Until Tomorrow («До завтра»)

- Аой-тян, ты случайно не знаешь, куда подевалась моя расческа? - крикнул Уруха из ванной; следом раздался стук и грохот, усиленный до эха пространством комнаты. - Ты что, уже ремонт там затеял? - спросил Аой, положив чемодан на кровать и открыв его. - Прости, у тебя тут всякая хрень посыпалась из шкафчика. При всем твоем аккуратизме, ты становишься настоящим скопидомом, когда дело доходит до косметики и средств для ухода за волосами. И все-таки, ты не видел мою расческу? Аой начал укладывать сложенную одежду из ящиков шкафов в чемодан. Настырный голосок в его голове весь день бубнил, что это безумие, что Аой свихнулся, а Уруха - вообще опасный для общества псих. Аой и сам задавался вопросом, зачем во все это ввязался. - Нет, но, скорее всего, она валяется в сумке в углу, вместе с остальным твоим барахлом, - отозвался Аой, задвигая ящики. Из ванной послышался возглас Урухи и стук падающих на пол пластиковых бутылочек. - Может, хватит швырять мои вещи? Они мне еще нужны. - Я хочу принять душ перед уходом, ехать нам придется долго. Не поищешь ее для меня? - спросил Уруха, явно проигнорировав последнее замечание Аоя. - Ладно, - равнодушно пожал плечами Аой, подходя к углу, где были свалены все уцелевшие при пожаре пожитки Урухи. Начав рыться в сумке с одеждой и дисками, он услышал, как в ванной зашумела вода, несколько заглушая знакомое фальшивое пение, навсегда закрывшее перед Урухой карьеру вокалиста. После пяти минут безуспешных поисков Аой решил просто высыпать все на пол. Все равно Урухе придется упаковывать вещи, которые он решит взять с собой, так что никакого вреда от этого не будет. Аой перевернул сумку, и на пол с громким стуком полетели CD и DVD-диски вперемешку с одеждой. Последним выпало и откатилось прямо к его ногам что-то непонятное. Аой опустил взгляд и увидел ту самую черную коробку. Это было странно, Аой не помнил, чтобы Уруха брал ее с собой. Он поднял ее с пола, закопченную и покоробившуюся; посеребренные грани безнадежно потускнели. Повертев ее в руках, он прислушался к тому, что происходило в ванной. Оттуда все так же доносилось пение и шум воды. Аою было до смерти интересно, что же находилось в коробке. Смешно, насколько же сладок запретный плод. Осмелится ли Аой открыть ее, предав доверие Урухи? Хотя Уруха не сказал же прямо, что строго-настрого запрещает это ему... Аой снова оглянулся на дверь и, прислушиваясь к звукам, идущим с той стороны, осторожно открыл защелку коробки. Он прекрасно понимал, что это неуважение чужой собственности, но Уруха стал его личной загадкой, которую, если это, конечно, возможно, ему отчаянно хотелось решить. Откинув крышку, он с любопытством заглянул внутрь и увидел какие-то сложенные бумажки; они не пострадали от огня вовсе, повреждения коснулись только поверхности коробки. Он взял пару верхних листочков, развернул один - это оказался список покупок, второй был желтым стикером с кривой надписью: "Ты оставил фотик в машине, достань его оттуда, прежде чем ехать на репетицию, а то точно расколотишь, придурок. С любовью, твой мозг". Аой улыбнулся этой напоминалке и отложил ее в сторону, продолжая перебирать бумажки: какие-то телефонные номера, старые чеки за травяной чай и видеоигры и куча визиток. Отодвинув их, он обнаружил небольшой черный шелковый лоскут, а под ним, на самом дне - серебряное кольцо. Аой взял его двумя пальцами и, недоуменно приподняв брови, поднес к глазам. Дорогим оно быть не могло, но смотрелось, тем не менее, роскошно, черненая гравировка на внутренней стороне выглядела крайне элегантно, хоть и была уже неразборчивой, как будто тот, кто носил это кольцо, почти никогда его не снимал. Аой смог различить только "Уру". Самое большее, что можно было сказать об этой полоске серебра - она была какой-то памятной вещицей, судя по гравировке то ли с сокращенным именем Урухи, то ли с полным, но полустершимся. Сосредоточенный осмотр кольца прервали внезапно прекратившийся шум воды и умолкнувшее пение. Аой кинулся приводить коробку в прежний вид, укладывая кольцо на место, накрывая его сверху тканью и закидывая бумажками. Захлопнув крышку, он практически швырнул коробку в сумку как раз в тот момент, когда Уруха открыл дверь; Аой притворился, что разгребает предметы, сваленные на полу. Подняв взгляд, он улыбнулся Урухе, который стоял в дверном проеме в одном полотенце, подозрительно глядя на Аоя. - А мои вещи обязательно нужно было разбрасывать? - спросил Уруха и, отлипнув от двери, подошел к нему, чтобы присесть на корточки рядом и помочь все собрать. - Вот, - коротко ответил Аой, сунув расческу ему в руку. - Она оказалась на самом дне, так что мне пришлось сначала вытащить все остальное. - Угу, - в голосе Урухи послышалось раздражение, что было для него, мягко говоря, крайне несвойственно. Взяв расческу, он отложил ее в сторонку, продолжив собирать вещи. - Эй, это же ты попросил меня поискать... - Разве я что-то сказал? - перебил его Уруха, швырнув оставшуюся одежду в сумку, застегнув ее и поставив обратно в угол. Вздохнув, Аой отодвинулся от него и встал, поджидая Уруху. Тот бросил последний взгляд на свою сумку, а затем тоже поднялся. - Извини, - тихо сказал он. - Не любишь беспорядка в своих вещах? - пошутил Аой, пытаясь снять напряжение, повисшее в воздухе. По-видимому, какие бы секреты ни хранила эта коробка с кольцом, приятными они точно не были, судя по тому, как ощетинивался Уруха при одном намеке на них. - Ты так хорошо меня знаешь, Аой-тян, - благодарно улыбнулся Уруха, аккуратно обходя неприятную тему стороной. - Ты всех обзвонил? - Всех, кроме нашей мамочки, - беззлобно съязвил Аой, вынимая мобильник из заднего кармана джинсов и быстро набрав номер Кая. Уруха, поморщившись, снова полез в сумку: видимо, вспомнил, что ему нужно достать что-то из одежды, чтобы взять с собой. В следующую секунду в трубке зазвучал голос Кая, вежливо поздоровавшегося. - Привет, Кай-кун... Да, я знаю, что почти никогда тебе не звоню... нет, ничего страшного не случилось, просто хотел сказать, что мы с Урухой уедем - неизвестно куда и непонятно на сколько... - Аой сделал паузу, вдруг поняв, что Уруха действительно не сказал ему, на сколько они едут, словно он ничего не планировал и просто решил положиться на волю случая. - Я бы и сам хотел узнать, куда мы собираемся, но, как видишь, не знаю, Уруха мне не говорит... Аой засмеялся, но его смех постепенно сошел на нет, когда Уруха повернулся к нему спиной и позволил полотенцу упасть на пол, не оставляя ничего воображению. Теперь, полностью обнаженным, он казался еще прекраснее, чем с утра, когда лежал в объятиях Аоя. Аой замер, наблюдая, как Уруха подбирает себе одежду, как скрывает свое тело за слоями ткани, влезая в боксеры и джинсы - так непринужденно, словно находится в комнате один. Он, по-видимому, не испытывал никакого смущения по поводу своей наготы, но Аой не знал, как к этому относиться. Только через минуту голос Кая вывел Аоя из некоего ступора. - Да-да, я здесь. Слушай, ты же не достаешь Уруху, когда он уезжает. Я все понимаю, Кай... да ладно, мы не так уж и долго там будем... я надеюсь. Уруха начал натягивать футболку, Аой неотрывно следил за каждым его движением. - Я возьму с собой мобильник, но мы вернемся до того, как... Им я уже позвонил, тебе этого делать не надо. Да-да, увидимся... ну, когда увидимся, тогда увидимся. До свидания, Кай-кун, и, пожалуйста, береги себя ради нас, ладно? Все, спасибо, пока, - вздохнув, Аой завершил звонок и сунул телефон обратно в карман как раз в тот момент, когда Уруха повернулся, с отвращением косясь на зажатую в пальцах прядь своих волос: - Мои волосы сегодня выглядят просто ужасно... - Замечательно они выглядят, - заверил Аой, делая шаг вперед, чтобы оказаться прямо перед Урухой. - С чего ты взял? Ах, ну да, ты же волшебник, я и забыл; твои волосы всегда выглядят отлично, - преувеличенно скорбным голосом заявил Уруха. Улыбнувшись, Аой поднял руку и ласково провел по все еще влажным волосам Урухи, к удивлению последнего. - Ты просто высуши их феном, и будет супер, как обычно, - после того, как Аой убрал руку, Уруха еще некоторое время озадаченно смотрел на него, но потом встряхнулся и приподнял уголки рта, улыбаясь. - Так ты считаешь мои волосы красивыми? – лукаво уточнил он. - Да как ты можешь о таком спрашивать? – Аой безуспешно попытался передразнить голос Урухи, на что тот неприязненно поморщился. - Я говорю не так. - Ну, я и не ожидал награды за лучшую пародию, - усмехнулся Аой. – И вообще, это ты у нас в этом специалист. А теперь иди, занимайся волосами, мы ждем только тебя. Я-то понятия не имею, как далеко нам ехать, но если путь долгий, то выходить нужно пораньше. - Да-да, уже бегу, - кивнул Уруха, снова удаляясь в ванную. Спустя несколько секунд Аой услышал шум фена; повернувшись, он бросил последнюю пару необходимых вещей в чемодан, закрыл крышку и застегнул его, затем присел на кровать. Все еще казалось странным вот так срываться куда-то вместе с Урухой, пусть тот и сказал, что это нужно «им»… но что конкретно это значило? И, прежде всего, за что он считал нужным извиняться? За свою недавнюю отстраненность? Если причина была именно в этом, Аой его прекрасно понимал. Он без предупреждения поцеловал Уруху, ничего не сказав, начал ласкать его, не спрашивая, хочется ли ему этого или нет, пусть даже никакого отпора не последовало. Конечно, некоторое напряжение между ними просто не могло не возникнуть. Хотя он был рад, что к Урухе вернулся его обычный настрой, за исключением непонятных приступов раздражительности. Аой не считал, что Уруха должен за что-либо извиняться перед ним; если уж на то пошло, это он должен был извиняться перед Урухой – за то, что набросился на него, а потом еще и дал волю своим нервам, не позволяя Урухе все обдумать. Возможно, они оба были неправы? Сложилась весьма запутанная ситуация, но этот их маленький «отпуск» мог помочь им расставить все по полочкам. Они останутся наедине, и, возможно, Уруха захочет поговорить с ним… Это был шанс. *** Не прошло и года, как Аой уже стоял на тротуаре, ожидая, когда Уруха загрузит их вещи в багажник машины. - Думаешь, влезет? – спросил Аой, наблюдая, как тот борется с сумками, пытаясь впихнуть их все. Уруха в ответ только буркнул что-то. – Ну, знаешь, необязательно было брать с собой все, что у тебя есть, Уру-кун… - усмехнувшись, Аой подошел к машине, чтобы помочь. – Дай я, - Аой затолкнул свой чемодан подальше, чтобы освободить место для вещей Урухи. – Вот и все. Уруха благодарно улыбнулся ему, но от шпильки не удержался: - Я рад, что рядом со мной есть сильный человек, на которого можно свалить такие низменные заботы. Аой только рассмеялся и пошел к водительской двери, но рука, упершаяся ему в грудь, заставила остановиться. Он посмотрел сначала на руку, а потом, вопросительно, на ее владельца. Уруха с намеком раскрыл ладонь свободной руки. - Что? Ты же не думаешь, что ты поведешь? – неверяще фыркнул Аой. – Перестань, ты же просто притягиваешь аварии, а мне, знаешь ли, нравится моя новенькая малышка... я говорил тебе, что она совсем новая? - Ну, ты все-таки не знаешь, куда мы едем, так что гони ключи, извращенец. - Ты их не получишь, - Аой поболтал ключами у себя над головой, подальше от Урухи. – Как-как ты только что меня назвал? Уруха потянулся и с легкостью выхватил ключи из его руки. - Ты забыл, что я выше тебя? - Не намного, - запротестовал Аой, жадно глядя на руку Урухи, держащую ключи от его главной ценности, не считая гитар. - Шагом марш на место пассажира, Аой-тян, - приказал Уруха, открывая дверь автомобиля и неспешно усаживаясь за руль. Аой тупо таращился на него, никак не в силах поверить, что Уруха только что велел ему отказаться от роли водителя… мало того - имел наглость сам ее занять! Оскорбленно засопев, Аой плюхнулся на пассажирское сидение, хлопнув дверцей и тут же мысленно извинившись перед автомобилем. - Не бойся. Я не позволю этой страшной блондинке навредить тебе, - намеренно громко заверил Аой свою машину. В ответ раздался возмущенный рев двигателя. Надавивший на газ Уруха повернулся к Аою и вскинул бровь, будто спрашивая: «Что ты там сказал?» - Прости-прости, только не делай ей больно, - тут же сдался Аой, успокаивающе поглаживая приборную панель. Уруха поперхнулся смешком, плавно выезжая с обочины на улицу. - Мне уже пора вцепиться в ремень безопасности? – с комичной опаской поинтересовался Аой, хотя он и вправду был обеспокоен. Он еще никогда не ездил с Урухой в качестве водителя, и это его немного пугало – учитывая количество уничтоженных означенным автомобилей. - Я разве уже во что-то врезался? – спросил Уруха, плавно тормозя по мере приближения к светофору, горящему красным. - Пока нет, - ответил Аой, слабо улыбаясь. Для того, кто бил автомобили, как тарелки, Уруха справлялся вполне неплохо. *** Они ехали уже около часа, медленно удаляясь от города, дома и здания попадались все реже и реже, их места занимали небольшие рощицы и поля. Уруха включил радио и начал перебирать станции, придерживая руль одной рукой и перебегая взглядом с магнитолы на трассу и обратно. - Никакой попсы, классики, кантри, рэпа и джаза в этой машине, - предупредил Аой. Уруха только улыбнулся и, кивнув, наконец-то определился с радиостанцией. Небольшое пространство салона заполнили высокие, раздражающие девичьи голоса под навязчивый попсовый мотив. Аой раздраженно зарычал, увидев, что Уруха уже начал покачивать головой в такт музыке, не отрывая взгляда от дороги. - М-да, наверное, станцию придется найти мне, - вздохнул Аой, быстро переключая радио на рок-станцию, которую он часто слушал. - Как же так, Аой-тян, тебе не понравилось? – саркастически протянул Уруха. - Определенно нет. Зато это мы с тобой точно будем слушать. - Почему ты думаешь, что я в свободное время слушаю рок? Я играю его двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю. Иногда мне хочется отдохнуть от него, - запротестовал Уруха. - Так тебе нравится слушать сладенькую девичью попсу, Уру-тян? – поддразнил его Аой. - Мне нравится слушать классику, техно, а иногда еще и альтернативу, к твоему ограниченному сведению. Только не говори мне, что ты слушаешь один рок. Хотя бы классику ты должен ценить, ведь это, как многие говорят, единственная «настоящая» музыка. - Ты говоришь, как мой учитель музыки в пятом классе, - усмехнулся Аой. – Уруха-сенсей. - Классно звучит, правда? Может, мне стоило стать учителем музыки, тогда бы мне не пришлось общаться с такими ограниченными личностями, как ты. - Я не ограниченный! А тебе пришлось бы общаться с орущими невоспитанными детьми и старыми пердунами, которые по жизни куда бОльшие извращенцы, чем, по твоему мнению, я. Кроме того, ты слишком нетерпим, чтобы попробовать хотя бы приблизиться к идеалу учителя. - После таких заявлений мне ужасно хочется попробовать доказать, что ты не прав, Аой-кун. Став близким мне человеком, ты что-то обнаглел. - Что, ты больше меня не любишь? - По-моему, ничто не может заставить меня перестать любить тебя, - заверил Уруха. Аой усмехнулся, глядя, как он аккуратно ведет, держа обе руки на руле, по всем правилам. И это человек, по слухам, способный угробить любую машину! Сам Аой обычно вел одной рукой; другая была занята сигаретой. – Только ты меня большую часть времени серьезно не воспринимаешь. - Просто это немного тяжело, Уруха… - Да, я знаю, - отозвался он с той же непонятной горечью, которая иногда проскальзывала у него в последнее время. - Но это не значит, что я вообще тебя всерьез не воспринимаю, Уру-тян, - быстро отреагировал Аой. - Не пытайся улестить меня этим уменьшительно-ласкательным именем, Аой-кун. Ты его почти не используешь, лишь когда у тебя неприятности, от тебя только и слышится «Уру-тян то, Уру-тян это», - пошутил Уруха, наконец-то слабо улыбнувшись Аою, чтобы показать ему, что на самом деле не рассержен, просто есть то, что его задевает – по тем или иным причинам. Аой решил закрыть тему, помолчал, думая о своем, и начал тихонько хихикать себе под нос. - Над чем это ты там смеешься? - Вспомнил это утро, когда ты назвал меня извращенцем. С чего это вообще было? Одна из твоих странных шуточек, непонятных для посвященных? Уруха посмотрел на него, прикусив губу, отнял одну руку от руля, провел ладонью по волосам Аоя, легонько коснулся его щеки и губ, прежде чем вернуть все свое внимание дороге. - Мне продолжать, или до тебя дошло и так? Аой почувствовал, как у него мгновенно запылало лицо в ответ на эту демонстрацию. - Ну… эээ… - промямлил он. - Я не против, когда ко мне вот так пристают, если, конечно, это ты, а не какой-нибудь там незнакомец. Но ты мог хотя бы спросить меня, прежде чем начать исследовать мое тело, - Уруха усмехнулся смущенному виду Аоя. - Мог бы проявить великодушие и предупредить меня, что уже проснулся. И, соответственно, избавить меня от этого смущения. Так бы поступил настоящий друг. «На минуточку, “настоящий друг” не стал бы его лапать», - безжалостно напомнила ему совесть. Уруха ненадолго замолчал, тишину нарушал только гул мотора. Наконец Уруха небрежно пожал плечами. - Ну… может, мне просто это понравилось, - тихо ответил он, не поворачиваясь к Аою и намеренно избегая его удивленного взгляда. Аой ощутил, как его сердце забилось в десять раз быстрее, но не смог заставить себя ничего сказать в ответ. В какие игры разума играет Уруха? Сперва он молча отстраняется, потом извиняется и буквально льнет к нему - вот только изредка грубит по непонятным причинам, – а теперь признается, что ему понравились ласки Аоя?.. Он вдруг осознал, что Уруха собирается оставить это заявление без пояснений, так же, как и их поцелуй. Если раньше Аой был просто сбит с толку, то теперь он окончательно почувствовал себя в тупике.