Пекло

Конечно, он слукавил тогда у МакГрюдер. Дредд не был слепцом и все давно прекрасно разглядел. И фигуру Андерсон, чьи женственные формы не мог скрыть грубый материал рабочей формы парамедика, и симпатичную мордашку, а также весь тот ворох проблем, который сулило это сочетание судье. В районном отделении тринадцатого сектора служили только мужчины. Время от времени у Дредда были напарники-женщины, которых он, к слову, считал толковыми судьями, даже и потому, что они поныне здравствовали. Но самое главное, что все они вовремя, и без истерик, сами слиняли из его отделения. Только теперь ему навязали эту девчонку! Дредд стиснул зубы, пытаясь погасить внезапно нахлынувшую злость, когда до одури хочется ударить кулаком по стене, а еще лучше раскрошить челюсть какому-нибудь "мокрушнику". Мысль о том, куда бы деть Андерсон, засела неприятной шпилькой в подкорке мозга. О том, чтобы позволить девушке выезжать на вызовы с другими парамедиками — даже не шло речи. Она была слишком слабой для всего, что окружало Дредда. Для скверны улиц самого криминализированного сектора Мега-Сити Один, грубостей мужского коллектива, и, конечно, дьявольски изматывающей работы. Судья Дредд, скривив губы, пинком убрал боковую опору байка, позволив машине рвануть вперед. Издали мега-блок «Кэррадайн» напоминал драгоценный камень, оплетенный транспортным хабом, словно витиеватым кастом из серебра, но на этом его отличие от прочих мега-блоков заканчивалось. Все та же огромная смердящая язва на гигантском теле Мега-Сити. Дредд не наведывался сюда много смен. Судьи не творили чудес, все результаты их адского труда — не более шести процентов раскрытых тяжких преступлений за сутки. Сухая и безрадостная статистика Дворца Правосудия, не признающего, что единственный оплот справедливости в этом кривом мире рушится под тяжестью волны насилия общества, которое он должен защищать. Но сегодня судья здесь, и значит правосудие свершится. Тридцать пятый блок представлял из себя трущобы и самый крупный наркопритон «Кэррадайна». Только сегодня Дредд был здесь не только поэтому. По судейским патрулям прошла ориентировка о возможных несовершеннолетних пленницах, которых готовили для отправки в бордели. Ведь группировка «Красные Драконы», контролирующая этот сектор, славилась не только сбытом наркотиков и оружия, но и торговлей «живым» товаром. Самые красивые и экзотичные девочки подбирались с присущим азиатам чутьем прекрасного, чтобы потом пополнить ряды шлюх "экстра-класса" в Девятом секторе. Но и охрана притона была соответствующая - более дюжины вооруженных бойцов клана на этом уровне и еще несколько десятков на разных этажах. Ему бы наведаться сюда вместе с другими судьями, только это - "не его стиль", как когда-то обмолвился старший парамедик Гонсалес. Азарт был практически осязаемым, как чувство жара в груди, заставляющее сердце биться сильнее, перегоняя кровь по сосудам, доставляя адреналин в каждую клетку. Но "светиться" раньше времени Дредд не хотел, и «Законодатель» был переведен в беззвучный режим. Два огромных лба с черными татуировками полегли сразу у шахты лифта. Больше бойцов в коридоре блока, освещенного тусклыми фонарями, на первый взгляд, не наблюдалось. Судья крадучись двигался по правой стороне лабиринта жилых построек, к большому, «пустующему», согласно карте блока, помещению. Такое в случае необходимости могло использоваться как склад, магазин, да даже для жилья, если установить перегородки из листов пластина. Из квартиры напротив выглянула старуха, но Дредд взмахом руки приказал ей оставаться на месте. Дверь в ту же секунду захлопнулась. Он сверился с картой в своем онбордере, решая, как поступить. К большому помещению примыкал ряд поменьше, где, вероятнее всего, и содержали будущих секс-рабынь. Но раздумывать долго не пришлось, ведь за его спиной уже раздавались невнятные выкрики. Патрулирующие коридор бойцы наверняка обнаружили своих оглушенных «коллег», и, пока есть время, нужно было воспользоваться своим преимуществом внезапности. Судья прицепил на металлическую дверь сразу две стандартных упаковки взрывчатки. Взрыв был такой силы, что вывернутая из петель входная дверь превратилась в воронку, по стенам вокруг так и брызнули во все стороны трещины, а воздух стал сизым от дыма и пыли. Дредд ринулся вовнутрь, изрешетив троих, сидящих за столом, но, оказавшись на открытом для огня пространстве, быстро оценил обстановку и вынужден был, пригнувшись, перебежать в противоположный угол. По нему началась стрельба одновременно из нескольких стволов и посыпалась со стен штукатурка. Сгруппировавшись, Дредд перекатился через плечо, и стоя на одном колене, метко ответил противникам из "Законодателя"... Через несколько секунд все было кончено и судья, переводя дыхание, поднялся на ноги. Спина под содранной медицинской повязкой горела огнем. Но это того стоило — три трупа у двери, еще восемь в помещении. Под ногами хрустело стекло разбитых флаконов-ингаляторов. Он хотел нагнуться, чтобы поднять один из уцелевших, но заметил в треснутом круглом зеркале, служившим для бокового обзора, отражение подбирающихся к зияющей дыре в стене вооруженных людей. — Бронебойные. — «Законодатель» выдвинул нужную обойму. Три выстрела в стену и все было кончено. Внезапно боковая дверь внутри помещения открылась, и на Дредда с воплем кинулся азиат, размахивая на ходу нунчаками на цепи. — Ох ты, черт, — не удержался судья. Противник вопил как бешеная обезьяна, мельтеша металлическими палками по бокам судьи. Цепь перекрутила правое запястье в темно-зеленой краге, вынуждая опустить оружие, но Дредд, заблокировав удар другой рукой, дернул противника к себе и просто саданул со всей силой головой в шлеме по башке бойца «Красного Дракона». Азиат рухнул как подкошенный. Послышались выстрелы, как будто несколькими этажами выше, и судья был готов поклясться, что так может звучать только «Законодатель». Сунув ингалятор в кармашек на поясе с боеприпасами, он быстро зашагал к распахнутой двери. Ведь он не вызывал подмогу, пусть смельчак прорывается к нему сам. В комнате было чисто и пахло антисептиком, только ряд двухярусных кроватей наводил мысль о вынужденном соседстве большой группы людей. Но, в прочем, в казармах академии не было уютнее. Вели пленницы себя странно. Никакой радости или паники от появления судьи на красивых лицах. Он посмотрел на сидящую по-турецки на ближайшей койке девушку и опешил. Неземной эльф с бледной кожей и волосами цвета выжженной радиацией травы Проклятых Земель. Крупные черты лица и оттенок глаз между светло-карим и серым. Настоящая альбиноска-афроамериканка. — Вставай, — приказал он девушке. Та, мечтательно улыбнувшись, поднялась на ноги. Пленницы были разбиты по парам и покорно стояли за его широкой спиной, когда показался другой судья. — Назовитесь, офицер, — свое оружие после событий в «Пич Трис» он и не думал отпускать. Собственно, другой судья, используя стену как прикрытие, тоже целился в него. — О’Коннор, девятый сектор. Майкла О’Коннора он знал еще зеленым юнцом, попавшего под распределение в тринадцатый сектор. Парень ему сразу не понравился. Карьерист, решивший, что работа с ветераном поможет ему получить хорошую должность в Департаменте Правосудия. Впрочем, в сообразительности ему действительно трудно было отказать, поскольку он быстро слинял в Девятый сектор к более «перспективному» Лексу. Судья Дредд презрительно фыркнул, но «Законодатель» опустил. — Каким ветром в «Кэррадайне»? — Информатор давно не выходил на связь, — О’Коннор также опустил оружие, — решил наведаться. — Скольких положил? — Четверых. Судья осклабился, потому что сам он ликвидировал одиннадцать отморозков и еще двое бойцов лежали у шахты лифта, связанные как ягнята. Это не считая разбитой головы любителя помахать нунчаками. — Центр, нужна команда зачистки и мясовозка. Пятнадцать на утилизацию, трое на перевозку. Несколько бригад парамедиков для несовершеннолетних, возможно, они под воздействием неизвестного наркотического препарата, — доложился он в онбордер. Что-то в его словах послужило кнопкой «пуск», некой вербальной командой, но девушки внезапно, обогнув Дредда, cтайкой с визгом устремились в коридор. Чертыхнувшись, он побежал за ними, но опоздал… Альбиноска все с той же мечтательной улыбкой на полных губах, легко перемахнув ограждение, устремилась прямо на пластибетонный пол атриума. Он пытался сдерживать нажим острых коленок и локтей, но это было равносильно попытке удержать отчаянно сопротивляющихся маленьких чертят. Подоспевший О’Коннор, раскинув длинные руки, также пытался сдержать напор, толкая девушек обратно в темный коридор блока, но двое из них, увернувшись от его объятий, побежали навстречу своей смерти. — Дьявол, — черноволосая китаянка со всей мочи вцепилась зубами в мужскую ладонь. Все это начинало здорово нервировать Дредда. После вызова он хотел заехать перекусить в «Панкси», но на сегодня этой азиатской херни было с него предостаточно. Вырубив китаянку прикладом, он, напрягшись, зашвырнул группку пленниц в коридор. — Сеть, — из дула «Законодателя» вырвалось серебристое облачко, опутав девчонок тонкой серебристой сеткой, прочно пригвоздив к их полу. О’Коннор последовал его примеру. Оставшихся девушек сообща "успокоили" при помощи шокера. — Что это за херня такая, Дредд? — Спросил, тяжело переводя дыхание, молодой судья, подбородок и шея которого были располосованы острыми ногтями. — Хотел бы и я это знать, — пробормотал мужчина. Для пленниц пришлось вызывать отдельную престовозку, потому что даже под слоновьей дозой нейролептиков и седативных они продолжали проявлять агрессию, пытаясь любой ценой броситься с высоты. О’Коннор убрался восвояси и Дредд мысленно поставил галочку - узнать, что за информатор может быть у того «Кэррадайне», который к тому же живет аккурат над базой «Красных Драконов». — Что с ними, Дредд? — Парамедик Гонсалес, прибывший в составе резервной бригады, поинтересовался у судьи. — Что и всегда, — судья пожал широкими плечами. — Новая супер-дрянь, выбивающая мозги. — Я провел экспресс-анализ крови, и знаешь, что интересно, они почти чисты. Незначительное присутствие пранка и наркоты, не объясняющее такого агрессивного поведения. — Мы не знаем, с чем именно имеем дело. Прогоним через анализатор в лаборатории, там посмотрим. Как Андерсон? — спросил Дредд. — О, — хмыкнул Госалес, — не очень довольна, но начинает привыкать к обществу Трэвиса. Чико Гонсалес пытался пошутить по поводу того, почему Дредд спрятал девушку в лаборатории, но заметив упрямо сжатые губы судьи, не сулящие ничего хорошего, и благоразумно замолчал. Вернувшись в участок Дредд сразу направился в криминалистический отдел. Все было, как и он предполагал: Трэвис сосредоточенно копался во внутренностях робота-мусорщика, казалось, полностью позабыв, что парамедик находится в кабинете, а Андерсон молча работала за монитором компьютера с информационной базой сектора. Все же посадить ее в лабораторию к единственному тек-работнику был самый оптимальный вариант, даже потому, что тот не интересовался женщинами. Нет, Трэвис не был гомосексуалистом, такие болезненные увлечения выбраковывались еще на этапе академии, просто в его личной иерархии ценностей женщины занимали тридцатое или сороковое место. Впрочем, и сам судья никогда не уделял им большего внимания, чем требовала его работа. Женщины были или его коллегами, или теми, кого он призван был защищать. И ничем более. — Я принес тебе подарочек, — Дредд кинул аэрозольный баллончик в руки криминалиста, — от ребят из мега-блока «Кэррадайн». Очень странные были ребятишки. — Похож на «Рапид». — Присмотрись к маркировке. Вместо «М» — изображен крест. — «Крестовые короли»? — Ты слишком высокого мнения об уме этих недоносков, — осклабился Дредд, — к тому же «Кэррадайн» контролировали «Красные драконы». — Андерсон, — Трэвис протянул девушке баллончик. — Сделай спектральный анализ. Парамедик, поежившись от пристального взгляда судьи, принялась выполнять задание. Ее волнение практически физически ощущалось, но, тем не менее, действовала она быстро, и тонкие пальцы со знанием дела порхали по приборной панели. Дредд наблюдал за ней, прислонившись к косяку входной двери. Через пару минут результат был готов. — Совпадение по составу с «Рапидом» не более 80%, — между тонкими бровями парамедика пролегла складка. — Остальное - пранк и около семи неизвестных соединений. Странно, что некоторые из них являются органическими… — Наверняка бодяжат с каким-то растительным психоделиком, — Трэвис не проявил особого интереса к ее словам и вернулся к своему роботу. — Это не герань на балконе выращивать. Да и нужно ли, если существует пранк… Подождите, вероятно, неизвестный компонент животного происхождения! — раскрасневшаяся от волнения парамедик взяла часть образца и поместила колбу на штатив ДНК-спектрометра. — Следы животного белка, глюкозы, креатининфосфокиназы. Думаю, что это спинномозговая жидкость… Человеческая спинномозговая жидкость. — Любопытно. Сможешь выделить ДНК из образца и пропустить ее через базу Департамента? — заинтересовался, отрываясь от дверного косяка, Дредд. — Попробую, — воодушевилась Андерсон. — Что по твоей работе? — Судья подошел к столу Трэвиса и, склонившись, разглядывал разобранного робота-мусорщика. Что-то слишком часто роботы, созданные облегчить жизнь людей, стали давать осечки. — У всех жестянок, которых ты приволок, блок управления разработал «Картлайт Индастриаз», но у этого он модифицирован. Я бы сказал, что с ним поработал профи и явно не на коленке. — Работай в этом направлении. Тем более у тебя появился помощник, — судья вышел из помещения. В судейских покоях он наконец-то позволил себе ослабить ремни брони. Плечи болели так, словно с них содрали живьем кожу. Пожалуй все-таки придется наведаться к Гонсалесу за новой повязкой с анестетиком. — У вас повязка отклеилась. Давайте я наложу вам новую? — услышал он тихий женский голос за спиной. Судья обернулся. Слегка склонив голову на бок, он смотрел на девушку через темноту защитного стекла шлема. — Андерсон, стоит ли мне получить царапину, так ты уже нарисовалась. Изведешь все запасы антисептика в пустую. Не то, чтобы он сомневался в качестве работы парамедика, просто она была последней в списке людей, к которым он обратился с подобным. Да и то, что она явилась в судейскую раздевалку с целью выяснения отношений, показалось ему сверх наглости, которую он никак не ожидал от обычно спокойной девушки. — Это моя работа. Я парамедик, — мгновенно вскипела Кассандра Андерсон, — а не лаборант. — В лаборатории ты шустро работала, кроме того, соображаешь в органике лучше, чем Трэвис. — Но я бы хотела работать в секторе, как и другие парамедики. Уголки полных губ судьи устремились вниз, словно она сказала какую-то глупость. На секунду Дредд даже пожалел, что не успел раздеться, тогда бы Андерсон наверняка как ветром сдуло и ему бы не пришлось внушать ей как ребенку прописные истины. — Почему нет? — Щеки Андерсон запылали. — Ты слабая. Слишком слабая для улиц тринадцатого сектора. Эмоции девушки можно было читать как раскрытую книгу. Она напоминала дикую кошку, готовящуюся к прыжку. Красиво очерченный рот несколько раз приоткрывался, жадно хватая воздух, но ни слова грубости она так и не сказала. Хотя, как подозревал Дредд, просто потому, что так и не решила, каким именно обидным прозвищем нужно было его обозвать в первую очередь. Ситуация несказанно веселила его. Однако, внезапно смилостивившись над Андерсон, он добавил: — Если, конечно, не докажешь обратное. — Да пошел ты! — Только и смогла выдохнуть разгневанная парамедик, сжимая кулаки. — Оскорбление судьи при исполнении расценивается как хулиганство. Две недели в изо-кубе. Но тебе повезло, Андерсон, что ты в отделении. Даже в изолятор доставлять тебя не придется, просто отработаешь свой срок в лаборатории. — Уголки губ Дредда подрагивали в плохо сдерживаемой усмешке. Андерсон развернулась, чтобы уйти, но в этот момент услышала за спиной: — И не вздумай таскать оттуда «химию». Огребешь по полной, если я узнаю об этом, обещаю тебе. Все-таки их труд - одна огромная рутина, выматывающая физически, гасящая все эмоции, убивающая сном урывками и непомерной тяжестью долга, давящего на плечи. Когда четко осознаешь, что у этой работы не будет конца. Никогда. Дредд не тешил себя мыслями о благородстве своей профессии. Да и не было в его работе ничего возвышенного. Просто этому миру нужны были мусорщики и он был в числе их.

***

Андерсон старалась попадаться на его глаза как можно реже, хотя это и было трудно, учитывая их совместную работу. После того, как она с Трэвисом негласно разделили функции в отделе криминалистики, все химические исследования целиком легли на девушку. И именно она скидывала ему результаты экспресс-обследований крови и прочих биологических жидкостей, найденных на месте преступления. - Парамедик Андерсон – Дредду. Опознаны потерпевшие. Высылаю данные. Ее сообщения всегда были четкими и по делу. Вот еще бы она перестала так упорно вставлять слово «парамедик» в каждое свое приветствие... Дредд скривил губы в усмешке, но вынужден был признать, что ее ослиное упрямство даже временами ему нравилось. Она изменилась за несколько недель, проведенных в его районном отделении. Стала собраннее и злее. Девушка не перестала краситься, но лоск прежней аккуратности куда-то делся. Чего он опасался, а именно излишнего внимания мужского коллектива, не произошло. Андерсон благоразумно соблюдала дистанцию, предпочитая общаться только с Гонсалесом, который стал частым гостем в лаборатории и Трэвисом, с которым она неожиданно сдружилась. Не раз, наведавшись в лабораторию, Дредд замечал, что они обмениваются дружескими подтруниваниями, которые сразу прекращались, стоит ему зайти в кабинет. Ведь в отношении Дредда все осталось по-прежнему: девушка терпеть его не могла. Никаких новых обстоятельств по поводу инцидента в «Кэррадайне» не обнаружилось. Судья О’Коннор действительно наведывался туда к своему «барабану», чей труп был обнаружен в мусорном баке тридцать седьмого уровня. Новый наркотик больше в тринадцатом секторе нигде не всплывал. Это обстоятельство наводило Дредда на мысль, что «Красные Драконы» только попробовали его "толкать" на наркотическом рынке. Неизвестная ДНК так и осталась неопознанной. Оставшиеся в живых девушки - часть из них покалечили себя об стенки перевозки - всеми мыслимыми и немыслимыми способами пытались свести счеты с жизнью. Они бились головой об стены камеры, бросались на судей, вынуждая их применить оружие… Выжившие после этого, спустя несколько дней, перестав есть и пить, впали в странное оцепенение. Выведать что-либо из них был в состоянии разве что пси-судья уровня Ивана Вагнера. - Судья Дредд. Вам приказано явиться в Дворец Правосудия, - онбордер сработал аккурат в тот момент, когда он поднес хоттис (31) ко рту. Чертыхнувшись, Дредд, положил свой скромный обед обратно на одноразовую тарелку из пластина и, расплатившись с уличным торговцем, завел мотоцикл. Хотя бы в этот раз он не просиживал штаны у кабинета своей начальницы. Проводили его быстро, но вовсе не на последний этаж черной цитадели правосудия, а в медицинский отсек. Верховный судья МакГрюдер (32) стояла, устремив зоркий взгляд за зеркальное стекло, вмонтированное в одну из стен, для наблюдения за важными преступниками, нуждающихся в медицинской помощи. В палате было шесть одинаковых кушеток, на которых, словно распятые, лежали зафиксированные за конечности и шею, выжившие после ««Кэррадайна» девушки. К их тонким рукам тянулись трубки, закачивая питательные растворы прямо в кровь. - Раньше мы устанавливали зонды. Но девушки временами впадали в буйство и их вырывали. Сейчас нам приходится «кормить» их внутривенно, но не знаю, как долго они так продержатся. - Дают ли им седативные? - скривился Дредд, у которого от вида умирающих девчонок скрутило все внутри. - Мы давно превышаем все допустимые дозы в десятки раз. Если так пойдет дальше, то неизвестно от чего они раньше погибнут, от голода или от остановки сердца. - Не пробовали разыскать родственников? Может, это поможет их вывести из сопора (33). - Они все сироты. Удивительно, что ты об этом заговорил, - Мак Грюдер странно посмотрела на него, – учитывая твое происхождение. Дредд склонил голову, пряча лицо, стиснув зубы, но от внимательного взгляда женщины не укрылось, что горечи в его жесте было больше, чем гнева. - Возьми это дело, чтобы вот таких девочек больше не было. - Такие жертвы будут всегда, - жестко осадил он МакГрюдер, – я и так занимаюсь этим делом. «Кэррадайн» на моей территории. - Да… Слышала, что ты обзавелся новым сотрудником криминалистической лаборатории? Значит все-таки, что-то разглядел в парамедике Андерсон? - Ничего, кроме того, что она будет гораздо полезней в лаборатории, чем если будет мешаться под ногами других парамедиков. - Я читала ее отчет. Аналитический центр полностью согласен, что в «Распятие» обнаружены обломки человеческой ДНК и учитывая ее увечность, теория Андерсон о том, что это, возможно, ДНК мутанта, имеет право на существование. Он с трудом подавил в себе вспышку ярости, но верховная судья заметила, как на волевом лице проступили желваки. - «Распятие»? Какой умник подбирает такие названия? – Раздражение Дредда как будто вылилось в едкое замечание. Но на самом деле ему было плевать, как обзовут новый наркотик, ведь истинная причина его гнева была в другом: ни о каких своих догадках Андерсон даже не посчитала нужным ему доложиться. Теперь взбучки ей не избежать. - А на что это еще похоже, – женщина махнула на привязанных к кушеткам пленниц, – как не на распятие наших детей? Умирающих с счастливой улыбкой на губах. Ты должен прекратить это, Дредд. Пока не началась новая волна. - В мозгах девочек кто-нибудь копался? - Конечно. Сначала Агнесс Кейн, потом Вагнер. - Что-нибудь нарыли? - Увы, нет. - Мне нужно самому поговорить с Вагнером. Организуешь встречу? - Сейчас придет мисс Кейн и проводит тебя к нему. Пси-корпус в силу своей специфики всегда был обособлен от других структур. Судьи с пси-способностями были нужны Департаменту Правосудия, но это не значит, что к ним хорошо относились. Страх и ненависть были неотъемлемой частью работы Пси-дивизии (34), как и зависть к паранормальным способностям от не имевших таковых. Судья Кейн, облаченная в стандартный черный костюм с кожаными вставками, поджидала Дредда у лифта. Он пропустил ее вперед, посмотрев через щиток шлема на сенсорную панель, ожидая, что именно она нажмет. Но, к некоторому разочарованию Дредда, она только приложила свою ладонь к сенсору, приводя лифт в движение. По его ощущениям, они двигались вниз. Значит, все-таки пси-корпус действительно располагался под землей на уровне катакомб Старого Города. - Это я тебя штопала в прошлый раз, Дредд. – Агнесс, прислонившись попкой, обтянутой узкой юбкой, к поручню, озорно посмотрела на него своими яркими синими глазами. - Да, - только и промолвил судья. - Без шлема ты симпатичнее… Особенно когда на тебе еще нет брони. Агнесс Кейн была одной из самых красивых женщин, встречавшихся ему в жизни. Но и одной из самых опасных. И потому он поспешил освободить свой разум от всего представляющую ценность, вот для таких «мозгоебов», как он про себя называл пси-судей. - Да, - непринужденным тоном повторил судья. Искоса поглядев на мужчину, судья Кейн в досаде скрестила руки на груди. Дверь открылась, и она поспешила выйти первой. Дредд, скорый на усмешки, позволил себе осклабиться. - Ты так и будешь таращиться на мою задницу или уже пойдешь к главному «мозгоебу», или как ты там нас называешь? Кабинет Вагнера не уступал по размерам кабинету верховного судьи, подчеркивая могущество этой группы избранных внутри касты судей. Но тем не менее Иван Вагнер, или подобный ему, никогда не мог стать главкомом Департамента Правосудия. Вершиной его могущества было место в совете девяти - в структуре, которая занималась расследованием преступлений тех, которые сами должны были вершить правосудие. В СОС-отделе, осуществляющем надзор над судьями (35). Во власти которых было сместить верховную судью при необходимости. Если бы они жили не в этом проклятом мире, то Иван Вагнер (36) вполне мог стать новым мессией. Красивый, харизматичный, не способный, конечно, превратить воду в вино, но способный заставить поверить в это. Экстрасенс суперуровня. Дредд знал, что для пси-судей существует негласное правило – «не копаться в умах других судей без необходимости», но для суперсенсов такого класса это ограничение было практически не выполнимым. Весь мир для них был какофонией из чужих мыслей и чувств, и контролировать свой дар в большинстве случаев не представлялось возможным. Вот и сейчас, войдя в кабинет, Дредд сразу же ощутил, что словно липкие холодные пальцы ощупывают его затылок. Он стиснул зубы, «очищая» свой разум от мыслей, в глубине души уповая на свою плохую восприимчивость к пси-способностям, на которую не раз сетовала Агнесс Кейн. Ментальный нажим ослабел и рассеялся. - Присаживайтесь, судья Дредд, - Вагнер оторвался от созерцания голограммы Дворца Правосудия, величаво возвышающейся над его рабочим столом и внимательно посмотрел на вошедшего. – Чем обязан столь позднему визиту? Дредд пропустил шпильку насчет времени мимо ушей и уселся в черное кресло, нагло вытянув вперед длинные ноги. - Только неотложное дело заставляет меня злоупотреблять твоим гостеприимством. - Ничего. - Что «ничего»? - Я отвечаю тебе на твой вопрос, что именно нам удалось выудить из девочек мега-блока «Кэррадайн». Ты же это хотел спросить? О, не волнуйся, я не «увидел» это в твоей голове… - Я и не сомневаюсь, - осклабился Дредд. Вагнер пораженно молчал в течение нескольких секунд. На его красивом мелькнула тень удивления и… страха. - Так что там с девушками, - судья направил разговор в нужное русло. - Почему-то обыватели думают, что копаться в чужих мозгах проще некуда. Однако человеческие мысли, Дредд, большая выгребная яма, питаемая неосознанным. Иной раз людские фантазии, значительно реалистичнее самой действительности. - Значит, - ничего. - Они словно чистый холст. В их воспоминаниях лишь пустота и ты, судья, бесконечное число раз. Судья Дредд вздрогнул. - Чтобы так зомбировать сознание, нужен человек с пси-способностями? – задал свой вопрос Дредд. - Не обязательно, для нейромоделирования подойдет и талантливый гипнотик, вкупе с психотропными веществами. – к главкому вернулась прежняя высокомерная манера в общении. – К чему ты клонишь? - У девчонок основательно промыты мозги, для чего-то это ведь сделали? - Идеальные гейши или супер-солдаты? - Возможно. - Все это безделица, Дредд. Я занимаюсь проблемой нейромоделирования не один год и как никто знаю, что его возможности сильно преувеличены. Однако, я пренебрегаю обязанностью гостеприимства. Выпьешь что-нибудь? - Нет. - Две чашки синте-кофе, - проговорил он в развернутый голографический экран на своем столе. В кабинет вошла девушка, по форме которой, на сколько мог судить Дредд, не относящаяся к пси-судьм, скорее служащая одного из многочисленных вспомогательных подразделений Дворца Правосудия. - Мисс Смит, - промолвил Вагнер после того, как она поставила чашку перед начальником. – Не могли бы вы отнести чашку в другую комнату? – Он махнул рукой в направлении стены, в которой не было никакой двери. Девушка на мгновение обмякла, затем резко распрямилась и зашагала к своей цели. Если бы Дредд вовремя не перехватил ее, то она бы рисковала удариться об стену, расплескав содержимое чашек по подносу. - Спасибо, мисс Смит. Можете идти. – Девушка, очнувшись, посмотрела на Дредда осоловевшим взглядом, затем высвободилась из его рук и устремилась прочь из кабинета. - Можно запустить процесс отсроченно, придумать пусковую команду, какую угодно, будь то слово, последовательность цифр или картинка в кадре, можно предусмотреть многое, но всегда останется «дверь», за которую они не смогут пройти. – Иван Вагнер казался чрезвычайно довольным собой. Дредд же думал, что не зря введены ограничения, касающиеся пси-судей. Что бы мог сделать такой Вагнер, окажись он на месте верховного судьи? - Благодарю за сотрудничество, - Дредд собирался выходить, как был остановлен хозяином кабинета. - Судья, я… слышал… Что вам поручили наблюдение за курсантом Кассандрой Андерсон… Парамедиком Андерсон. Несколько лет тому назад я ее тестировал и не понимаю пристального внимания к девушке МакГрюдер. Что вы можете сказать… о ней? - Она – обычная, - отрезал судья. - Именно это я и написал в ее досье семь лет назад, - с видимым облегчением промолвил Иван Вагнер, Дредд же решил, что МакГрюдер была абсолютно права, что главный страх начальника пси-корпуса – боязнь конкуренции. Когда он доехал до районного отделения тринадцатого сектора, раздражение на Андерсон, что она не доложилась ему о своих наработках, давно улеглось. Было поздно, и девушка уже наверняка дома, а завтра он найдет нужные слова, чтобы с ней потолковать. Его смена также была давно закончена, и он ловил себя на мысли, что ужасно хочется помыться. Смыть собственный пот, пыль дорог и грязь улиц. Только жалко, что душу не очистить после общения Вагнером. Он направлялся в судейские помещения, когда услышал невнятный шум, доносящийся из спортивного зала, находящегося совсем близко к его личной комнате. Была почти полночь и здесь никому не положено было быть. Судья заглянул во внутрь и увидел парамедика Андерсон, отрабатывающую удары на его боксерской груше. Серая майка пропиталась потом, ее ткань прилипла к узкой спине, а светлые волосы были всклокочены. Но Кассандра вновь и вновь молотила по тяжелой груше, рискуя сбить себе костяшки пальцев. - На твоем месте я бы выбрал снаряд полегче, а еще лучше позанимался на тренажерах. Кассандра Андерсон, пойманная с поличным, сделала странную вещь, попытавшись развернуть грушу, чтобы что-то скрыть от Дредда. Но рука в зеленой перчатке остановила вращение снаряда, и теперь он видел, по чему в действительности молотила парамедик. Прямо к черной синтетической коже на уровне глаз девушки была прикреплена футболка Гонсалеса с изображенным на ней красным судейским шлемом. Дредд ухмыльнулся и расстегнул броню. Девушка, широко распахнув глаза, смотрела как он отстегнул портупею с оружием, которая составила компанию броне на гимнастическом матрасе. Краги и короткая куртка полетели сверху. - Что вы собираете делать? – Голос парамедика от волнения задрожал. - Позаниматься с тобой. Ведь для этого ты здесь? – длинные мужские пальцы потянулись к судейскому шлему.