Absolvo te

Гет
R
В процессе
80
Размер:
планируется Макси, написано 80 страниц, 10 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
80 Нравится 59 Отзывы 47 В сборник Скачать

6.

Настройки текста
      Раз.       Тяжёлая капля густой вязкой жижи без названия медленно, почти со скрипом, скатывается вниз по стенкам мензурки с прозрачным до этого раствором, окрашивая стекло в неприятный зеленоватый цвет и распространяя по кабинету Зельеварения такую жуткую вонь, что режет глаза. Грейнджер морщится, подавляя рвотные позывы, но продолжает свою работу, не спуская с сосуда внимательный взгляд — любая ошибка может обойтись слишком дорого.       — Если этот запах просочится сквозь двери, нас непременно найдут и закроют в Азкабан за незаконное изготовление, — произносит одними губами, стараясь не двигать рукой, и смотрит краем глаза на Малфоя, который острым ножичком режет необходимые травы, стоя в нескольких метрах от неё.       — Мы сами это выбрали, Грейнджер.       Колкая и едкая, как невыносимый запах в запертой аудитории, который не позволяет дышать, правда. Гермиона качает головой и лихорадочно пытается подобрать хоть какой-то достойный аргумент, способный одним ударом если не разбить, то хотя бы пошатнуть малфоевскую показушную уверенность, но не может сказать ни слова. Волнение стоит в кабинете, занимая всё расстояние между двумя волшебниками, и девушка готова поспорить на что угодно — исходит оно не от неё одной.       Два.       Ещё одна капля, и жидкость уже не бледно-зелёная, а почти коричневая, и Грейнджер, успевшая выучить запрещённый рецепт наизусть, расслабленно выдыхает, замечая правильные, нужные перемены. Страх на секунду уходит, уступая место женскому любопытству — до какого этапа они сумеют дойти? Неужели им действительно удастся приготовить зелье-лекарство, способное в одну секунду решить все проблемы? В это отчаянно не верится, потому что в лаборатории гриффиндорка и слизеринец провели несколько бесконечных часов, но сдвинуться удалось лишь чуть дальше первой стадии. Медленно, Мерлин, это чертовски медленно, и волнение уже давно забрало жалкие остатки такого необходимого сна, делая круги под глазами темнее.       Три.       Малфой бесшумно подходит со спины и резким движением опрокидывает содержимое мерной ложечки — невесомый серебристый порошок — в склянку, от чего раствор шипит и пенится, раздаваясь, и кажется, что ему тесно в стенках небольшой пробирки, и он вот-вот её разорвёт, но парень лишь сухо кивает — всё правильно. Ухмыляется собственным мыслям — не зря он был любимчиком Снейпа, раз на последнем курсе умудряется готовить, пусть и не в одиночку, зелье из книг Запретной секции.       — Не тряси, — холодными пальцами подхватывает Гермиону за локоть, заставляя поёжиться, и выдыхает куда-то в ухо. — Помнишь, что дальше?       Девушка, конечно же, помнит, поэтому терпеливо позволяет серебристым хлопьям улечься на дно пробирки, сложившись в сугроб, и, дождавшись конца их ленивого вальса, считает до десяти и левой рукой вновь приливает зелёную жидкость, неотрывно следя за растущим количеством раствора, окрашивающегося в красный цвет.       Четыре.       Волшебники сверяются с текстом книги, пробирка отправляется в штатив, и Драко медленно подносит к ней палочку, на кончике которой горит огонь, распространяя вокруг себя тепло. Грейнджер отходит на шаг, чтобы лучше видеть изменения раствора, которые должны последовать через несколько секунд после начала нагревания, но с удивлением отмечает, что вопреки инструкции меняется не цвет зелья — огонь от волшебной палочки Малфоя внезапно становится тёмно-синим, а через секунду чёрным, как уголь. Парень замечает неладное и только успевает одёрнуть руку и выкрикнуть «Пригнись!» за секунду до того, как мензурка с треском разлетается на мелкие кусочки, а капли неприготовленного зелья забрызгивают всё вокруг.       Пять.       Гермиона, почти задохнувшись, рывком села в кровати и разжала пальцы с побелевшими костяшками, отпустив белоснежную простыню. Несколько секунд девушка не могла отличить сон от реальности — в голове шумело так, будто секунду назад в ней что-то разорвалось, как пробирка с зельем из сна, оставив после себя только осколки.       Сквозь неплотно задёрнутую штору в комнату проникали тонкие лучи слабого света, и девушка видела, как за окном разгорался рассвет, окрашивая в золото старые башни замка. Гриффиндорка убрала волосы со лба и, отодвинув балдахин, всмотрелась в полумрак, чтобы убедиться в работе заклинания — Грейнджер уверена, что кричала во сне, но Заглушающие чары не потревожили соседа, не позволив звуку выйти за пределы комнаты.       Гермиона глубоко вздохнула. Рядом лежал учебник по Заклинаниям, но читать что-либо сейчас было выше её сил. Поэтому она молча свесила ноги с кровати и, ступив босыми ступнями на холодный пол, медленно подошла к окну, раскрывая шторы и вглядываясь в небо на горизонте.       Картинки из сна уже стремительно забывались, но ощущение страха всё ещё сжимало её горло, и девушка сглотнула, чувствуя во рту его привкус. Холодный ветер, залетевший из открытого окна в комнату, помог немного собраться с мыслями и заставил страх отступить. До следующей ночи.       Однако на сейчас этого было достаточно.       Забини угрюмо ковырялся в тыквенной каше ложкой и вполуха слушал Джона, рассказывавшего что-то о спаренном уроке заклинаний с гриффиндорцами. Блейз был рад, что мальчишка чувствовал себя с ними свободно и легко и даже не обращал внимания на скотское порой отношение Малфоя, поняв, что Драко по натуре своей ублюдок. Однако сегодня тратить силы на добродушное отношение к первокурснику не хотелось.       Поспать ночью не удалось совсем — сначала из-за дежурства, во время которого не нарушали разве что первокурсники, потом — из-за Малфоя, который, проснувшись посреди ночи, ушёл в гостиную, чтобы никому не мешать. Однако Забини, оставшийся в кровати, глаз сомкнуть так и не смог.       Он уже смирился с бессонными ночами Драко. Сразу понял, в чём дело, увидев, как друг превратился в инфернала всего за год, но помочь так и не придумал чем. Кружки с кофе и подозрительные склянки с чем-то зелёным, которые Малфой, бывало, забывал на кровати или тумбочке, говорили о том, что Драко всё же пытается вытащить себя из этой ямы. Однако впалые щёки и осунувшееся лицо подтверждали, что всё бесполезно.       Забини знал о разговорах, идущих по Хогвартсу — Драко Малфой проклят за все те грехи, что совершил, и поделом ему. Сказать, что думает по этому поводу, Блейзу мешало воспитание. А ещё неуверенность в том, что сам сможет сдержаться от проклятия в чью-либо сторону. Но когда эти же слухи распространились на ещё одного ученика, слизеринец даже пожалел бедных болтливых людей. Ведь так сложно жить без мозгов.       Блейз перевёл взгляд на гриффиндорский стол, подмечая рыжую голову младшей Уизли, о чём-то болтавшей с пересевшей Лавгуд. Рядом с ними, положив новый выпуск «Пророка» перед собой, сидела Грейнджер и крутила в руках небольшой апельсин, задумчиво уставившись в страницу. Её подруги, привыкшие, что от чтения прерывать Гермиону не стоит, весело трепались о своём... а Забини вдруг невесело усмехнулся, через три стола заметив, что глаза старосты по строчкам не двигаются.       Грейнджер выглядела так, будто не спала с самой победы над Тёмным Лордом, впрочем, Забини был уверен, что так оно и есть. Война не пощадила даже героев, что эту самую войну и остановили, и Блейзу было даже жаль эту вечно раздражающую — в прошлом — гриффиндорскую зубрилку. Однако помимо жалости юноша чувствовал ещё и любопытство. Все курсы Малфой не упускал случая больно подколоть девчонку, а сейчас любое упоминание о ней вызывало только безразличное хмыкание и пожатие плечами. Блейз не верил, что Драко вырос настолько, чтобы забыть своего школьного врага, которого сам же и поставил в ряд неприятелей.       Неожиданно Грейнджер подняла голову и посмотрела прямо на слизеринский стол, угрюмо поджав губы. Блейз даже было смутился, посчитав, что она заметила его изучающий взгляд. Но в следующее мгновение понял, что вниманием старосты завладел вовсе не он.       — Грейнджер смотрит на тебя, — Забини сам не понял, зачем сообщил это Малфою, наклонившись к его уху так, чтобы настырный временами Джон ничего не услышал.       И реакция того стоила.       — Что? — Драко даже плечи расправил, перестав буравить взглядом пирожок в руке, и решил, что ему послышалось. Ведь так много слов, похожих на «Грейнджер».       Но Блейз вдруг отстранился на безопасное расстояние, где их разговор могли услышать и другие ученики, и взял в руки стакан.       — Тыквенный сок, говорю, сегодня удался, — он заговорщически прищурил карие глаза и сделал глоток, не отрывая насмешливого взгляда от Драко.       — Я терпеть его не могу.       — Давно ли?       — С первого курса, — Малфой недобро усмехнулся и встал из-за стола.       Завтракать хотелось точно так же, как в объятия Макгонагалл, а в глотку не лез даже несчастный пирожок. Может, оттого, что поперёк горла уже стояла Грейнджер.       Кровь стучит в висках с того самого момента, как посреди гостиной Малфой увидел связанных пленников, что притащил Сивый. Ладони вспотели, и к горлу то и дело подкатывает не то завтрак, не то сердце, а пальцы матери, что сжимают плечо, ощущаются когтями, что вот-вот расцарапают кожу и доберутся до самой сути Драко — до гнилого, всепоглощающего страха.       Будучи мальчишкой, Драко наткнулся на книгу, где говорилось, что душа волшебника — это его магическая сила, крохотный шар нежно-голубого света, благодаря которому маг и является магом. В момент, когда Грейнджер закричала в первый раз, Малфой понял, что если до этого его душа и существовала, то сейчас на её месте склизкое, жуткое отвращение.       — Как вы забрались в мой сейф? Вам помог этот мерзкий гоблин?       Тётка сил не жалеет — девчонка визжит и извивается под заклинаниями Беллы, а Драко смотреть на это не может, но глаза то и дело возвращаются к хрупкому телу, лежащему на холодном полу. Его тошнит, и голова кругом идёт, и всё, что он хочет — съебаться отсюда, и желательно в могилу. Ведь даже дураку ясно — всё кончено. Тупой Поттер умудрился попасться, несмотря на то, что половина волшебной Британии за его зад готова подставить собственную глотку. Ещё немного, и кто-то вызовет Тёмного Лорда — а там закончится жизнь не только пресловутого героя, но и его, Малфоя.       — Драко! — голос отца раздаётся над ухом, и мальчишка вздрагивает, поднимая на него серые глаза. Люциус выглядит взволнованным и не замечает на лице сына ничего, что могло бы его отвлечь. — Приведи гоблина.       Малфой кивает, быстро пересекая гостиную и, хоть и всеми силами старается не смотреть на Грейнджер, замечает на её руке жуткие кровяные подтёки, образующие слово. По затылку словно ударяет заклятье, и он даже оборачивается, пытаясь разглядеть, кто посмел его проклясть, однако за спиной только стена, а барабанные перепонки снова рвёт дикий крик гриффиндорки.       — Добби, появись! — Драко взмахивает волшебной палочкой, и через несколько секунд перед ним появляется эльф, тараща на него свои огромные глаза.       Домовика трясёт от страха — даже кончики ушей подрагивают, но Малфой только сжимает древко палочки сильнее — он не был уверен, что старый слуга придёт на его зов.       — Вы звали меня, мистер Малфой, — Добби неуклюже кланяется ему, забывая, что мальчишка давным-давно ему не хозяин.       — Прекрати, — Драко одёргивает его и садится на корточки, вздрагивая от очередного визга Грейнджер. — В подвале сидит Поттер и его дружки...       — Я знаю, сэр! Добби пришёл их освободить...       — Да подожди ты! — Драко оглядывается в поисках лишних ушей, а потом наклоняется ниже к дрожащему от ужаса домовику и отдаёт свой последний приказ ему.       Гриффиндорка кричит так, что Малфой глохнет на несколько секунд. Он толкает гоблина, что забрал из подвала, и возвращается к матери, которая, отвернувшись, смотрит на портреты своих предков. Её лицо не выражает ни капли эмоций, но Драко знает — мать чувствует то же отвращение, что и он.       Малфой заставляет себя перевести взгляд на Грейнджер, и вдруг ощущает мерзкий привкус чужой крови во рту. Он словно проглотил шмоток грязи, но тот норовит вернуться обратно, застряв поперёк глотки, и Драко чувствует, как начинает задыхаться.       Грейнджер смотрит на него своими большими тёмными глазами, и в них Драко видит только боль и смертельную усталость — то, что он и привык видеть в глазах пленников Беллатрисы. Палочка в руках трясётся, и Малфой прижимает руку плотнее к телу — на этот раз он обязан смотреть на всё, что творит тётка, и шанса избавить себя от этого кошмара нет не единого.       — Полагаю, грязнокровка нам больше не нужна, — Беллатриса довольно смахивает волосы со лба и опускает рукав левой руки, бросая взгляд на оборотня. — Забирай её, Сивый, если хочешь.       — НЕЕЕЕЕЕЕЕТ!       Малфой проснулся от собственного душераздирающего крика и резко сел на кровати, сбрасывая душное одеяло на пол. Луна, еле пробивавшаяся сквозь балдахин, подсказывала, что с того момента, как Драко лёг спать, не прошло и двух часов, и слизеринец, не желая даже видеть собственную подушку, поднялся с кровати и, накинув простую футболку, вышел из спальни, захватив с собой волшебную палочку.       Грейнджер снилась ему третью ночь подряд, и Малфой чувствовал, что четвёртую попросту не переживёт.       «Дорогая Гермиона». Строчки, торопливо вычерченные на пергаменте, въелись в память Гермионы, и девушка могла даже представить, как будто видела своими глазами, как Рон нерешительно их выводил. Дальнейшее содержание письма Грейнджер запомнила плохо, хоть и перечитывала его несколько раз, разглаживая несуществующие складки на мантии. Коридор восьмого этажа был пуст, но девушка всё равно прислушивалась время от времени к звукам, доносившимся снизу, — кажется, Пивз всерьёз вознамерился разгромить один из этажей замка, и иногда Гермионе чудилось, что она слышала, как Филч ругает его, на чём стоит свет.       Попасться завхозу девушка не боялась. На её мантии зазывно блестел значок старосты и, хоть время дежурства давным-давно прошло, да и по расписанию сегодняшняя ночь было вовсе не её, что-то подсказывало Грейнджер, что здесь она наткнётся разве что на какую-нибудь парочку, спускавшуюся с Астрономической башни. Да и то вряд ли — погода была на удивление скверной.       «Я надеюсь, ты рада возвращению в школу», — прочитала Гермиона и, хоть Рон ни разу не упомянул о расставании, почувствовала укол совести. Каждая строчка в небольшом письме Уизли будто бы кричала о его боли и непонимании, и Грейнджер вновь смахнула с глаз непрошеные слёзы.       Это было больно — не иметь возможности всё объяснить. Она знала, Рон поймёт и, может быть, даже поможет ей... но каждый раз, когда она представляла его лицо и объятия, становилось невыносимо душно. Гермиона боялась своих мыслей, но ей казалось, что её любовь к другу детства умерла во время битвы за Хогвартс.       Неожиданно дверь, ведущая на ступени Астрономической башни, открылась, и Гермиона, подняв голову, даже не успела испугаться.       — Малфой.       Эта встреча была предсказуемой. Тщетно было отрицать, что каждый раз, когда она пыталась побыть в одиночестве, что-то или кто-то настойчиво мешал. Тщетно было отрицать, что сегодня Гермиона внутренне ждала его, ведь собственное терпение истощилось до минимума.       Драко остановился в дверях, сжав губы в тонкую полоску. Всё внутри вопило о том, чтобы поскорее уйти, ведь Грейнджер и без этого была в его снах — выведешь только смертоносным — не хватало ещё стоять и таращиться на неё здесь посреди ночи под еле доносившиеся крики Филча. Однако, заметив невысохшие слёзы на щеках девчонки, Малфой всё же сделал шаг к ней.       — Ты в порядке?       Тупой вопрос, под стать тупому Уизелу, чьё письмо Грейнджер незаметно для себя прижала к груди. Драко сам не понял, как в клочке пергамента разгадал отправителя, но от вида гриффиндорки, рыдающей по Уизли, Малфой почувствовал, как сильное раздражение, преследовавшее его все предшествующие школьные годы, проснулось вновь.       — Ты нарушаешь школьную дисциплину, Малфой, я вправе списать с тебя баллы, — её голос дрожал, но подбородок, как и всегда, вернулся на прежнее место — чтобы носу было удобнее тереться о потолок, и Драко глубоко вздохнул, удерживая хрупкие остатки спокойствия.       — С себя спиши.       — Ученики не имеют права находиться на Астроно...       — Да заткнись ты, — Малфой раздражённо оборвал её и закатил глаза, чувствуя, как необъяснимая злость отступила.       Гермиона удивлённо посмотрела на него, не найдясь с ответом, и быстро спрятала письмо в карманы мантии, поднявшись с подоконника, на котором всё это время сидела.       — На следующей неделе запланирован поход в Хогсмид, — начала она медленно и сделала несколько шагов к лестницам, мысленно усмехнувшись, когда Малфой пошёл за ней. — Ты уверен, что мы сможем незаметно трангрессировать в Косую Аллею?       — В Лютный переулок, — поправил Драко, освещая слабым Люмосом путь.       — Что?       — И я трангрессирую один.       — Малфой! — Гермиона остановилась посреди лестницы, схватив его за плечо, на что Драко только стряхнул её руку и спокойно продолжил спускаться вниз.       — Героиня войны в месте, напрямую связанном с чёрной магией, с Пожирателем Смерти... Как думаешь, насколько быстро эта новость долетит до твоей рыжей подружки, которая обыщется тебя по всему Хогсмиду?       В другое время Грейнджер почувствовала бы укол зависти — Малфой лучше понимал, о чём говорит, а ещё в нём достаточно сообразительности не лезть в безрассудные дела, которыми сама Гермиона разучилась пренебрегать во время дружбы с мальчишками. Однако в этот раз слова Драко столкнулись с чем-то большим, чем простое непринятие его правоты.       — Бывшим Пожирателем, — поправила девушка, поворачиваясь к следующему пролёту и не заметив, как скорчился Малфой.       — Бывших Пожирателей Смерти не бывает, Грейнджер. Вспомни Снейпа.       — Профессор Снейп геро...       — Ага, именно поэтому вы не обвиняли его разве что в подгоревшем стейке на ужин.       — Малфой, — Гермиона остановилась посреди лестницы, ведущей на четвертый этаж, и посмотрела на Драко так, как привыкла смотреть на Гарри и Рона — с долькой возмущения и с огромным, размером с Луну, желанием доказать своё. Но при виде серых внимательных глаз она стушевалась и отвернулась.       — Ты не такой плохой, как считаешь, — сказала это больше своим ботинкам, чем парню, стоявшему рядом, однако услышала, как Драко глубоко вздохнул, подбирая слова.       — Слышала бы тебя двенадцатилетняя Грейнджер. Как ты защищаешь человека, убивавшего грязнокровок. Таких же, как ты.       Не выдержал. Специально нажал на последнее слово, стараясь сдержаться от больших глупостей и не сорваться на крик посреди тихого коридора. Вот только Гермиона никогда не поддавалась на его провокации.       — Ты принял метку Волан-де-Морта только из-за своей семьи, чтобы спасти их жизни, — проговорила тихо, но упрямо и так раздражающе, что у Драко сорвало башню на раз-два.       — Опомнись, Грейнджер! Я сделал это из-за своей трусости. Чтобы спасти свою шкуру! — он зашептал яростно, не заметив, как руки сами впились в её плечи, несколько раз встряхнув, пытаясь вколотить в неё простую истину. — Я убивал людей. Видел, как они корчились от боли, и авадил собственной палочкой!       — Я была на их месте, Малфой. Смерть — благословение.       Неожиданно лестница дёрнулась и медленно начала поворачиваться. Драко, продолжая держать Гермиону за плечи, несколько раз чертыхнулся, стараясь удержаться на ногах. Но как только лестница остановилась, Малфой почувствовал, как девчонка обмякла в его руках и села на ступеньки.       — Попались! — раздался довольный голос Филча, и слизеринец, проследив за взглядом Грейнджер, увидел посреди коридора завхоза, державшего в руках миссис Норрис.
Примечания:
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.