Детство где-то заиграло

Спать охото-о-о-о, поэтому ошибок море! ________________________________________________________________ — Бел, я все вижу! – не отрываясь от книги, крикнул Лягушонок, — быстро засунул ноги под одеяло. — Но я не виноват! – обижено заворчал Принц, — они сами выползают. Фран скептически осмотрел Его Высочество и вынес вердикт, что у того от стольких одеял уже мозг сварился. — Хорошо! – просто ответил иллюзионист, после чего встал и подошел к шкафу. Покопавшись там около пяти минут, он вытащил на свет Божий две пары носков. Одни теплые, а другие шерстяные. — Давай сюда свои ласты, — снисходительно махнув рукой, сказал Лягушонок. «Ласты у тебя Земноводное! А у меня нежные и хрупкие стопы Принца! Чтобы ты понимал. Вот стану «нормальным», убью!» — нехотя вытаскивая ноги из-под одеяла, проклинал Франа Бел. — Раз носочек, два носочек! – радостно щебетал иллюзионист, — а теперь на шею повяжем теплый шарфик и включим кондиционер, — все свои слова он подтверждал действиями. Создав вокруг себя иллюзию холода, а вокруг семпая тепла, парень продолжил читать книгу, стараясь сдержать садискую улыбку. Через полчаса, когда Фран дочитал весь нудный томик, а Его Высочество превратилось в королевскую лужу, Лягушонок решил перейти к следующей части. — Ну, тебе уже пора завтракать, — громко захлопывая книгу, оповестил Принца тот, — сейчас тетушка Лусси все принесет. — Ага! – радостно завопил Бел, думая, что он съест сперва: вкусный омлет или великолепный творог. — Франи, а может не надо? – послышался осторожный голос Луссурии, — он же ребенок. — Он болеет, Лусс-семпай, и это главное, — сказал, как отрезал. — Мамочка? – более настороженным тоном спросил «ребенок», — а что у меня на завтрак? — Так как ты болен, я сказал, чтобы тебе приготовили здоровую и питательную пищу, — начал занудным голосом объяснять иллюзионист, при этом ставя поднос с завтраком на кровать, — поэтому сегодня тебя ждет пареная репа, теплый творог со сметаной и все то же молоко. «Пареная репа!? Творог со сметаной, а не со сливками?! И это молоко-о-о… Он собрал все мои самые нелюбимые продукты? Да, я здесь от этого лечения скорее коньки свои царственные отброшу, чем вылечусь. Стоп! Я же ничем не болею. Блин! Теперь ещё и просто так страдать придется!» — мысленно Бельфегор убил сам себя и Лягушку уже раз двадцать. — Хорошо! Мама, а ты покормишь меня с ложечки? – Принц знал, что иллюзионист терпеть не может кормить свое «чадо», но Фран то не дурак. — Конечно, мой дорогой, — разбивая тремя словами все надежды Его Высочества на более или менее нормальный день, ласково произнес парень. Кое-как впихнув всю эту гадость в Бела, Лягушонок, довольный собой, уложил того спать. Немного подумав, он убрал три из пяти пуховых одеял с кровати. За такой великодушный жест, Бельфегор чуть не расцеловал своего кохая. Разбудил Потрошителя отнюдь не нежный поцелуй или приятная мелодия будильника, а противный и нудный голос Франа. Первый кое-как сдержался, чтобы не запустить в наглое Земноводное парочку стилетов. — Мама, что случилось? – стараясь не скалиться, как маньяк, и сдерживать в голосе жажду убийства, сонно спросил Бел. — Уже обед, так что пора вставать, — не выражая никаких эмоций, ответил Фран, — я принес тебе еду. А после нам нужно заняться парой процедур. Боясь спросить об этих процедурах, Принц посмотрел на поднос и чуть не взвыл: на этот раз ему предстояло питаться куриным бульоном, причем несоленым, опять пареной репой и молоком. «Вот вернусь в нормальное состояние и убью эту Лягушку! А лучше изнасилую, чтобы не повадно было над Принцами измываться!», — строил «больной» козни, рассматривая свои главные табу в рационе. Быстро закинув в себя эти продукты, Бел выжидательно посмотрел на иллюзиониста. — Мамочка, я все, — стараясь придать голосу бодрость, оповестил зеленоокого Его Высочество. — Отлично, теперь у нас по плану ингаляции, — в голосе паренька скользнули нотки садизма, — ну-ка, быстро залезай под одеяло. Бел не стал спорить с этим мелким узурпатором, поэтому сразу же подчинился, а через пять минут к нему присоединилась кастрюля с чем-то не особо вкусно пахнущим. — Это что? – очумело выговорил Бельфегор. — Картофельные очистки, которые сварили, — пояснил Лягушонок, — а ты давай не отвлекайся, дыши. Это полезно. После этого последовало растирание всего тела семпая какой-то вонючей жидкостью и кремом. Банки, горчичники и молоко. Казалось, ещё немного и Принц взвоет и убежит в лес. «Черт! Я уже готов во всем признаться, лишь бы он отстал от меня. Так, СТОП! А вдруг он только этого и ждет? Вдруг он все знает, но хочет меня помучить? Да, хренушки тебе на хлебушек, Лягуха! Хоть убей, а не скажу!» — радостный от того, что догадался о коварных планах Франа, Бел уже терпеливо относился ко всем «процедурам». Но и иллюзионист был не так глуп, как казалось на первый взгляд. — Что ж, Бел-семпай. У меня и на этот случай есть идея, вот только за ваше состояние я не ручаюсь, — еле слышно произнес Лягушонок