Неоновый рыцарь.

Он не ответил ни на один мой вопрос, но ведь когда краснеешь, это значит «да», не так ли? - Антуан де Сент Экзюпери, Маленький Принц.

      Форд копался в открытом корпусе плазменного пистолета. Девушку он заметил не сразу, сейчас он не заметил бы даже разорвавшуюся рядом с ним волновую гранату. На столе, аккуратно в ряд, лежал образцы оружия, на корпусе отчетливо был виден логотип фирмы производителя «Т-диор» и «Малл-Ван».       – Ты разобрал все старьё в убежище?       Форд вскинул голову, и глаза его засияли. Он отложил инструмент и придвинул ближе панель с образцами.       – Я попытался дать им вторую жизнь.       Он взял со стола мишень из зала-стрельбища, и бросил её в стену. В нескольких дюймах от стены шар раскрылся, и в воздухе завис поглотительный диск. Форд подал Уне ллювер с длинным стволом красного цвета. Этот образец претерпел изменений меньше, чем остальные. Девушка с сомнением посмотрела на доктора, но он уверенно кивнул, и Уна выпустила несколько зарядов, целясь в центр. Красные вспышки прочертили воздух, попали в мишень, и та вспыхнула.       – Клянусь глазами Светлого Брата, ты это сделал! – воскликнула она.       – Ты ещё не видела остальное...       У следующего образца была отпилена половина ствола. Это была старая модель с самым широким дулом. Образец был заметно тяжелее первого, и выпускал заряды с ощутимой отдачей. Мишень заколыхалась, когда заряд достиг цели.       – Разрывные, – догадалась Уна.       – Именно, - подтвердил Форд. – Но не советую выпускать в эту штуку сразу больше трех, она может не выдержать. Гаст проверил это сегодня утром в зале, и теперь там нужен небольшой ремонт.       Следующий образец отличался таким же длинным стволом, что и огненный ллювер, но сбоку на нем красовалась мерцающая зеленая панель. После попадания заряда, мишень покрылась пузырящейся пленкой.       – Коррозия, – объяснил доктор.       Последний был электрический, Уна поняла это сразу, как взяла его в руки. Он был супер компактный, внутри что-то едва слышно пощелкивало при перезарядке.       – Форд, это просто гениально, – сказала она. – С тобой мы закончим войну.       Отложив образец, она решительно шагнула к доктору, положила руки на его плечи и быстро чмокнула в щеку. Форд потрясенно приложил ладонь к месту поцелуя, и улыбнулся.       – Пойдем со мной! – вдруг выпалил он.       Уна обратила на него удивленный, слегка взволнованный взгляд.       – Когда война закончится, я продолжу свой путь. Идем со мной. Я понимаю, что прошу невозможного, но… Ты увидишь тысячи других миров, разве тебе не хочется этого?       Форд почувствовал, как холодные щупальца страха сжали его внутренности. Прямо сейчас могла навсегда исчезнуть та хрупкая связь, возникшая между ними. Но если не попытаться – можно потерять ее навсегда.       – Ты действительно этого хочешь?       – Да, Уна. Больше всего на свете, – он помолчал, собираясь духом. – Я не хочу тебя терять.       Она не могла поверить в то, что только что услышала. В ее фантазиях он произносил эти слова тысячу раз. Но девушка никогда не думала, что действительно услышит это. Ее ноги подкосились, она ухватилась за гладкую поверхность стола и непременно рухнула бы на пол. Доктор одним шагом преодолел расстояние между ними и подхватил ее.       Счастье переполняло ее. Обвивая руками шею доктора, она прижалась губами к его губам. Будь что будет, думала она. Всю свою жизнь она принимала точные и взвешенные решения, не давая волю чувствам. И вот, наконец, появился человек, который освободил ее. Ей больше никогда не будет тесно в рамках Анклава, потому что перед Фордом открываются любые двери. И она последует за ним, куда бы он не отправился. Если он сейчас не оттолкнет ее и не возьмет свои слова назад.       Он не сделал этого. Его руки обхватили ее тонкий стан. Внезапный порыв удивил Форда, но это было то, чего он хотел и никогда бы не решился сделать сам. Все вокруг исчезло, его перегруженную мыслями голову вдруг заволокло мягким туманом. Новое, прежде незнакомое ощущение, которое ему определенно нравилось. До тех пор, пока из этого тумана не выплыл четкий образ Билла Сайфера, который напомнил то, какая опасность может грозить этой девушке. Форд прервал поцелуй, его руки разжались.       Она сделала пару шагов назад, ее глаза потухли.       – Простите, доктор. Это была непозволительная слабость…       Уна, сгорая со стыда, готова была выскочить из помещения, но Форд поймал ее за руку.       – Мое предложение остается в силе, Уна. Просто… Это очень опасно. Гораздо опасней, чем ты думаешь.       – Я не боюсь, – сказала она.       «Я боюсь… За тебя», – подумал Форд.