***
Слепота почти не мешала Волдеморту ориентироваться в пространстве. Разумеется, это пришло не сразу. Не то три, не то четыре ночи назад, когда он вынырнул из тяжелого, душного забытья, которое заменяло ему сон, и не сразу смог разомкнуть слипшиеся от подсохшей вязкой жидкости веки, а потом не увидел ничего, кроме мутного светлого марева, рассеченного кое-где бордовыми прожилками, на него накатила настоящая паника. Хорошо, что Пожиратели могли явиться в его дом только трансгрессировав по зову метки, так что у Волдеморта было сколько угодно времени, чтобы сориентироваться в ощущениях и окружающем пространстве. Для начала он убедился, что один в доме, и его охранные чары не потревожены. Потом он медленно выпутался из сбитых во влажный ком простыней, и, натыкаясь на мебель, вышел прочь из спальни. Пора было принимать решительные меры. За прошедшие два месяца он заново изучил все материалы о ритуале, который вернул ему – точнее, создал из ничего – тело, посетил несколько крупных библиотек – но ни в одном источнике не упоминалось побочных эффектов, схожих с теми, что переживал маг. В изучении литературы и экспериментах с обезболивающими зельями проходила большая часть его свободного времени, но этого оказалось недостаточно. Он всерьез опасался, что после физической смерти этого тела, которая, кажется, была уже близка, он лишится и части своей души. Впрочем, возможен был и другой вариант – поскольку это тело было порождением магии, оно могло оказаться не способным умереть в принципе. Вот только разрушаться и истлевать, в процессе принося своему обладателю сильнейший дискомфорт, ему ничто не мешало. Тогда в какой-то момент душа мага могла оказаться заточена в разлагающемся, смердящем теле, и чтобы освободиться от него, опять же пришлось бы пожертвовать осколком души. А кроме того, потерять еще немало времени. Только эти соображения и не позволяли магу перестать бороться. И все же ему не доставало прежней целеустремленности. Только она и определяла его, пока он витал бестелесным духом по необжитым просторам и ночным переулкам магических поселений. Тогда предстоящее возрождение и окончательная победа занимали все его мысли, не то по инерции, не то он действительно этого желал... А сейчас он был готов ногтями раздирать такое желанное прежде тело, лишь бы избавиться от склизкого холода, и не имел ни сил, ни желания организовать действия Пожирателей и снова вступить в борьбу с Министерством и Орденом Феникса. Временами его руки теряли чувствительность, слишком яркие запахи сбивали с толку, заставляя прикрывать узкие змеиные ноздри рукавом накидки, а вечно влажная кожа невероятно нервировала. Желудок упорно отказывался принимать пищу, а сон был настоящей пыткой – после каждого пробуждения Волдеморт чувствовал себя вымотанным и обессиленным, обнаруживал все новые и новые проблемы. Это было немногим лучше, чем быть лишенным тела. Волдеморт не особо верил в то, что Северусу удастся полностью исцелить его. В конце концов, Темный Лорд и сам был неплохим зельеваром, но все, чего он достиг за это время – подходящим для себя образом модифицировал обезболивающее зелье на основе корня Артиза Серебристого, но и оно могло только на короткое время приглушить боль, не избавляя от нее полностью. А теперь ему понадобится помощь, хотя бы с тем, чтобы сварить очередную порцию зелья. Последние тринадцать лет у него в принципе не было глаз, как и прочих органов чувств. Тогда он ощущал мир очень своеобразно – не через цвета и формы, а воспринимая факт существования вещи или человека в определенной точке пространства. Ни на что не похожее умение осталось при нем, и сейчас помогало не натыкаться на мебель. И все же приближаться к открытому огню и смертельно опасным ингредиентам в таком состоянии он бы не рискнул даже чтобы сохранить остатки гордости.***
– Я собираюсь наложить компресс, – Северус ни на секунду не забывал, что человек, неподвижно лежащий на кушетке, все еще остается могущественнейшим магом столетия, и все же ему приходилось контролировать, чтобы в его голосе звучала нужная доля почтения. Снейпу довольно часто приходилось лечить – он помогал Помфри, когда был студентом, чтобы получить практику и доступ к ингредиентам. Потом, во время первой войны, Пожиратели из числа его сверстников нередко приходили к нему за зельями и помощью. Так Северус привык раздавать указания в довольно жесткой манере, неукоснительно требовать их выполнения от своих пациентов. Увы, подобного поведения по отношению к Лорду он себе позволить не мог. – Это отвар душицы? – Волдеморт с подозрением принюхался, когда зельевар присел на древний табурет рядом с ним. – Вы правы, – сухо ответил Северус и опустил в небольшую керамическую чашу два кусочка марли. А потом зачем-то добавил: – Прежде, чем применять зелье, стоит смыть кровь. – Кровь? – с недоумением переспросил маг. Он не имел возможности рассматривать себя в зеркало с тех пор, как ослеп, но отчего-то был уверен, что его глаза просто слезятся. Оказывается, то, что он принимал за высохшую соль, было запекшейся кровью. Не слишком хорошая новость. – Да, – лаконично подтвердил Северус и осторожно опустил на его веки теплую влажную марлю. – Десяти минут должно хватить. Потом я собираюсь использовать стандартное противовоспалительное зелье. Не могу гарантировать, что это поможет – но стоит попробовать, прежде чем переходить к более радикальным мерам. Волдеморт никак не отреагировал на его объяснения. Северус впервые видел его новое лицо так близко. Плоское, безносое, оно совершенно не было похоже на лицо живого человека. На влажно поблескивающей сероватой коже были отчетливо видны крупные поры, несимметричный рот был полностью лишен губ. Маг казался уродливой куклой или полуразумной нечистью. Зельевар подавил дрожь отвращения, медленно отвел взгляд в сторону и поднялся со скрипучего табурета. Мебель и оборудование в личной лаборатории Волдеморта явно были собраны здесь недавно, хотя своим прежним хозяевам, наверняка, служили не одно столетие и могли стать предметом зависти многих зельеваров. Северус решил все-таки воспользоваться предложением своего повелителя и временно занять помещение. Он хотел иметь собственное рабочее место в этом доме, подозревая, что быстро выполнить свою клятву не сможет, а отправляться в Хогвартс за каждой мелочью было несподручно. Кроме того, в просторной лаборатории имелся собственный камин, подключенный к сети, что избавляло Снейпа от необходимости каждый раз пробираться сюда запутанными коридорами. – Я знаю, о чем ты хочешь спросить, Северус, – неожиданно сказал Лорд. Он чуть повернул голову, и по его виску на кушетку скатилась прозрачная коричневатая капля. Зельевар рассеянно проследил за ней, пытаясь сообразить, что маг имеет в виду. – Мне хотелось бы знать, с чем еще предстоит иметь дело, – настороженно проговорил он. В случае с Волдемортом отсутствие ответа – еще хуже, чем ошибочное предположение. – Нет. Тебе бы хотелось знать, что стало причиной такого моего состояния. Как мне удалось вернуться, – с непонятным выражением поправил его маг. Так вот оно что. – Вы правы, мой Лорд, это тоже меня интересует, – не стал лукавить Северус. – Насколько я понял, все, с чем мы сейчас имеем дело – последствия использования темной магии. Я могу постараться избавить вас от неприятных симптомов, но рациональнее было бы сначала устранить причину... – Тогда уж придется устранить меня, – протянул маг и задумался. – Собственно, так и придется поступить, если тебе не удастся привести это тело хотя бы в относительный порядок, – он вдруг коротко и неприятно рассмеялся. – Твой старый директор будет счастлив. Северус молчал, не вполне понимая, что имеет в виду Волдеморт, и тот продолжил уже абсолютно серьезно: – Тебе не нужно знать подробности. Ничего уже не изменить. Твоя задача заключается совсем в другом. – Я понимаю, мой Лорд. В таком случае вы могли бы описать прочие симптомы, – не уверенный, что Волдеморт не будет против смены темы, проговорил Снейп. Но тот глубоко вздохнул, узкая костлявая грудь под выцветшей тканью накидки медленно поднялась и опустилась. – Я не могу есть, – отстраненно проговорил он. – И постоянно чувствую боль. Тебе придется варить обезболивающее зелье для меня. – Боль какого рода? – не понял Северус. Темный Лорд некоторое время прислушивался к своим ощущениям, будто это был действительно сложный вопрос. – Позвоночник, – наконец сказал он. – Голова. Грудь. Боль не острая, а... – Как мигрень или как травма? – предположил зельевар. – Как будто это проклятое тело сопротивляется мне, – зло бросил Волдеморт. – И к чему вы пытаетесь его принудить? – вновь не понял Северус. – Жить, – отрезал Лорд, и мужчина понял, что развивать эту тему не стоит. Он почти сразу предположил, что облик Волдеморта не просто кардинально изменился – вполне вероятно, что это тело не принадлежало ему изначально. Четыре года назад он пытался добраться до Философского камня, используя этого слабохарактерного идиота Квирелла. Как Северус выяснил из воспоминаний Поттера, ненавязчиво проинспектированных после отказа директора дать объяснения, Темный Лорд был очень, очень слаб. И зельевар подозревал, что нематериальное нечто, бросившее Квиринуса умирать от магии незабвенной Лили, было всем, что осталось от Волдеморта. Значит, он нашел иной способ обрести плоть, но что-то пошло не так. И теперь Северусу требовалось поддерживать жизнь этого неизвестно откуда взявшегося тела. Правда, то, что обезболивающие зелья на него все-таки действовали, внушало надежду на успех этой затеи. В ином случае Снейпу пришлось бы посвятить себя не изысканиям в области зельеварения, а спешному изучению основ некромантии, чтобы сдержать проклятый Обет. Северус бросил взгляд на песочные часы, которые уже некоторое время назад отмерили десять минут, и на мгновение замялся. У него не было никакого желания лишний раз прикасаться к тому, во что превратился Волдеморт, да и большую часть процедур тот мог бы провести самостоятельно, но... Правое запястье тут же болезненно сдавило, подтверждая, что мысли зельевара приняли несовместимое с Обетом направление. Да. Именно это «но». С неслышным вздохом Снейп подошел к своему пациенту, накладывая на руки дезинфицирующее заклинание, и осторожно снял остывшие компрессы. Потом призвал со стола несколько ватных тампонов и с преувеличенной тщательностью очистил веки Волдеморта от размокших корочек и запекшейся крови, которая оставила бледно-розовые подтеки на впалых висках мага. Тот не шевелился и почти не дышал, и Снейп посчитал своим долгом спросить: – Вам больно? – задавать подобный вопрос этому существу было дико, но профессиональный интерес заставил его нарушить молчание. – Сложно разобрать, – буркнул Волдеморт. – Мне нужно, чтобы вы сообщали обо всех переменах в самочувствии. Маг ничего не ответил, но Снейп не сомневался, что тот принял его слова к сведению. Потом, не дожидаясь просьбы, Лорд открыл налитые кровью, кое-где прикрытые мутными белесыми пленками глаза. Едва различимые в этом месиве зрачки остановились на какой-то точке на потолке. – Вы различаете очертание предметов? Или хотя бы свет и тень? – уточнил Северус. – Нет, – медленно ответил Волдеморт, а потом добавил: – Я вижу не только темноту. Есть еще светлые пятна, но они существуют только в моей голове. То, что осталось от моих глаз, абсолютно бесполезно, несмотря на то, что мне не приходится передвигаться на ощупь. В его глухом голосе звучало зарождающееся раздражение, и Северус решил обойтись без уточнений. Он поднялся, отыскал в объемистом свертке, который принес из аптеки в Косом переулке, упаковку стерильных пипеток, достал из бездонного кармана мантии флакон с противовоспалительным зельем собственного приготовления и вернулся на свое место у кушетки. Снейп был почти уверен, что снадобье, наличествующее в каждой аптечке, не сможет справиться с побочным эффектом от настолько мощной темной магии, но самым логичным было для начала испробовать простейшие рецепты. Северус закапал зелье в глаза Волдеморта, на всякий случай удвоив рекомендуемую дозу, и отошел к столу, намереваясь разобрать свои покупки и рассортировать ингредиенты. Но едва он успел достать из свертка деревянную шкатулку с сушеными листьями тропянки, за его спиной раздалось сдавленное шипение – Северус не сразу понял, что этот звук издает его повелитель. Впрочем, тот так и не стал ничего предпринимать, только едва заметно поежился и снова замер. Целую секунду зельевар недоумевал, что могло побеспокоить Волдеморта. Потом выругался сквозь зубы, подлетел к нему, вцепился в костлявое плечо мага и резким движением заставил его сесть на кушетке; сунул в его руки глубокую стеклянную чашу, мгновение назад трансфигурированную из давешней пипетки, коротко рявкнул «Агуаменти» и заполнил ее водой чуть больше, чем наполовину. – Опустите туда лицо! – Северус выплеснул в чашу содержимое узкой пробирки, которую извлек из кармана и пару секунд наблюдал за тем, как маг невыносимо медленно наклоняется вперед, к опасно накренившейся посудине в своих руках, а по его землистому лицу стекает водянистая алая пена. Зельевар прошипел что-то нецензурное, придержал чашу и с силой надавил на затылок Темного Лорда, заставляя окунуться в раствор универсального нейтрализующего зелья. Очевидно, его поступок шокировал Волдеморта настолько, что тот впал в ступор на несколько мгновений. Зато потом маг вырвался из рук Северуса с невероятной для такого худого и болезненного существа силой, вскочил с кушетки, быстрым, точным движением ухватил зельевара за шею, вдавил острые ногти в беззащитное горло и поднес палочку к его лицу. Со стекающими по серым щекам каплями, сжатым в ярости безгубым ртом и узкими трепещущими ноздрями он производил еще более пугающее впечатление, чем обычно. Снейп прикрыл глаза, расслабляясь в его руках, и даже не попытался достать палочку. Погибнуть, спасая жизнь ненавистному Лорду Волдеморту... Как жаль, что некому по достоинству оценить иронию такого завершения его жизненного пути. Тем временем хватка на шее Северуса стала слабее, а потом маг и вовсе отпустил его и нетерпеливо отодвинул от себя. – Поскольку ты не способен использовать ядовитое зелье намеренно, кто мог... – хрипло начал Волдеморт. – У вас непереносимость одного из его компонентов, – Снейп, потрясенный его невиданной рассудительностью, заставил голос звучать ровно. – Это очень необычно, – он посмотрел на мага, который неторопливо стирал с лица остатки раствора рукавом накидки. К счастью, Северус успел вовремя – кожа вокруг глаз его пациента шелушилась и облазила, глаза покраснели еще сильнее, но ничего непоправимого не произошло. Мысленно поздравив себя с этим сомнительным достижением полным сарказма тоном, зельевар серьезно сказал: – Я уверен, что прежде с вами такого не случалось. Мне нужно знать, что вы сделали с собой. Волдеморт размышлял всего несколько минут. Объективной причины делать из проведенного ритуала секрет, откровенно говоря, не было. Зато субъективных было достаточно. Магу казалось, что он и без того подпустил Снейпа непозволительно близко. И дело было не в гордости, или, по крайней мере, не только в ней. Требовал же он помощи от Петтигрю, хотя зависимость от него была почти самым отвратительным из всего, что приходилось испытывать Темному Лорду. Но между Питером и Северусом было одно существенное различие – последний был слишком умен, чтобы с ним можно было не считаться, и достаточно независим, чтобы суметь доставить неприятности. В другое время это добавило бы жизни красок – в конце концов, не так уж много чести в том, чтобы быть предводителем идиотов. Подчинить и повести за собой достойных, умных и талантливых – вот что доставило ему глубокое удовлетворение. Но сейчас Волдеморт предпочел бы Северусу кого-нибудь более предсказуемого и преданного. Конечно, он ограничил свободу его действий Непреложным Обетом, но даже мысль о том, что зельевар станет обдумывать и анализировать его поведение, докапываться до мотивов, заставляла чувствовать себя крайне паршиво. – Пока неясно, какой ингредиент вызвал эту реакцию, продолжать лечение может быть небезопасно, – добавил Северус с непонятной магу интонацией. – Это была слизь чурахуров, – назло своим сомнениям проговорил маг. – Она и еще десяток ингредиентов составляли основу зелья, которое я использовал, чтобы вернуть себе тело. Эта же склизкая дрянь, стимулирующая регенерацию с поистине сверхъестественной скоростью, использовалась в стандартном противовоспалительном зелье. Волдеморт был прекрасно об этом осведомлен, но ему и в голову не пришло, что это может стать причиной проблем. С досадой он признал, что, пожалуй, весьма обязан скорости северусовой реакции, и испытал иррациональное желание «отблагодарить» его не то Круциатусом, не то чем-то более оригинальным... А потом взял себя в руки. – В таком случае, я изменю рецепт. Мы потеряем меньше времени, если вы сами перечислите мне вещества, которых стоит избегать, – сказал Северус, и Темный Лорд пожалел, что не может использовать легилименцию незаметно. Слишком уж невозмутимо звучал голос Пожирателя, а это, насколько Волдеморт успел его изучить, почти наверняка означало, что тот пытался скрыть свои истинные чувства. – Хорошо. Но прежде чем ты побежишь разыскивать ритуал со списком ингредиентов в руках, потрудись приготовить для меня зелье на замену, – презрительно скривившись, сказал Темный Лорд, давая понять, что не питает иллюзий относительно его намерений.