What is your favourite colour?

Возвратившись домой, Тэхен не застает отца, но улавливает тихие всхлипы, доносящиеся с кухни. Тэхен достойно сносил словесные унижения и рукоприкладство отца, но, если он позволял себе то же самое с матерью, Тэхен готов был убить в себе все человеческое и наброситься на обидчика как хищник, нацеленный жестоко расправиться со своей жертвой. – Тэхен-и, милый… – поскуливает женщина, как только Тэхен подбегает к ней. Ее еще молодое и прекрасное лицо украшают синяки и ссадины, и Тэхен уверен – если бы отец присутствовал здесь, Тэхен накинулся бы на него и прикончил одной из многочисленных стеклянных бутылок. Ужаснувшись этой мысли, Тэхен подвигает стул ближе к матери и берет ее дрожащие руки в свои: – Сынок, мы не можем больше жить в этой квартире, это небезопасно – я разузнала, что твой отец связался с компанией карточных мошенников, но это самое лестное, что о них можно сказать – неизвестно, чем они действительно промышляют, но ясно одно – ничего хорошего от них ждать не придется. Моя одинокая подруга готова принять нас на неопределенное время, поэтому завтра утром мы уезжаем отсюда – иди и собери свои вещи. Всю дорогу домой Тэхен мучительно думал, каким наиболее корректным образом поведать матери о своем переезде, однако этот случай, можно сказать, «спас» его – теперь нет надобности выдумывать всякие нелепицы. Однако рассказать матери о том, что он намерен жить с малознакомым человеком, Тэхен все-таки не отваживается – она точно выразит протест, поэтому Тэхен вынужден лгать о том, что сегодня же якобы договорится с Хосоком о предоставлении обиталища. – Тэхен-и, ты уверен, что его родители не будут против? – Его мама так же, как и ты, бесконечно пропадает на работе, а отец фактически живет за границей, постоянно разъезжая по командировкам, так что не думаю, что могут возникнуть проблемы – тем более, Хоби, зная, как со мной тут обращаются, сам предлагал мне пожить у себя. Устало заваливаясь на кровать, Тэхен пишет Хосоку, чтобы тот предупредил брата о том, что Тэхен готов к перекочевке. Они с Чонгуком не обменялись номерами, поэтому связаться с ним можно только через друга. Тэхен также не зарегистрирован в социальных сетях – никакого смысла в том он не усматривает, предпочитая разговаривать с людьми вживую, правда, общаться-то, по сути, не с кем. Благо, следующий день – выходной, поэтому переехать можно относительно спокойно, не таскаясь по университету с рюкзаками и пакетами. Как только Хосок узнает, что Тэхен порывает с прошлым, тут же вызывается помочь с вещами и обещает захватить с собой Чонгука, дабы ускорить процесс.

***

Квартира пустеет. Миссис Ким уезжает еще ранним утром, попрощавшись с любимым сыном и получив от него заверение навещать ее в те редкие дни, когда она будет не на работе. Хосок с Чонгуком прибывают позже, и Тэхен чувствует вину за то, что они напрягают свои физические силы, однако Хосок, будто проникнув в мысли друга, тут же принимается весело щебетать о том, что «все нормально, Тэхен, я так рад, боже, так рад». Чонгук же выглядит несколько рассеянным. ...Тэхен неподдельно удивляется – перед ним – двухкомнатная квартира, уютная и гостеприимная. Тэхен сопоставляет ее с местом, где он жил буквально до сегодняшнего дня – да, проигрывает оно по всем пунктам. И дело не в общей планировке и отделке, более современной – атмосфера в квартире Чонгука совсем другая. Легкая, искрящаяся, даже воздушная – помещение буквально утопает в светлых тонах. Тэхен непроизвольно хихикает себе под нос – и как брутальный Чонгук существует в этом царстве всепоглощающего света? Хосок вне себя от радости – жизнь, по его мнению, удалась. Гордость буквально распирает его – он считает себя отличным сватом – зная о том, сколь много нежности и заботы на самом деле таится в его могучем братце и как в них нуждается Тэхен, Хосок изначально выстроил все так, чтобы Тэхен перебрался к Чонгуку, а планшет, не умещающийся в тесной каморке, только сыграл Хосоку на руку. Однако он прекрасно понимал, что торопить события ни в коем случае нельзя с учетом специфики характера Тэхена. Дабы избегнуть недоразумений, Хосок решает наставить брата в том плане, что спешить с Тэхеном крайне не рекомендуется, о чем Хосок накануне вечером тонко намекает Чонгуку, который туго соображает, о чем вообще идет речь. Додумавшись, он принимается горячо уверять Хосока, что он не настолько отбитый, чтобы приставать и тем более влюбляться в парней, на что Хосок многозначительно ухмыляется и произносит загадочное «ну да, ну да». Знал он одну большую тайну своего брата, однако Чонгук всегда отмахивался от назойливого Хосока как от прокаженного, когда тот «доставал» Чонгука с тем, что было «давно и неправда».

***

Так как сегодня – выходной, у Чонгука имелось сразу несколько заказов, и Тэхена обуревает желание понаблюдать за процессом, поскольку вчера это сделать не получилось – клиент попросил перенести запись на сегодня, и разочарованный Тэхен поплелся домой. Зато совсем скоро он станет свидетелем свершения чего-то священного, о чем Тэхен только читал, смотрел в фильмах и фантазировал. Пока же он занимается другим излюбленным делом – разглядыванием всего нового и интересного, что только мыслимо отыскать в обычной квартире, пока Чонгук с Хосоком копошатся на кухне. На стене в гостиной – сплошной ряд из того, что составляет предмет особой гордости Чонгука – копия сертификата об окончании курсов татуировки (оригинал, разумеется, хранится в студии), грамоты, возвещающие о победе в каких-то важных конкурсах каллиграфии, в олимпиадах по китайскому языку, благодарности из художественной школы. Так Тэхен ведет взглядом по ширине стены, пока не наталкивается на приоткрытую дверь в спальню, обстановка в которой резко отличается от увиденного ранее. Глазеть, как известно, вообще неприлично, поэтому единственное, что Тэхен подмечает за дверью (не прикасаясь к ней) – двуспальную кроватку (Чонгук тот еще любитель распластаться звездой по периметру) и красные обои, испещренные черными иероглифами, а над кроватью возвышается средних размеров китайский веер – нечего говорить – этот фэн-шуй кажется Тэхену чрезвычайно любопытным. К тому же он ощущает едва уловимый приятный аромат, идущий слабыми потоками, однако Тэхен, страдальчески вздыхая, проходит мимо. Теперь в его воображении Чонгук ассоциируется с чем-то таинственным и недоступным, а тот прелестный запах, который Тэхен, похоже, чувствовал и вчера в студии, лишь усиливает эффект. Чонгук бесконечно непонятен, как иероглифы, и безмерно манящ, как тот аромат. После короткого «празднования» новоселья Тэхена, что инициируется Хосоком, который трещит без умолку, зорким оком подмечая, однако, как Тэхен иногда кидает заинтересованные взгляды на Чонгука, который игнорирует их, прикидываясь, что ему нет до этого никакого дела. Под конец Хосок выпаливает: – Чонгук, скажи на китайском «я люблю своего младшего брата», пожалуйста, – Хосока всегда умиляет, когда Чонгук говорит на китайском: в эти редкие минуты Хосок находит брата довольно милым, а сия фраза из его уст видится особенно комичной, на что Чонгук только закатывает глаза, но не может отказать брату в его невинной просьбе. Короткая фраза, сказанная на инопланетном языке, от которой Хосок звонко рассмеялся, в сознании Тэхена почему-то отдалила его от Чонгука, который сам пытается не прыснуть. Хосок непонимающе глядит на Тэхена, который за все время ни разу не улыбнулся: – Тэхен-и, ты что такой грустный, ты бы послушал, как он произносит другие фразы, я вот пополам от смеха сгибаюсь! – Хосок укладывает ладонь на плечо Тэхена и смотрит на улыбающегося Чонгука, который, несмотря на свою серьезность, действительно преображается, стоит ему заговорить на этом языке. Вскоре Хосок покидает повеселевшего Чонгука и все еще растерянного Тэхена, и в воздухе повисает напряженная тишина, что нисколько не заботит Чонгука, который преспокойно моет посуду, однако ощутимо раздражает Тэхена, поэтому он, как бы между прочим, интересуется: – Хен, сколько у тебя клиентов сегодня? Чонгук, не оборачиваясь, отзывается: – Три человека. Тэхен не хочет прерывать допрос, поэтому продолжает: – Ты волнуешься перед тем, как делать татуировку или в процессе работы? Чонгук, покончив с ненавистной посудой, усаживается напротив Тэхена и облокачивается спиной о стену, устремляя взор прямо перед собой, и выдыхает: – Даже не знаю. Я попросту ответственно подхожу к работе. Вот ты учишься на архитектурном – ты переживаешь, когда выполняешь чертеж или рисунок, а затем сдаешь его преподавателю? Тэхен заколдован профилем Чонгука и не в силах дать вразумительный ответ. – Да, легкое волнение присутствует, и это нормально, на мой взгляд, – изрекает, наконец, Тэхен. Чонгук медленно отрывается от стены, впервые за день удостаивая Тэхена полноценным взглядом, а у последнего уже сердце трепещет, и ресницы мелко-мелко подрагивают. – Скоро подойдет клиент. Идем, я должен все подготовить, заодно поможешь чем-нибудь, – неожиданно смягчается Чонгук, заглядывая в понуренные глаза. ...Тэхену лишь предстоит узнать о таком малопривлекательном явлении, как скачкообразные перепады настроения Чонгука, и покорно свыкнуться с этим.