Иное

Хастур раскрывается навстречу чистой богине и её пастве, вооружённой до зубов. Сеанс остаётся позади – пространство внутри Великой Машины Разрушения гораздо больше. Следом уходит и физика, метафизика Игры. Здесь, внутри Хастура, ткань реальности необычайно податлива. Здесь Машина собирает свои орудия, а порой использует как орудие и всю свою внутренность как целое. Проглотив флот Строителей, Хастур первым делом пробует его переварить. Ошеломляющая информационная атака заставляет Элис сосредоточить всё своё присутствие внутри. Так, как и задумано Машиной. Хастур не боится вдвое усиленной богини. Хастур не испытывает эмоции в привычном людям смысле. Отдалённые аналоги практичны и просты и обычно связаны с вероятностями. Хастур переживает нечто вроде «удовлетворения-рискованно-победным-ходом». У Элис, на самом деле, есть шансы его уничтожить, и сам Хастур видит не один способ (я вот эти способы не вижу, кроме очевидного уничтожения ядра: Машина слишком хорошо шифрует свои мысли – лучше, чем Алиса). Хастур уже шёл на подобный риск. Шёл – и побеждал. Если же проигрывал, то не окончательно, в конце концов, он – часть Дикой Охоты, и Морриган ценит его больше остальных. Элис освещает, стабилизирует собою-светом каждую информационную прореху. Восстанавливаются повреждения псевдоживых кораблей Строителей, используя энергию кристаллов Жизни. Возвращают новую эффективность накачанные Роком механизмы. Флот движется вперёд, сперва неспешно, изучая, с чем столкнулся, и разум Элис переплетён с разумами всех внутри, подсказывая, соединяя, освещая. Мистично-красное ядро призывно манит Сильфа Риска. А пространство вокруг отнюдь не манит. Пространство сгущается. Время замедляется. Нечто вроде ядов и кислот, но на уровне фундаментальной физики, там, где она плавно переходит в метафизику, генерируется «желудком» Хастура. Эти странные, неясные, сложно формализуемые даже богом процессы касаются магических щитов и разъедают их упорядоченный хаос, распрямляют ордополевые искривления. Яды Хастура подобны эссенциальным ядам зергов и, вместе с тем, псионическим воздействиям протоссов, только гораздо свободнее, многомерней, а главное – продуманней, напоминая по глубине атаки Вторых или защиты Первых. Элис едва ли не вручную раздвигает пространство перед кораблями и сдвигает за кормами. Параллельно – борется с ядами. Это тонкая, безумно сложная борьба, проходящая, прежде всего, в плане чистого интеллекта. Яды настроены таким образом, что любое грубое воздействие распадается внутри них, а воздействия же тонкие… Хастур заранее рассчитывает подобные варианты. Тронешь яд так – он обратит упорядоченные предметы в пыль. Тронешь иначе – сотрётся информация. Пробуешь течение направить – и уже твой разум становится проводником для яда. От Элис требуются чрезвычайно аккуратные действия, деактивирующие последовательно все защитные механизмы ядов. И она их выполняет, порой пользуясь разумами строителей для получения идей. Хастур, разумеется, не останавливается. В его распоряжении титаническая библиотека реальностных воздействий, комбинируя которые с воздействиями физическими, он создаёт всё новые и новые яды, а Элис деактивирует их раз за разом, оставляя малую часть себя на продвижение вперёд. Флот выступает скорее якорем, поддерживающим элементом, точкой, которую можно двигать, не запутавшись, не пропав в абстракциях, чего Хастур, конечно же, желает – это тоже яд, метаяд, один из многих, которыми Машина травит лично Элис. Противостояние набирает обороты. Пространство-время искривляется в причудливый лабиринт, образ ядра дробится на миллионы образов, где оно, а где выход, где внутренние стенки Хастура – совершенно непонятно. Элис выбирает один из путей и следует ему, постоянно корректируя, действуя светом и Светом на концептуальном уровне, заставляя дорогу вести к цели, а не наоборот. Не переставая генерировать яды, Хастур тянет за реальность происходящего, тянет как через воли строителей, так и через разум Элис, размывая грань между истиной и ложью, между произошедшим и непроизошедшим, спутывая настоящее и будущее – здесь, внутри него, вовне сеанса, такие игры – допустимы. Он пытается устроить подобие генерального расхождения, причём как на макроуровне проявленности душ, так и на микроуровне элементарных возбуждений фундаментальных полей. Впервые я вижу, когда чистого бога пытаются переиграть на его родном поле – пусть не переигрывают, но напрячься заставляют – до предела. Хастур не останавливается. Макроискривления пространства дополняются искривлениями меньшими, готовыми разрезать корабли со щитами на кусочки. Яды дополняются банальными болванками, разогнанными до околосветовых скоростей. Колебания реальности – её же дрожью, норовящей поделить физические тела на частицы не хуже пространственных искривлений. Хастур давит. Каждый новый тип атаки всё повышает и повышает нагрузку на сознанье-представление Элис. А оно не идеально, сколь бы к идеалу ни стремилось. Элис не справляется. То один, то другой корабль растворяется, развоплощается, разрезается, выворачивается, проваливается или обращается. Машина Разрушения не даёт Элис ни капли инициативы. Переварить её флот, а затем и её саму! У Хастура есть на то все шансы. Он не успел. Или успела Элис – прежде, чем нагрузка станет слишком большой. Элис дёргает. Не за константы и не за реальность. Она дёргает за внимание, за сознание Хастура. Отклоняет от себя, а не заметив сопротивления, перекручивает до полного небытия. Тут-то и выясняется, что сознание Хастуру не очень-то и нужно. Его аналог, нечто «полуцелостное» продолжает работу в прежнем режиме. Однако Элис снижает давление – без полноценного сознания Хастур чуть медленней координирует атаки, несколько снижается связность между его функциональными частями. Следующим шагом Элис освещает Хастур изнутри, получая знанье напрямую. Спрямляет все пути, одновременно перенаправляя генерацию ядов в другое место. Хастур исправит всё это, исправит очень быстро, ни одно из внесённых изменений не является необратимым. Элис использует краткий миг, дабы прыгнуть вместе с флотом к алому огню, похожему на монстра, демона неведомого глаз. Сейчас или никогда! Когда Строители оказываются рядом с огнём, когда пробивают тенета иллюзий, то открывается незамысловатая истина, о которой так и не сообщил ни один чистый бог, пытавшийся повторить деяние Элис. У Хастура нет ядра. И тогда челюсти смыкаются, блокируя всякую возможность заглянуть вовнутрь.