***
Бледно-зелёная пони лежала в дальнем конце улицы, должно быть, притаившись. Дабы не пугать её, я очень, очёнь громко кашлянул и, увидев, как она резко поднялась, упёр маховикомёт в землю и помахал освободившейся конечностью. - Ты есть кто? Ты есть что? - пробормотала она когда я подошёл поближе. Она выглядела просто ужасно: походила на лист фольги, который сначала смяли, а потом немного надули. Я старался делать плавные движения, чтобы она не испугалась, но пони довольно спокойно отнеслась к моей внешности. По крайней мере, на её складчатой морде не отразилось и тени страха. Я заметил небольшую мецинскую сумочку, съехавшую на ремне кобыле под брюхо, и жестом указал на неё. Реакция поставила меня в ступор: пони посмотрела на сумку так, словно первый раз её видела, стянула с себя и швырнула в дом напротив. Верней, в сторону того дома - луч гравихвата перехватил мешок и подтянул его ко мне. - Это не для тебя! - выкрикнула кобыла и застучала копытами по моей лапе. Оттолкнуть её не составило большого труда. Я раскрыл сумку и с радостью обнаружил несколько восстанавливающих зелий. Мне было плевать на дозировку: я хлебал, пока склянки не опустели. Кровотечение прекратилось, и это было единственным ощутимым эффектом. - Побрал бы тебя Сатана! - голос пони был очень громким, но её морда оставалась невозмутимой. Впрочем, какая разница, если в небе заурчал разведывательный дроид. Я тут же вооружился приёмником и принялся привественно махать передней лапой. - Я здесь! Вижу твою летающую вещь! - Заговорила кобыла первой. - Со мной неизвестно кто. Только что пришёл и силой отобрал медикамент! Ответ Деш утонул во внезапно наплывшем рёве помех. Тем не менее, я не стал выключать приёмник, а продолжил слушать. Кобыла тоже села поодаль и опустила голову. Невольно я принялся считать минуты, отчего те вдруг стали ползти неимоверно медленно. Высоко в небе загудел, приближаясь, толстомордый корвет. - Ребята, - пробился сквозь хрипы мужской голос, - мы снижаемся. Скоро вы будете в тепле и безопасности. Огонь вырывался из разных углов корвета, пока тот снижался. Вот уже кажется, что об его голубовато-стальной корпус можно удариться головой, но он продолжает опускаться и расти в размерах. Я испытывал очень странное чувство: как если бы меня собирались радушно принять, обнять, накормить и уложить спать, а мне нужно было сделать ещё кучу дел очень далеко отсюда. Хотелось грустно улыбнуться и, виновато покачав головой, уйти. [1] Что-то завибрировало под землёй. Гул двигателей не скрыл нарастающего грохота: тот дом напротив, куда пони попыталась кинуть сумку, раскололся надвое, и из разрыва в земле осиным роем вылетели ракеты. Всё произошло дьявольски быстро, но шок успел смениться концентрацией. Взрывы отгремели и в реальности, и, наверное, в радиоэфире, в то время как корвет потонул в пламени. Из всего этого безумного огненного светопредставленья я выловил самое главное: ракету, нацеленную на меня. Гравихват сработал достаточно быстро, чтобы снаряд улетел в сторону, в кобылу. Вдоль дороги поползли трещины шириною в несколько метров. Из-под земли прямо передо мной вылезало нечто огромное. Высунулось колоссальное механическое копыто, за ним второе, третье, четвёртое - и на поверхность вытянулся титанический голубоглазый мозг в колбе. Из разованного трупа кобылы повалил багровый туман и начал сгущаться между мной и арахнотроном. Махина занесла ногу, грозя превратить меня в кляксу, так что я сломя голову понёсся прочь, гравихватом продхватив маховиковую пушку. Спрятаться! Куда? Что под ногами? Люк! Канализационный люк! Сорвав крышку, я нырнул в отверстие. Оказавшись по шею в мерзкой жиже, я глянул наверх. Луч гравихвата оборвался и маховикомёт, похоже, остался валяться снаружи! Чёрт, только им я смогу подстрелить киберпаука! А штурмовым винтовкам понадобится серьёзная очистка после погружения в канализацию. Выходит, сейчас я безоружен. Услышав шипение снаружи, я развернулся и поплыл в непроглядную темень, и вовремя: ракета влетела в люк и рванула там, где я только что был. Волна нахлынула сзади и я оказался в потоке жижи, не успев набрать воздуха. Благо, остаток языка не пропускал жидкость. Вес брони тянул ко дну, и всё бы ничего, но я инстинктивно барахтался, пытаясь всплыть. И тогда на помощь пришёл мозг. Он прижал лапу со сжатыми когтями к остаткам рта, заставил меня проглотить жидкость, и выдохнуть в образовавшуюся пустоту. Затем вдохнуть и снова выдохнуть. Стало чуть легче, паника ушла, и я, присев и оттолкнувшись, вынырнул чтобы сделать глубокий вдох, вцепиться в стены и зайтись приступом желчной рвоты. Между тем, я усмехнулся себе: изуродованный, ныкающийся в вонючем дерьме от одного-единственного монстра - каков герой, а? Древним сыновьям древнего бога стоило бы выбрать себе кого-то поопрятней. По тоннелю ползли вибрации - похоже, арахнотрон нашёл себе какое-то занятие. Обоняние уже притупилось, и вонь поослабла. Эффусум заговорил именно в тот момент, когда я задался вопросом: что сейчас произошло? - Видимо, мне нельзя тебя оставлять. Йорры, судя по тому, как они выделились из разорванного ингуофа при взрыве, взяли под контроль его тело. Ты повстречал марионетку, проще говоря. Не забавно ли, что эта простейшая ловушка сработала и вы потеряли целый корабль? А теперь представь, если бы нас травили? Если бы демоны нападали без перерыва? Не думаю, что Маледикт бы проигнорировал такую возможность. Значит, ему что-то мешает, он слабее, чем кажется... Но я отвлекаю тебя. Убей арахнотрона - в нём полно энергии! В голове не укладывалось, как такой демон мог манипулировать кем-то с подобной долей реализма. Та кобыла хоть и вела себя странно, отнюдь не походила на зомби. Вообще, сложно поверить во всё то, что происходит со мной. Например, я не поверил, когда доплыл до люка. С трудом взобравшись по лестнице, чуть не срываясь от внезапно возросшего веса брони, я вытолкнул крышку наружу и осторожно выглянул. Биомеханическое чудовище расхаживало из стороны в сторону, дома крушились под его ногами как песочные куличики. Судя по тому, что его глаз не было видно, оно двигалось "затылком" ко мне. Время от времени арахнотрон стрелял куда-то из, судя по звуку, рельсовых пушек. Что бы не отвлекало его внимание, это играло мне на копыто. Я выбрался из люка и поскакал, припадая на поломанную лапу, между домиков туда, где, как мне казалось, осталась пушка претора. Честно говоря, сориентироваться было просто: эти глубокие борозды, оставшиеся в земле от арахнотрона и образующие крест, было сложно не заметить. Я обогнул пропаханную дыру и побежал к центру широкого креста - туда, где находился в миг появления чудовища, когда прогремела ещё одна серия взрывов. Обернувшись, я увидел проносящиеся один за другим чёрные снаряды, врезавшиеся в "затылок" арахнотрона и заставлявшие его неестественно дёргатья и прижиматься к земле. Едва заметное багровое облачко перетекло от передней части чудовища и закрыло повреждённое место. Сама же махина совершила удивительный манёвр для своих размеров: перешагнула одной парой ног через саму себя, оказалась мозгом книзу и обрушила шквальный огонь пулемётов и рельсовых пушек (их я заметил только когда они начали стрелять) на что-то скрытое за остатками домов. Я наконец вспомнил о самом себе и последовал по тому же маршруту, по которому убегал несколько минут назад. Вот и люк. Вот и пушка. Подхватив её гравихватом и уцелевшей лапой, я побежал к стремительно удаляющемуся чудовищу. Теперь его снова атаковал кто-то с другой стороны, и ему пришлось открыть тыл для моего выстрела. Интересно, как стрелять из этой штуки? - Ручка, за которую ты её держишь - и есть спусковой механизм, - подсказал Эффусум, отчего я чуть не выронил маховикомёт. - Поаккуратнее. Прицелься и потяни её на себя. По трубе пошла нарастающая вибрация. Я тянул ручку на себя. И тянул, и тянул, и тянул... - Порекомендую тебе отпустить её, - совершенно спокойно вставил Эффусум. - Если ты не хочешь взорваться. Я в ужасе толкнул ручку вперёд. Понятно, ни о какой точности речи быть не могло. Наблюдая за удаляющимся маховиком-метеором, я дивился спокойному голосу Эффусума: - Развлекайся пока, и не волнуйся ни о чём: у тебя будет достаточно времени и целей для тренировки. Ракета вспыхнула на горизонте и устремилась вверх, иглой пронзила облака и через секунды четыре вертикально обрушилась на арахнотрона. Прямо в основание колбы. Махина припала к земле, её колба заметно потрескалась. Тогда из-за домов выглянул корвет. Его орудие загремело изо всех стволов, отрывая арахнотрону конечности. Залп, другой - и от биомеханического чудовища остаёстя груда металлолома и лужа мозгов. Корвет подлетел и опустился на дорогу передо мной. В эту секунду я почувствовал, как в груди что-то холодеет и обрывается. "Пожалуйста, не делай ничего с Деш!" - взмолился я, сжимая остатки челюстей.***
- Найтмер, посмотри: я приготовил для него настоящее представление! Это будет... художественная эк-к-кск-к-курсия по Лабиринту Презрения! Это будет горечь познания, ск-к-крещённая с захватывающим действием! Я загляну в его разум, а он заглянет в мой. Не это ли всегда было смыслом твоего существования?***
[2] - Подожди, парень! - слышится женский возглас на неизвестном языке. Я уже не удивляюсь тому, что понимаю его. Вокруг формируется комната со стенами из разбитых стёкол, сквозь которые просачиваются блеклые лучи солнца. За окнами виднеется город из множества высоченных стеклянных коробок, странно похожих на Мэйнхеттен. Эффусум, от одеяния которого осталась только ткань на ногах и капюшон, одаряет мир презрительным оскалом. Тусклое сияние его глаз пляшет на битом стекле. - Парень! - в комнату входит, несомненно, человек. Женщина, судя по голосу. Те несколько тряпок, что есть на её теле, сложно назвать одеждой. - Ты сломлена, как и я, - мягко произносит Эффусум нараспев, не глядя на собеседницу. - Не к кому обратиться и нечего назвать своим. Ты высказала всё, как и я. Но тиран не внемлил едким словам. - Огненные глаза устремляются на женщину. - Снова отвернёшься? Тебя победили, как и меня. Но моё, хех, каменное сердце невосприимчиво к боли. Тебе же вовек не залечить ран. Но я хочу, чтобы ты знала: я принесу им такую же боль, когда очнусь и вспомню, почему бежал от твоего мира... Женщина недоумённо смотрит, Эффусум внезапно заливается смехом и всё так же мягко говорит: - В это мгновение я всё ещё полон наивных иллюзий: верю и делаю всё возможное, чтобы удержать вас на правильном пути. Я бы давно прикончил всех ваших властителей, если бы не знал, в какую кровавую анархию погрузится Земля. - Власть существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а чтобы не дать ей окончательно скатиться в ад. Николай Бердяев. - Восклицает женщина, на что Эффусум рычит и выбивает оконную раму. - Гнусное оправдание произвола! Я признаю лишь одного властителя: Отца-Титана. Жаль, но он не считает нужным вмешиваться в общественный строй. Единственный иной вариант - власть народа. Правят все, и никто в отдельности! - Но это невозможно. Это породит лишь больший хаос... - Потому что вы, все вы, люди, не способны разобраться в себе. Вы сами не знаете, чего хотите, и сознательно выдвигаете тех, кто, по идее, должен вам сделать, чтоб всё было хорошо. А как должно выглядеть это хорошо - не имеете ни малейшего представления. Выдвиженец и пользуется этим! - Но когда появился ты и позвал нас, мы пошли за тобой! - Потому что я - лидер. Вы не можете без них. Вы не можете существовать на равных. Инстинкты движут вашими поступками, вашими привычками, вашими личностями и судьбами! И таковы вы все, все до единого! - Он взял короткую паузу и заговорил глуше. - Иногда некоторые из вас, подобно тебе, осознают, что если лишить паразитическую систему, построенную на вас же самих и вашими же руками, поддержки, то она окажется бессильна и погибнет. Но вы не можете ничего добиться. Вы не можете отказаться от покупки дорогостоящей еды на несколько недель, чтобы паразиты образумились и перестали наглеть. Вы не можете отказаться от бесполезных услуг, чтобы паразиты, опять же, образумились. Вы не можете отказаться продавать всю свою жизнь... потому что вам мешают предрассудки! Вас удерживают внутри всей этой гадостной, абсурдной системы всем: моралью, религией... ЛИШИТЕ ПАРАЗИТОВ ПИЩИ! Вспомни, каждый второй говорил о себе: я человек маленький, я ничего не значу. Дьявол! - Огонь в его глазах запылал сильнее. - Как же вы не можете понять, что вы - власть, вы - сила, вы - хозяева своего мира! Ра-рррр! Вы - беспросветные идиоты. И... и как же я хочу вам помочь! Ваш мир настолько маразматичен и парадоксален, что я просто не могу оставить всё так. - Он долго молчал. - Я постараюсь, как смогу, обойтись без применения "сверхъестественных" способностей, но если не получится - я устрою вам мир на правильных принципах. Но это будет не вечно. Я покину вас, но буду наблюдать. Я хочу знать: сумеете ли вы удержать мир? - Он взглянул в окно. - Знай, что этой ночью десять тысяч рук устремятся в небо.***
[3] Я дёрнулся и очнулся. Я сидел в кресле пилота корвет-глайдера. Огоньки интерфейса преспокойно мерцали, а в иллюминаторе был виден... океан. Чёртов океан. Да что же это?! На стук по лапе Эффусум ответил молчанием. Но прежде, чем я успел выругаться про себя, на одном из небольших экранов высветилось сообщение: запрос видеосвязи. Я вытянул неповреждённую лапу и коснулся длинной жёлтой кнопки, мерцающей под экраном. - Коготь, это ты? - услышав голос Рейнбоу Деш, я в трепете прильнул к изображению, затем тут же отпрянул и с глухим стоном закрыл морду лапами. - Что происходит? Почему, и... как ты ЭТО сделал? То, что она была жива, было чудом. Но страшно даже подумать, каких вещей могло натворить то... нечто? - Что нашло на тебя? - Каждое слово пегаски отзывалось глухим ударом в голове. - Ты ведь слышишь меня... - Рейнбоу, - прозвучал резкий, но сиплый женский возглас. - Оно, может и слышит, но знать тебя не знает. Мы уже обсудили это. Оставь его. Как она могла говорить такое? - Госпожа маршал, прошу прощения, но вы мне мешаете! - Огрызнулась пегаска. - Как хотите, генерал. Просто... не пролягайте ещё один корабль. - Коготь, Айрон. - Я дрожал всё сильнее. - Чёрт тебя дери, прекрати вести себя как зверь и говори со мной! Я медленно отводил трясущиеся лапы от лица, но это ощущалось, словно я рвал собственную плоть. Наши с Рейнбоу взгляды встретились. Она выглядела минимум плохо: глубокие мешки под глазами, редеющая шерсть какой-то неправильной, болезненной голубизны, постаревшее, морщинистое лицо. И всё же было видно, что она всеми силами старается держаться в форме. Её грива была грубовато укорочена, но хотя бы не походила на бесформенную нашлёпку, собирающую пот и грязь. И в глазах всё ещё теплился какой-то огонёк... Я с неимоверным трудом повернул голову в профиль. - Святая Селестия, у тебя есть клавиатура! Вот же она, левее! Напиши... что-нибудь. Когти аккуратно, будто боязливо, набрали следующее: "я ж и в ?" - Теперь вижу, что да, - выдохнула Рейнбоу. "ч т о я с д е л а л ? я н и ч е г о н е п о м н ю" - Ты? Ты умудрился взломать наш автопилотируемый корвет и улететь на юго-запад. Вот это уже выходило за все рамки. Я ошарашено уставился на неё и потёр гриву. Неужели то нечто могло быть настолько разумным? Тогда чего оно добивается? Если энергии, то проще было б добраться до Рейнбоу и остальных выживших! Чего. Оно. Добивается?! Я собрался, было, написать о существе внутри донкельхейтума, но почему-то остановился. Наверное, я не хотел думать о нём в такую минуту. "к а к д е л а ?" Она скривилась: - Всё более чем херого: когда мы летели через портал, наш фрегат столкнулся с другим. Оба сумели вырулить, но несколько бойцов унесло. Как сообщили единороги, их куда-то телепортировало. Мы смогли починиться и встретиться с несколькими уцелевшими корветами. Принцесс нет, моих подруг - тоже. - В этот момент я вспомнил голос Твайлайт, возникший в моей голове при контакте с Кристальным Сердцем. Об этом я тоже решил умолчать. - Мы, по большей части, шарились по бункерам и базам ОАК. Помнишь "ковчеги" Кризиса? Мы не нашли ещё ни одного уцелевшего. Их выносили как будто специально. По Эквестрии обшарено всё. Сейчас мы летели в земли яков через северные горы и завернули в Кристальную Империю. А потом... эта херня, как видишь, нехило нас потрепала. - Она фыркнула. - Мы потеряли единственного прямолапого пилота. Все остальные корабли летят на автопилоте. Решили, называется, не переливать топливо посадочных двигателей в корветы. Летать можем только на большой высоте, сжигая озон. А реактивного топлива у нас в обрез! Как, в общем-то, и еды... Тьфу! Да что же это я? Мы, сукины дети, ещё живы! И чего я тяну? Давай попытаемся реанимировать твой автопилот! Радуйся, что в небе - связь нормальная. Авось и программу загрузить удастся! Ты пока только в четырёх тыщах километров от нас. Я опустил голову. Вот оно... - Эй, в чём дело? Когти медленно переступали с клавиши на клавишу. "н е т" - Э-э-э... Чёрт, да ты же сам... "я с х о ж у с у м а , р е й н б о у" - Да чтоб тебя! В одиночестве тебе не станет лучше! - В голосе Рейнбоу играло неподдельное волнение. - Дружба - это чудо! Ну? "я л ю б л ю т е б я , м а м а" И я нажал красную кнопку. Экран погас, вернув мерный гул двигателей. Я поднял глаза на океан за окном. "Куда же ты везёшь меня?" [4]