Детство где-то заиграло

Когда Фран и Бел добрались до особняка, иллюзионист уже хотел вешаться: Его Высочество вечно прыгало на заднем сидении и предлагало игрушечному хорьку напасть на бедного Лягушонка. — Мамочка, смотри какой он милый! Ну, разве не прелесть? – весело обнимая игрушку, вопрошало чудо. Бельфегор смотрел таким чистым и счастливым взглядом, что желание порвать их обоих прошло сразу же. Вздохнув, парень обнял «сынулю» за плечи и притянул к себе, тот же, взвизгнув, удобно устроил свою голову на плече мамочки и продолжил что-то беззаботно лопотать. Через полчаса они были уже дома, от которого отъезжала машина с логотипом детского магазина. — Мама, смотри! – показал Бел, — они уже привезли поезд! — Ага, но перед тем, как распотрошить коробки, ты переоденешься, понятно? – тихо сказал Фран, бессильно опуская обратно на сидение. — Но, мамулечка, ты же мне поможешь распаковать? – удивлено спросил Принц, при этом надув уже подрагивающие губки. — Да, я тебе помогу, — быстро закивал головой Лягушонок. «Только не надо больше истерик», — мысленно попросил паренек. Как только машина остановилась, Бел в припрыжку добежал до двери и потянул ручку на себя, она тут же поддалась. — О вы вернулись! – воскликнул Лусс, — а вам только что привезли посылочку, пользуйтесь. — Спасибо, тетя Лусси, мы обязательно сейчас этим займемся! – улыбнулся ему Принц. — Нет-нет-нет, — помахал пальчиком перед его носом тот, — сначала вы поужинаете, ясно? — Хорошо, — шмыгнул дитятко-переросток и, опустив плечи, поплелся на кухню. — Белюшка, не переживай ты так, — тут же кинулся к нему хранитель Солнца, — я никого и близко не подпущу к твоей игрушке. — Спасибо! – тут же обрадовался «мальчик» и кинулся на шею к тетушке. Через полчаса Бел был ужасно сонный, и Франу кое-как удалось его уговорить ложиться спать, а завтра разобрать подарок. Иллюзионист проснулся от того, что на нем кто-то прыгал и этот кто-то был довольно-таки тяжелым объектом. — Мама! Уже утро! Пора вставать! – верещал Принц, продолжая прыгать на кровати Лягушонка. — Бел, дай поспать, — пробубнил Фран. От этого глаза Бельфегора стали наполняться слезами… Три слова, а каковы последствия! Через пятнадцать минут истерики Его Высочество все же удалось успокоить. — Мама, пойдем разбирать мою новую игрушку, — попросил «ребенок», строя глазки. Фран уже хотел согласиться, как его прервал голос Занзаса. — Мусор, ты отправляешься на миссию, — сказал он, стоя на пороге комнаты. — Но, Босс, вы же сами сказали, что мы пока не будем ходить на миссии, — не понял иллюзионист. — Я сказал, что он не может ходить. Хотя и тебя посылать не вариант, но нужен иллюзионист, — пожал плечами тот, даже не посылая Лягушонка далеко и надолго, — так что ты выходишь через час, вместе со Скуало. Задание и в прям оказалось очень легким, таким легким, что Франу пришлось слушать завывания Скуало всю обратную дорогу. Вздыхая через каждый шаг, иллюзионист прошел в холл особняка и остановился, думая, где сейчас Бел. Парень уже хотел подняться в спальню Принца, но вдруг услышал счастливый визг со стороны гостиной. Быстро пройдя путь до комнаты, он осторожно заглянул. В гостиной были Луссурия и Бельфегор, а рядом с ними куча дисков. — А что вы тут делаете? – удивился Фран. — Мама! Ты вернулась! – кинулся к нему Бел. — Ох, Франи! А мы тут решаем, чтобы нам посмотреть из великих Диснеевских мультиков, — всплеснул руками Солнце Варии. — И что решили? – даже не пытаясь отлепить от себя Его Высочества, спросил тот. — Ммм, может… Бемби? – спросил Лусс. — Хотите предложить ему посмотреть про браконьеров, противников Гринписа, которые убили мать олененка и сожгли лес? – поинтересовался Фран. — Тогда Спящая красавица? – продолжил список Луссурия. — Похищение Авроры тремя феями, вечно переругивающимися между собой, попытка убийства той же самой Авроры и похищение Принца, совершенное главной ведьмой, — перечислил Лягушонок. — Тогда Красавица и Чудовище? — Тоже не вариант: ограничение свободы человека, плюс проникновение в частную собственность, плюс попытка убийства, — снова высказался против тот. — Золушка? – уже боясь новой критики, спросил Солнце. — Опять таки ограничение свободы, да ещё и рабство, — назидательно поднимая палец к потолку, сказал Фран. Бел же все это время продолжал сидеть у «мамочки» на коленях и обнимать за её шею, радостно улюлюкая. — Франи, ты уже все мультики в пух и прах разбил, — чуть не плача, сказал Лусс, но вдруг выдернул откуда-то ещё два диска, — а как насчет Белоснежки? — Ооо, а тут полный набор! – усмехаясь, ответил Лягушонок, — мало того, что Королева чуть не убила Белоснежку, которую она, кстати, использовала как служанку *то есть рабство*, так это самая Снежка приперлась к бедным гномам. Вломилась в дом *проникновение в частное жилище*, заставила их мыться и установила свои порядки. Благо хоть убралась в этом свинарнике, да есть приготовила. К тому же она стала жить у них на иждивение без каких-то либо на то причин. И потом ещё одна попытка убийства Белоснежки при помощи отравленного яблока. — Но, Франи! Почему это она стала жить у них без каких-то либо причин, за ней же охотилась её мачеха, пыталась убить, — возразил Лусс. — А что она поперлась к этим гномам? – пожал плечами иллюзионист, — вот бы и шла эта Белоснежка в полицию, — и увидев, как Хранитель Солнца открывает рот, добавил, — и плевать, что полиции тогда ещё не существовало!. — Мама, — подал голос Бел, — а может мы с тобой пойдем посмотрим на мой новый паровозик? — Пошли, — согласился Фран, выходя первым из гостиной. В таком темпе прошла ещё пара недель. Запросы Принца с каждым разом все возрастали и возрастали. После последнего их визита к врачу, последний стал заикаться. Фран не знал в чем причина такой перемены, так как не заходил вместе со своим «сынулей» в кабинет. И все бы ничего, если бы не один разговор, который иллюзионист нечаянно подслушал. Лягушонок возвращался с одной из мелких миссий, пытаясь быстро собраться с мыслями и нервами, так как шел он к Белу. Но в комнате семпая уже был Скуало, а тот, как известно, тихо разговаривать не любит. — Врой! Бел, и как давно ты всех дуришь? С самого начала? – голос звучал приглушенно, но за дверью все равно было прекрасно слышно. — Ши-ши-ши, Скуало, не кричи. Лягушка должен скоро вернуться, — прозвучало в ответ. Фран чуть не упал: это прозвучал обычный голос семпая, а не детский лепет. — Я тебе, кажется, вопрос задал? – чуть тише снова спросил Супербия. — В голове у меня стало светлеть с парка аттракционов, — все-таки признался Принц, — а вот паровозик я уже целенаправленно выклянчил. — А из тебя неплохой актер, — хмыкнув, заметил Ску. — А ты как думал, я же Принц! – Фран был готов поклясться, что семпай сейчас улыбается свое самой маньячной улыбкой. — Но зачем? На хрена тебе все это надо? – снова повысил голос капитан. — Зачем, зачем. Издеваешься? – скептично спросил Бел, — ты когда последний раз в отпуске был? Вот и не надо тут на меня валить все грехи. Я хоть и маньяк, но мне тоже отпуск нужен, а Занзас не отпускает! — А что ты с врачом сделал? – вдруг поинтересовался Супербия. — Да, ничего такого! Просто показал, как нужно правильно обращаться со скальпелем. Он кстати не острый был, можешь у доктора спросить, — ответил ему Его Высочество. — Ясно все с тобой, — усмехнулся Скуало, — и долго ты ещё собрался изображать из себя великовозрастного идиота? — Ну, сейчас у меня простуда на недельку образовалась, — блажено пробурчал Принц, — полежу с недельку в кровати, пусть мне потаскают что-нибудь вкусненькое. А потом можно и память вернуть. Фран, наконец-то, очухался и начал потихоньку отползать от двери. «Что ж, Бел-семпай! Решили поболеть? Что-нибудь вкусненькое получить? Получите у меня… горчичники и банки!» — мстительно подумал иллюзионист.