Рождённая тьмой

По истечению трёхсот лет Мелькорова заключения ко мне выбрался Майрон. Во время нашей встречи я вела у старшей группы ушастиков физиологию эльфов. — Какие металлы не позволяют ране гноиться? — спрашиваю я, когда Майрон входит в аудиторию. — Благородные. Но лучше всего серебро. — Аринкосурэ*, перед ответом поднимается рука, — строго журю её я за правильный ответ не по форме. Аринкосурэ мы назвали так, потому что, несмотря на то, что она была светлым лучиком в тёмном царстве, она была убийственным светлым лучиком, как тот феномен в честь которого я её обозвала. — И как бы ты его использовала для дознания? — прислонившись к косяку двери, спрашивает Майрон. — Гипотетически, я имею дело с мужчиной или с женщиной, — спрашивает эльфийка, а потом поспешно прибавляет, — Владыка Майрон? — Допустим, с женщиной. Ушастик заулыбалась. Ей облегчили задачу. — Я попрошу кузнеца, — кивок в сторону одноклассника, — сковать мне серебряного ежа. Которого… Лицо девчушки расцвело радостной улыбкой. — Которого я засуну ей во влагалище. И буду время от времени поворачивать. — Неплохо, — оценил Майрон. Вот только оценил он не только замысел, но и эмоциональный настрой. — Она в застенках когда-нибудь была? — спросил он меня. К практической части мы ещё не приступали, потому я ответила: — Нет. Но рвётся. Среди поголовья ушастиков было мало физических садистов. Однако почему-то их было больше среди женской половины, нежели мужской. Наверное, всё дело было в том, что фантазия представительниц прекрасного пола работала куда лучше, когда дело доходило до всяких ужасов. А с учётом какими голодными глазами смотрели на них балроги… рассказывающие и показывающие перед возможным соитием всякие страшилки, чтобы партнёрша или в редких случаях партнёр становились податливее и покорнее. — Может, перед делом исполнить её желание? А? А-то я давно не развлекался… — Аринкосурэ — пять. Остальные — свободны. При походе втроём до пыточной у меня в голове зрел план. — Мы недавно поймали синду, — на ухо Майрону шепнула я. — Можно психологический триллер устроить. Майрон резко остановил свой размашистый военный шаг. — Синдарин знаешь? — обратился он к эльфийке. — Конечно, Повелитель! Перед тем, как привести в пыточную синду мы расположили Аринкосурэ на дыбе. Так что, появившийся вскоре, виновник торжества окинул её сочувствующим взглядом. — За твоё не желание сотрудничать бичом по спине будет получать она, — возвестил Майрон, а потом шепнул мне на ухо, — Выдержит? — Обижаешь! Конечно. Они у меня все к боли привычны. Эльф смерил ненавидящим взглядом как меня так и Майрона: — Я никогда не буду слугой раба Мэлько! — Унголиант, хлестай! — он отдал бич мне. Судя по его лицу оскорбление его задело. Это мне похуй, как меня не назови я — охуенна. Я ударила ушастик по спине. Та даже не вздрогнула, хотя из полосы, оставшейся от хлыста, сочилась кровь. Но она же тоже актриса этого театра. Сломаться ей нужно в строго определённый момент. До этого она сильная и выдержанная. Мне пришлось хлестнуть Аринкосурэ ещё десять раз. Её спина была буквально залита кровью. — Лучше умереть, чем присягнуть Тьме! — взвыл синда со слезами на глазах. До того ему было жалко незнакомую эльфийку. — Это ты так считаешь! Я больше терпеть не могу, — чуть твёрже, чем надо, но голосом всё ещё срывающимся воскликнула Аринкосурэ. — И ты присягнёшь мне? — наклонился к ней Майрон. Хорошо, что эльфийка была повёрнута спиной к синде, потому что её глаза от этих слов радостно заблестели. Она не зря тут мучилась! Хотя Владыки ради развлечения были в праве пытать просто так. — Да, — мученическим тоном сказала ушастик. — А как я узнаю, что ты действительно вознамерилась служить мне? — Как угодно, мой господин. Тут Майрон как-то странно на меня посмотрел. Синда же решил спасать заблудшую эльфийку. — Не склоняй голову перед Тьмой! Это мерзость каких мало!.. Но его не услышали. Для Аринкосурэ его уже не существовало. — Говорят, эльфы не переносят насилия. Но разве может господин изнасиловать слугу?.. — на его губах играла циничная усмешка. Синда ахнул. Такого он не ожидал. Зато у Аринкосурэ глаза загорелись. Это была её награда! — Мужа, я ж так понимаю, у тебя нет? — Нет, Владыка. — Вот и отлично. Я поняла, что именно хотел показать мне Майрон. Показать. Проверить. Пронаблюдать. Я ему сказала, что физической ревности не испытываю. Он решил это проверить. Сказать-то можно, что угодно. Он хоть и чувствовал, что я не вру, — ложь бы он распознал сразу — но от задуманного не отступался. Вдруг я до конца не осознаю, что произойдёт? Это-то тоже возможно. На его действия я лишь неопределённо фыркнула. Мне интересно, что сейчас будет. Понятно, что театр, точнее порно-фильм, в двух лицах для пленного синды. Но меня же интересуют подробности действа и своя индивидуальная реакция на происходящее. Майрон одним движением сбрасывает камзол. И почти нежно проводит указательным пальцем по скуле эльфийки. Та в восхищении приоткрывает ротик, не в силах поверить в происходящее. До неё снизошёл сам тёмный майа. Её поведение явно льстило Майрону. Он обожал чувствовать своё превосходство над окружающими. Майа неспеша сбросил льняные штаны. Я ухмыльнулась. Майрон всё делал нарочито медленно. Однозначно играет на публику. Я перевела взгляд на синду. — Открой глаза или лишишься век!.. Тогда закрыть их не сможешь никогда, — чётко, но намеренно растягивая слова, произнесла я. Эльф глаза не открывал долго. И я уже начала угрожающе к нему приближаться. Но вскоре он всё же смилостивился меня послушаться. Он смотрел на развернувшееся перед его взором действо так, как будто ему было от этого физически больно. Создавалось такое впечатление, что физическое насилие совершается над ним. Он ловил взглядом каждое движение, и будь его руки свободны, зажал бы уши при стонах Аринкосурэ. Та себя не сдерживала. От развернувшейся картины, я от чего-то испытала возбуждение. До этого меня завести могли лишь психологические моменты. Сейчас же… Но спустя мгновение я пришла к выводу, что и происходящее имело глубоко потаённый смысл. Майрон вновь со всей властностью демонстрировал своё могущество, а от этого я таяла. Совершив последнюю фрикцию, он с глубоким стоном излился внутрь Аринкосурэ. Когда всё закончилось, а Майрон вновь был одет, он обернулся к синде: — Ты не сможешь этого забыть даже в чертогах Мандоса. Эльф видимо пришёл к той же мысли. Его глаза полыхали ненавистью, обращённой на Майрона, и презрением относящимся к той самой эльфиечке, которой до этого глубоко сочувствовал. — Ты сделала свой выбор, — уязвлённый, испытывающий стыд за неразумное и в будущем тёмное дитя, сказал он. *** — Вот уж не ожидал, что ты тоже возбудишься, — проворчал Майрон, прижимая меня к себе. — Что, думал, ревновать начну? — с вызовом спросила я. Он не ответил пристально всматриваясь мне глаза. — Тебя Мелькор вызывает в Валинор, — спустя длительную паузу, говорит он о деле, из-за которого собственно сюда и прибыл. — У него есть план побега. Но это сюрприз. Обещаю, тебе он понравится. Его глаза как-то странно вспыхнули. Жёлтую радужку заволокло красной пеленой. И я поняла, что понравится только мне. Валар будут в шоке. *** В краю Аватар к югу от Эльдмарского залива у подножия восточных Пелоров мы с шефом собственно и встречались. После словесного конфликта с Феанаро Мелькор направился на юг, вопреки ожиданиям валар. Я же уже несколько дней тусовалась в пещере. Свет двух древ меня, откровенно говоря, раздражал. Поэтому без особой надобности из пещеры я и носа не выказывала, плетя свою паутину, как капкан для излучаемого света. Пищи было мало. Но, спрашивается, когда я в последний раз нормально ела? Похоже последней закуской был майа-саботажник. ЧЁ-то у меня какая-то вынужденная голодовка. С Мелькором мы встретились лишь на пятый день моего прибывания в Амане. — Майрон сказал, что для исполнения своего плана побега вам нужная я, — без приветствия, а сразу переходя к делу, начала я — Да. Мне необходимо, чтобы ты выпила все соки древ Валинора. И мне помощь и тебе — еда. Я начала рассматривать идею со всех сторон, ибо знала, что у Мелькора они какие-то слишком безумные и чаще всего недальновидные. Из-за того, что он в своих знаниях скакал по верхам его злодеяния ширились не только благодаря его воле, но и, потому, что учесть всё не вникая в суть проблемы чрезвычайно трудно. Однако Майрон был прав сама идея на первый взгляд мне нравится. Однако… — А валар с эльфами напару мы куда денем? — У них празднование, они заняты. — Это хорошо. Переходим к вопросу номер два: а что мне за это будет. Я без мотивации работать не согласна! — выдала, охреневая от собственной наглости, я. — А помочь сюзерену? Этого мало? — Я вам, что рабыня? В вассально-сеньориальных отношениях, из таковых пользу извлекают обе стороны. — Я накормлю тебя до сыта, обеими руками, — всё так же быстро и не обдумывая поклялся Мелькор. — Тогда по рукам. Сотрудничество выглядело соблазнительным со всех сторон. Я, возможно, наконец-то наемся до отвала. Этот раздражающий свет мы уберём. Что можно ещё желать-то? Пробирались мы деревам тайно. У меня были свои методы маскировки, позволяющие Тьме вокруг меня разряжаться до предела, образовывая межатомную пустоту, покрывающую нас обоих бесцветием. Когда мы добрались до места назначения, мне захотелось зажмурится. Мы прибыли ровно в тот час, когда проистекало смешение света. Это меня дезориентировало. Мелькор же за те секунды промедления, образовавшихся из-за боли в глазах, успел проткнуть оба древа свои копьём. Из ран заструились соки и свет. Я всё так же не открывая глаз подползла в ту сторону, откуда исходил такой чудесный запах, что рот наполнился слюной. К сожалению, все соки древ вскоре закончились, а я так и не наелась. — Уходим. Здесь нам ловить больше нечего, — быстро бросил Мелькор, чуть повернув голову в мою сторону. Я вновь призвала бесцветие, и мы отправились в путь. В районе Хэлкараксэ я внезапно поняла, что было бы намного лучше, если бы я продолжала голодать. После такой вкуснятины жрать хотелось только больше. Яма желудка, здравствуй!.. Я призадумалась, то и дело косясь на поклажу Мелькора. Тот же пытался на эти взгляды не обращать внимания. — Тебе камни в левой руке очень нужны? Их было больше, да и, смотря на правую руку Мелькора, которая начинала чернеть от одного лишь соприкосновения с ларцом, в котором лежали сильмариллы, становилось как-то не по себе. Что-то мне подсказывало, что сожри я их, и моему желудку не жить. А Мелькор-то ещё и в размерах уменьшаться начал. Хотя это мне, возможно, показалось, ибо я от насыщения светом выросла прямо на глазах. Всё равно рисковать как-то не хочется. На них же «проклятие» самой Варды! — Я тебя уже покормил. Не наглей! — отрезал Мелькор. — Вы сказали, цитирую, что накормите меня до сыта обеими руками. Какой смысл на вас работать, когда вы раздаёте обещания, а потом плюёте на их исполнение? К тому же, я даже не требую, чтоб вы действительно накормили меня обеими руками. То, что в ларце можете оставить себе — я не мазохистка! Прожигать глотку, пищеварительный тракт и желудок я не намеряна! — гневно выдала я всю тираду. Мелькор потемнел лицом. Мазохистом обозвали его. Хуже всего, что и возразить на это нечего. Ларец с сильмариллами обуглил плоть на руке, а он и не думает от него избавляться. Более того у него в планах выковать железную корону, вставить туда сильмариллы и носить чуть ли не не снимая. Интересно лоб тогда тоже почернеет? — Ладно, на!.. — выдохнул, скрипя зубами тот, кого совсем недавно нарекли Морготом. Есть на ходу не очень хорошо, но куда ж деваться? Поглощённых камней становилось всё больше. Аппетит тоже возрастал. Так! Надо остановиться, а то я поглощу всё. Чем я тогда буду заниматься, в побеге от скуки? Да ещё и, наверное, так и не наемся к тому же. — Последние три камня, — это я говорила не про сильмариллы, — можете оставить себе. Брови Мелькора поползли вверх. Мои слова стали для него неожиданностью. Он видел, как жадно я поглощаю пищу. — Только не говори, что ты наелась! Я ж не поверю. — В таком случае не скажу, — признала я. — Владыка, я не уверена, что меня вообще насытить можно. Я могу весь мир сожрать и потребовать добавки, ибо не наемся. Так что разница в остановке по сытости иллюзорна. Я же исхожу из того, что с миром существовать как-то интересней. На этом наш разговор был окончен. Остальную дорогу до Ангбанда мы молчали.