Книга желаний

Майкрофт не мог ни на чем сосредоточиться. Государственные дела требовали его вмешательства, а у него перед глазами стояла грудь этого идиота, под подушечками пальцев покалывало от ощущения теплой кожи и жестких волос. Перед мысленным взором постоянно мелькал подтянутый живот с порослью, уходящей под резинку самого нелепого белья, какое только доводилось видеть Майкрофту. — Черт! — зашипел он, пролив кофе на разложенные документы. Три ночи! Три ночи подряд он открывал глаза в чужой постели. Это невыносимо! Он никогда, никогда, не просыпался в одной кровати с другим человеком. Нет, конечно, не стоило думать, будто у него не было никакой личной жизни. Хотя, да, не было. Она ему попросту не нужна. Тратить силы и время на то, чтобы совершать все эти нелепости, свойственные парам, Майкрофт не желал. Физиологические же потребности организма он передавал в руки профессионалов, предпочитая лишь получать, не отдавая ничего взамен. — Антея, во сколько рейс на Москву? — Вылет перенесли на шесть утра, сэр. — Перенесли? Но разве у нас не назначена встреча с послом в шесть? Антея сверилась с записями в коммуникаторе и произнесла: — В Москве штормовое предупреждение. Синоптики прогнозируют сильный ураган, поэтому нас проинформировали о переносе встречи на другое время. Майкрофт прикрыл глаза, глядя из-под ресниц на свою помощницу, и в очередной раз заключил, что она точно не участвовала в этой своднической операции. Какое, к черту, сводничество? Кто в здравом уме решил подсунуть ему идиота-бобби? — Чудно, — буркнул он, — а что ваш супруг? Почему он отсутствовал вчера на собрании? — Он подхватил простуду, и я изолировала его от общества до полного выздоровления. — Отчего же вы не напоили его теми чудодейственными пилюлями, что активно рекламировали мне? Антея чуть смутилась и, замявшись, произнесла: — У него жуткая аллергия на все препараты. Видимо, непереносимость вещества, которое наши химики добавляют в оболочку лекарства. Майкрофт прищурился. Он чувствовал некий подвох, что-то явно было не так. Какая странная особенность организма. — Но вы совершенно уверены в том, что у меня на этот же препарат нет аллергии? — процедил он. — Но… Вы уже принимали его, и ни разу я не наблюдала у вас подобных симптомов. — Каких? — Чихание. — Простите? — Он чихает. Это не прекращается, пока весь препарат не будет выведен из организма. Майкрофт понял: это тупик. К слову сказать, собрание сотрудников ничего не дало — никто не вел себя подозрительно. Ну, а Шерлок… Шерлок был в своем репертуаре, рубя умозаключениями по уставшим мозгам его команды. Позже вечером, оставшись в кабинете наедине с ним, Майкрофт стал мишенью братского издевательства, но сил и сарказма не хватило даже на то, чтобы достойно уесть младшенького в дедукции. — Вы свободны. Я сегодня останусь здесь. Антея кивнула и, чуть покачав головой, тихо прикрыла за собой дверь. Майкрофт разогнул спину и окинул взглядом кипу документов. Ему надлежало работать, а не предаваться неуместным фантазиям об инспекторском теле. *** Майкрофту снилось большое озеро, куда он в детстве частенько любил убегать из поместья: искать плоские камни и пытаться побить рекорд отца, выпускавшего до девяти «лягушек». Майкрофт чувствовал гальку под коленями и брызги воды, попадавшие на кожу, из-за чего по телу проходила дрожь. — Бу! — выдохнули ему в лицо. От неожиданности он резко отшатнулся и, сильно приложившись затылком о стену, оказался сидящим на пятой точке на полу. — О-о-о… — Хей, с тобой все в порядке? — раздалось над ухом, но Майкрофту было плевать. Он уже понял: он снова, опять оказался в чужой квартире, чужой постели, с чужим невоспитанный человеком. — Скажи что-нибудь, Майкрофт, иначе мне придется ударить тебя по щекам. — Только попробуйте, — рыкнул он, не открывая глаз. — Фух, ну, ладно. По крайней мере, живой. Ты прямо из кабинета ко мне? Открыв глаза, Майкрофт удивленно посмотрел на одетого (слава пресвятым угодникам!) Грега: — И с чего вы так решили? Он по-прежнему сидел на полу и не собирался вставать. В конце концов, даже ему требуется передышка. Майкрофт зверски хотел спать, а еще есть. Еду, принесенную Антеей, он методично выбрасывал, опасаясь очередного подвоха. За три сумасшедших дня в его желудок не попало ничего мало-мальски стоящего. — Не такой уж я идиот на самом деле. Я не спал, хотел посмотреть, как вас притащат ко мне в постель, но потом на секундочку вырубился, а когда открыл глаза, вы были уже здесь. Признаться, я устроил вам неприятный сюрприз, но, в конце концов, мне полагается компенсация за причиняемые вот уже четвертую ночь неудобства. Майкрофт отпихнул от себя Грега, поднялся на ноги, очень надеясь, что не выглядел при этом неуклюже, и подошел к кровати. Абсолютно мокрая простыня лежала на его половине с такой же сырой насквозь подушкой. — Вы что, в детском саду? — Его возмущению не было предела. — Вы правда меня разозлили, — буркнул Грег и скрестил руки на груди, как бы защищаясь, — я всего лишь хотел вас проучить. А когда проснулся, увидел вас на полу, стоящим на коленях и лежащим головой на собственных руках. Вы были в рубашке, с распущенным галстуком, а так, очевидно, можно уснуть за столом, ну и, скорее всего, именно рабочим, потому что будь вы дома, то хотя бы сменили обувь на домашнюю. Пошевелившись, Майкрофт отметил безнадежно мокрые рукава рубашки и скривился: ощущения они дарили премерзкие. — Я действительно здесь ни при чем, Лестрейд. Как бы вам ни хотелось видеть во мне злодея, я — не он. Я вообще не должен быть сегодня здесь, потому что в это самое время уже летел бы в… Впрочем, неважно куда, но мой рейс отложили и я остался работать в кабинете. Я тоже не планировал спать этой ночью, однако предыдущие три были немного суетливее чем я привык, а потому сам не заметил, как уснул. В этот момент его живот так сильно заурчал, что Майкрофту ничего не оставалось, как прикрыть от стыда глаза. Грег покосился на часы, потом на Майкрофта и произнес: — Я голоден. Вы, как я слышу, тоже. Не составите мне компанию? Майкрофт собрался уже отказаться, но живот вновь выдал жуткую неприличную руладу. — И возьмите мою рубашку. Пока. Я понимаю, что она не идет ни в какое сравнение с вашей, но это лучше, чем ходить в мокрой, ведь правда? Грег вытащил отглаженную сорочку из шкафа. Бледно-голубую, со слишком большим процентом синтетики, на вкус Майкрофта, и явно дешевую, но Грег, как никогда, правильно рассуждал: лучше сухая синтетическая материя, чем неприятно липнущая влажная ткань на собственной коже. — Вы очень любезны, инспектор. Уже в машине, облаченный в привычный костюм, Майкрофт старался не обращать внимания на то, как Антея едва уловимо улыбается, искоса окидывая его красноречивыми взглядами. Не выдержав, он бросил: — Ни слова. Весь оставшийся путь до аэропорта Майкрофт смотрел в окно и думал, что впервые в жизни разделил завтрак с кем-то, кто не был его родителями или братом.