Призрак В моей глотке Он проталкивается глубже И ты задыхаешься Любое пламя Ускоряет поток Бьется сердце, бешено И всё окрашено кровью И каждая маленькая ложь Создает горы На которые я взбираюсь Тратя своё время Тратя своё время Подкармливая пламя Дразня ложь С запачканными глазами
Светало. Осенние лучи солнца пробивались сквозь полураскрытые шторы, но, кажется, что Джош и не замечал наступления утра. Он шокированно скользил взглядом по чернильным, неровным строчкам в тетради, чувствуя, что всё вокруг замерло, словно весь его мир сконцентрирован лишь на этих исписанных листах. Это ведь всего лишь дневник четырнадцатилетнего подростка, Джош, не плачь. Не принимай всё так близко к сердцу. Джош Дан сидел на холодном полу и чувствовал, как с каждым написанным словом в его сердце вонзаются острые, ядовитые иголки. Было невыносимо, он их мысленно вынимал, после чего маленькие ранки струились алой кровью.…«Ненавижу себя!.. ...„Как же хочется умереть!......‚Я полюбил его!‘......‚и разбил мне сердце…‘ “…Я — убийца…» «…помоги мне.» «… на этот день у меня есть ужасные планы… »… я чиркнул спичкой и…« „её невинные глаза смотрели на меня с упрёком“ »… густая кровь стекала по моему запястью…«... они все думают, что я псих…»...простите«…
Джош резко открыл глаза и мгновенно пожалел, что сделал это. В голове что — то шумело и давило на мозг, а перед глазами плыли чернильные строчки. Поняв, что лежит на полу с дневником Тая в руке, он попытался встать, но его тело ужасно ныло, напоминая о бессонной ночи. За окном вечерело. Редкие лучи осеннего солнца прорывались сквозь полураскрытые шторы. С трудом поднявшись на ноги, розоволосый понял, что в его комнате чего — то явно не хватает, а точнее, кого — то. Люк исчез, оставив на кровати краткую записку: Не стал тебя будить и ушёл домой. Прости за вчерашнее. И ещё, не звони мне пожалуйста, мне нужно остаться наедине и о многом подумать. Откинув записку, Джош отправился в душ. Под холодными струями воды его мозг постепенно начал приходить в себя, непонятные до этого пазлы начали собираться в единую картинку. Тай. Накинув на себя халат, Джош нетвёрдой походкой направился на кухню. Тай. Он сидел за столом и силой пытался заставить свой организм принять кусок курицы, но он упрямо его отвергал. Посмотрев на помятого парня, Джош почувствовал, как его начинает одолевать дрожь. То ли от волнения, то ли от ветра, который врывался в помещение через открытое настежь окно. — Тебя не учили после душа вытираться? — Тайлер недобро покосился на Джоша, сделав глоток тёплого молока и поморщившись от его противного вкуса. — А тебя не учили по утрам говорить „доброе утро?“ — ответил на это парень только, потому что хоть как — то хотел начать разговор. Он не знал, помнит ли Тай о их вчерашнем поцелуе и о многих других глупостях, которые он совершил. Если честно, сейчас ему это было и не важно. Он чувствовал себя разбитым, выжитым как лимон. — Ну если для тебя шесть вечера — это утро, то так уж и быть: „с добрым утром, придурок.“ Разогрев в микроволновке недоеденную со вчерашнего пиццу, Джош по привычке сел напротив Тая, мгновенно пожалев об этом. В голове начали всплывать эти ужасные строчки из его дневника, заполняя грудную клетку ядовитыми газами. Стало трудно дышать, смотря на то, как Тайлер вяло жуёт курицу, даже не догадываясь о том, что розоволосый теперь знает о нём очень многое. И не самое приятное. Его глаза. Они хранят в себе столько страшных переживаний, которые всё копятся и копятся в его насквозь израненой душе. Джош не мог спокойно смотреть на парня. Что — то внутри него ныло, стонало, завязывалось в тугой угол и разрывало на части. Чувство вселенского сопереживания. Взгляд розоволосого невольно упал на запястье Тая. На нём красовалось тату. Так вот как он решил замаскировать шрам от порезов на своём запястье?„Невыносимо с этим жить.Жить с мыслью, что ты злодей и убийца. Она каждую ночь ко мне приходит. Приходит и улыбается. Такая милая, невинная.На моих плечах сидит труп, и я ничего не могу с этим сделать. Выход только один. Смерть…
‚Сижу на краю ванны и смотрю на то, как по моему запястью стекает густая кровь… жжётся, но мне нравится это ощущение… оно заглушает мою душевную боль. Улыбаюсь сквозь слёзы. Наверное, это конец…‘
Только сейчас Джош заметил, что на руке Тайлера — резинка. Он изредка оттягивает её, а потом резко отпускает. Наверное, это неприятно. Зато помогает не думать о плохом. Помогает ли? — Хватит на меня так пялиться, Джош, — хмуро говорит Тай и, засунув себе в рот сигарету, ловко чиркает спичкой.“…Я чиркнул спичкой и, горящую, закинул на крыльцо дома. Оказывается, дерево очень красиво горит. Засунул руки в карманы и, ещё раз оглядев объятый пламенем дом, ушёл прочь… Свежий ветер приятно обдувал лицо, но отчего — то мне стало очень жарко, словно это не дом горел в огне, а я…»
Джош больше не мог смотреть на этого парня. Каждое его движение, мимолётный взгляд или жест напоминали о записях в тетради, которые так чётко отпечатались у него в голове. Нужно срочно на свежий воздух.***
Вернувшись домой, Джош услышал подозрительные звуки, исходящие из его комнаты и замер от увиденного: Тайлер что — то усердно искал в его комнате, устроив в ней эпический бардак. Казалось, что он даже не замечал прихода розоволосого, полностью погружённый в своё « грязное» дело. — Эй, чувак, что ты пытаешься там найти? — Тай резко обернулся, его глаза горели подозрительным огнём, который явно не предвещал ничего хорошего. — Где. Мой. Дневник? — выделяя каждое слово, спросил он. Джош на секунду растерялся, но потом понял, что он теперь слишком хорошо знает Тая, чтобы его бояться. — Этот? — с этими словами он достал из своего рюкзака потрёпанную тетрадь. Выражение лица Тайлера мгновенно изменилось, сменяясь смятением и… испугом? — Ты читал? — Да, читал. И много раз. Не выдержав, Тай вырвал из рук розоволосого дневник и уже хотел ударить его кулаком по лицу, как сам невольно оказался прижатым к холодной, жёсткой стене. — Отпусти меня, придурок! — выплюнул в лицо Джошу кареглазый, когда тот пристально на него смотрел. Джош не злился на парня. Ему просто хотелось ему помочь, вытянуть за руку из всего этого дерьма. Но он упрямо упирался, строя из себя независимого и гордого. — Теперь я знаю про тебя многое, Тай, — глаза розоволосого невольно остановились на его припухших, красивых губах. — И я просто хочу тебе помочь, слышишь?… «Мне кажется, что… я влюблён в тебя, понимаешь?» — эти слова давались мне с трудом, я краснел и запинался, пытаясь не встречаться с ним взглядом. Я находился в полной уверенности, что егоэ губы дрогнули в издевательской улыбке. Ведь он не гей, он любит девушек и это подтверждённая информация. Липкий, противный страх сковал моё тело, не давая пошевелиться. Я признался ему, я молодец. Но почему же от этого не становитья легче? С огромным трудом я заставил себя посмотреть на парня, уже готовый получить жестокий ответ. Сердце колотилось так, словно я стою на крыше девятиэтажки и делаю шаг вниз. Знаю, что не пронесёт, что обычным испугом тут не отделаешься… «Тай, ты шутишь?» — он удивился, отчего я растерялся окончательно. Неужели он до сих пор не догадался? Это глупо. «Нет, не шучу, ты правда нравишься мне… но я до сих пор не уверен, что являюсь геем. Я просто очень сильно запутался, эти странные чувства лишают меня рассудка…» — я что — то судорожно мямлил, сам до конца не понимая смысл сказанных слов. Чувствовал себя совершенно по — дурацки, нервно терзая свою нижнюю губу до крови. «Тай, ты же знаешь, что я не гей и… к тебе я отношусь только, как к другу… Да, я это знал. Но всё равно надеялся. Придурок, не правда ли? „Но если хочешь, я могу помочь тебе разобраться со всем этим дерьмом…“ В его голосе читалось что — то странное, какой — то подвох… „Как?“ „Ты можешь поцеловать меня, а потом проанализировать свои ощущения… вдруг тебе не понравиться.“ От этих слов я, кажется, совсем потерял голову. Он разрешил мне себя поцеловать? Я нервно сглотнул, шокированно уставившись на друга. „Ну давай же, Тай… решайся, — я не понимал, почему он меня торопит. И всё время косится взглядом куда — то в сторону. Я не догадывался, что это подстава. Был слишком взволнованным для этого. Решившись, я неуверенно потянулся к его губам, перестав ощущать свои конечности от страха…
— Я не нуждаюсь в твоей помощи, Джош, — увидев, что розоволосый ослабил хватку, Тай оттолкнул его и вышел из комнаты. — Тай, тебе ведь нравятся парни! Почему ты не можешь в этом признаться?***
Тайлер сидел на краю ванны и судорожно листал тетрадь, чувствуя, как в уголках глаз начинает собираться горячая жидкость. Он крепко зажмуривался, пытаясь подавить в себе слабость.“…Гангстеры не плачут, следовательно, следовательно я Мистер Туманный Взгляд, следовательно, я…»
Тай чувствовал себя паршиво от того, что кто — то прочитал его скрытые мысли, забрался в его душу и вновь расковырял почти зажившие раны.«… Я валялся на сырой земле и уже даже не пытался уклоняться от многочисленных ударов, которые настигали меня с разных сторон. Я истекал кровью, с каждой секундой всё больше переставая чувствовать собственное тело… Когда они закончили, на мне практически не осталось живого места… Отхаркиваясь, я совершал жалкие попытки доползти до дома, чувствуя, как прохожие окидывают меня своими презрительными взглядами. Было невыносимо. Но не телу, а душе. Все вокруг предатели. Никому нельзя верить. Я беззвучно рыдал, давясь кровью, воздухом и слезами. Небо затянуло зловещими тучами, грянул гром, начался ливень, смывая кровь с моих дрожащих рук.»
Роняя слёзы на кафельную плитку, Тайлер дрожащими руками поджёг свою тетрадь… Она с треском горела, отражалась ярким огнём в его карих глазах… Душно. Жарко. Темно. Тайлер задыхался. Задыхался от дыма, отчаяния и горькой тоски.