Из Вайтрана с любовью

Я поднялся, положил книгу на стол и подошел к двери. — Кто там? — К тебе посетительница, — нехотя проскрежетала Ольфина. Я повернул ключ и открыл дверь. За спиной разносчицы стояла та красавица, сестра молодого норда-легионера. Я ненавязчиво поправил одежду и выпрямился. — Йомфру, проходи, — обратилась к ней разносчица. Освободил проход и жестами пригласил посетительницу зайти; Ольфина оставила нас в покое, поспешно вернувшись к своим делам. — Пожалуйста, присаживайтесь, — я отодвинул один из стульев и жестами попросил незнакомку присесть. Нордка, гордо выпрямив спину, присела на стул, скромно сложила руки на коленях, склонила голову на бок, словно скрывая что-то. — Мне нужна помощь, — испуганно попросила она, подняв голову и обнажая кровоподтёки на щеке, ранее скрываемые волосами. — Мой брат… он… я боюсь его… — Прошу, расскажите всё сначала… простите, как вас зовут? — я присел на соседний стул. — Меня зовут Альдегунд, моего брата — Харальд. Харальд был офицером Легиона, подающим надежды, он так стремительно взлетел вверх, ему пророчили большое будущее, армия была для него всем… — Альдегунд опустила голову, её голос, казалось, задрожал. — Но его отряд… Я не знаю всех подробностей: нам лишь написали, что Харальд тяжело ранен, затем сказали, что он искалечен, больше не пригоден к службе… Мы были рады, что он вернётся домой живым, но смотреть на него разбитым было очень тяжело. Голос нордки дрожал. Я предложил ей вина — но она отказалась; лишь платком промокнула уголки глаз и положила руку на стол. — Простите. — Нет-нет, что вы, — успокоил я её. — Продолжайте, прошу вас. Я улыбался, старался всем своим видом подбодрить её — кажется, она очень близка со своим братом, и все его проблемы она переживает, как свои. — Наша семья достаточно богата, мы могли позволить себе услуги хороших лекарей, но даже они не смогли вернуть Харальда в строй. Для него это был сильный удар, — её голос дрожал всё сильнее. — Он стал замыкаться в себе, у него появились какие-то странные знакомства… — Если этот рассказ делает вам больно — пожалуйста, не продолжайте, — я ласково положил свою ладонь поверх её руки. — Нет-нет. Это важно, — возразила Альдегунд. — Харальд недавно переехал в Вайтран, быстро пришёлся здесь ко двору, вскоре я переехала к нему — я не могла оставить его одного. Но он отдалялся от меня, был груб со мной… Нордка ненароком высвободилась, снова промокнула глаза. Её рукав соскользнул вниз, предъявив на обозрение синяки на предплечье. Боги, неужели этот солдафон позволил себе поднять руку на прекрасную любящую сестру? — Недавно мы ужинали здесь, сначала всё проходило хорошо, но к концу вечера Харальда будто подменили: он напился, его всё начало раздражать, и я увела его домой. Всё закончилось хорошо, я легла спать и просто заперлась в своей комнате, но вчера вечером на него снова нашло что-то, и он… Альдегунд всхлипнула. Надо же, эти варвары-норды кичатся своей честью, а сами позволяют себе руку на слабых женщин поднимать! На родных сестёр! — Мне кажется, его затянули к себе какие-то даэдропоклонники, — продолжила она, снова промокнув глаза. — Я видела у него в комнате какой-то странный алтарь, а когда нанятая нами служанка перебирала его вещи, Харальд отобрал у неё какой-то сундучок и велел не трогать. Он так разозлился, когда та девушка сказала, что просто хочет почистить этот ларец. Брата, по её мнению, затянули в свои ряды даэдропоклонники. Отвертеться я не могу — хотя бы потому, что иначе моя маскировка будет раскрыта. — Я помогу вам, обещаю, — я ласково погладил её кисть. — Это ведь мой долг — возвращать к свету заблудшие души. — Вы так добры… — Альдегунд замешкалась, будто не зная, как ей называть меня. — Меня зовут Эстормо. Договорить нам помешал ещё один настойчивый стук — и обеспокоенный голос Хульды. — Эстормо! — трактирщица обеспокоенно колотила в дверь. — Эстормо, на город вампиры напали! Я недовольно выдохнул и зажмурился. Отличное окончание дня: придётся ещё сражаться с этими тварями! Отсидеться не выйдет: люди заподозрят неладное. — Посидите здесь, — попросил я. — Я скоро вернусь. Выбежал в общий зал. Выглянул сначала в окно, затем приоткрыл дверь и, не высовывась, осмотрелся. Часть стражников уводила зазевавшихся гуляк в безопасное место, остальные пытались сдержать натиск тварей, но железо и сталь были не способны причинить вампирам вред. Всего тварей пятеро — тот, что нарядился в чёрную броню, выглядел главным. Ещё они привели с собой десяток трэллов-громил. Укрепил тело заклинанием и выскочил на улицу. И почему я в своё время пренебрёг Школой Колдовства? Сейчас атронах сослужил бы мне очень хорошую службу! Придётся пока косить тварей молниями, а кого станет возможным — поджечь простым заклинанием пламени, надеясь, что загорятся волосы, и за ними всё остальное тело. Уродливая женщина, до превращения бывшая, очевидно, данмеркой, набросилась на меня с топором. Я едва увернулся и ударил её молнией — но кровопийцу она не убила; затем на меня набросился один из трэллов — вооруженный боевым молотом, я едва отскочил в сторону. Трэлл снова набросился на меня, наотмашь ударил, но я вовремя пригнулся; моя молния убила его. Убил ещё одного трэлла — тоже молнией. Вампир послабее от моего заклинания рухнул без движения — но сдох он, или лишь потерял сознание, я не знал. — Дозорный, сзади! Я обернулся назад. На меня с топором наперевес нёсся вампир в чёрной броне. Кровопийца занёс топор, я едва успел прикрыться оберегом, сотворённым с двух рук, и отскочить в сторону. Тонкая магическая перегородка со звоном разбилась. Я ударил вампира молнией в спину, затем со всех сил пнул и снова ударил молнией. В руках кровопийцы блеснула красная аура, я снова едва защитился оберегом. Заклинание вампира будто бы высасывало из меня магию быстрее обычного, я сосредоточился, пожелал сотворить простенькое заклинание пламени… Вампир без движения рухнул на землю, от его тела тонкой красной линией тянулась аура заклинания поглощения жизни… или зачарования? Я внимательнее пригляделся — и в огне жаровни увидел торчащий из груди кровососа арбалетный болт. Пригляделся к другим трупам вампиров — все, кроме одного (того самого, что потерял сознание от моей молнии… оказывается, я убил его) были убиты из арбалетов, зачарованных на поглощение жизни. — Что такое, Дозорный? — голос стражника заставил меня развернуться. — Арбалетов никогда не видел? Этот норд действительно нёс на плече арбалет. Он опустился перед мёртвым кровопийцей на корточки, придавил тело коленом и вытащил болт. — Иди к жрецам Кинарет, тебе зелье дадут, чтобы ты вампирской заразой не заболел. Зелье на подобный случай у меня имелось — и помощь жрецов Кинарет мне была не нужна. Я вежливо поблагодарил стражника и нырнул обратно в таверну. — Итак, мы остановились на том, что я хотел узнать, где вы с братом живёте, и когда я могу туда наведаться, — произнёс я. — Ветреный район, между Храмом Кинарет и Залом Мёртвых, в доме с коричневой дверью. Через два дня мой брат должен уехать к нашему дяде. — Через эти два дня вечером загляну, если вы не возражаете. — Конечно, — восхищённо произнесла Альдегунд. — Вы так любезны и самоотверженны — не встречала прежде такого альтмера, как вы. Её слова очень польстили мне. Я улыбнулся, тонул в её глазах, растворялся в запахе её духов. Мне хотелось овладеть этой женщиной хотя бы на одну ночь, я едва боролся с этим глупым желанием… Я просто обязан осмотреть жилище её брата и посоветовать ей съехать, что бы я там ни нашёл. И наши пути должны разойтись. — А теперь простите, уже поздний час, а битва с вампирами, наверное, утомила вас. Пожалуйста, отдыхайте. Альдегунд грациозно вспорхнула со стула. — Мы сможем увидеться с вами раньше? — я поднялся следом, едва сдерживался, чтобы схватить её за руку. — Я не могу ничего обещать вам. Нордка пересекла порог комнаты и, надев на голову капюшон, покинула таверну. Шлейф её духов ещё долго оставался в моей комнате, я не желал открывать окно, чтобы впустить свежий воздух, намеренно вдыхал этот пьянящий запах… Зачем Хульда наговаривала на неё? Очень приятная молодая женщина, к тому же хорошо воспитанная. Выпил зелье и попытался уснуть — но эта нордка не желала покидать моих мыслей. Хотелось встретиться с ней раньше, чем пройдут эти два дня, хотя бы просто поговорить с ней. Просто поговорить… кого я обманываю! Я поднялся, дотянулся до окна, надеясь, что свежий воздух приведёт меня в чувство, но этого было недостаточно. Надел брюки, рубаху, натянул ботинки и вышел на крыльцо. Ночная прохлада приводила мои мысли в порядок, я успокаивался и вскоре уже думал лишь о том, что зря вышел на улицу столь легко одетым. Вернулся обратно в таверну, снова лёг на постель, пытался думать о чем-нибудь другом… Например, о ночном бое с проклятыми кровососами — как я убивал их вместе с их трэллами. Ничего такого страшного в этих убийствах я не находил, эти твари заслуживают истребления. Вампиры. Бой с ними закончили стражники, вооружённые арбалетами. Зачарованными арбалетами. Возможно ли, что мне стоит расширить круг подозреваемых в гибели своих коллег? Только вот как доказать это — ведь каждый более или менее крупный город может (в теории) позволить себе отряд арбалетчиков. Пожалуй, спрошу завтра у Фаренгара, зачаровывал ли он арбалеты для городской стражи, и если да, то знает ли он, кто изготавливал их. Затем надо будет постараться узнать имена всех мастеров, которые способны изготовить такое сложное оружие. Только вот что мне это даст? Усталость всё-таки забрала своё, я закутался в одеяла и заснул. С утра после завтрака я решил почитать на свежем воздухе — а после обеда уже посетить придворного мага. Я положил книгу в сумку и направился в Ветреный Район. — Эльфы глупы! — воющий голос Хеймскра разом испортил мне настроение. — И глупы имперцы, считающие, что дар Драконорождённости принадлежит Акатошу! Подумайте, разве будет бог-дракон создавать оружие против своих детей? Удивительно, как можно позорить себя, голося такие бредни? Не понимаю, что в них ярлу нравится? — А подумайте, будет ли эльфийский бог помогать людям свергнуть власть эльфийского народа? А станет ли воплощение Шора, которого имперцы зовут Шезарром, помогать той, кого благословил эльфийский бог? Станет ли сын той, что осталась вдовой, помогать благословлённой эльфийским богом женщине? Надо же, этот сумасшедший решил обдумать нашу с ним вчерашнюю перепалку! И теперь несёт новую чушь, которая догматам Имперского Культа противоречит! В них, впрочем, я тоже не силён — но подозреваю, что любой нормальный жрец того же Талоса посчитал бы этого ненормального еретиком. — Нет, жители Вайтрана! А подумайте, станет ли Исмир воплощаться в женщине? Конечно же, нет, ведь это противоречит его сути! Знайте — та, кого вы называете Драконорождённой, фальшива! Она не спасёт вас! Может, она убьёт парочку драконов — но с Мироедом ей не совладать!.. Выслушивать бредни этого полоумного мне надоело. Стоит, думаю, заткнуть его. Хотелось бы, конечно, раз и навсегда — но этим я привлеку к себе лишнее внимание, так что придётся действовать более хитро. — Эй, еретик! — позвал я. Хеймскр заткнулся, одарив меня злобным взглядом. — Ты считаешь, что ты прославляешь Талоса в своих, — я ухмыльнулся, — проповедях? Или же Лорхана, которого ты зовёшь Шором? — Я прославляю их обоих, эльф, как скальд прославлял бы славного короля и его славного сына! Обоих он прославляет. На месте и Лорхана, и Талоса я бы предпочёл от стыда сгореть, чем терпеть такое «прославление». — Насколько я слышал, Шор — бог воинов, а не кликуш. Талос же велел защищать народ Тамриэля, а не доставать их бесполезными разглагольствованиями. Если ты хочешь прославить их — бери в руки оружие и иди сражаться. Либо же заткнись, вали домой и славь своих богов свечками возле алтарей! Жрец прожигал меня полным ненависти взглядом, его рука, казалось, вот-вот потянется к булаве. — Ты, эльф, говоришь мне, как я должен поклоняться нашим богам? Богам, которых вы, остроухие, отвергли? — Да, — спокойно ответил я. — Я говорю, как ты должен поклоняться богам воинов. — Богам воинов, говоришь? Проклятый остроухий, что ты знаешь о воинах? Что ты знаешь вообще о наших богах? — Я знаю о них достаточно. И, как Дозорный, сам иногда приношу милость Стендарра силой. Хеймскр зарычал и набросился на меня с кулаками. Я увернулся от его первого неуклюжего удара, жрец выхватил свою булаву и попытался ударить меня уже ею. Я снова отскочил в сторону. Бой привлёк внимание стражников, двое из них окликнули этого полоумного. — А ну, успокоился немедленно и бросил оружие на землю! Заметив готовые к выстрелу луки, Хеймскр успокоился и швырнул на землю булаву. — Всё, допрыгался ты, — парочка крепких стражников заломила жрецу руки за спину. — Пошли, в Драконий Предел прогуляешься! Дозорный, ты тоже с нами иди, показания дашь! Пришлось последовать в подземелья Драконьего Предела. Надеюсь, я просто расскажу, что произошло, и меня отпустят — а полоумного Хеймскра на некоторое время упекут за решётку. Я сидел на скамье перед входом в тюремные помещения и ждал, пока один из стражников, изображающих дознавателя, не разберётся с другими потерпевшими бедолагами и не займётся мной. — А молодец эльф, — донеслось до меня. — Хеймскра заткнул, вчера с вампирами лихо дрался. Повернул глаза на голос — парочка стражников, описывавших отобранное у Хеймскра имущество, негромко сплетничала обо мне. Устроился поудобнее и принялся слушать. — Говорят, он в пещеру Мерцающий Туман зашёл и там гоблина убил. — Не гоблина, а фалмера. Впрочем, неважно. Убил и живой остался — мой кузен его подлечивал и рассказал мне всё. Рисковый малый, удивительно, что ярл его к себе не позовёт! Собеседник фыркнул и едко произнёс: — Будет ещё наш ярл на какого-то Дозорного внимание обращать! Вот был бы этот эльф юстициаром… При слове «юстициар» я напрягся; в горле начало пересыхать, а живот неприятно сжимался. Речь, несомненно, пойдёт о Лоркалине, хотелось узнать, что ещё происходило с моим коллегой в этом городе. — Ага, мой друг как раз на карауле во дворце стоял, рассказал, как дело было. Явился тот талморец во дворец с рожей, будто его навоз голыми руками сейчас разгребать заставят, ярл ему улыбается — но определённо желтомордому в мыслях подавиться желал. Так-так, Балгруф, кажется, позвал Лоркалина к себе во дворец, угостил ужином — очевидно, хотел взятку дать и попросить убраться из его владения. — Ну, и что они? — в голосе слышался неподдельный интерес. — Как что. Ярл предложил талморцу немного золота в обмен на то, что своё задание в Вайтране он выполнит плохо… Дослушать мне помешал зов — лысеющий черноволосый имперец пригласил меня в свой кабинет. — Кай Галлий, капитан стражи Вайтрана, — представился он. — Эстормо, Дозорный Стендарра, — я представился в ответ. Имперец исподлобья посмотрел на меня, затем опустил взгляд на какие-то бумаги и приказал записывать разговор своему подчинённому. — Ладно, рассказывай быстро, что там между вами произошло, — потребовал Кай. — Затеяли небольшой богословский спор, который перерос в драку. У нас, Дозорных, такое не принято — но в жреческих кругах, говорят, это не редкость. Капитан стражи усмехнулся. — А подробнее? Что стало предметом спора? — Происхождение силы Тайбера Септима и его взаимосвязь с Лорханом, которого норды именуют Шором. Я сказал, что мысли Хеймскра — ересь, он не соглашался. Затем он сказал, что бретонка, которая известна всем как Драконорождённая, на самом деле самозванка — на основании того, что она девушка, на что я напомнил ему о святой Алессии. Он сказал, что к святой Алессии явился не Ауриэль, которого затем стали называть Акатошем, а Лорхан. Я напомнил, что Мартин Септим принял облик дракона, и пошёл по своим делам. Кай и его подчинённый с недоумением смотрели на меня — очевидно, слабо понимая, о чём я вообще говорю. — Подожди, как ты пошёл по своим делам? — спросил Галлий. — Это было вчера. Я сходил к вашему Фаренгару, побыл у него, взял почитать книжку о фалмерах. Сегодня я захотел почитать эту книжку на свежем воздухе — у вас на центральной площади очень красиво, особенно дерево… Оба человека довольно улыбнулись — мои слова, очевидно, польстили им. — Так вот, хочу я почитать книжку на свежем воздухе и вдруг слышу, как этот полоумный орёт свою ересь на всю площадь. Я ему напомнил, что и Шор, и Талос — боги воинов, а не кликуш, и что ему следовало не пугать народ концом света и не призывать их каяться, а взять в руки оружие и сражаться. Мы, Дозорные, например, так и делаем. Хеймскр обиделся и набросился на меня с кулаками. Писарь наносил на бумагу какие-то символы, затем принялся переписывать всё на другой лист. — Знаешь, Эстормо, ты молодец, — тем временем похвалил Кай. — Мы давно этого полоумного хотели за решётку посадить, достал он нас своими воплями, да всё повода не было. — Говорят, Хеймскр ярлу нравится, — вспомнил я. — Не то, чтобы нравится — скорее, забавляет чем-то, — поправил имперец. — А вчера ты славно моим ребятам кровососов убить помог. Только не суй нос не в свои дела в следующий раз, хорошо? Я не понимал, о чём говорит командир стражи. Возможно, он посчитал, что я спровоцировал этого полоумного? Да, я действительно хотел, чтобы стражники упекли его за решётку на некоторое время, и у меня это получилось. — Не понимаю, о чём речь, — выдавил дружелюбную улыбку. — В пещеру Мерцающий Туман полез, — напомнил Галлий. — Я же, наверное, неспроста туда своих людей не посылаю, и ярл никого туда не посылает. Сегодня вот, с этим сумасшедшим поцапался. Знаешь, эти сумасшедшие проповедники такие непредсказуемые — ты ещё отделался легко. Некоторые из них говорят, что слышат голоса своих богов в голове, и делают всё, что голоса им прикажут. Так услышал бы он, как Шор или Талос велели ему тебя убить — подошёл бы, тюкнул булавой по голове или кинжалом пырнул, и всё, убил бы. Или ранил. Ну, это бы он нам потом на допросе такое втирал, а ты был бы или мёртв, или в Храме Кинарет лежал. Писарь протянул мне протокол допроса и попросил прочесть; я написал стандартное «С моих слов записано верно, мной прочитано», поставил сегодняшнее число и свою подпись. — В общем, с Хеймскром мы разбираться будем, тебя потом позовём. Надеюсь, решим всё быстро. Ещё раз спасибо тебе, что помогаешь его проучить немного, и что вчера кровососов побил, — Кай протянул мне руку, я с улыбкой пожал. — Только из города пока не уезжай, хорошо? — Так нога у меня ещё побаливает, куда я поеду? Командир стражи разрешил мне идти, я вышел на улицу, зашёл за угол и поднялся по лестнице во дворец — снова сказав страже, что я хочу увидеть Фаренгара. Когда я шёл по широкому залу, заметил возле дальней лестницы знакомую женскую фигуру. Сначала я удивился, что во дворце делает Альдегунд, хотел задержаться, поздороваться с ней — но сопровождавший меня стражник велел не задерживаться. — Эта женщина… — Не твоё дело, — перебил стражник. Конечно, не моё дело. Наверняка Альдегунд приглянулась ярлу, это совсем неудивительно. И кто я такой, раз надеюсь на внимание со стороны этой женщины? Для неё я ведь простой Дозорный Стендарра, недостаточно полноценный, чтобы жить на Алиноре, низкого происхождения и достатка, раз решился вступить в этот орден. Конечно, она предпочтёт внимание благородного и богатого ярла. — Фаренгар, Дозорный от тебя опять чего-то хочет. Маг фыркнул и пригласил меня к себе. — Быстро так книгу прочёл, что ли? — спросил он. — Книгу я ещё читаю — и нахожу её занимательной, — я позволил себе ядовитую ухмылку; книга действительно не была так плоха, какой посчитал её придворный вайтранский волшебник. — Что же, наши с тобой вкусы не совпали, бывает, — с не менее ядовитой ухмылкой отмахнулся Фаренгар. — И ты пришёл, чтобы сказать мне это? — Нет. Я хотел насчёт арбалетов спросить. Волшебник замялся, опустил голову, будто не хотел говорить мне что-то. — Вчера я помогал городской страже убить вампиров, и увидел у некоторых из них арбалеты. Зачарованные арбалеты. Маг фыркнул. — Ну да. Как придворный волшебник, я зачаровал несколько арбалетов, которые ярл заказал специально для… подобных случаев. А ты что, арбалет себе захотел? Хорошая идея, я тебе скажу. Попробовал я как-то пострелять из него — знаешь, намного удобнее целиться, чем из лука. Только перезаряжать долго. Но я слышал, что Стража Рассвета работает и над этим. — А кто сделал арбалеты, которые ты зачаровал? — Любопытный ты, Эстормо! — притворно возмутился Фаренгар. — Кто делал… наша Адрианна Авениччи делала. Если хочешь — можешь спросить у неё, почём она тебе арбалет изготовит, ярлу-то она, сама понимаешь, скидку предоставила. Рукастая она женщина, скажу тебе, даже её мужу завидую, между нами говоря. Арбалеты, значит, изготавливались в Вайтране, местной мастерицей. Фаренгар не отрицает, что зачаровывал их. Как мне теперь применить это знание? Да ещё и выяснилось, что ярл приглашал к себе Лоркалина на ужин поговорить о чём-то. Смогу ли я доказать или опровергнуть причастность властей Вайтрана к гибели своих коллег?