***
Холод и тьма пронзали ее сознание, сквозь шум двигателей "Мако" она слышала крики. – Джейн, уходи отсюда! Доложи Альянсу, что здесь произошло! – Я вас не брошу! – Ты погибнешь, и никто не узнает, что случилось, беги! Скорее, Джейн! Она бежала, песок забивался ей в рот, нос, глаза, солнце Акузы слепило, за спиной она оставляла ад и разорванных тел и вопли молотильщика, слышались взрывы, ее товарищи сгорали заживо в своих транспортерах, и она ничем не могла им помочь. Внезапно она оказалась в лесу. В воздухе чувствовалась утренняя прохлада и легкий запах гари. Она узнала Иден Прайм. Перед ней возник Дженкинс, такой, каким она его помнила, с легкой улыбкой и бесенятами в глазах. Рядом с ним стоял Найлус, скрестив свои длинные руки, все такой же невозмутимый. Она побежала к ним, но их образы стали меняться. На броне Дженкинса появились отверстия от зарядов, из которых текла кровь, глаза Найлуса стали стеклянными, а руки безвольно опустились. Она остановилась, словно ее ноги приросли к земле, не в силах сдвинуться с места. – Капитан, – сказал хриплым голос Дженкинс, – почему Вы меня не удержали? Я так хотел стать героем. Почему Вы не образумили меня? Ей показалось, что все ее тело сковало льдом. Тем временем заговорил Найлус. – Вы разочаровали меня, – его голос был словно бритва по коже, – Вы позволили убить меня, Вашего наставника, Вы испортили маяк, Вы дали Сарену скрыться… Мои надежды не оправдались. Земля под ее ногам расплылась, стала жидкой. Она проваливалась в нее, не в силах пошевелится и выбраться, тьма снова поглотила ее, сердце сковала боль и отчаяние. “Я проиграла, – пронеслось у нее в голове, – и пусть. Теперь кто-нибудь другой возьмет на себя заботы о галактике. Они справятся без меня”. Стало тихо, тьма стала мягче. Она была готова отдать всю себя в ее объятия, но тут послышался голос: “Шепард, ты не можешь умереть, – говорил знакомый голос с субгармониками. - Ты должна выбраться, Джейн. Ты можешь, ты сильная, я знаю, что ты выберешься…” “Гаррус…” – мелькнуло у нее в голове, и все тело пронзила боль. Ну уж нет, она не может его подвести, она выкарабкается! Где-то впереди забрезжил свет, почва вернулась под ноги, и Джейн побежала, побежала прочь от тьмы. Та гналась за ней, звала ее голосами всех ее погибших сослуживцев, но это уже не помогало. Джейн слышала лишь голос Вакариана и бежала на свет, зная, что он выведет ее из тьмы. Она кричала “Гаррус! Гаррус!”, снова и снова, пока не настигла это пятно света. Все перед глазами плыло, она не видела ничего кроме неясных фигур. В одной из них она различила знакомый силуэт турианца. – Гаррус... – позвала она и удивилась, насколько тихий и хриплый у нее голос. – Джейн молчи, – сказал он. – Гаррус, спасибо, – чуть слышно сказала она, и, заметив как опешил турианец, попыталась улыбнуться. – Отлично, она пришла в себя, – услышала она доктора Чаквас. – Сейчас опасность уже позади, ей нужен хороший сон. Прошу всех покинуть палату. – Нет… – еле слышно прошептала Джейн. – Гаррус, останься. Она услышала угрожающий писк приборов, по телу снова прокатилась волна боли. – Доктор, – сказал турианец, – позвольте мне остаться. – Я не буду ее волновать, обещаю. – Ладно, – Джейн услышала, как Чаквас вздохнула. – Но Лиаре и Тали нужно уйти. Джейн почувствовала на своей руке прикосновение теплых пальцев Вакариана. Ее окутало ощущение безопасности и покоя. Как хорошо, что на свете есть такой плохой турианец, как он... Глаза ее медленно закрывались, она засыпала, и на этот раз без снов, чувствуя, как офицер Вакариан охраняет ее покой, словно ангел.***
Кайден поднялся на мостик и устало рухнул в кресло рядом с Джокером. Облегчение от того, что Шепард пришла в себя перемешивалось с разочарованием от того, что она звала в бреду Гарруса. Может быть, он чего-то не знал об этих двоих? Может, между ними что-то было? Его смущала даже мысль о том, что Шепард могла вступить в связь с турианцем. Он знал, что она не брезговала развлекаться с азари, но те были близки к людям по своей анатомии. Да и при мысли о Шепард и азари в его голове возникли такие образы, что в пору было принимать холодный душ. Но он не мог представить Шепард в объятиях турианца. Это было... противоестественно. Не могло между ними что-то быть и точка. Даже если Шепард питает страсть к инопланетянам, это не значит, что Вакариану по вкусу землянки. Они просто хорошо сдружились. Кайден завидовал тому взаимопониманию, которое было между его капитаном и Вакарианом. Они словно читали мысли друг друга. У Кайдена ни с кем такого не было. А ему так хотелось иметь рядом такого человека. “Вот если бы я мог так же хорошо понимать Джейн…”, – думал он. Но это было вне его возможностей. – О чем вздыхаешь, Аленко? – спросил Джокер. После того, как стало известно, что Джейн ничего не угрожает, он снова стал прежним и вся его серьезность пропала. – Дуешься, что не тебя в бреду звала капитан? – Ничего я не дуюсь, – ответил Кайден, в очередной раз удивляясь проницательности пилота. – Ох, Аленко, – наиграно вздохнул пилот. – Ты ничего не понимаешь в женщинах! – Можно подумать, ты понимаешь! – огрызнулся он. – Уж побольше некоторых понимаю, – ответил пилот, ничуть не смутясь. – Если ты будешь так же себя вести, то капитан так и останется для тебя предметом для размышлений в душе. – Да что ты вообще знаешь?! – Кайден вскочил с места и начал бродить по помещению. – Ну вот что ей нужно? У меня даже возможности нет за ней ухаживать! Она мне ее попросту не дает! Я хотел провести с ней время на вечеринке в честь ее назначения, но не успел и глазом моргнуть, как ее захватили эти азари. – И поэтому ты решил поплакаться на шикарной груди рыжей докторши? – съязвил Джокер. – Черт тебя дери, откуда ты-то об этом знаешь? – Аленко, – напустив на себя важность продолжил тот. – Работа у меня такая, все про всех знать. Я знаю, что Уильямс рыдает над английской классикой, что Гаррус половину времени, что он под Мако, просто спит, что Тали сохнет по нему. Знаю, что Рекс строит глазки Лиаре, а она строит глазки Шепард. Я даже знаю, какую наш капитан предпочитает порнушку! – А это-то ты как узнал? – сам факт, что Шепард смотрит оную, вызывал у Аленко совершенно невероятные эмоции. – Да вот есть способы, – ухмыльнулся пилот. – Ты знал, что она любит пожестче? – Ой, прекрати, – все это начало казаться Кайдену неуместным. – Я только хочу сказать, лейтенант, – продолжил пилот, – что романтик из нашей капитанши никакой. Этим ее не проймешь. Она не поведется на охи-вздохи и серенады у дверей каюты. – И что ты предлагаешь? – Кайдену уже стало интересно, что может посоветовать ему их всезнающий пилот. – Она охотник, Аленко, – ухмыльнулся он. – Чтобы поймать охотника, нужно притвориться дичью. А дичь не пойдет в руки охотника сама. Она будет убегать. – Что-то я не заметил, чтобы Вакариан и Лиара куда-то убегали. – А им и не надо, – заметил Джокер. – Лиара и так похожа на трепетную лань. Такая юная, невинная, она уже сама по себе идеальная добыча. А Вакариан это вообще отдельный разговор. – Почему? – Да потому что он такой же охотник, как и Шепард. Такие редко вступают в отношения между собой. – Но ведь она звала его… – Она была в бреду. И не забывай, что эти двое явно сдружились. Что дурного в том, чтобы позвать в бреду друга, на которого можешь положиться? Кайден снова опустился в кресло. Слова пилота успокоили его. На душе сразу полегчало. Его радовал тот факт, что Шепард не звала в бреду Лиару. С такой сексуальностью он просто физически не смог бы соперничать.***
Тали в неуверенности мялась перед "Мако", из-под которого торчала пара турианских ног. Она стояла так уже около пяти минут и все никак не решалась привлечь к себе внимание Гарруса. По прибытии на Цитадель Шепард тут же взяла на себя доктор Мишель, и они с Лиарой и Чаквас отправились в жилые сектора. Хоть капитан и пришла в сознание, ей все еще была необходима медицинская помощь. Пресли объявил всем увольнительную, и корабль опустел. Тали ожидала, что Гаррус пойдет в клинику с Лиарой и Чаквас, но он заявил, что ему необходимо откалибровать пару систем, чтобы прийти в себя. Тали убедилась, что всевидящий Джокер покинул корабль вместе со всеми остальными, и только тогда покинула инженерный отсек. Сердце юной кварианки раздирали противоречивые чувства. Она была счастлива, что Джейн жива и идет на поправку, но в то же время ее терзало то, как она обращалась с ней во время миссии. Капитан была холодна, даже груба, по отношению к Тали, и та могла только гадать в чем может быть причина. Однако, когда в бреду капитан звала Гарруса, в голове у кварианки все встало на свои места. Если у Джейн есть чувства к Гаррусу, то понятна и ее агрессия, и легкое презрение, которым она одаривает кварианку при каждой фразе после их разговора в кают-компании. Но что чувствует Гаррус? Именно эти мысли привели ее в грузовой отсек. Из-под Мако раздался грохот и турианская ругань, спустя мгновение показался и сам турианец. – Тали? – удивленно воскликнул он. – А ты чего не на Цитадели? Если эти гады из СБЦ опять тебя прогнали, то я с радостью объясню им что так делать не надо! – Нет, нет, – поспешила разубедить его девушка. – Я не покидала корабль. – Серьезно? – удивился турианец. – Я думал, ты в восторге от Цитадели. – Да, но сейчас у меня нет настроения по ней гулять. Я хотела поговорить с тобой. – Конечно, – кивнул тот. – Что тебя гложет? – Эм... – кварианка замялась. – Как ты относишься к Шепард? – Ну, она крутая, – размыто ответил он. – Отличный капитан, прекрасный боец… – Гаррус, – перебила его Тали, – я не спросила какая она, я спросила как ТЫ к ней относишься. – Тали, – вздохнул турианец, – к чему это все? – Она тебе нравится? Как женщина? – Пффф, что? – возмутился он. – Ты о чем вообще? Я маленько турианец, если ты не забыла, а она человек. При чем тут нравится? – Она звала тебя, – кварианка старалась говорить спокойно. – И ты просидел около нее весь путь до цитадели. – А что я по-твоему должен был сделать? – возмутился он. – Сказать: "Ой, прости, Шепард, мы разных видов и я не могу держать тебя за руку?" – Нет, но … – Тали, с чего ты вообще у меня это спросила? – его голос был серьезным. – Просто, просто… Я подумала, что ты и Шепард... Вы так много общаетесь... – И что? – Ну и... она такая... красивая... Может ты и она… – Духи, – вздохнул он. – Тали, между мной и капитаном ничего нет, а даже если бы и было, то я не понимаю, как это может касаться тебя. – Не понимаешь? – голос Тали дрогнул, руки затряслись. – Ты чего, – спросил он уже другим тоном, тем самым обволакивающим голосом. – Я чем-то тебя обидел? – Нет, просто… – что-то внутри нее взорвалось. – Ты мне нравишься, Гаррус! Наступившая тишина была тяжелой, как металл. Турианец смотрел на Тали полным сострадания взглядом. Она все поняла. Она не интересна ему. К горлу подступали слезы, но она гордо вскинула голову. – Прости меня, Гаррус, – сказала она. – Я должна была понять, что ты не отвечаешь мне взаимностью. Ты всегда был добр ко мне, вот я приняла все это за симпатию. – Тали, – вздохнул он. – Ты очень привлекательная девушка, правда. Но для меня ты как младшая сестра, я никогда не смотрел на тебя... так. – Я поняла, – она развернулась и направилась к лифту. – Спасибо за честность. Двери лифта закрылись за кварианкой, и Гаррус со злости пнул покрышку Мако. Надо прекращать это все. У него есть работа: следить за состоянием Мако и ловить Сарена. А все эти шуры-муры только отвлекают. Он решил какое-то время избегать Тали. А заодно и Шепард. От греха подальше.