***
Странно было сознавать, что они уже были отцом и сыном прежде. Чимин смотрел на сидящего в кресле господина Ана и вспоминал императора Тхэджо. В прошлой жизни ему порой казалось, что отец несправедлив к нему. Сейчас он смеялся над прежним собой — император Тхэджо чувствовал вину перед своим четвёртым сыном, но признавал его достоинства и временами даже видел в нём равного. Господин Ан Сок ненавидел Чимина, презирал его по неизвестным причинам и никогда не был добр с ним. Чимин не знал, чем он заслужил такое отношение. И если раньше это было важно, то сейчас почти потеряло значение. Сейчас он собирался сообщить отцу о принятом решении. Просто из вежливости. — Я женюсь на Го Хачжин, — сказал Чимин, сразу приступая к делу. Отец оторвался от отчёта, который просматривал, и одарил Чимина пронзительным взглядом: — Женишься, значит… — он усмехнулся. — Мне казалось, ты должен попросить моего благословения? — А вы бы мне его дали? — поинтересовался Чимин. На секунду он представил, как бы происходил этот разговор в Корё. Если бы он будучи только принцем, собрался жениться на Хэ Су, что сказал бы ему император? — Ты как-то странно на меня смотришь, — заметил отец. — Непочтительно. Чимин пожал плечами: — Свадьба состоится через три месяца. Приглашения мы пришлём позже. Он развернулся, чтобы выйти из кабинета. У него была ещё уйма нерешённых дел. — Подожди, — окликнул его отец. Чимин замер на пороге, развернулся и заинтересованно поглядел на сидящего перед ним человека. Чего тот хотел от него? Зачем остановил? Неужели собрался возражать против их с Хачжин брака? Чимин уже приготовился обороняться, но отец сказал совсем не то, что он ожидал услышать: — Я хочу, чтобы ты прочитал кое-что. Присядь, — он повелительным — совсем императорским жестом — указал на стул, стоявший рядом с его столом. Чимину пришлось подчиниться. Он сел и стал смотреть, как отец подходит к висящей на стене картине — три девушки с голубыми веерами глядели вдаль и точно знали какую-то тайну, — как аккуратно отодвигает её и набирает код, открывает сейф и, наконец, достаёт бумагу. Он отдал Чимину этот жёлтый лист и бросил короткое, всё такое же властное: — Читай. Исполнить это было нелегко. Письмо явно лежало в сейфе много лет. К тому же писавший его плакал да ещё и пролил что-то на бумагу. Чимин покачал головой и принялся разбирать размашистый, нервический почерк. Письмо начиналось не с обращения, а будто с середины. «Мы хотели сбежать, — писал неизвестный или скорее — неизвестная. — Он обещал, что увезёт меня, но уехал один. Слушай, ты должен знать: я никогда не любила тебя, я всё знала о твоих шлюхах, об этой гадине Ёнсук. Я… ненавижу их, ненавижу тебя, ненавижу этих детей — как же Йонг и Чун похожи на тебя. Я… я всё закончу. Хочу, чтобы ты запомнил мои слова. Хочу, хочу, чтобы ты передал их ему». Больше ничего Чимин разобрать не смог, но прочитанного было достаточно. На лбу его выступила испарина, он закрыл глаза, пытаясь разобраться в происходящем — произошедшем, — лучше понять смысл слов. — Ты знаешь, кто это писал, — сказал отец. Потом наклонился и буквально вырвал лист из рук Чимина. — Как думаешь, о чём я подумал первым делом, когда нашёл это письмо рядом с её телом в тот день? Чимина передёрнуло, он снова видел кровь, чувствовал её запах. Чтобы уйти от прошлого, он сосредоточился на вопросе отца. Ответ был очевиден. — Почему она не назвала моего имени? — спросил Чимин. — Думаешь, я не твой сын? — Думал, — поправил его отец. — Я велел сделать тест ДНК, после того как тебя сбила машина. Чимин хотел спросить — «Почему ты не сделал этого раньше, если сомневался?», — но, взглянув на лицо отца, не стал. Слова замерли на его губах, он вдруг всё понял. Отец не мог простить матери предательства. Она ведь не просто изменяла ему, она ещё и покончила с собой из-за другого мужчины. Но нельзя винить мёртвых, нельзя мстить им, куда проще ненавидеть живых. — Ты нашёл её любовника? — поинтересовался Чимин. Он всё пытался понять, что думает о матери теперь, хотел разобраться в собственных чувствах, но не мог. Она не ненавидела его. Кажется. Чимин не знал, как к этому относиться. Как расценивать её поступок. Да и имел ли он право судить? Руки тряслись, и нужно было сделать что-то с собственным телом, с этими мыслями, оглушающими и раздражающими, выводящими его из себя. Отец кивнул: — Я чуть не разорил его. Если бы не случай… Чимин не был уверен, что хочет слушать его дальше. Он даже не знал, жалеет ли его. — Зачем ты рассказал мне об этом сейчас? — спросил Чимин, найдя в себе силы подняться со стула. Отец хмыкнул: — Считай это моим подарком на свадьбу. — Чуну и Йонгу тоже следовало бы знать, — заметил Чимин. Отец неопределённо махнул рукой. Это могло означать, что угодно. «Боится, что они его разгадают? Поймут, почему он так вёл себя со мной, и начнут презирать?», — спросил Чимин у самого себя и невольно покачал головой. Он не мог с уверенностью сказать, как братья отреагируют на подобное сообщение, но ему хотелось бы очистить репутацию госпожи Ли. Он спросил о ней, прежде чем уйти: — А что с госпожой Ли? Почему ты не женился на ней? Почему… Чимин не договорил, но господин Ан и так всё понял: — Что касается твоего незаданного вопроса, то пойми, если бы правда раскрылась, это погубило бы ON, я только начинал строить фирму, мне нужна была поддержка общества, а поступок твоей матери… он и без того был ужасен. Чимин не думал, что адюльтер с самоубийством навредил бы репутации и становлению ON сильнее, чем просто самоубийство, но не стал говорить об этом. Кажется, на этот раз его отец принёс любимую женщину в жертву собственной гордости. «Может быть, некоторым людям просто не дано любить?», — думал Чимин, подходя к своему кабинету. Он так углубился в свои мысли, что если бы Лиен не поздоровалась с ним, он бы непременно столкнулся с ней. — Слышала, ты собираешься жениться! — сразу же атаковала она, отчитывая его громким шёпотом. — Ты сошёл с ума. Чимин кивнул и прошёл мимо. У него не было сил для разборок с Лиен, к тому же эта женщина уже ни на что не могла повлиять. Он пообещал себе поговорить с ней вежливо в следующий раз и, услышав её шаги — она явно собиралась зайти к нему в кабинет и продолжить разговор, — закрыл дверь на ключ.***
Он исполнил своё намерение через несколько дней. Лиен шипела и отчитывала его, но не так, как прежде. Она, казалось, действительно заботилась о нём, а не старалась затащить его в брачные сети. Это было странно и ново. Правда, куда сильнее он удивился, когда она со вздохом произнесла: — Я позвонила в один магазинчик. Там нужен консультант, — быстро сунула ему визитку и вышла так поспешно, что Чимин не успел поблагодарить. Когда он попытался сделать это при следующей встрече, Лиен состроила такую мину, что он сразу сдался. Почему-то его подруга детства считала собственную доброту чуть ли не зазорной. Чимин рассказал об этом Йонгу, когда они обедали в уютном кафе, расположенном недалеко от ON. Со слов Хачжин Чимин знал, что однажды она очень долго ждала его здесь. Поэтому маленькие столики казались ему особенными. — Лиен у нас такая, — кивнул Йонг. — Никогда не понимал её… — он помешал свой кофе чайной ложкой. — Кажется, только Чуну это под силу. «Если подумать, и в Корё было также. Брат всегда понимал её лучше, чем остальные, всегда был неравнодушен к ней», — пронеслось в голове Чимина. Потом он перевёл взгляд с чашки Йонга на её хозяина: — Расскажи лучше, зачем ты вытащил меня из офиса в обеденный перерыв. Йонг потупился: — Прости. Я просто уже не мог молчать… Я хочу уйти из ON. Думаю, ты должен знать. Чимин не был удивлён — ему вообще казалось, что после того самого разговора с отцом, он уже никогда не испытает настоящее изумление. Да и Йонг ведь никогда не любил своё место, порой он вовсе не скрывал этого. — С отцом ты поговорил? — спросил Чимин. Пожалуй, только это и имело значение. — Сегодня пойду, — сказал Йонг. — И чем займёшься потом? — поинтересовался Чимин, вгрызаясь в сэндвич. — Хочу попутешествовать по миру, а потом определиться… Думаю, я стану тренером по бейсболу. Ну ты знаешь, я всегда его любил. Чимин знал, поэтому он пожал брату руку и пожелал ему удачи. — Я могу пойти к отцу вместе с тобой, — предложил он, хотя меньше всего хотел разговаривать с этим человеком. — Спасибо. Я справлюсь, — пообещал Йонг. Вечером, когда Хачжин показывала ему платья из свадебного каталога — «Вот это пышное мне ведь подойдёт?», — Чимин получил сообщение от брата. «Отец отпустил меня, — писал Йонг. — Он сказал по секрету, что хочет потом отдать фирму тебе (я спросил). Поздравляю». — Как думаешь, мне нужно директорское кресло в ON? — поинтересовался Чимин у Хачжин, забирая каталог из её рук и крепко обнимая свою невесту. Она пожала плечами: — Судя по стоимости тех платьев, что мне нравятся, тебе нужны два таких кресла. Чимин рассмеялся вместе с Хачжин и погладил её по голове. Жизнь никогда не щадила его, но пока с ним была эта солнечная женщина, он не собирался роптать. Только бороться.