Двенадцать мгновений весны

Порпентина Голдштейн с детства росла копией отца. Упрямый характер - она никогда не отступит от своего. Высокий рост - её всегда заметно в толпе. Невероятно живой ум и обостренное чувство справедливости - виновные должны быть наказаны. Ее имя Порпентина - длинное, благородное, с таинственной позолотой. Но подходит оно больше не ей, скромной воинственной девчонке, а статной придворной даме. Поэтому она редко представляется, как Порпентина. И вправду, зачем, если есть замечательное сокращение? Персиваль Грейвз старался не сравнивать себя с родителями. Он вообще старался себя ни с кем не сравнивать, потому что это так или иначе приносило душевную боль, которую он терпеть не мог. Зачем страдать, если можно просто закрыться от своих чувств? Ему совершено не шло это имя - королевское, безумно длинное, с отблеском позолоты и благородства. Он - сэр Персиваль, он обязан спасать жизни и верно служить своему королю. Одну из них он попытался спасти сегодня. Солнце стояло в самом зените, когда они выезжали из Камелота. Город покидали самые сильные и отважные, потому что там, на бесконечных пустошах Англии сражаться было некому. Планы Пиквери и короля Артура полетел к чертям, когда мир увидел самого Грин-де-Вальда - хитрого стратега, который всегда, великий Мерлин, всегда был на два шага впереди. В душном майском воздухе Грейвзу до сих пор слышался чудный голос Голдштейн, а тихий ветер вместе с невозможным сладким ароматом приносил и обвинительные нотки. Когда-нибудь она будет благодарна ему, за то что он спас ей жизнь. Когда-нибудь, если он вернется. Они двигались на север практически не совершая остановок, лишь наблюдая как цветущие сады Камелота сменяются унылыми пустошами, покрытыми сиреневым вереском. Вереском, который напоминал Персивалю Тину. Колючий, неотесанный, дикий - да, в ней и вправду было что-то мальчишеское. Угловатые движения, мешковатая одежда - Тина делала все, чтобы скрываться от других. Но не от Грейвза. Слишком длинные волосы, когда все пытались обрезать их как можно короче. Слишком много разговоров о сестре. Слишком слабые руки. Слишком блестящие глаза, когда Грейвз делал ей замечания в грубой форме. Слишком странное имя. Слишком много слишком, - замечает Персиваль и наводит справки о семье Голдштейн. Две девушки, но старшая уехала из Камелота около года назад. Не далеко уехала, - ловит себя на мыслях Грейвз. Грейвз хранит эту информацию в тайне, подсознательно давая шанс Тине. Она усердно трудится, преодолевает все те препятствия, которые он ставит перед ней, а по вечерам отчаянно ругается на "последнего скотину Персиваля", выплескивая эмоции наружу. Но женщинам нет места на войне. Даже если это Порпентина Голдштейн. Даже если у них не хватает людей. Сэр Персиваль осознает это четко и ясно - тут и не может быть никаких компромиссов. Поэтому когда они попадают в самую гущу сражения сразу же после дороги, он ни капли не жалеет. Грейвз отчаянно разносит врагов, морщась от раны в боку, и краем глаза замечает, как небо окрашивается в ярко-оранжевый, а на горизонте загорается Венера, повествуя о скором наступлении ночи. Луч уставшего, по-майскому ласкового солнца освещает место сражения, а вместе с ним и темную макушку. Грейвз сразу понимает кто это, а в его голове всплывают тысячи ругательств. Ну что за невозможная девчонка?! Порпентина Голдштейн пытается развернуть своего коня, чтобы вернуться к своим, но тот боится(и правильно делает!) множество мертвых тел вокруг. Персиваль зажимает рукой рану, моля все небеса, чтобы никто из приспешников Грин-де-Вальда не появился на горизонте. Увы, небеса не благосклонны к тому, кто в них не верит. Видимо, за холмами у них было подкрепление. У рыцарей Камелота его нет. Грейвз со всех сил бьет коня, устремляясь к Голдштейн. Он должен успеть. Точнее должен был, если бы не провел целое сражение. Если бы делал чертовы остановки на пути к границам. Тина справляется с конем, одновременно доставая меч из ножен. Четверо на одного? Нечестно, несправедливо. Тина загорается желанием показать себя, доказать всем, что она может, что четверо Грин-де-Вальдцев ей не помеха. Ну что за невыносимый характер! Персиваль отчетливо понимает, что не успеет. Или успеет, но Тины в живых уже не будет. Он молит, молит своих рыцарей, доблестных и верных воинов, помочь неопытному оруженосцу. К Голдштейн с другой стороны скачет... Ньютон Скамандер? У Грейвза темнеет в глазах, но он не смеет останавливаться. Двое на четверых - уже неплохо. Заставляет коня прибавить ходу, а в душе уже ликует - остается совсем не много. Солнце неумолимо катится за горизонт, а проворливая тень накрывает место сражения. Бесконечный сиреневый вереск становится багряно-красным, практически темным, от пролитой сегодня крови. Грейвз приближается к силуэтам, с трудом вытаскивая меч из ножен. Он сверкает в темноте, разрезая сгустившуюся мглу. - Ньютон, уведите Тин-Тин, - бросает Персиваль, ловко отражая выпад соперника. Правда, этих сил у него хватит не надолго - рана вновь открылась. Грейвз надеется на благоразумие парнишки. Но его подводит Тина: - Мы не оставим вас, сэр! - кричит она, задевая мечом руку соперника. Тот мычит от боли, но сдаваться не собирается. Грейвз чертыхается и наносит ему удар со спины. Минус один. - У тебя нет времени не пререкания, Голдштейн! Возвращайтесь к нашим, сообщите, что... он замолкает, тяжело дыша. Смотрит в темные глаза соперника: - что нам нужно подкрепление, -Грейвз ранит его в бок. У приспешника Грин-де-Вальда падает меч с тихим звуком. Звук прерывает возражения Тины, заставляя ее замолкнуть. Минус два. Персиваль старается перебороть темные круги перед глазами. Нужно держаться. Он замечает, как Ньюту попадает по руке, тот вскрикивает, но все же наносит удары за ударами. Тина направляется к Грейвзу, чтобы помочь ему с противником. Позади раздается победный клич Ньютона, но он сразу замолкает, когда видит, как последний приспешник Грин-де-Вальда наносит меч над Грейвзом. Тот совершенно без понятия, пытается отойти от предыдущей схватки и хватается за раненый бок. Там, на горизонте солнце сменяет луна, рассыпая дорожки своего серебристого света. Тина вскрикивает от ужаса: - Сэр Персиваль! - ее голос полон отчаянья, вины, но она мчится, нет, летит к нему, а Грейвз оборачивается, понимая, что последнее, что он увидит - будут замечательные глаза Тины Голдштейн. Но она, невозможная, упрямая, самая лучшая девчонка, успевает - протыкая несостоявшегося убийцу мечом. Спасает Персиваля Грейвза. Когда соперник повержен, она обнимает его, прижимаясь лицом к плечу и беззвучно рыдая. На потемневшем небе зажигаются звезды, холодно взирая на открывшуюся картину. На войне нет не победителей, нет и проигравших. Нет ни добра, нет и зла. На войне не стоит лишь забывать кто ты: благородный и храбрый Персиваль или же отчаянная, справедливая Попрентина. По холодным, неприветливым пустошам гуляет ветер. Вдали раздается стук копыт - Ньют скачет за лекарями. В тяжелом воздухе витает аромат вереска. - Обещай, что больше никогда не ослушаешься меня? - Спрашивает Персиваль, зная, что Тина нагло соврет. - Обещай, что никогда не оставишь меня? - Спрашивает Тина, понимая, что такого не может случится. Волшебный свет луны, что озаряет пустоши, дарит долгожданное очищение и спокойствие. Природа затихает, ветер перестает протяжно завывать. Наступает тишина, нарушаемая лишь тихим дыханием двух безнадежно влюбленных людей. Только вряд ли они когда-нибудь признаются в этом друг другу.