начали искриться и полыхать ровным пламенем. В таком состоянии модули пребывали в течение двадцати трёх минут, затем потухли с ещё одним извержением невидимой энергии. Я никогда не чувствовала себя так скверно. Пришлось срочно закончить тесты и запереть всё в шкаф. Я, выйдя из хранилища, собралась было направиться прямиком на станцию, как вдруг заметила уборщицу-единорожку без сознания. Понятия не имею, какого чёрта она там делала! Здесь никто не должен находиться в это время! Так... надо успокоиться. Я, чтобы не привлекать внимания к своему хранилищу, дотащила эту... мадам до станции, и только тогда позвала на помощь. Её уволокли в медпункт, а я отправилась к себе... Так, а сегодня я читаю её диагноз: обширный инсульт от перегрузки магического аппарата. Она навсегда останется инвалидом. Что ж, может, говорить такие слова нехорошо, но это к лучшему, ведь ей не придётся познать грядущий апокалипсис. Ах, Селестия помилуй меня... надо работать, пока им не до меня. Сколько ещё жертв потребует донкельхейтум, и какие блага преподнесёт? И... почему я всё ещё жива? Запись завершилась, снова погрузив меня в мёртвую тишину. А я уже, было, привык к голосу доктора... О, богини! [3] Сквозь окровавленное окно глайдера на меня глядело нечто абсурдное. Монитор с безумным оскалом, вмонтированный в громадную рогатую голову. Оно, не двигаясь, просто стояло там, за этой тонкой, ничтожной стенкой. Оно подалось вперёд и звякнуло о стекло своею пастью-компьютером. Две крошечные точки пронзали меня хищным взглядом, словно наслаждаясь моей дрожью. А потом оно вырезало в глайдере дыру и ступило внутрь. Толстый алый луч резанул по потолку над входом в рубку, вызвав обрушение и заблокировав выход. Враг не позволил мне подняться - я был сбит длинной механической трубой. От сокрушительного удара в глазах потемнело. Что-то упёрлось мне в живот, а следом я испустил крик от адского жара плавящейся брони. Вслед за следующим ударом металл с силой затолкнуло мне в пасть. В голову ударил ещё один приступ мучительной боли от разрываемых щёк и трескающихся зубов. А затем чудовище включило лазер у меня во рту... Всё произошло очень быстро. Боль притупилась от шока, и в ту же секунду моя нижняя челюсть была просто-напросто выломана. От ускоренного метаболизма мир значительно замедлился, чтобы я сумел гравихватом ухватиться за что-то над рогатой головой и потянуть это вниз. Острый штырь пробил черепушку твари. С силой оттолкнув лазерную пушку, я с оглушительным рёвом врезал по оскаленному монитору, отчего монстр дёрнулся и прут расквасил его мозг. Чудовище забилось в агонии, пуская лазер во все стороны. У меня хватило сил навалиться на него и, заблокировав его пушки задними ногами, крошить полумеханический череп передними. Голова очень скоро превратилась в кровавую мешанину, но я продолжал бить в исступлении, слабея с каждым мгновением. Тепло в ногах нарастало. В какой-то момент я вконец обессилел и съехал на пол рядом с убитым. Именно тогда в моей голове зазвучал хриплый и злой голос, такой знакомый и неприятный. Речь Эффусума. - Я наконец до тебя достучался, отлично, - он говорил обрывисто и быстро, отчего голова кружилась ещё сильнее. - Тебя уже не должно быть в живых, но, раз ты здесь, всё ещё возможно извлечь из тебя пользу. [4] Его голос тонул в медленной, негромкой, но очень мощной мелодии. Интересно, кто играет на том пианино? - С донкельхейтумом твориться что-то непонятное. Я больше не чувствую отца; вместо него - неизвестное, проявляющееся только когда поступает заряд тёмной энергии и пытающееся её забрать себе, а не перенаправить в руны или в меня. Сейчас, когда ты, по идее, должен был зарядиться от убитого демона, оно попыталось высосать твою добычу. Благо, я этому помешал. Сквозь пробоину в кабину заглядывало огненно-серое полотно гротескных туч, уносящее меня ввысь, чтобы укрыть в темноте и покое. Ветер свистел в ушах и как будто в груди. Пианино играло. - Что бы это ни было, оно не достаточно сильно в нынешнем состоянии, и не должно представлять угрозы. Итак, воин, нам вновь придётся прибегнуть к помощи друг другу. Я не позволю этому неизвестному объекту забрать тёмную энергию, и буду самостоятельно снабжать ею твой организм, чтобы ты не отбросил копыта, пока не станешь совсем бесполезен. Мелодия звала меня вдаль, обещала приоткрыть завесу бренного тела и показать чудо мироздания. Пускай же она заберёт меня! - Но не надейся на использование рун - такого выброса тёмной энергии мне не удержать в нынешнем состоянии. К тому же... моё собственное тело уничтожено. Потребуется немалый заряд, чтобы восстановить его. Слышишь меня? Твоя задача - любым способом набрать достаточный заряд, чтобы вернуть мне телесный облик. Делай, что пожелаешь. Иди, куда вздумается. Можешь даже найти Храддо, если он всё ещё занимает место в этом мире! Хех... призадумайся: обстоятельства вновь оказались сильнее тебя! Я даже не прикончу тебя, когда освобожусь - хочется же посмотреть, останется ли сие неизменным? И да, тебе стоит потерять сознание до того, как шок пройдёт. Я не очень-то горю желаниям выслушивать твои стоны. Его речь, кажется, и вовсе не слышна. Только эта музыка являет собою памятный знак на холме из убиенных тел... только она - колыбельная тысяч убитых душ. Только она - настоящая колыбельная для Палача.