Книга желаний

Грег ликовал: его команда сегодня оказалась на высоте. Они раскрыли громкое дело об убийстве племянника одной весьма известной особы, а также в одном из его сейфов отыскали жемчужину Борджиа. Ярд был в ударе! Последнее расследование вела хорошенькая детектив-инспектор Коулс: жгучая брюнетка, огромные черные глаза, чувственные губы и явный интерес к его, Лестрейда, персоне. Паб решили выбрать подальше от Ярда, чтобы сменить обстановку и позволить себе выпивку лучшего качества, нежели обычно. В конце концов, разве они не заслужили немного праздника в жизни? Кто-то из парней уже перешел на скотч, кто-то продолжал пить пиво, но вечеринка была в самом разгаре. Грег несколько часов кряду сидел рядом с Анджелой и слушал «увлекательнейший» рассказ о начале её карьеры. Чертовски скучный, честно говоря, и, если бы пуговицы блузки не расстегивались постоянно на аппетитной груди, он бы давно уже заснул, упав лицом прямо в тарелку с арахисом. — У меня дома есть коллекция марок. Досталась в наследство от папы… — произнес Грег на ушко коллеге. — Ты ведь в курсе, что сейчас так никого уже не склеить? — Эй, я филателист, я практически профессионально клею. Анджела склонила голову набок, явно не понимая шутки, и Грегу пришлось пояснить. — Ну, марки. Их облизывают языком, а потом клеят на конверт, ведь так? — Боже, Грег, ты просто древний мамонт. Кто сейчас пишет письма? Она положила ладонь на его спину и будто невзначай погладила. — Не знаю, как сейчас, но когда я был совсем маленьким мальчиком, — он для достоверности почти соединил большой и указательный пальцы, — то помогал отцу на почте. Клеил марки. Вот оттуда у меня и есть та самая коллекция марок, которую я жажду тебе показать. — На самом деле я бы посмотрела на кое-что другое, ты же не против? Да, определенно Грег отстал от жизни. Раньше все было скромнее, менее прямолинейно. — Ну, если ты не против… — пьяно пробормотал он и улыбнулся Анджеле. В ответ она с силой прижалась к нему и всосала нижнюю губу, обескуражив окончательно. Честно говоря, такого напора Грег не ожидал. В такси Анджела едва его не изнасиловала, и лишь громкое покашливание кэбмена заставило её немного остыть. Часы показывали почти пять утра, когда они ввалились в его квартиру, неистово целуясь. Вообще-то Грег с самого начала надеялся, что она пригласит его к себе, но, видимо, этот вечер был сплошным ошеломлением. — Ох, Грег, я так тебя хочу… — шептала Анджела, потираясь о него всем телом. — О да, я тоже тебя так хочу… — вторил он ей, пока пытался расстегнуть лифчик, не снимая блузки. Ввалившись в спальню, Грег сдался и долбанул по выключателю. Зажегся свет, и раздался сонный, злой, знакомый голос: — Какого черта здесь происходит? Что опять не так, Джеймс? Майкрофт Холмс собственной персоной лежал на кровати Грега, раскинувшись на всю ширину, и дико взирал на парочку расхристанных ярдовцев, с лица которых можно было писать любую картину: хоть маслом, хоть карандашом. — Джеймс? — пискнула Анджела. — Майкрофт, — констатировал Грег и застонал. — Что здесь происходит? — воскликнул тот и попытался сесть. Дернувшись, он громко застонал. Правое запястье оказалась намертво пристегнуто наручниками к стойке кровати. — Вот и мне интересно, — задумчиво пожевывая губы, пьяно пробормотал Грег. — Извращенец! Извращенцы! Педики! Анджела, выпучив прекрасные глаза, стала похожа на взбесившуюся пиранью, беспрестанно клацающую стальной челюстью, только выглядела скорее смешно, чем устрашающе. Грег с грустью отметил, что сегодня секс совершенно точно отменяется и вздохнул. Оглушительно громко захлопнулась входная дверь, и в комнате воцарилась мертвая тишина, нарушаемая лишь частым дыханием прикованного Майкрофта. — Черт-черт-черт! — прорычал Майкрофт, дергая рукой, и зашипел от боли, причиняемой наручниками. — Что ты здесь делаешь? И зачем ты приковал себя к моей кровати? Майкрофт, осознав тщету попыток освободиться, упал на подушку и закрыл предплечьем свободной руки лицо. Он не собирался ничего объяснять, ни о чем говорить, и вообще никого видеть. К чертям собачьим, что он лежал не в своей постели на обозрении этого придурка-инспектора. Вдруг раздался щелчок, и рука упала ему прямо на нос. — Ты собираешься говорить, какого гребаного хера здесь забыл? Медленно сев, Майкрофт попутно похвалил себя за то, что все же не рискнул раздеться, хотя после душа до жути хотел завалиться спать обнаженным, растер припухшее запястье и тяжело вздохнул: — Что же, Лестрейд, я склонен полагать, что это все надолго. Если не навсегда. — Что? — взвился Грег. — Да ты вообще в своем уме, черт тебя задери? Ты вообще понимаешь, что пустил мою жизнь под откос? Вопросительно вздернутая бровь была красноречивее любых слов. — Ладно, перегнул. Ну ночь-то ты мне однозначно испохабил. А мне уже слишком много лет, чтобы заниматься унизительной дрочкой в туалете. — Мастурбация не может быть унизительной, так как является естественной потребностью организма — это раз; мастурбация не имеет возраста, так как репродуктивная система работает до физической смерти человека, если он, конечно, поддерживает себя в соответствующей форме, — это два; и в третьих… — Слушай, не занудствуй. Ты обломал мне секс, которого у меня не было уже чертову прорву времени. Что ты здесь делаешь? — вновь спросил Грег. — Я вернулся из… Впрочем, неважно и сразу уехал в свой загородный дом. Там мой дворецкий… — Ой, бля, у тебя есть собственный дворецкий, — ошалев, перебил Грег. Майкрофт покачал головой и со вселенским отчаянием сжал переносицу пальцами. — Мой дворецкий запер все двери и окна, а я пристегнул себя к кровати наручниками, чтобы точно проснуться в своей постели утром. — Сегодня на самом деле. — Да, вы совершенно правы, уже сегодня. Ключ я предусмотрительно оставил на тумбочке около кровати. Дальше вы знаете. — Но как? Как все это происходит? Это какая-то гребаная мистика, это чертово волшебство, это… — Чушь! — рявкнул Майкрофт и опустил ноги на пол. — Нет ничего, что доказывало бы наличие волшебства или мистики. Это полнейшая чушь! Даже если принять в расчет элемент мистического в нашей ситуации, то он определенно не объясняет все происходящее со мной. — И со мной. Майкрофт указал на дверь туалета и, получив согласный кивок, направился туда. — А с вами-то что? — спросил он из-за двери насмешливым, полным ехидства голосом. — Вы в своем доме, в своей кровати, у вас не срываются переговоры и не отказывает мозг в самые ответственные моменты. — Зато теперь у меня в постели мужик. Думаешь, это легко? Грег завалился лицом в подушку и вдохнул очень-очень приятный аромат, исходящий от белья. — И чем же отличается пребывание в вашей постели мужчины от женщины? Стоя в изножье кровати, Майкрофт с ухмылкой смотрел на полуспущенные брюки Грега, из-под которых торчали весьма современные, с широкой резинкой и наименованием известного бренда, боксеры. «Хм, на что-то явно надеялся…» — промелькнуло в голове Майкрофта. — Да огромное! У вас член! — С этим не поспоришь, инспектор, но смею вас заверить: и мужской пенис, и женская вагина в равной степени принимают участие в процессе соития, — парировал Майкрофт. — Меня сейчас стошнит! — Не понимаю, по какой причине это может произойти, учитывая вашу бурную молодость, — сыпал сарказмом он. Грег что-то буркнул себе под нос, потирая лоб, и тыкнул пальцем в собеседника: — У вас нет шикарной груди третьего размера! — Очевидно, нет, как, собственно, и троих детей, которых бы я от вас прятал, — самодовольно заключил Майкрофт и усмехнулся. — Что? Троих? Ебать… — Так точно, Лестрейд, и совершенно точно — не вам. По уровню либидо вы явно не дотягиваете. Все еще пьяный Грег было встрепенулся, потом вспомнил о годах и поник. — Ну и ладно. Ой… Майкрофт скрестил руки на груди и вновь повел бровью, скупо демонстрируя эмоции. — Ты сейчас все это мне говоришь, предлагая себя вместо Анджелы? К радости Грега, Майкрофт часто заморгал, а после прищурился и ядовито бросил: — Только вы, инспектор, могли сделать максимально неверные выводы из сказанного. Как вам вообще пришла в голову мысль, что я могу себя кому-то предлагать? А тем более — вам! Окинув его пренебрежительным взглядом, Майкрофт покинул спальню. — Эй, ты не у себя дома, чтобы так запросто тут расхаживать! — выкрикнул в закрытую дверь Грег и соскочил с кровати. Майкрофт сидел на стуле в центре кухни и задумчиво рассматривал постер обнаженной девицы, томно размазывающей по внушительного размера телу сгустки пены. — Сварите кофе, Лестрейд, нам надо поговорить, — не отводя от неё откровенно брезгливого взгляда, приказал он. — А луну с неба тебе не достать? — Грег плюхнулся на любимый диван и включил телевизор, мечтая, с каким удовольствием бы сейчас провалился в сон. — Хм… Этого следовало ожидать. В кухне загремела посуда, зашумел чайник, зашелестели пакеты. Грег вырубился почти моментально и был совсем не нежно встряхнут за плечи. — Вставайте, нам нужно поговорить. Лестрейд! — раздражённо рявкнул Майкрофт. — Отстань… — буркнул тот, повернулся на бок и, подложив ладони под щеку, сладко причмокнул губами. И тут же оказался бесцеремонно сброшен на пол. — Встать! — приказал Майкрофт, и это возымело действие. Грег вскочил, одернул перекосившийся на плечах пиджак, вытянул руки по швам новомодных боксеров и с грустью проводил взглядом брюки, что упали на пол, красиво овивая лодыжки. — Предпочитаете сразу за стол или приведете лицо в должный вид? — Иди к черту, Майкрофт! — огрызнулся злой Грег и упал на стул, потянув носом: дымящийся кофе дразнил обоняние. — Итак, — устраиваясь напротив, Майкрофт сложил пальцы домиком, — что мы имеем? Пять ночей, в течение которых я так или иначе оказываюсь в вашей постели. Исходными данными будем считать мою абсолютную вменяемость… — Я бы поспорил, — заметил Грег и громко прихлебнул из чашки. Майкрофта перекосило так, будто перед ним стояло блюдо со свежеочищенными лимонами. — Вменяемость! — настойчиво повторил Майкрофт. — Ибо я не употреблял алкоголь или наркотические препараты, не ел непроверенную пищу и не принимал какие-либо лекарства. Следующим пунктом можно считать полную неосведомленность моего персонала о данном инциденте. — О, я бы сказал, что это преуменьшение века. Это не инцидент, это — катастрофа! — съязвил Грег. — О, да, сейчас самое время порезвиться в песочнице, не так ли? Насколько лояльным будет отношение к Великобритании у иностранных представительств, если я вместо запланированных накануне встреч окажусь в Лондоне, в постели самого безмозглого, невыносимого, жутко сексуального мужчины? Майкрофт замер. Похолодел. Почти умер. Он вправду это сказал? — Ты вправду так думаешь? Нужно выкручиваться. Изворачиваться. И, о святые угодники, кто лучше Майкрофта Холмса умел изворачиваться и лгать? — Конечно нет! — припечатал он и пригубил кофе. Растворимый, тошнотворный, пережженный напиток обжег горло, но Майкрофт выдержал. — Что вы о себе возомнили? — Так это ты сказал! — возмутился Грег. Черт. — Неважно. Кто в вашем окружении может быть в этом замешан? — Никто, — не раздумывая, заявил Грег. — Невозможно. — Разве? Просочиться через бастионы твоей охраны, перевезти тебя из загородного дома так, что ты ничего не ощутил, положить в мою постель и приковать наручниками? Еще есть вопросы? Как бы Майкрофту ни хотелось игнорировать очевидное, но Грег был прав. Гениальный ум снова и снова пытался вывести хоть что-то рациональное, логичное, но так ничего и не придумал. — Есть. Что делать? Грег допил свой мерзкий кофе, встряхнулся и, забрав чашку из-под носа Майкрофта со словами «Ты все равно такое не пьешь», приговорил его тоже. — Я буду вести допрос. — Что? — Я задаю вопрос — ты отвечаешь, что непонятно? Майкрофт недоуменно моргнул и нахмурился. Он не привык к подобному. Вообще-то он, как правило, находился по другую сторону баррикад. Это он допрашивал, выяснял, выуживал информацию любыми, даже порой незаконными способами. Но быть допрашиваемым? — Что вы можете спросить у меня такого, чего еще не знаете? Грег откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и хмыкнул: — А я на самом деле вообще ничего о тебе не знаю. — А вам и не положено иметь эту информацию. — Забавно… — протянул Грег и покрутил шеей, со вкусом потягиваясь. — Значит, проводить в моей постели пять ночей подряд, а в перспективе всю оставшуюся жизнь — положено, но рассказать о себе — нет? Знаешь, Майкрофт, кто бы ни устроил эту заваруху, он точно пытался сделать из тебя человека. — Я — человек! — возмутился Майкрофт и мысленно себя ущипнул. Что происходит? Он совершенно не держит лицо и не контролирует собственный язык. — Я бы поспорил, но речь сейчас не об этом. Это, конечно, могло бы стать только твоим делом, но раз уж ты в прямом смысле слова прикован к моей постели, то начнем. Что случилось накануне твоего первого появления в моей квартире? Майкрофт выпрямился, вздернул подбородок и отрезал: — Я не вправе разглашать эту информацию. Это государственная тайна. — Ладно. Ты находился в другой стране? Вздернутая бровь и скрещенные на груди руки были ответом. — Отлично. Ты любишь трахаться в коленно-локтевой? Майкрофт наконец-то отмер и, словно выброшенная на берег рыба, начал хватать ртом воздух. — Какое это имеет отношение… — Никакого. Но мы никогда не решим проблему, если ты будешь продолжать изображать из себя чопорного засранца. Я всего лишь простой детектив и знаю свою работу. А чтобы понять случившееся, мне нужно иметь хотя бы минимум информации, по которой можно судить обо всем произошедшем. Я достаточно ясно выражаю свою мысль? Грег говорил зло, отрывисто; смотрел прямо в глаза Майкрофту, сверкая своими, и явно хотел порвать того на пару-тройку британских флагов, как минимум. — Я не прослеживаю никакой взаимосвязи между текущими событиями и тем, что я делал пять суток назад: ничего из ряда вон выходящего в моей жизни не происходило. Майкрофт выглядел надменно. Выражение его лица колебалось между брезгливым и раздраженным, но улыбка, играющая на лице Грега, разбивала всю церемонность вдребезги. Ну как, как этому мужчине удается так улыбаться? Это всего лишь чертово движение губ. Поднять уголки вверх, чуть обнажить зубы и… — В твоей жизни вообще ничего не происходит. Ты как робот. Встал, сел, сказал, снова встал, сделал гадость, опять сел, что-то произнес. — Роботы не запрограммированы на гадости. — Значит, ты модифицированный робот, Майкрофт. Как ты вообще столько лет живешь в таком состоянии? Не отвечай, — отмахнулся Грег, — это был риторический вопрос. Если ты не видишь никакой связи с делами давно минувших дней, то я как раз думаю иначе. Ты же проверил весь свой круг, да? И ничего не нашел? Так вот, позволь мне сделать собственные выводы о том, что случилось с тобой пять дней назад. Майкрофт смотрел на Грега, закинувшего ноги на край стола и скрестившего руки на груди. — И да, я в курсе, что мои манеры далеки от идеала, но это мой дом. На секундочку. Для Майкрофта этого было слишком много. Вот уже пятые сутки его мозг обрабатывал имеющуюся информацию и на выходе не выдавал ничего разумного. Чаще и чаще мелькало ненавистное слово «мистика» — Майкрофта начинало тошнить от последних событий. И от невоспитанного инспектора, который не стыдится грязных разговоров. Мерзко и пошло. Майкрофт не станет поощрять подобное к себе отношение, но… «Ты любишь трахаться в коленно-локтевой?» Вращаясь в сознании, как в детской карусели, фраза обескураживала, выбивала из колеи, отсекала разом доводы разума. Да к черту! Он вообще не мог сейчас ни о чем думать. Странная мысль возникла неожиданно и заставила бледные щеки окраситься румянцем невыносимого стыда. «А если он скажет что-то еще более непристойное?» Подняв глаза, Майкрофт встретился с вопросительным взглядом Грега. Сосредоточиться! — Абсолютно с тобой согласен. — Грег кивнул и ухмыльнулся. — С чем, простите? — недоуменно спросил Майкрофт. — Ты сказал — сосредоточиться, я с тобой согласился. Нам это сейчас будет в самый раз. Майкрофту хотелось задать самый нелепый, глупый вопрос в его жизни: что здесь происходит, но он заставил себя держать рот на замке, а зубы сжатыми, а то, не дай бог, сболтнул бы какую-нибудь неприемлемую ерунду. — Я проводил переговоры в… В одной из стран Азии. Не было ничего из ряда вон выходящего, за исключением слишком острой еды и отвратительного качества напитков, но если бы проблема заключалась в этом, то наркотическое вещество, которое, вероятно, попало в мой организм, перестало бы действовать на третьи сутки. В нашем случае прошло уже пять, а значит… — Некоторые препараты выводятся из организма до 80 дней, а некоторые вообще никогда, — заметил Лестрейд и добавил: — Если подойти к проблеме с другой стороны, то скажи мне: ты куда-нибудь ездил? Например, в Китае хватает достопримечательностей, которые китайцы пытаются показать каждому приезжему. Так где ты был? — Нигде. У меня нет времени на подобное глупое времяпрепровождение. — Отель, где ты останавливался, находился в… Грег пытался выудить как можно больше информации, видя с каким скрипом идет на контакт Майкрофт. Что тот невероятно зажался, Грега, честно говоря, изрядно напрягало. Ну в самом деле, неужели нельзя просто побеседовать? Нет, он, конечно, не эталон хороших манер, но, черт возьми, никто никогда не вел себя с ним так, будто он кусок дерьма! — Я не стану больше продолжать это, инспектор! Я не вправе информировать о делах государственного уровня лицо, не подписавшее соответствующие бумаги. — Так давай я подпишу, иначе в ближайшее время тебе придется стать третьим в моей постели, и я больше чем уверен, что ты вряд ли оценишь мое мастерство по достоинству. Майкрофт выпрямился, прищурился и сжал левую руку в кулак. «Ну, теперь мне точно крышка!» — подумал Грег и ослепительно улыбнулся.