Призрачный дьявол

В голове был бардак, и юноша никак не мог понять, что же происходит. Глаза отказывались открываться, веки прилипли к глазным яблокам, забыв о своих физических функциях движения. Нос свербило от смешанных запахов: пота, грязи, пороха и крови. И даже приятный морской воздух не мог перебить эту вонь, которая давила настолько, что накатывали приступы тошноты, жгучими комьями застывая в горле. Граф перевернулся на живот и попытался подняться, но руки тряслись, ноги им не уступали. Все тело била дикая дрожь, голова кружилась, рвотные порывы становились все сильней. И тут слух пронзил дикий вопль, отчего молодой мужчина прижал ладони к ушам, тихо заскулив от боли. Непонятно как умудрившись грохнуться на свою пятую точку, он медленно переместил руки на лицо, пальцами медленно заскользив по глазам, массируя их. Ему нужно было разлепить их. Звуки исходили отовсюду, а слух никак не приходил в норму, и рыжеволосый не понимал, что происходит. Он не понимал, что за вопли и крики вокруг, что это за стук и грохот. Граф вообще не понимал, что происходит, он лишь старательно продолжал массировать свои веки, но те отказывались подчиняться импульсам мозга и «взмывать» вверх, не давая прозреть юноше. — Заткнись и наслаждайся, — первое, что четко услышал юноша, а после женский крик вперемешку со слезами. Шлепок, снова крик, дикий гогот. И вот парень все же открыл глаза. То что увидел юнец, ужаснуло насколько, что по телу пробежала не стая мурашек, а целый табун. Картина была не из приятных, да и такое граф видел впервые. Четверо мужчин, лет этак тридцати не младше, нависали над бедной девушкой. Ее некогда пышное платье было изодрано в клочья, на теле множество синяков и ссадин, некоторые из них совсем свежие. Лица этой дамы граф не видел, но то, что с ней делали, вызывало у него лишь отвращение. Девушку поставили раком и имели по кругу. Та кричала и пыталась выбиться, но один из мужиков заломил ей руки за спину и перевязал тугим канатом, да так сильно, что спустя минуту тонкие кисти девицы посинели. Но она не сдавалась, за что и получила еще более грубое отношение. Два мужика не выдержав, вошли в юную особу, чуть ли не разорвав ее. Но слишком нежные ткани они ей точно порвали, потому что кровь полилась ручьем, также как и слезы из ее глаз. Правда, закричать ей также не дали: заткнул ей рот третий мужик, устроив там свой детородный орган. Крепко сжимая каштановые локоны своей искалеченной рукой, третий долбился в ее рот, засовывая член чуть ли не в самую глотку. Этих троих не заботило состоянии этой девушки, которая была на грани, задыхаясь и беспомощно размякая в крепких руках, держащих ее со всех сторон. Они просто наслаждались молоденькой девушкой. Больше их ничего не интересовало. Оторвавшись от этой картины, граф стал смотреть куда угодно, лишь бы больше не натыкаться на этот ужас. И быстро осознал, что находится он в трюме неизвестное ему судна. Отползая назад, граф уперся спиной во что-то неровное и твердое, прикрывая ладонью рот. И уже пожалел, что стал рассматривать это место. Потому что эти трое, насиловавшие девушку, были просто прямо перед ним, недалеко была группа побольше. Но рассматривать это все он не хотел, хотя уже четко заметил, что там также находятся девушки, которых насилуют, бьют и унижают. Довольные смешки исходили отовсюду, как и душераздирающие крики. Но стоны, рычание, шлепки и грубое отношение заглушали их вопли о помощи и просьбы перестать. Рыжеволосый больше не мог на это смотреть. Собравшись с мыслями, он стал искать глазами лестницу, чтобы подняться на палубу. И нашел он ее довольно быстро, теперь лишь оставалось аккуратно до нее доползти, что он и постарался сделать. Скрываясь за бочками, юнец перебежками да ползком на четвереньках пробирался к единственной, как он считал на этот момент, ниточке спасения. Отвлек его недовольный возглас одного из мужиков, но оборачиваться он не стал, хотя из-за этого оступился, и его тело повело вбок. Юноша уже думал, что все, сейчас он как рухнет с грохотом, и все обязательно обратят на него внимание. Но упал он на что-то мягкое, даже теплое. Ощупав то, на что он упал, молодой мужчина закусил нижнюю губу. Он не хотел открывать глаз, но пришлось. Увидев тело девушки, истерзанное и замученное до смерти, граф уже было хотел ползти дальше, даже не желая рассматривать его, но рыжий цвет волос слишком привлек внимание. Дрожащей рукой голубоглазый убрал пряди волос с лица и уже больше не мог сдерживаться. Перед ним лежал труп его старшей сестры. Покалеченное тело, на котором и живого места нет. Ее прекрасное лицо уже не было столь чудесным: оно было все залито кровью и спермой. Глаза закатаны, губа порвана, а нос, походу, сломан. Молодой мужчина не выдержал. Он вскочил на ноги и, что есть мочи, понесся наверх. Выскочив на палубу, юноша чуть ли не перекинулся через борт. Все, что так долго стояло жгучим комок в глотке, вылезло наружу. И с каждым разом волна становилась все сильней, раздирая бедное горло. И только вроде этот порыв успокаивался, как перед глазами вновь всплывала сестра, и юношу раз за разом выворачивало. Тошнота не уходила, рвота шла и шла, хотя уже и выплевывать было нечего, кроме как желчь. — Какого слабого юнца мне доставили, — послышался мужской голос позади. Он был так властен, что по телу пробежал рой мурашек, заставив резко дернуться и обернуться. Встретившись с холодным взглядом мутно-серых глаз, граф пошатнулся, и лишь борт, на который он опирался, помог ему не упасть. Перед ним стоял мужчина, на первый взгляд лет двадцати семи. Высокий и статный. Черные волосы волнами ложились на широкие плечи, игриво скользя на потоках легкого ветерка. Широкий разрез глаз, обрамленный густыми ресницами. Черные брови, средневыступающий нос с высоким переносьем. Губы не тонкие, можно сказать средней полноты, расплылись в довольной улыбке, отчего виднелись белоснежные зубы, в некоторых местах замененные золотом. Благодаря смуглой коже и темным волосам, цвет глаз мужчины выделялся и был таким притягательным, даже завораживающим. Он словно воронка: затягивал в свой омут, ледяными иглами впиваясь в кожу. Одет он был в белую льняную рубаху, заправленную в черные парусиновые штаны, перетянутые на талии темно-серым поясом из сукна. Обуви на нем не было, но рука сжимала шляпу в тон поясу. Немного отвлекшись от стоящего перед ним мужчиной, юноша стал осматривать корабль. Серый, местами почти черный, корпус. Немного обшарпанный и переживший, видимо, многое. Потертые пепельные паруса, кое-где рваные. Канаты, бочки и еще много чего, названия которого граф даже не знал. Да что уж говорить о названиях, он вообще толком не представлял из чего состоит корабль, и как он вообще двигается. Что и зачем тут есть. Рыжеволосый не знал почти ничего о море. Он просто иногда путешествовал из одной точки в другую, имея возможность передвигаться морским путем. — Как тебя зовут? — вновь голос этого мужчины заставил вернуть взгляд на него. — Уильям, — тихо произнес юноша. — Что ты там промурлыкал? — Уильям! — собравшись и набрав побольше воздуха в легкие, граф чуть ли не прокричал. — Моё имя — Уильям! — Уильям значит, — брюнет покачал головой и схватил юнца за подбородок, резкими движениями поворачивая его голову то в одну сторону, то в другую. — Ну что ж, — отпуская юношу, мужчина вернул шляпу на ее законное место и улыбнулся во все свои тридцать два зуба. — Добро пожаловать на Призрачный дьявол, Уильям.