Je reve

Уже не знаю сколько времени я нахожусь во мраке. Я надеялась, что будет хоть что-то, но нет ничего. Неужели это и есть она — загробная жизнь? Лишь сплошная пустота… А я-то уповала на ад. Странно ещё то, что я могу думать. Если всё стало пустотой — то откуда мысли? Это ужасно. Первый раз в жизни, точнее, уже не в ней, мне становится страшно. Неужели так и будет вечная бесконечная пустота? Так можно и лишиться рассудка. Но ведь я уже безумна. Какая ирония! Неужели выхода нет? Вдруг, я начинаю различать какой-то смутный свет. Маленькую точку посреди тьмы. Точка очень медленно увеличивается, но, по крайней мере, хоть что-то в этой пустоте происходит. Я терпеливо жду. Видимо, скоро мне предстоит предстать перед Высшим судом. Мне уже не страшно. Что бы там ни было, мне не придётся провести вечность во мраке. Между тем, точка всё увеличивается, тьма отступает. Наконец, я полностью покидаю её. Вокруг всё неразличимо, расплывчатая картинка, не более. Я ничего не слышу. Странно, я думала здесь будет множество голосов. Мои размышления прерывает дикая боль в боку. Неужели после смерти можно чувствовать боль? Я, кажется, теряю способность мыслить, сил терпеть совсем нет, с моих губ срывается крик. Поначалу я и его слышу смутно, но буквально через несколько мгновений он уже полностью различим, и мои глаза широко распахиваются. Туман исчезает, и я начинаю видеть. Первое, что предстаёт моему взору — это какие-то люди, облака, ангелы. Значит, хоть в этом обитатели земли не ошиблись. Всё, как на картинках. Даже солнечный свет такой же, как и в мире живых. Людей здесь очень много, у них разные выражения лиц, разная одежда. От кого-то исходит таинственное свечение. Должно быть, это святые. Грешников пока что не видно, но я уверена, что где-то они должны быть. Я поднимаю взгляд выше и вижу женщину, которая надо всеми простёрла руки. Она похожа на маму… О чём это я? Я почти не помню свою маму, ведь она умерла, когда я была ещё совсем малышкой, но отчего-то я уверена, что эта женщина на неё похожа… Но кто она? Конечно, это Богоматерь. Как же я сразу не догадалась? Но если это Дева Мария, то здесь же должна быть и Святая троица. Наверняка они выше, но я не решаюсь поднять взгляд. Дело не в том, что мне страшно. Нет, напротив, я не боюсь. Но ведь человек должен в этот момент испытывать какой-то трепет! Отчего я тогда ничего, кроме боли, не чувствую? Всё же я поднимаю глаза и, наконец, вижу сосредоточение света. Вот и они. Бог Отец, Бог Сын и Святой дух. Лица их не видны из-за сияния, исходящего изнутри. Сейчас я услышу их голоса. Сейчас будет… — Ах, вы очнулись, Синьорина! Слава святому Бенедикту! Неужели? Мы уж отчаялись! Странный голос, говор очень похож на мою служанку, старую Аурелию. Картина над головой никуда не пропадает, только я вдруг осознаю, что это… Рисунок? Именно. Роспись на потолке. Найдя в себе силы повернуть голову, я обнаруживаю неподалёку размахивающую руками Аурелию. Кажется, это действительно она. Я совсем ничего не понимаю. Шевелиться больно, но я всё-таки поворачиваюсь в другую сторону.  — Где я? — шепчу я.  — Да как же, сеньорина?! — восклицает служанка, — вы что же, память потеряли? Ох, не приведи Господи! Нет-нет! Вы же в своих покоях во дворце герцога! Не помните? Я осознаю, что лежу в постели. И впрямь, это мои покои. Я их узнаю. Но что всё это значит?  — Я не умерла? — поражённо спрашиваю я.  — Помилуй Господи! — кричит женщина, — да что вы такое говорите! Молчите лучше, иначе ещё до беды наговорите! Что вы?! Рана, конечно, неприятная, но, благо, всё обошлось! Успели вовремя. Но крови-то сколько было! И как вы бледны были! А на площади-то что творилось! И друг ваш до чего додумался! А сеньора-то того не спасли… Вот точно дьявол всех вас рассудка решил! Его это происки! Из её болтовни я не понимаю практически ничего. Какой сеньор? Какой друг? Какой дьявол? Я устало прикрываю глаза.  — Подай воды, — шепчу я. Мою просьбу тотчас выполняют. Живительная жидкость как-то приводит меня в себя. Несколько минут я просто лежу и постепенно начинаю чувствовать себя лучше. Когда я уже более-менее в состоянии понимать происходящее, я решаю, что нужно разобраться, в том, что случилось. От беспрерывно лопочущей нечто нечленораздельное Аурелии добиться чего-нибудь вряд ли удастся, поэтому я вздыхаю и решаю ждать пока придёт ещё кто-нибудь. По крайней мере, я точно поняла одно — я жива. Это удивительно, но факт. Как так вышло мне ещё предстоит узнать. Я погружаюсь в лёгкую дрёму. У меня совсем нет сил, несмотря на то, что рассудок приобрёл хоть какую-то ясность. Мне нужно поспать. Неизвестно сколько времени проходит, прежде чем я слышу знакомый голос.  — Меркуция! Этот хриплый крик прорезает воздух. Только открыв глаза, я сразу обнаруживаю склонившееся надо мной лицо и сжимающие в объятиях руки.  — Бенволио… — улыбаюсь я.  — Ты жива! Жива! — судорожно повторяет он.  — Честно говоря, этим я удивлена более, чем ты. Он садится подле кровати и сжимает в ладонях мою руку. В глазах его стоят слёзы. Что с ним? Помнится, когда я видела его последний раз, выглядел он как-то по другому. Не было этой опухлости на мертвенно бледном лице, кругов под красными глазами и чёрной одежды. Несмотря на то, что Бенволио счастлив из-за того, что я очнулась, я вижу, что с ним что-то не то.  — Сколько я провела в беспамятстве? — тихо спрашиваю я.  — Пять дней, — отвечает он. Не так и много. Что же произошло? Странно, но я помню почти всё. Была дуэль с Тибальтом, Ромео, возникший между нами, удар. А ещё я помню, как я лежала, уже почти в беспамятстве, но видела какие-то смутные силуэты. Кто-то ещё упал на землю…  — Расскажи мне, что произошло, — прошу я. На его лице выражено сомнение. Он качает головой.  — Давай не сейчас. От этих простых слов где-то в душе у меня зарождается паника. Рана уже не болит, уступая место сильно бьющемуся сердцу. Оно сейчас просто разорвётся! Молчание, на секунду повисшее между нами, давит со всех сторон.  — Где Ромео? — задаю я вполне безобидный вопрос. Странно, что Бенволио пришёл ко мне один. Он отводит глаза. Молчит. Мне опять становится страшно. Страшно до такой степени, что я готова сейчас же вскочить и бежать куда-то неизвестно зачем. Просто я не могу больше находиться в этой тишине и бездвижие.  — Где Ромео? — кажется, мой голос срывается на крик. Я чуть приподнимаюсь на подушках и хватаю друга за руку. Сейчас он рассмеётся и скажет, что Ромео просто зашёл куда-то по дороге. Мои опасения пусты, всё будет хорошо. Сейчас откроется дверь, и в комнате зазвучит родной голос Монтекки. Он опять будет нести всякую чепуху, говорить что-то высокопарным слогом. Мы, как всегда, будем смеяться и шутить. Весь этот кошмар, который начался пять дней назад, кончится, а вскоре и вовсе позабудется. В конце концов, я вырвалась из лап смерти. Ничего плохого уже не может произойти.  — Он… — начинает Бенволио, но голос его обрывается. Он не может сказать чего-то. Мне кажется, что я сейчас вновь потеряю создание. Почему по щекам моего друга скатываются слёзы? Но это ведь без причины, да? Просто так. Но сейчас он успокоится. И всё будет хорошо. Сейчас-сейчас, осталось немного, и он облегчит мою душу, скажет, что Ромео сейчас придёт. Но Ромео не приходит! Мы молчим уже целых десять секунд. Время отсчитывается ударами моего сердца. Это же так много! Где он? Почему не приходит? Где?  — Где Ромео?! — вновь спрашиваю я.  — Он не придёт, — Бенволио, наконец, поднимает на меня взгляд, — он не придёт никогда.  — Нет! — от моего отчаянного крика, кажется, сейчас потолок с красивой росписью, которую я приняла за загробный мир, рухнет, окна вылетят из рам, голос охрипнет. Что с Ромео? Как не придёт?! Почему никогда?! Я понимаю, что под этим подразумевалось, знаю ответ на вопрос, но не верю. Это ведь невозможно.  — Он… Он… — я не могу произнести это слово. —…Мёртв, — заканчивает за меня Бенволио. Ему это тоже даётся с трудом, но, кажется, он не в первый раз приносит кому-то эту ужасную весть. Мы молчим. Я не могу сделать ничего, сознание отходит на второй план, оставляя лишь одно, только что произнесённое слово, которое стучит в висках. Мы молчим где-то пятнадцать минут, и в молчании этом переплетаются наши негласные крики.  — Когда это произошло? — наконец, охрипшим голосом говорю я.  — Обнаружили вчера утром, — через силу отвечает он.  — Что случилось? — мне нужно знать. Я сильная, справлюсь, только нужно знать.  — Мне тяжело об этом говорить.  — Прости. Но ты должен мне рассказать. Только ты можешь…  — Хорошо, — вздыхает он, — мы были единым целым, неразлучными друзьями и ты действительно должна знать. Я расскажу.  — С начала.  — С начала. Всё началось ещё перед той дуэлью, когда ты…  — Я помню, — прерываю его я, — помню всю дуэль и знаю, что Ромео женился на Джульетте Капулетти.  — Откуда тебе известно? — поражённо смотрит на меня он.  — Не важно. Кольцо заметила. Но объясни мне, почему я жива, а он мёртв?  — Всё по порядку. Так вот, наш друг повстречал на балу эту девушку. Той же ночью он был под её балконом. Уж не знаю, что там произошло, но они решили заключить тайный брак. Я совсем не понимаю, к чему была такая спешка, но, видимо, их чувства были настолько сильны. Когда на следующий день мы втроём были на площади, к Ромео приходила кормилица, чтобы он сообщил ей время и место, где будет совершён обряд. В полдень их с Джульеттой обвенчал известный нам духовник Ромео, брат Лоренцо. После этого была дуэль. Ты говоришь, что всё помнишь. Тибальт хотел ранить Ромео, но случайно клинок ударил в тебя. Это действительно была случайность, ты знаешь. Мы видели твою рану, и она казалась смертельной. Когда ты потеряла сознание, мы решили, что ты умерла. Бледная, в луже крови, почти без дыхания… У нас не было сомнений в том, что ты погибла и тогда с нашим другом что-то произошло. Он вскочил с безумным взглядом, выхватил оружие и бросился в сторону Тибальта. Это произошло так быстро, что я не успел ничего сделать. Он был будто бы одержим…  — Так значит, Крысолов… — сама не знаю почему, но мысль о смерти врага не менее больно кольнула меня. Я вспомнила его растерянный взгляд. Он был не виноват!  — Слушай дальше, — заставил меня замолчать Бенволио, — между ними завязалась драка, в которую полезли и другие. Я не успел, поэтому в точности не могу описать того, что случилось, но могу утверждать точно, Ромео настолько овладел гнев, что это дало ему какую-то нечеловеческую силу. Тем не менее Тибальт, которого наш друг явно собирался убить, был лишь ранен, но убит был его брат Валенцио, который неизвестным образом подвернулся под руку Ромео.  — Валенцио? — поражённо переспросила я. Значит, Тибальт жив. Получается, что пострадали те, кто был не должен. В конце концов, если всё утрировать, можно сказать, что мы оказались там вполне случайно. По крайней мере, дуэль намечалась между совершенно другими людьми, но всё обернулось так. Бенволио продолжал:  — Потом сбежались люди, Ромео, наконец, осознал, что натворил. Вскоре все поняли, что ты ещё жива. Мы были поражены. А вот Валенцио совершенно точно был мёртв, что усугубило положение Ромео. Сбежались и Монтекки, и Капулетти, начались разборки, выяснения того, кто прав, а кто виноват. Я не буду описывать тебе всё это полностью, слишком много и тяжело… — голос его обрывается.  — Дальше, — безжалостно говорю я. Бенволио тяжело вздыхает и продолжает:  — Герцог принял решение сослать Ромео в Мантую.  — То есть его не казнили?  — Нет.  — Но как же…  — Дай мне договорить. На следующее утро он уехал. Перед этим, ночью, он был у Джульетты, а с наступлением рассвета я проводил его до границы. И всё было бы хорошо, если бы родители его жены, которые об этом браке, конечно, ничего не знали, не приняли бы решение выдать её замуж за Париса. Ты его, вроде знаешь.  — Да, — кивнула я, — он мой родственник.  — И он тоже мёртв, — горько усмехнулся мой друг. Да что же это? Все мертвы?! Но как такое могло получиться? Может, это просто страшный сон? Мне хочется прервать страшный рассказ, не слушать дальше, но, в тоже время, мне нужно знать. Я нахожу в себе силы тихо прошептать:  — Дальше…  — Джульетта была в отчаянии и обратилась за помощью к брату Лоренцо. Она готова была на всё, чтобы сохранить верность мужу. Монах нашёл для нее способ избежать страшного брака и воссоединиться с Ромео. В тот же вечер Джульетта выпила снадобье, которое тотчас усыпило её, но сон был таким, что непосвящённым в тайну она казалась мёртвой. Тело её стало холодным, дыхание остановилось, бледность покрыла лицо… Все были уверены в её смерти. И я. На самом деле предполагалось, что она проснётся через два дня, Ромео заберёт её из склепа, ведь Лоренцо написал ему письмо с разъяснениями, и они убегут, будут счастливы… Но видит Бог, я и предположить не мог! Если бы можно было догадываться к чему моё неведение приведёт… Когда её похоронили, я поехал в Мантую… — на этом месте голос его обрывается, грудь сковывают рыдания, по щекам скатываются несколько слезинок. Я беру его за руку и ободряюще на него смотрю. — Что было дальше? — слышится в тишине мой шёпот. Наверное, я жестока, наверное, не следует заставлять его говорить дальше, ведь ему тяжело. Но я не могу не услышать конца истории. — Я рассказал обо всём Ромео, — после достаточно длительного молчания находит в себе силы продолжить Бенволио, — как позже выяснилось, я обогнал посыльного Лоренцо, поэтому Ромео так и не получил того письма, которое бы всё изменило. О, насмешница судьба! Будто страшное провидение управляет нашими жизнями, но отчего оно так бессердечно?! Мы сразу же отправились в Верону. Наш друг сказал мне, что хочет войти в склеп, чтобы попрощаться с женой. И опять я допустил ужасную ошибку — оставил его одного. Моё сознание тогда, верно, помутилось! Как я мог?! Ромео спустился туда… И… И… Больше не вышел… — Что там произошло? — Как потом все мы узнали, в склепе ему встретился Парис. История тёмная, но почему-то между ними завязалась дуэль и граф пал мёртвым. Его тело на следующий день нашли в одной из гробниц, но самой страшной была не эта находка. Ромео выпил яд у гроба Джульетты… — Нет! — вскрикиваю я, перед глазами начинает темнеть. Бенволио же говорит дальше. Роли меняются, теперь уже он давит на меня страшными словами, а я хочу забыться, провалиться сквозь землю, лишь бы не слышать. — Как только он упал, испуская последний вздох, очнулась Джульетта. Она не вынесла потери любимого и там же заколола себя его кинжалом. Нам никогда не узнать о чём они говорили, что думали… В это время я и пришедший туда же брат Лоренцо начали подозревать, что что-то произошло, раз их так долго нет. Монах рассказал мне всё, и я надеялся, что сейчас они выйдут из склепа счастливые и свободные. Но уже солнце окрашивало землю, поднимаясь выше и выше, а их не было. Между тем, многие были обеспокоены долгим отсутствием Париса, которого никто не видел с похорон Джульетты. К склепу начали стягиваться люди, все почувствовали неладное. Я вспомнил, как странно расстались мы с Ромео. Вместо того, что бы сказать «до свидания», он сказал мне «прощай». Тогда я не предал этому значения, а зря. Когда мы ворвались вовнутрь — было уже поздно. Они лежали рядом… Она положила голову ему на грудь и оба слегка улыбались. Они были ещё тёплые, но нас поразило не это, а то, что руки их были крепко переплетены… Сбежались герцог, Монтекки, Капулетти, начали разбирать кто прав, кто виноват. Семейства после стольких лет вражды примирились… Это всё… Несколько минут проходят в молчании. Я сижу, как громом поражённая. Кто знал, что одна лишь маленькая шалость, эта пресловутая идея бала приведёт к таким ужасным последствиям? Даже не верится в реальность случившегося. — Когда похороны? — тихо спрашиваю я, едва выговаривая слова. — Послезавтра, — так же тихо отвечает он. Я буду там. Я должна последний раз проститься с другом. — Не вини себя, — говорю я Бенволио. — Но ведь всё произошло, отчасти, из-за меня! — Моя вина в том не меньше. Ромео думал, что я мертва, поэтому начал мстить и поэтому его выслали. И дуэль начала я. Но мы не должны говорить о том, что всё произошло из-за нас. Ведь мы не могли предвидеть будущее. В конце концов, Ромео и Джульетта сами выбрали свой путь. И свою огромную роль сыграла судьба. — Злая судьба…