***
Каэл’Дримэл сидел на берегу лесного озера, всматриваясь вдаль. Обернувшись и посмотрев приближающуюся команду, он просто встал и, вздохнув, сказал: — Я готов. Пойдём. — Чего?! — удивились Тристан и Хит почти в один голос. Старый седой рейнджер подошёл к Кез’Алу и коротко отвесил ему затрещину. — В следующий раз ты один пойдёшь навстречу глупой смерти, сопляк. И я не побегу вытаскивать тебя из очередной подворотни, — ледяным голосом сказал Каэл’Дримэл. — Не слишком сурово, батя? — спросил Дидрик. — В самый раз. Не первый случай уже. Или ты думаешь, я не знаю, кто помог сбежать Луэазаэр? От сурового взгляда старика-эльфа Кез’Ал съёжился и, казалось, стал вдвое меньше. — Чтобы больше никаких штучек. Мы решили, что Луэазаэр теперь под ответственностью рыцаря, — тут рейнджер посмотрел на Эллис. Та только кивнула в ответ. — Не подведи, девочка из народа людей. Каэл’Дримэл решительно пошёл по тропе обратно. Лес за его спиной стремительно обрушивался в пропасть. Соратники едва поспевали за старым эльфом. — Если ты так крут, то почему сразу не выбрался? — спросил Хит. — Я пытался. Но проклятие крепко держит, пока не будет нарушено извне. Не знаю, что нужно делать, чтобы хотя бы один выбрался самостоятельно. Тут старик внимательно посмотрел на Эллис, от чего Защитнице стало не по себе. Оставался последний путь. Мир проклятия дрожал, его тропы изгибались, грозя сломаться в любой момент. — Осталась только Луэазаэр, — тихо сказал Тристан. Рейнджеры зашли первыми. Следом за ними двинулась Эллис и её соратники. Последним прошёл нервно оглядывающийся Хит. Тропа за их спинами изогнулась и, скрутившись в морской узел, взорвалась фейерверком, который быстро угас в наступившей тьме.***
Мир мечты Луэазаэр. Последняя ниточка, подпитывающая морок. Могущественному менталисту необязательно лезть в головы всем своим жертвам. Достаточно заставить их сделать работу вместо него, подтолкнув. Проклятие Предсмертной Мечты, как называлось заклинание-шедевр Краписты Тонола, стимулировало жертв самостоятельно вспоминать о самых заветных своих мечтах, выуживая их из глубин сознания. Они сами создавали себе красочные картинки, сами в них верили и сами не хотели уходить. Даже самая сильная воля вместе с осознанием не помогали покинуть свой маленький мирок. Но Краписта смертельно ошибся, решив поймать в свои сети слишком крупную рыбу. И эта сеть оказалась слишком хлипкой для пробудившейся даже всего лишь наполовину Серебряной Воли. Первая освободившаяся потянула остальных, и вот уже проклятие рушится, выпивая силы из своего же создателя. Краписта Тонол был очень занят. В тот самый момент, когда он погрузил Эллис в морок, от тела девушки ударила волна Воли, которая сковала тёмного мага, не давая ему уйти. Все жертвы в момент падения в пучину мечтаний выпускали частицу ментальной силы, сопротивляясь. Но их усилий Краписта даже не замечал, рвал одной лишь силой мысли. Здесь же энергии было много. Слишком много. Оставалось бороться и противодействовать беглецам. Он даже смог создать несколько охотников по типу недавно использованных теней, но самостоятельное путешествие в мир проклятия сейчас равносильно смерти. Тиски Воли просто раздавят мага, и тогда он окажется заперт в своём собственном заклинании. На лице Краписты выступили даже мелкие жилки. Но тут Воля вспыхнула — одна из жертв освободилась. Подпитка стала меньше, а сопротивление жертв больше. Освободился маг, который давал энергии больше всех остальных. Удар! Мелкая душонка, но тоже неприятно. Тонол закряхтел, напрягаясь. Сосуды на его лице стремительно окрашивались в чёрный цвет. Пока только справа. Снова удар! Сильная душа, хотя и простоватая. Краписта заскрежетал зубами, а сеточка чёрных сосудов распространилась на всё лицо. Правый глаз стремительно наливался чернотой. Ещё один удар! Это было больно. Пусть душа простая, но яростная. Она давала большую поддержку проклятию. Жнец Риссы чувствовал, как подкосились его ноги. Правый глаз уже был абсолютно чёрным с сиреневым огоньком внутри. Ещё два удара, от которых маг едва не свалился. Одна душа и один морок. Краписта заорал, обнажая чёрное нутро. Миазмы дьявольской силы рвались из его тела. Пусть все прочие подохнут там, но последнюю душу он не выпустит!***
— Это и есть её мечта, — грустно сказал Кез’Ал, присаживаясь на камень у тропинки. — Что? Я ничего не вижу, — удивилась Эллис. — Вроде бы, всё как обычно. Просто жизнь эльфов в эльфийском поселении, как её описывают, — добавил Тристан. Каэл’Дримэл мрачнел с каждой фразой, но хранил молчание. — Вот именно. — Кез’Ал сглотнул комок, подступивший к горлу, глядя на группу эльфиек, среди которых была и Луэазаэр. — Простая жизнь простой эльфийской девушки. Которой у неё никогда не будет. — Луазаэр! — крикнула Габор. — Иди к нам! — Да, Луи! Подгребай, и пойдём отсюда! — крикнул Дидрик. Эльфийка вздрогнула и обернулась. Луэазаэр с недоверием смотрела на собравшуюся команду. Грустный Кез’Ал, соратники, что с нетерпением ждут её. И Каэл’Дримэл, что отводит взгляд. — Я ведь не сплю? Это вы? Но разве вы сами не были сном? — тихо спросила она, оглядывая каждого из пришедших. — Увы, Луэазаэр. То, что ты видишь, является мороком, — тихо начала Эллис. — Мы настоящие. Как и твоя истинная жизнь. Не стоит её бояться. Иди с нами, и мы поможем тебе. Обещаю. Луэазаэр со страхом посмотрела на протянутую руку. — Вы не обязаны. Вы подставите себя под удар. Друзья, — тихо сказала она. — Слышь, Луи! Мы, вроде как соратники, а не хвост собачий. Даже этот хрен с хитрой мордой, — грубовато ответил Дидрик. — Нас уже многое связало. Так что не боись, прорвёмся! Эльфийка уже протягивала дрожащую руку к Эллис, словно собираясь убедиться, настоящая ли она, как пространство вокруг задрожало. — Последняя жертва усомнилась в мороке. Проклятие вот-вот рухнет, — пробормотал Тристан. Небо мира мечты темнело. А фигуры эльфиек за спиной Луэазаэр искажались, превращаясь в подобие увиденных ранее теней. Чёрные рваные щупальца хлестнули по чернеющей земле. — К оружию! — Скомандовал Каэл’Дримэл, мигом преобразившись в прежнего старого вояку. Тени налетели на команду, но получили жёсткий отпор. Стрелы эльфов, молот Дидрика, волевая длань Эллис, секира Габор, ножи Хита и воздушные тараны Тристана разметали врагов по всему окружающему… ничто. — Встретимся в реальности, друзья! — крикнул Дидрик, с хеканьем отбрасывающий очередную тень. — Эллис! Будь осторожна! — предупредил её Хит. — Этот Продавшийся всё ещё может быть в месте вашей встречи. — Учту, — кивнула Защитница, уже чувствуя на ощупь знакомую рукоять меча. А потом она очнулась.***
Краписта Тонол катался по земле, схватившись за голову, и вопил от нестерпимой боли. Рухнувшее заклинание откатом ударило по создателю, разрывая его душу ментальными ударами. Сильный менталист быстро возвращал контроль над своим телом. А с другой стороны вставала на ноги Эллис, крепко сжимающая меч. — Тебе конец, Продавшийся, — холодно сказала она, поднимая клинок. — Не спеши, Защитница, — прохрипел маг, поднимаясь на ноги. — Тонола не так просто убить. Вид его был страшен. Костюм испачкан в чёрной крови, а всё лицо напоминает уродливую маску. Чёрные глазные яблоки светятся сиреневыми точками по центру. — Ты сейчас скорее мёртв, чем жив, — заметила Эллис. — Возможно. Но у меня хватит сил убить тебя и всех твоих любезных друзей, — в ярости прошипел Краписта, поднимая когтистую руку. — Дьявольская форма мне в этом поможет. — Дьявольская форма? Вроде стальной гарпии той ведьмы в ставке тенновцев? — спросила встревожившаяся Эллис. О таком повороте она не подумала. — Верно, — злобно оскалился Тонол. — Теперь ясно, кто убил ту помешанную. Впрочем, не сильно гордись этим. Я бы сделал то же самое, но гораздо быстрее. Пусть идиоты, ломящиеся напролом, принимают формы гарпий, гигантов и прочих пафосных существ, удовлетворяющих их комплексы. — И что же за форма у тебя? — напряжённо поинтересовалась Защитница. — О! Тебе понравится! Пространство вокруг Краписты исказилось, а затем его тело разделилось на множество частей. И все они обратились в мечи, вокруг которых струилось сиреневое пламя. — Рой Дьявольских Мечей! — прогремело над полем боя. Клинки быстро рассредоточились по всей площадке и стремительно атаковали Эллис, то с одной, то с другой стороны. Девушка быстро заработала мечом и волевой дланью, отбивая множество атак. Но она едва успевала. А сами летающие мечи ловко уклонялись от её ударов. — Что толку с твоих атак, если ты даже не можешь попасть по мне?! — Прозвучал голос Краписты, а затем и его торжествующий смех. В следующее мгновение все мечи одновременно полетели в Эллис. Защитница крутилась и отбивалась мечом с волевой дланью, но её броня уже была пробита в нескольких местах, а на правом плече появилась первая сочащаяся кровью царапина. Мечи собрались в один плотный рой перед девушкой и были отправлены все вместе. Эллис стремительно уклонилась, бросив заряд Воли в ступни. — Хотела потанцевать со мной?! Так пляши! Пляши, подстилка Защитников! — проревел голос Тонола. Мечи атаковали всё чаще и чаще. Уже пять свежих царапин покрывали руки и ноги Эллис. Если так пойдёт и дальше, то она просто свалится от усталости. Нет, необходимо дать решительный отпор негодяю. Она не имеет права сдаться и упасть, когда её соратники и верные друзья даже не очнулись ото сна! Единственным спасением было вспомнить то ощущение, которое возникло, когда она впервые использовала Серебряную Волю. Защитный механизм тогда активировался за мгновение до смерти от лапы архидемона. Значит, нужно рискнуть. Эллис намеренно пропустила один из клинков, уже ругая себя за глупость. Но в тот момент, когда клинок находился уже в пальце от её горла, безумный план сработал. «Вот, значит, что такое сила Эволюции. Постоянная близость к опасностям и смерти позволяет открывать в себе новые силы», — отстранённо подумала девушка, когда ореол Воли вокруг её тела приобрёл серебристый оттенок, а меч бессильно отскочил от быстро подставленной пластины брони на плече. А вот следующий удар меча Эллис разрубил один из клинков Краписты надвое. — А-А-А-А-А!!! Что ты наделала, маленькая дрянь?! — яростно завизжал Тонол. — Не нравится? Сейчас я обеспечу тебе своё проклятие, Продавшаяся подстилка дьяволов, — ледяным голосом ответила Защитница. Шаг и новый удар. Ещё один меч рассыпается сиреневыми осколками. Краписта вопил после каждого разрушенного клинка. И с каждым разом всё пронзительней. Теперь он атаковал осторожней и держал оставшиеся мечи на приличной высоте. Но Эллис достала и их. Её рука превратилась в крюк, которым она зацепилась за стену и резким рывком подбросила себя вверх. Ещё один удар, и очередной клинок осыпается на землю. Оставшиеся мечи собираются воедино, обращаясь в фигуру Краписты Тонола. Без правой ноги, рук, левого бока. Жнец Риссы стонал и пытался телепортироваться прочь, но боль сбивала концентрацию. — Теперь моя очередь. Серебряная Воля перетекла в меч Эллис, который покрылся опасными трещинами. Она совершила рывок вперёд, видя, как дёрнулся в сторону враг, как в ужасе округлились его глаза. А потом серебряный меч пронзил Краписту Тонола. В уши Защитнице ударил пронзительный визг разрываемого в клочья Продавшегося. Сейчас его душа обращалась в ничто под действием тающей Серебряной Воли. И когда тело Жнеца Риссы осыпалось пылью, голову Защитницы пронзило острой болью, словно в неё ударило нечто невидимое. На мгновение она снова оказалась в том пространстве, которое видела, когда пребывала в коме после битвы с архидемоном. Сияние серебра и нити символов, идущие от бесконечности в бесконечность. Но сейчас поперёк этих нитей идёт другая, состоящая из других символов и как будто другого цвета. Из чужеродной нити выделяются несколько символов и встраиваются в серебристую. Несколько мгновений боли, и чужие символы окрашиваются в серебряный цвет, становясь частью единого целого. В себя Эллис пришла лишь на секунду. Она увидела, как шевелятся приходящие в себя друзья. И отключилась.