Крайне затруднительное и непредвиденное путешествие Милли Фурнье

Глава полная, просто короткая (прим. перев.) - НАШЛИ!!! Я зашивала рубашку Ори, но вопль Кили заставил меня подскочить и уколоть иглой палец. - Уй-йя!! – пискнула я, слизывая с пальца капельку крови. На какой-то момент я даже хотела было попросить, не даст ли мне Оин немного своей мази «УспокОИН» (меня прямо так и подмывает), чтобы я могла смазать боевые раны, полученные от шитья и починки вещей. Кили свесил голову с уступа прямо над нами, и сквозь его болтающиеся темные кудри сияла торжествующая улыбка. Он, Фили и Бильбо провели полдня в поисках Тайной двери, пока все остальные слонялись туда-сюда по становящемуся прохладным воздуху. Я немного позанималась с Двалином, но в конце концов почувствовала себя слишком утомленной, чтобы продолжать спарринг, чем он остался очень недоволен. - Тайная дверь! – крикнул Кили еще раз, возбужденно вглядываясь в наши усталые, обалдевшие физиономии. – Думаю, мы ее нашли! Торин вскочил с камня, на котором сидел, и шагнул вперед, задрав голову на племянника. Мгновенно наступила тишина. - Вы уверены? – хрипло спросил Торин. – Кили… - Я УВЕРЕН, Торин! – сказал Кили. – Бильбо и Фили остались ждать там, и это ТОЧНО то, что мы ищем! – этого Торину хватило. Не желая оставлять никого в лагере, на случай, если вдруг это действительно окажется ТА САМАЯ дверь, он приказал всем подниматься и следовать за Кили. Я повесила на плечо сумку и натянула перчатки (кстати, палец все еще болел), пока остальные вкладывали мечи в ножны, привязывали пони и пытались уболтать Бомбура, чтобы тот тоже полез с нами на уступ. Кили с Двалином привязывали к валуну страховочную веревку. - Я слишком ТОЛСТЫЙ! – стонал Бомбур. – Меня не выдержит ни валун, ни веревка, РУЧАЮСЬ! – он упрямо скрестил руки и плюхнулся на землю. Мне не нравилась идея оставить его внизу, но пришлось согласиться. - Хватит НЫТЬ! – сказал Бофур и слегка пнул его в спину. – Ты идешь с нами, какой прок оставлять тебя здесь, если мы и правда найдем дверь? Если только ты сам не хочешь остаться… Торин вложил меч в ножны и поднялся с выражением решимости на лице. С того самого момента, как Кили объявил о том, что Тайная дверь найдена, Торин был тих и задумчив. - Бофур, ты останешься с Бомбуром, пока мы вас не позовем. Если это действительно не та дверь, то незачем и тащить всех туда. А если это она, мы за вами вернемся. Лицо Бомбура приняло одновременно мрачное и жалкое выражение. - Угу, - вздохнул он, а Бофур уселся с ним рядом и цыкнул на него. - Веревка готова! – крикнул Двалин, дергая за эту самую веревку и оглядываясь. – Милли, иди сюда. Ты пойдешь первой, – МАМОЧКИ МОИ, ОН ЕЩЕ И ДЖЕНТЛЬМЕН! Решив не устраивать сцен на тему «Ну конечно, это все потому, что я девушка…», я остановилась на том, чтобы просто заткнуться и делать то, что сказано. Проверив, не упадет ли у меня с плеча сумка, я позволила Двалину обвязать меня веревкой. Потом я дернула за нее, и Кили потащил меня кверху. Сверху послышалось кряхтение, мои ноги оторвались от земли, и я сказала: - Если скажешь, что я тяжелая, я с полным правом столкну тебя с обрыва! Внизу послышалось фырканье Нори. Крепко ухватившись за веревку, я думала о нашем прошлом спарринге с Кили. Мы об этом не говорили, но все гномы видели, насколько наша ссора повлекла за собой всякого рода осложнения для меня. Конечно, он продолжал бояться, как бы я во что не вляпалась, но именно тот бой показал, насколько же НАПУГАНЫ были мы оба. Даже не знаю. Не хочу об этом думать. Когда Кили подтянул меня как можно выше, я бросила сумку на уступ и одновременно протянула ему руку. Глядя мне в глаза, он схватился за мое предплечье и вытащил меня наверх, где я кувыркнулась на спину, получив заслуженное «Как всегда, грациозна!» и рассмеявшись. В следующие четверть часа мы продолжали играть в игру «выуди гнома». Сложнее всего было с Бифуром, который ругался на кхуздуле и наотрез отказывался от какой-либо помощи. Чертовы гордость и упрямство гномов! Последним был Торин. После этого мы еще минутку потоптались у обрыва, проверили, как там Бомбур и Бофур, и двинулись к Тайной двери, Кили во главе колонны. * * * Тропинка изгибалась к югу, и нам пришлось крепко прижиматься к краю Горы, на цыпочках огибая выступ, следуя за Кили к тому месту, где он оставил Фили и Бильбо. Обрыв становился все более скалистым, а почва под ногами все менее ровной и прочной. Однако остатки тропы были все же видны. Я сказала об этом, и Торин ответил: - Похоже, здесь было еще и какое-то подобие ступенек. Это хороший знак. Да уж, подобие. Крайне отдаленное подобие. Даже не слишком подобное подобие, я бы сказала. Скорее уж еле заметные углубления в камне. Да, именно так. Небо в тот день было серым, а утром в воздухе даже покружились снежинки – температура ночью явно опускалась ниже нуля. На мое драматичное «Вот север, тучи нагоняя…» Балин лишь взглянул на небо и сказал: «Ну да». Никто меня не понимает. - А высоконько она уходит-то, да? – сказал Дори, цепляясь за стену и осторожно выглядывая вниз. Я выразила свое согласие коротким испуганным ворчанием, только сейчас заметив, на какую высоту мы забрались. – Долго еще? Я почти не расслышала, что ответил Кили, потому что порыв ветра задул мою косичку прямо мне в рот и я начала отплевываться. И как всегда, когда со мной случалось что-то смешное, позади меня послышалось фырканье Нори. На себя бы посмотрел, морская звезда недоделанная. - Не очень, - ответил Кили, глядя под ноги. Я заметила, что он протягивает назад руку, отыскивая меня. Скользя сапогами по гальке и камням тропинки, я протянула руку и коснулась его руки, давая понять, что я рядом. Конечно, я сделала это незаметно для остальных. Я слишком волновалась, как бы они не стали смеяться надо мной. Или, еще хуже, над Кили. Он слегка сжал мне руку и тут же ее выпустил. - Балин, сегодня же День Дурина. Если это не то место, весь наш поход к Эребору пропадет впустую… Я метнула на Двалина яростный взгляд, и он заткнулся. Конечно, мы все нервничали, и именно поэтому Торин организовывал все новые и новые поисковые вылазки, обычно в составе Фили, Кили и Бильбо, поскольку, по его словам, они были самыми скрытными и ловкими. Дальше камни шли на подъем, и Кили сказал, что придется на них забраться, но потом тропинка стала лучше, пошла еще выше, и, наконец, мы увидели Фили и Бильбо, простукивающих стену. Фили даже пнул ее сапогом. - Чем вас так обидела стена? – крикнула я им, идя за Кили, ехидно улыбаясь и прыгая через ступеньку… …что оказалось очень плохой идеей. В процессе прыжка я приземлилась крайне неуклюже, поскользнулась на неровной земле и крайне неграциозно рухнула на камни. Я попыталась ухватиться за что-то руками, не преуспела и довольно крепко приложилась головой о каменную стену. Я могла бы потерять сознание и избежать позора под взглядами остальных, но мне не удалось даже это. - Боже! – пискнула я, хватаясь за голову и стараясь больше не спотыкаться. Спасибо, Дори быстро, хотя и неуклюже поймал меня за талию, издав сдавленное «Ыыыы…» - Моя голова! - Милли, ТИШЕ! – прошипел Торин, который, по-видимому, единственный не забыл о сидящем за стеной драконе. - Простите… - пробормотала я, на глазах у меня выступили слезы от боли. – Идите вперед, не ждите меня, - я опустилась на задницу, скорбя по своей голове, на которой совершенно точно собиралась вырасти шишка. Гномы поступили благоразумно и сделали, как я сказала: по одному осторожно переступили через меня, а некоторые даже сочувственно потрепали меня по голове, вздрагивая в ответ на мой писк. Я злилась не только на боль, но и на себя. Еще один повод для Торинской ругани. - Как можно испытывать такие сложности с прямохождением? – спросил Кили, приседая на корточки рядом со мной. Остальные были неподалеку, я слышала их разговоры о Дне Дурина, о Тайной двери и о других вещах касательно положения небесных светил. Кили осторожно взял ладонями мою голову. - Мы шли по краю ОБРЫВА! – проворчала я, защищаясь. - Тут ты права, - отозвался Кили, но на его лице все еще оставалась тень улыбки. – Больно? Я многозначительно посмотрела на него. - Ясно. Пошли, посидишь, отдохнешь, пока мы будем определять точное местонахождение Двери… Я покачала головой, хотя это далось мне с трудом. - Нетушки, Торин будет недоволен, если я буду изображать умирающую после такой небольшой травмы. Я встану. Действительно, Торин явно не обрадовался, что я выбыла из строя, чуть стукнувшись головой. Пусть видит, что меня так просто не сломить и что, несмотря на ранение, я не отступлю. Ну, Милли, ты и боец. Гэндальф тобой бы гордился. * * * Встать было ужасной идеей. Потому что раз я уж встала, мне пришлось ПРОДОЛЖАТЬ стоять, изображая заинтересованность тем, что долбанная дверь не открывается, и вместе с тем стараться не думать о том, что, возможно, у меня сотрясение мозга. На самом деле, там и двери как таковой не было. Была стена, и в одном месте у нее был изгиб, как небольшая пещера. Начало смеркаться, и многие начали выказывать недовольство образовавшейся задержкой. Особенно нервничал Торин – каково было не просто не знать, откроется ли дверь при нужном освещении, но даже не знать, в правильном ли мы месте! Потому что, если место было неправильное, возможность будет упущена, если не навсегда, то очень надолго. Наши негромко переговаривались, кто стоя, кто сидя. Дори, Нори и Ори о чем-то спорили, полагаю, Нори опять цеплялся к Ори, а Дори изображал маму-наседку. Двалин, Балин и Торин тихо разговаривали у гладкой серой каменной стены, их лица были суровы и напряженны. Я наконец присела на валун (к черту стойкость), подперла голову рукой и почувствовала, как кто-то сзади осторожно ощупывает место удара у меня на голове. Я сморщилась, отодвинулась и обернулась, обнаружив, что это Фили. - Хотел убедиться, правда ли твое ранение настолько сильное, насколько ты изображаешь, - он снова потянулся к моей голове, но я скорчила ему рожу и снова уклонилась – его тон мне определенно пришелся не по душе. - Ты ВИДЕЛ, как я впечаталась в эту стену? Думаю, можно считать, что удар был сильным, - огрызнулась я, видя, что вокруг нас сидят гномы. Кили разговаривал с дядей, а Бильбо задумчиво вглядывался в туман, наползающий снизу Горы. Интересно, как там Бофур и Бомбур, думают ли они о нас? Агащаз. Их-то оставили с ЕДОЙ. Фили укоризненно фыркнул: - Ты и правда сильно стукнулась, тут вопросов нет. Как себя чувствуешь? В глазах не мутится, голова не кружится? - Это ты просто решил побыть вежливым, - покосилась на него я. - Вообще-то я ВСЕГДА вежливый! – обиделся Фили. На его плечи легла рука улыбающегося Кили. Вот честно – только он мог найти повод улыбнуться в такой скучнейший момент. - Да уж, когда поднатужишься, - сообщил младший наследник Дурина. Я рассмеялась, Фили хмыкнул. - Торин нервничает все больше и больше. Что если свет луны не заставит дверь появиться, как там написано? – спросил Кили, выпуская брата из объятий. Он произнес это очень тихо – мы все слишком хорошо знали, в каком состоянии был Торин. – У нас есть ключ, осталось найти дверь… - «Встань у серого камня, когда постучит дрозд, и последний луч заходящего солнца в День Дурина укажет на замочную скважину…» - продекламировал Фили надпись с карты Трора. – Мне кажется, камень вполне себе серый, и я уверен, что дверь именно здесь, учитывая тропинку и ступеньки… - А если нет… - предположил Кили, с отчаянием глядя на брата. - Будем решать проблемы по мере их появления, - ответил Фили. Никогда раньше они не казались настолько похожими, несмотря на полную противоположность, как ночь (Кили) и день (Фили), думаю, дело было в меркнущем свете солнца. Когда это небо успело настолько потемнеть… - Луна и солнце! – сказал Кили, почти испуганно глядя в небо. – Последний луч солнца в День Дурина… Его услышали все и мигом обернулись. Небо было розовым, солнце садилось, поднималась бледная луна. Тишина – вот все, что было слышно в этот момент. Полная тишина, все думали об одном и том же. - Дрозд! – Бильбо чуть не выпрыгнул из собственной кожи, когда откуда-то сверху спикировала странная птица и сделала то, что раньше сделала я: приложилась головой к стене. Я вскочила, сжимая локоть Кили. Там, где на дверь упал луч света, там, где ее коснулся дрозд, появилось небольшое отверстие. Я издала какой-то нечленораздельный звук, вроде «ФЫВАПРОЛДЖЭ», схватилась руками за щеки и воскликнула: - Вот оно, боже мой… - и закрыла рот ладонью под суровым взглядом Бильбо. - Торин! – крикнул он, видя и луну, и солнце и понимая, что ВРЕМЯ УХОДИТ. – Скорее, ключ… ТОРИН! Я никогда раньше не слышала, чтобы Бильбо говорил с Торином таким тоном, но сейчас король этого как будто не заметил. Он сорвал замысловатый ключ с шеи и почти что ШВЫРНУЛ его взволнованному Бильбо Бэггинсу. - Давай же, вставляй! – приказал Двалин, и даже в его грубом голосе слышалось наше общее волнение. Я на секунду отняла руки ото рта, чтобы пискнуть: «Вы бы хоть уединились…» - и тут же снова прижала ладони ко рту, взволнованно глядя, как Бильбо бросился к стене, выполняя приказ Двалина. Ключ вошел в скважину, повернулся, и мы услышали ЩЕЛЧОК. Солнце зашло, вышла луна, мы стояли, затаив дыхание. На стене появились длинные серебристые щели, обрисовывая контур двери, примерно пять футов в высоту и три в ширину. Щели углубились, Бильбо вытащил ключ, из образовавшихся трещин полился слабый и какой-то магический свет. Это была дверь, как раз нам по росту. С тихим шорохом она открылась внутрь. Перед нами открылся глубокий, бесконечный туннель, сочащийся темнотой и ведущий в самое сердце Эребора.