Преемница
19 марта 2017 г. в 14:53
Кристина бежала по аллеям Центрального Парка, не оглядываясь, и рыдала. Слёзы лились потоками, мешая видеть, заслоняя пеленой всё вокруг. Не разбирая дороги, она выбежала на проезжую часть. Машины оглушительно сигналили, и Кристина, словно загнанный зверь, бросалась из стороны в сторону. Оказавшись на другой стороне дороги, она, обессилив, прислонилась к дереву, глядя на свои дрожащие, ещё мокрые руки. Она пыталась убить свою дочь, пыталась утопить Вирджинию в ванной. Возможно, подумала, истерически всхлипывая, Кристина, что ей это даже удалось. Девочка успела наглотаться воды, а муж ― Энтони, вернётся ещё не скоро.
Прожив восемь лет в браке с Энтони Льюисом, Кристина поняла, что совершила ужасную ошибку. Она ― дочь богатой бизнесвумен, привыкшая к блеску и роскоши, зачем-то вышла замуж на неудачника-предпринимателя. Юная девятнадцатилетняя Кристина без памяти влюбилась, быстро забеременела, вышла замуж, к вящему негодованию её матери, и поселилась с мужем в съёмной квартире на окраине Центрального Парка. И только теперь, когда ей исполнилось двадцать семь, женщина поняла, что потратила свою жизнь зря. Она не должна была всё это делать. С того момента, как Кристина это поняла, жизнь для неё поблёкла и утратила всякий смысл. Она стала нервной и истеричной, часто закатывала истерики по поводу и без, а муж сносил их с удивительным спокойствием, и, когда Кристина, прокричавшись, плакала навзрыд у него на груди, ласково гладил её по волосам, время от времени заставляя посещать психолога и пить успокоительное. Но вчера и сегодня Энтони не было дома, а Кристина не пила свои таблетки. И когда пришло время купать Вирджинию, она словно обезумела. Не то чтобы она не любила дочь ― девочка была умницей, но в ней не было той аристократической красоты, что отличала её мать и бабушку. Кристина с ужасом понимала, что не сможет ни вывести дочь в свет, ни выйти туда сама. Девочка была результатом недоразумения, глупости своей матери. И Кристина, в порыве отчаяния, решила утопить дочь.
Она снова и снова видела перед глазами испуганное лицо Вирджинии, когда мать неожиданно окунула её с головой в горячую воду. Кристина держала вырывающуюся дочь не долго ― силы и уверенность быстро покинула её. Она отпрянула назад и опрометью выбежала из ванной. Она не помнила, как вышла из квартиры, как покинула дом ― сознание вернулось к ней только здесь ― в самом глухом месте Центрального Парка. Кристина подняла голову и огляделась. Кустарники и редкие деревья обступили её со всех сторон, казалось, она даже перестала слышать шум лежавшей за зелёными насаждениями трассы. И вдруг в этой неестественной тишине, которая, казалось, обступила Кристину со всех сторон, она услышала голос. Бесплотный голос, исходивший, казалось, из массива живой изгороди.
― Кто здесь? ― неуверенно подала голос Кристина.
Голос вновь что-то прошелестел и, кажется, стал громче. Кристина немного подалась назад, обошла дерево, за которым пряталась, и застыла, как вкопанная ― среди листвы густого кустарника маячила, словно окружённая разноцветной дымкой, пожилая женщина в балахоне. Густые вьющиеся седые волосы призрака серебристым облако лежали на её плечах.
― Ты заблудилась, дитя моё? ―спросила женщина. Её голос, казалось, долетал издалека. ― Ты что, заблудилась? Давай я покажу тебе дорогу, ― она протянула Кристине бесплотную, словно сотканную из дыма руку, на среднем пальце которой красовался перстень с огромным переливчатым алмазом. ― Иди ко мне.
Если это галлюцинации, бред, вызванные нервным срывом и прекращением приёма таблеток, то ничего страшного не случится. Кристина робко вложила свою руку в протянутую ладонь призрака. И в этот же момент её словно потянуло куда-то. Переливчатая дымка захватила её, и Кристина полетела куда-то. Мимо с бешеной скоростью проносились смазанные разноцветные миры, и в какой-то момент женщина поняла, что пролетает через рамы бесчисленного множества зеркал, которые сменялись сначала медленно, а потом замелькали с ужасающей скоростью. И тут неожиданно всё кончилось. Тягучее стекло последнего зеркала словно выплюнуло Кристину в реальность. Она оказалась стоящей на плотно утоптанной, покрытой травой земле возле маленькой деревянной, странно покосившейся хижины, вокруг которой были расставлены большие зеркала разной формы. В воздухе пахло тиной и гнилью. А перед изумленной Кристиной стояла женщина-призрак из Центрального Парка, обрётшая плоть и кровь, и продолжала держать её руку. Кристина хотела отдёрнуть руку, но взгляд ярко-голубых, обрамлённых седыми ресницами глаз старухи, не дал ей пошевелиться.
― Иди за мной, ― произнесла старуха, ― и ты забудешь свою боль. Смотри, ― она повернулась кругом, продолжая сжимать руку Кристины в своих цепких пальцах, а другой рукой обводя широким жестом пространство. ― Я умираю, ― продолжала старуха, ― но моё дело не закончено, ― она пристально посмотрела в лицо Кристины, и в её глазах полыхнули гнев и бессилие. ― Род Белоснежки уцелел! Ты завершишь мою работу. И я наделю тебя всей своей силой! ― старуху даже затрясло от ярости.
― Пожалуйста, постойте! ― взмолилась Кристина, обретя, наконец, дар речи. Ей было странно и страшно, и она до сих пор не верила в реальность происходящего. ― Что произошло? Где я? И кто вы? ― она с мольбой посмотрела на старуху.
А старуха неожиданно улыбнулась и распрямила сутулые плечи. От этого она тут же стала выглядеть не такой старой и немощной, какой сначала показалась Кристине. Но что-то в её облике подсказывало, что старуха говорила правду ― она умирает.
― Не бойся меня, ― проговорила старуха. ― Я помогу тебе. А ты поможешь мне. Только не думай про меня «старуха» ― я не настолько стара, как ты думаешь, ― женщина пристально посмотрела на робко стоящую перед ней и перебирающую пальцами фартук, Кристину. ― Да не бойся ты! Я отвечу на твои вопросы по порядку. Ты прошла через Зеркало Путешествий и попала в мир Девяти Королевств. Первые пять королевств основали пять великих женщин, что сотворили историю: Белоснежка, Бэлль, Красная Шапочка, Великая Гретель и Спящая Красавица.
― Белоснежка, Красная Шапочка, ― недоумённо повторила Кристина. ― Здесь что, Белоснежка, Золушка и прочие сказки? ― происходящее было, конечно, бредово, но что-то подсказывало Кристине, что она в своём уме.
А старуха тем временем, усмехнувшись, продолжала:
― Именно, деточка. Все эти женщины были добрыми принцессами, ― губы женщины искривились в усмешке, ―защитницами слабых и обездоленных, борцами со Злом.
― Вы так говорите, будто это неправда, ― удивившись собственной смелости, возразила Кристина. ― Разве они не добрые принцессы?
― Добро, как и Зло, вещь довольно относительная, ― ответила старуха. ― К тому же, не все эти дамы ― принцессы. Голубых кровей среди них, если на то пошло, только Белоснежка, ― старуха, произнеся это имя, презрительно поджала губы. А Кристина начала, судя по этой реакции, догадываться.
― Вы Злая Королева, ― медленно произнесла она. ― Мачеха Белоснежки, ― и сказанное почему-то уже не показалось ей нереальным, хотя толика сомнения осталась.
― Умница девочка, ― одобрительно улыбнулась старуха. ― А ты знаешь, что стало со Злой Королевой после свадьбы Белоснежки?
― Я знаю, что у этой сказки есть несколько версий, ― обретая уверенность, ответила Кристина. ― Но в той, которую знаю я, о мачехе вообще ничего не говорится, вернее о том, что стало с ней после.
― Как мило, ― с горечью бросила старуха. ― Значит, ты не знаешь, ― её голос зазвучал громче, ― что стало со Злой Королевой. А я тебе покажу, что с ней стало! ― Она рывком приподняла подол балахона до колен. ― Смотри же, как поступила со злодейкой добрая милосердная Белоснежка!
Взору Кристины предстало ужасное зрелище ― ноги старухи были покрыты страшными огромными красными шрамами, кое-где на голенях даже не доставало кусочков плоти. Кожа, казалось, отслоилась во многих местах. Кристина сглотнула, пытаясь подавить тошноту, не в силах закрыть глаза или оторвать взгляд от этого ужаса. А старуха, довольная произведённым впечатлением, продолжала:
― Теперь ты видишь, чего стоит добро моей милой падчерицы. Да и принц её оказался хорош ― во всём слушался свою ненаглядную принцессу, хотя самому нужно было от неё лишь то, что у неё между ног. ― Злая Королева яростно тряхнула головой. ― И только один человек не отвернулся от меня, ― её голос, как показалось Кристине, слушавшей королеву, затаив дыхание, стал мягче, в нём прозвучала странная нежность, ― мой принц, Александр.
― Постойте, ― перебила королеву Кристина, ― но ведь у злой мачехи Белоснежки не было никакого прекрасного принца! Я помню сказку, ― зачем-то уточнила она.
― А ты никогда, дитя моё, не задумывалась, кем была Злая Королева до того, как стала женой короля ― отца Белоснежки? ― наклонив голову, произнесла старуха. ― Можешь не отвечать ― по глазам вижу, что нет. Отрицательные персонажи никогда никого не интересуют, ― королева горестно пожала плечами, ― что поделаешь, судьба у них такая. Так вот, девочка, слушай меня. Слушай очень внимательно, и ты всё поймёшь. Я не всегда была Болотной Ведьмой, ― начала старуха, глядя невидящими глазами куда-то вдаль, ― а до неё ― Злой Королевой. Так меня окрестили в народе после того, как поймали. Когда-то давно, в пору своей молодости, я была великой королевой, а ещё раньше ― принцессой. Меня любили в народе, мои красоту и добродетель превозносили, женщины хотели быть похожими на меня, а мужчины восхищались моей красотой. И был у меня принц, ― в голосе старухи вновь прозвучал нежность, ― мой прекрасный принц. Не было ему равных, он был для меня всем. Я любила его так, как никого на свете. Уж не знаю, любил ли он меня, но он спас меня, спас от смерти. Я часто вспоминаю его, моего Александра, каким он был. Но он умер, ― на ресницах королевы блестели слёзы, ― теперь не только для меня, а по-настоящему. А я с ним не попрощалась. У меня даже нет его портрета.
― Так вот, ― продолжала королева, мотнув головой и смахнув ладонью слёзы, ― у меня было всё. Единственное, что меня раздражало, была моя падчерица ― маленькая капризная девчонка ― Белоснежка. До сих пор удивляюсь, как можно было дать ребёнку такое дурацкое имя! ― Королева нахмурила седые, практически бесцветные брови. ― Мерзкая девчонка была просто прелестна, и ей пророчили, что она станет красивее меня. А я не могла этого допустить, ― королева резко повернула голову к Кристине, ― я не могла позволить, что кто-нибудь отнимет у меня пальму первенства. Только лишь благодаря красоте я вырвалась на волю, заставила моих обидчиков сполна заплатить за все унижения, которым я подвергалась! ― Королева повысила голос. ― Конечно, мне помогла магия, но и она была похожа больше на унизительную подачку. Я всего добилась сама. ― Королева остановилась, чтобы перевести дух, видимо, тирада отняла у неё много сил. ― Я сама создала себя, поднялась из ничего. А звали меня королевой Эллой!
― Элла, ― прошептала Кристина. По её спине пробежали мурашки. ― Вы Золушка? ― Она во все глаза смотрела на королеву Эллу. ― Так вот, почему среди великих принцесс вы не назвали себя. Потому что стали Злой Королевой?
― Да, ― невесело усмехнулась Элла. ― Сначала я была Золушкой, затем королевой Эллой, потом Злой Королевой и, наконец, Болотной Ведьмой. Не такую сказку ты ждала от меня услышать?
Кристина отрицательно покачала головой. Вдруг она поняла, что слушая рассказ королевы Эллы, напрочь забыла о муже и дочери. По спине пробежал холодок, а к горлу подкатил неприятный ком. Она почувствовала себя бессердечной стервой. Элла, заметив, как изменилась в лице Кристина, проговорила:
― Скоро ты забудешь всё, что с тобой было. ― Старуха жестом поманила к себе Кристину, и та послушно последовала за ней. Элла подвела её к высокому и узкому зеркалу, рама которого, казалось, была соткана из множества толстых каменных змей, разинувших свои пасти. ― Посмотри в Зеркало-Чтобы-Забыть, и боль покинет тебя, ― произнесла Элла, подталкивая Кристину вперёд.
― Почему вы сами не посмотрите в это зеркало, чтобы забыть то, что с вами случилось? ― осмелилась задать вопрос Кристина. Зеркало навевало на неё необъяснимый страх, а искусно вырезанная чешуя каменных змей таинственно и зловеще искрилась в зеленоватых тлетворных болотных огоньках. В воздухе сильнее запахло гнилью. Старуха улыбнулась.
― Я не хочу забывать, ― медленно и раздельно произнесла она. ― Это помогает мне выжить. Теперь смотри! ― повелительно приказала старуха.
Кристина неуверенно перевела взгляд на гладкую поверхность зеркала и увидела своё отражение: испуганная высокая женщина в простом сером платье, мятом фартуке и туфлях-лодочках, безвкусно надетых на ноги в высоких белых носках. Тут она поняла, что королева, до этого маячившая за её спиной, перестала отражаться в зеркале. Даже пейзаж болот на заднем плане пропал. Кристина провалилась в пустоту.