Трилогия о маге. Рождённый молнией.

      Разгар Лета Года Голодания.              Деньги любят тишину. Лариат знал эту прописную истину по множеству счастливых часов в кабинете с отцом. Также он знал, что невежливо вламываться в дом к родственнику, через которого предпочёл бы провернуть крупную торговую операцию. Вдобавок деспотичный нрав и личная обида на самого маленького взрослого могли негативно сказаться на требующемся результате. Однако…       Фантомный грифон кружил над виллой Деслентир, сбивая своей плотностью струи дождя, пока юркий фейри-дракон незримо пробирался по дому. Скучающий по морю капитан дальнего плавания устроил в родовом гнезде кабак и бордель, чтоб далеко не ходить кутить. И это при молодой жене со сроком беременности в три месяца! Благо комплекс виллы состоял не из одного здания. Как говорится, кот из дома – мыши в пляс. Арлос, сложивший с себя полномочия патриарха, отплыл в конце миртула – вряд ли Адриан с тех пор просыхал. К сожалению, Лариат знал этого дядю только понаслышке, а потому сейчас долго не мог определиться, как же поступить.       - Чёртов гулёна!.. - С горечью выдохнул Лариат, вынужденно глотая обиду. Дог спланировал в протянутые руки. - Пожалуйста, правь к вилле Хунаба.       Наёмный маг молча повиновался. Он последовательно шёл к заветной мечте стать архимагом и отлично знал, что сам пока ещё не является гением и что точно не будет благородным. Лариат взаправду уже являлся и тем, и другим, а главное на «ты» с богами - Саршел не считал зазорным или унизительным для себя подчиняться юному дэва, стойко уверовав в эту версию.       Войдя через служебный вход, чтобы повелеть слугам снаряжать кареты и оставить Саршела на попечении своей взбаламутившейся кормилицы Таррелви, маленький взрослый направился в соседнее здание, с третьего этажа которого через балконную дверь в гостином зале лилась лирическая мелодия – тётушка Бистис музицировала на клавесине. Невидимую верёвочную лестницу уже нашли и сняли, а заявляться по примеру прошлого раза – моветон. Потому Лариата за ручку вела Колми, старшая и уже замужняя дочь Таррелви, вместе с супругом прислуживавшая на вилле Хунаба - они жили в узкой мансардной каморке по соседству с другими слугами во втором здании из трёх, составляющих комплекс виллы Хунаба.       - Только тебя и не хватало, - простонала Амонра и отвернулась, поднеся к покраснелым глазам расписной платочек со светящейся каёмкой вышивки «плющом».       - Здравствуй, сват Джаспера за Вивиан, - лукавым голосом поприветствовала вошедшего Диана, дочь мирно почившего Хьюберта и мать присутствовавшей здесь десятилетней Вививан, жутко покрасневшей. Лариат тоже смутился, не представляя, о чём ещё Хаскар Второй успел потрепаться с Амонра и родичами.       - Что же ты отца бросил, Лариат? – Осуждающе взглянул Раэтар, стоявший рядом с женой, чтобы переворачивать ноты для любимой исполнительницы.       - Здравствуйте. Обстоятельства вынуждают меня ещё выше поднять Хунаба, - дерзко заявил маленький взрослый, выйдя на знакомый ковёр, мягко светящийся самой верблюжьей шерстью, в прошлом году вываренной Скарлет для этого спецзаказа.       - Кого пристрелишь на сей раз? – Ещё жёстче изрёк Раэртар под всхлип Амонра, так и не признавшейся сыну о мертворождённом ребёнке и других его откровениях.       - Магию. В Доме Знаний я видел крутые прядильные машины. Чтобы точно заслужить милость Гонда, необходимо хотя бы рабочее здание виллы с подземельями погрузить в поля антимагии от дюжины перекрывающихся тройками источников и отказаться от алхимии в пользу натуральной химической окраски. В случае возвращения божественной милости Дом Ванд потеряет хищный интерес к Дому Хунаба, - произнёс Лариат. Первое – чуть раньше выданная заготовка на будущее. Второе – узнано из дневника Саршела. Лариат же сам посредством дяди Джапа Бонадза продал этому Дому свои экспериментальные поделки, возбудив пристальное внимание.       - Приветствую, Лариат. Интерес Вандов персонифицирован – это ты, - подала голос Бистис, прекратив играть и встав. Разумеется, что этот Дом готов носом землю рыть ради дарования, способного делать такие замечательные жемчужины! Ага, размечтался…       - Ванды дважды опоздали. Сперва со Скарлет, в погоне за вечной молодостью и магией угодившей в вампирское гнездовье Уотердипа. Потом с Избранной Мистры Лейрел Сильверхэнд, которая последние несколько лет слишком деликатно консультировала моих родителей, вводивших архимага в заблуждение, - известил он родных о секретиках. Упоминание избранницы богини магии обескуражило не меньше предупреждения о превращении сбежавшей Скарлет в вампира – это всех сбило с прежних мыслей. Все как-то вдруг вспомнили о Люцентии и сбледнули… – Матриах Хунаба, явившись к вам, я проглотил обиды. Готовы ли вы поступить также с застарелой обидой на моих родителей и немедля начать следовать моим наставлениям, чтобы с этой ночи сделать Хунаба вновь вхожими на виллу Кассалантер?       Несгибаемая женщина всхлипнула, став сидеть, кажется, ещё более прямо. Упоминание самого богатого Дома в Уотердипе тоже возымело волшебный эффект: кто вхож к этим банкирам – тому открыты почти все остальные двери. Обращение «матриарх» - тоже веское, особенно из уст того, кто способствовал этому. Раэртара придержала Бистис, тронув за руку и позволив взять себя под локоток.       - Когда и как я успела тебя обидеть, Лариат? – Сдержанно спросила матриарх, скривившись, когда произносила ненавистное имя.       - Времени нет, но я отвечу вам развёрнуто о последнем разе. Я каждый раз при спуске с небес просил мамулю благословить наш путь светом Селунэ. Этим утром я промолчал. Гедув уже читал молитву смены Планов, потому папуля стал выяснять причину уже по прибытию. Я ответил папуле, что взял пример с него, поскольку этим утром был девяносто девятый раз, когда он не изъявил желания отправиться вместе с Гедувом, попросить его прибыть пораньше, отбыть попозже или потратить часть хоть одного выходного от священной службы Денейру на встречу с маман Амонра. И на сотый раз папуля вместо отправки попятам за мной побежал к вам, хотя мог бы и завтра явиться на свежую голову, а потом при параде и вместе со всей своей семьёй наведаться на родную виллу в праздничный день.       - Хаскар Второй пообещал прибыть с семьёй завтра утром, - произнёс Раэртар, видевший напряжение Амонра, сидевшей в полуобороте к посетителю и лицом к клавесину.       - Я много чего объяснял папуле, но он мало что усвоил, не владеет нужной информацией, не контролирует ситуацию и не решает за меня. Извините за внезапный визит и всего хорошего, Хунаба, - поклонился Лариат, на деревянных ногах зашагав к балкону.       - Я готова выслушать тебя, Лариат, - неровным голосом произнесла Амонра.       - Матриарх Хунаба, советы я буду давать без подноготной и последовательно, очередной по исполнении предыдущего. Первый. Дядя Адриан спивается. Я могу, но мне невместно вламываться, чтобы отрезвить и привлечь к делу, и я не смогу потом оставаться рядом, чтобы контролировать ход дела. Вы – можете. Простите, я позволил себе по старой памяти отдать приказ готовить кареты. Выезжать надо немедля и гнать во весь опор.       - Зачем гнать? – Выговорила Амонра, так и не повернувшись лицом к внуку.       - Хотите рассмешить божество – расскажите о своих планах. Матриарх Хунаба, выберите помощников и немедля выезжаем. Действовать следует быстро и решительно, если мы с вами хотим добиться вышеозначенной цели, - поторопил Лариат, переходя от балкона к выходу к лестнице. – Или мой прошлый визит и действия не возымели эффекта?       - Мы уже видели и слышали, к чему приводит твоя поспешность, - подал голос Стурф, которого теперь третировали, натаскивая в качестве вероятного наследника.       - Ты прав, Стурф. Все злопыхатели и сквернословы грустят в этом земном аду, а моя семья который месяц уже вполне просторно наслаждается небесным раем, забыв о земных тяготах с питающим к ним ненависть родичами, и старшие близнецы завтра присоединятся с Лантана, чтобы встретить праздник любви вместе с семьёй и дальше жить на небесах Дома Знаний. И спасибо, что напомнил, Стурф, я завтра явлюсь за тридцатью тысячами золотых монет, вырученных с продажи мамулиных украшений и почему-то возвращённых Домом Зулпэйр вам, а не нам.       - Деньги в деле, - презрительно бросила властная женщина. - Мне надо привести себя в порядок, Лариат, - Амонра наконец-то встала и повернулась лицом, нуждающимся в повторном наложении макияжа. Она верно поняла: от виллы Деслентир до виллы Кассалантер всего триста шагов.       Лариат зажмурился, понимая, что придётся идти до конца:       - Тогда считайте эту сумму моим личным вкладом в антимагическую поляризацию родовой виллы, матриарх. А теперь в карету – банкиры ждать не любят! – Повысил он свой тонкий голосок, понукая главой Дома. Просто Лариату после шашней с Амберли было море по колено.       - Магия и деньги не дают тебе право грубить старшим, сопляк! – Оставаясь в принятом репертуаре, высказался Раэртар, не простивший ту мерзкую сцену с отражением чудовищности, которую каждый видел в Лариате. Его выпад проигнорировали:       - Ради денежного и репутационного блага Хунаба, матриарх, либо подхватите юбки и побежали, либо заверьте уже моё отлучение от Хунаба, и я полечу к банкирам Кассалантер от имени Деслентир! – Выкрикнул Лариат. Он был серьёзен и сжимал кулаки, раздувая ноздри аки дракон. Отлучение – кара, о нём не просят.       - Ради какой суммы и какой репутации? – Выдавила Амонра вопрос, повернув голову так, словно с трудом провернула шейный шарнир.       - К годовому обороту Дома Хунаба добавится сумма в миллион четыреста тысяч драконов, в карман репутация воротил-миллионеров.       - Без шуток?.. – Ахнула Бистис.       - Стурф, Диана, остальные займитесь своими делами, - приказным тоном изрекла женщина, смирившая гордость и выполнившая совет, действительно побежав с подобранными юбками.       - Прошу, Диана, садитесь к Саршелу, - заговорил Лариат, подбегая к экипажу, поданному к служебному входу, как и просил маленький взрослый посредством своего фамильяра. – Стурф, напротив них посередине. Матриарх Хунаба, пожалуйста, на колени к Стурфу, - скороговоркой распорядился ребёнок.       - Живее, - нехотя поддержала его Амонра, за прошедшие месяцы убедившаяся в успешности прошлого хода Лариата применительно к репутации Дома Хунаба и возобновлению заказов на эксклюзивные модели нарядов для титулованных особ. Дальнейшие события с галеоном только подкрепили результат, как с финансовой точки зрения, так и с политической.       Сам мальчик, приняв руку мага и забравшись в карету, совершил святотатство – грязными ногами встал на чистое сиденье. Кучер гикнул на двойку лошадей, Саршел выставил перед собой ладонь с простеньким двеомером силового щита, изогнувшегося в углу призрачно голубой плоскостью, предотвращающей падение Лариата при тряске. Дырявя обивку, на хозяйское плечо вскарабкался Дог.       - Стурф, наклони и поддержи матриарха, я сниму макияж и сделаю укладку, - повелел Лариат.       - Уж постарайся, - сердито сказала Амонра сразу обоим парням. Риск будоражил кровь, но желание получить ещё больше власти было похлеще.       Молодой человек скрежетнул зубами, но сразу повиновался – дама уже обняла его, чтобы не сверзиться на пол закрытой кареты.       Лариат не мог себе позволить спрятать лицо в ладошках и прослезиться, а потому применил маску, оправдавшую себя на именинах Лаэрлоса.       Он мечтал и готовился сделать грядущую процедуру для мамы, но обстоятельства заставляют применять к высокомерной бабке, дважды покушавшейся на него.       С долей цинизма обречённого, маленький взрослый продуцировал влагу на ладонях, чтобы омыть лицо Амонра, чьи неизбежные морщинки скрывали крема да прочие косметические средства. Лариат бесцеремонно потёр безымянными пальцами по губам, стирая помаду, средними омыл ресницы от туши, указательными убрал подводку бровей. Словно прилипшую к рукам воду юный визажист вытер об себя, чтобы никого не испачкать стряхиванием. Вновь собрав мокроту из глаз и сделав руки горячими, как припарки, Лариат харкнул в ладони и этим зеленоватым сморчком магии начисто обтёр лицо вздрогнувшей Амонра, разгладив большинство мимических морщин. Слава богу, Стурф молча сопел, то краснея, то бледнее, а Диана пряталась за веером – Саршел тоже молча следил за манипуляциями.       На третий раз Лариат накрыл глаза Амонра ладошками, облизанными фамильяром, чтобы провернуть примерно тот же трюк, что некогда с близнецом, когда показывал ему галеон.       - Откройте глаза, матриарх Хунаба, - попросил Лариат, стоя в неудобной позе и нехотя создавая иллюзию, показывавшую перед Амонра то, как он её видит своим взглядом плюс перспектива с зеркалами для кругового обозрения. – На ваш вкус, что лучше: погожее облако? – И волосы в иллюзии стали напоминать кучевую тучу, словно бы светящуюся и распространявшую вокруг себя солнечный свет. – Грозовая туча? – Краски потемнели, по клубящимся волосам стали бегать разряды молний. – Водопад? – Локоны завились от затылка, став похожими на небольшой водопад у дома халфлингов на берегу речушки Хлодушка. – Речка с порогами, бликами средь камней или водорослей с рыбками? След уходящего корабля? Барашки прибоя или сталкивающиеся волны? Золото игристого вина? – Волосы в иллюзии сплелись в сложную косу. – Подвижная каракулевая фактура? Изменчивый муар? Калейдоскоп? Вообразите.       Лариат видел множество укладок, которыми Хаскар баловал Коринну. И за плетением шнурков развивал моторику для того, чтобы самому суметь сплести шедевр для мамы и сестриц.       - Игристое вино, струя золотой косы двойного ажурного плетения, - соизволила выбрать Амонра, довольно живо представив желанную причёску.       Лариат повиновался:       - Пока я занимаюсь, прошу вас дополнять образ своим воображением – магия так лучше ляжет.       Давая фейри-дракону слюнявить свои ладони и пальцы, Лариат сам плевался в руки магией и втирал потом это волшебное средство в волосы, далеко не такие пышные и золотые, как хотела начавшая седеть женщина. Немного статического электричества для пышности и призрачно-голубого выдыхания для наделения силой от корней. Закусив губу, Лариат магически подтянул к себе сознание Дога, чтобы он помог своей ловкостью заплести пышное золото, внутри которого создавалась бы иллюзия хаотичного образования воздушных пузырьков, поднимающихся от кончиков к корням, чтобы лопнуть крошечным всполохом света, вливающегося в ангельский ореол.       - Ты ведь не от получающейся красоты плачешь так горько, Лариат? – Не выдержав гнетущей обстановки, спросила кареглазая Диана, когда Лариат уже не мог сдерживать эмоции, три косы сплетая в общую струю игристого. Сочная палитра живой причёски-картины смотрелась роскошным шиком, хотя сам принцип давно и успешно эксплуатируется эльфами…       - Это… этот писк моды… я готовил… в подарок мамуле… Не довелось, - с трудом выговорил мальчик. – Эффект стойкий на сутки, до срока только великое рассеивание магии снимет, - предупредил он волшебными устами, неотличимыми от настоящего рта. – Если весь этот период не тронете магию и не вымоете волосы, то к ним вернётся цвет из вашей молодости. Саршел, пожалуйста, плащ, причёску надо скрыть до поры.       - Я наброшу, - произнёс невозмутимый маг. Расторопные слуги успели вручить.       - Спасибо, Саршел, Стурф. Благодарю, Лариат, - Амонра нашла в себе силы на ласковые слова. Взрослый мальчик шмыгнул, сглотнул и на одном дыхании сказал:       - Матриарх Хунаба, за вами цивильный внешний вид патриарха Адриана, пока я ввожу его в курс дела. А вас я попрошу…       Карета ещё какое-то время стояла, пока Лариат раздавал пассажирам инструкции. И вот громила у дверей и хлыщ за дверным окошком узнали Амонра, чьё лицо обрамлялось золотым свечением из-под капюшона. Они не осмелились перечить властной женщине, впустив в нарушение инструкций и под ответственность союзного Дома.       Дальше наступило форменное безобразие! Предупреждённые люди с кристаллическими зёрнышками во рту не поддались суровому Миражу Аркана, а вот всех выпивох во всём парадном здании виллы Деслентир накрыл собирательный кошмар наяву. Жуткие звуки чавканья, продирающих до костей утробных завываний, поскрипываний и потустороннего шороха, от которого волосы встают дыбом – всего лишь считанные доли из арсенала кошмарных сновидений!       Из костей куропаток и кабана поднимается нежить, вишенки превращаются в мелких и зубастых бехолдеров, бутылки раскрывают акульи пасти и сочатся кровавой пеной монструозные бочонки, креветки превращаются в омерзительных могильных червей, со столовыми приборами вообще жесть с наколотыми мужскими гениталиями на конце да человеческими глазами с шевелящимися языками, не говоря уже о шипованных скамьях, разверзающихся в ад коврах, кровожадно-прожорливом паркете, склизких щупальцах с присосками под женские половые органы со скрытыми в них острозубыми пастями, а собственные кинжалы оплывали мерзким жиром и ускользали из дрожащих рук.       Кошмар на улице Делзорин!       Некоторые распущенные девицы, как танцевали голышом в позвякивающих стекляшках, так и выскакивали с оглушительным визгом. Некоторые выметались на карачках из-за спущенных штанов, отказывавшихся подтягиваться. От большинства из орущей в ужасе толпы шёл отвратительный душок испражнений, протянувшихся дорожками к парадному выходу, куда их выгоняли кошмарные изверги и прочие исчадья, извлекаемые каждому на глаза из его же собственного подсознанья.       Напротив виллы Деслентир находилась вилла Дома Теспер. Естественно, серьёзно всполошились дуэлянты и гардемарины, издавна являющиеся партнёрами Дома Деслентир и защищающими их корабли. Они тоже никоим образом не шевелились прошедшие месяцы, позволяя соседу спиваться и позорить высшее общество – или намеренно Играли против него. В любом случае, всю виллу Теспер и ближайших соседей виллы Деслентир перебудили заполошно очумелые крики, словно заживо режут. А карета с венценосными гербами Хунаба побудила представителей Дома Теспер рвать жилы внутрь…       Только что бы застать картину маслом: державшая опустевшую склянку Амонра чихвостит стремительно трезвеющего Адриана как обделавшегося мальчишку, явно адресуя все «модные» эпитеты одному мелкому шкету, выкуривающему трусишек из чуланов на забаву своему дурачившемуся фамильяру, тоже одновременно воспринимающему иллюзию и явь. А вокруг пучились пудинги склизких канализационных лизунов, вызванных волшебником для уборки «пиратского притона». Правда, фамильяр Лариата неоднозначно воспринял самих благородных Теспер, ощущая в них что-то родственное драконьей сути. Соседи и партнёры Дома Деслентир вообще вели себя как-то странновато, словно боролись с навеянным кошмаром, в который вляпались, вбежав к Деслентир. Юному иллюзионисту в тот момент не до них было – явно не мешают и ладно. Главное – всё лишние вон!!!       Вскоре Стурф остался один рулить трясущимися слугами, в том числе давая им в рот кристаллические зёрнышки защиты от иллюзии. Диана же направилась в соседнее здание к юной жене патриарха Адриана. Саршел остался за дверью в хозяйскую спальню, при помощи какого-то артефакта обеспечивая приватность в помещении.       - Итак, какого х** вы ворвались в Мой Дом и унизили меня?! – Вопросил Адриан, когда наскоро принял холодный душ и без стыда вернулся в спальню, отдельную от супруги на сносях. Зачал и век бы не видеть дуру.       - Не серчайте, дядя Адриан. Вы же хотите стать владельцем и капитаном галеона Люцентия? – Исподлобья спросил Лариат, пока Амонра изображала из себя скромную девицу. Маленького взрослого достало тянуть родичей за уши и раздавать пинки под зад, чтоб рыли носом в правильном направлении – в том числе ради его будущего. Лариат осознавал, как дурно поступает, вмешиваясь в личное и указывая, но крайний случай требовал крайних мер. В конце концов, он же не запрещал Адриану повторить загул – лишь бы сейчас дело сделал.       - Ё*** якорь тебе в жопу, за дебила меня держишь?! Конечно, хочу! – Если бы не малец, мужик бы сейчас завалил златовласую бл*** на кровать и вы*** дрянь, чтоб впредь неповадно было.       - Тогда… - Лариат хлопнул в ладоши. И спальня «вписалась» в кабину пассажирского отсека - за окнами бушевал шторм. Тот же приём, как и зелёная полянка в каюте во время трудного признания перед родителями. – Позвольте союзнице подобающе обряжать вас, патриарх Адриан, пока я объясняю суть архиважного дела, которое примирит Деслентир с Зулпэйр и Хелмфаст.       - Тр*** ципу и всех делов, - зло хмыкнул опозоренный мужик, провокационно подвигав тазом.       - Скорее она вас тр*** этим… Фаллосом Амберли, - изрёк тонкий детский голосок, двумя руками извлекая из волшебного рюкзака копьё, вокруг наконечника которого с треском вились молниевидные отростки. Лариат и бровью не повёл на то, что все эти электрические жилки образовывали теперь означенный мужской орган – ребёнок едва держал копьё вертикально.       - С-сучара! – Матерился удивлённый Адриан, пока Амонра прикрывала рот ладошкой. Сакральная сила морской богини явственно ощущалась, пробирая мурашками до костей.       - Пожалуйста, патриарх Адриан, успокойтесь. Разгон разгула развернём ради рода, - прорычал Лариат. И силой воли сменил рябящий остров на марево серебристого тумана. – Извините, фамильяр перевозбуждён, - не чувствуя вины, выдавая полуправду.       - Я тоже, ***! – Заявил Адриан, теребя член. – И требую объяснений, суки, иначе обоих вы***, ***!       - Патриарх Таркас Силмихэлв по моей просьбе в эту полночь созвал глав Домов Зулпэйр и Хелмфаст на не афишируемую встречу на вилле Кассалантер ради продажи священного оружия Амбрели и покупки-заказа кораблей, сумма сделки на восемьсот тысяч золотых. Вы вдвоём уже сильно опаздываете. Мне ещё одиннадцать лет будет невместно присутствовать на таких мероприятиях, поэтому я вынужден привлекать вас к делу, с реальной пользой для обоих Домов и вас лично. Привлекать просьбами и увещеваниями, а не угрозами и силой.       - О, да, как давно я грезил вы*** эту пташку!       - Хватит, Адриан! Лариат не меня имел ввиду, - попыталась охладить его Амонра, наедине уже не казавшаяся такой сильной и властной женщиной.       - Да, я введу, тысячу раз введу и поимею!.. – Наступал Адриан, явственно вожделея красотку, заметно помолодевшую и волосами.       И Лариат наклонил копьё, вынуждая человека коснуться его и получить мощный разряд, отбросивший его на кровать, где тело продолжило дёргаться в корчах.       - Матриарх Амонра, помогите, пожалуйста, убрать реликвию обратно в рюкзак, - попросил он.       - Не угрозами и силой? – Едко прокомментировала Амонра, с опаской коснувшись древка и приподняв, чтобы авторитарный внук смог попасть в горлышко волшебного рюкзака.       Насупленный Лариат промолчал. Правильным образом опустив оружие, он извлёк один из двух амулетов, приобретённых Силмихэлв полсотни дней назад. Капнув на палец тягучей бирюзовой массой, он взобрался на постель и мазнул лекарство на язык, вторую каплю на почерневший ожог. Через несколько ударов сердца дрыганья прекратились, а кожа вновь порозовела. Взгляд принял осмысленное выражение.       - Патриарх Деслентир, вас кто-то умышленно спаивает наркотой. Саршел опытен в вытрезвителях. Патриарх Деслентир, вас кто-то умышленно спаивает наркотой. Вы понимаете?       - С-сучка! – И до белых костяшек напряжённый правый кулак ударил по кровати.       Лариат не без сожаления заметил в обращённых на него глазах испуг достаточный, чтобы остеречься ударом сбросить с кровати и вообще касаться этого божьего отродья, мягко стелящего, да жёстко спать. Маленький взрослый приуныл, ибо подавление самости мужика, патриарха и капитана, да ещё при даме – аукнется. Увы, Лариат ничего лучше не смекнул для того, чтобы экстренно привести Адриана в чувство. К тому же, организатору разгульной вечеринки, как и всем, крепко досталось аурой продирающего ужаса, которую фейри-дракон подчерпнул от злой Королевы Глубин.       - Вот и весь словарный запас, - желчно хмыкнула Амонра.       - Не сыпь мне соль на рану, а? - Через пару выдохов нашёлся мужик, скомкавший покрывало и прикрывший им свою вопиющую наготу.       - Пожалуйста, одевайтесь к банкирам, патриарх Деслентир. И скажите, с каким бизнесом вы породнились женитьбой? – С обречённым выдохом спросил Лариат, уставший пахать на тех, кто не способен оценить его старания, но от которых зависела его судьба.       - Речное судоходство, - процедил капитан, свекольно-красный.       - Хм. Так сложилось, что я к вам направлялся с предложением сделать капитальные вложения в речные верфи и суда, продав колонии и контракты с ними. Заморозки ведь случились? – Привёл он довод. – Другое решение – пожертвовать всё зарубежное церкви Селунэ, попросив пролить путеводного света в Уотердип для всех бастардов Деслентир, - говорил Лариат, выведавший у Джаспера подробности того разговора, состоявшегося в кабинете Арлоса в вечер мнимого убийства Коринны.       - Что и когда случится? – Напряжённо уточнил Адриан, скрежеща зубами, но сдерживая рвущийся мат. Крепко его задела прилюдная выволочка в собственном доме.       - То и тогда произойдёт. Пожалуйста, патриарх Деслентир, одевайтесь для решения насущной задачи с Кассалантер, Зулпэйр и Хелмфаст, - просительно сказал Лариат, вынужденный уговаривать. – От имени Дома мне невместно, а сливать всё лишь в личную выгоду – глупо и эгоистично.       - Повтори, Лариат, я плохо помню этот вечер, - не моргнув глазом, приврал гулёна, скорее всего, сам и употребивший какие-нибудь наркотики.       Взрослый мальчик с готовностью повторил, заодно раскрывая детали:       - Копьё, алебарду и трезубец надо официально оценить в шестьдесят семь тысяч золотых монет Уотердипа и сразу же продать Дому Зулпэйр с одновременной покупкой галеона Люцентия с контрактами экипажа за сумму в двести одну тысячу золотых монет – с их богиней сделка оговорена лично мною менее часа назад. Остальные двенадцать реликвий Амберли продайте Кассалантер по пятьдесят тысяч золотых монет Уотердипа за штуку – пусть побыстрее сбагрят и тоже прилично заработают ради пущей благосклонности к нашим Домам. У Хелмфаст закажите пару комфортабельно обустроенных, механизированных и военизированных галеонов-близнецов Хунаба по сто пятьдесят тысяч драконов. Как Люцентия, только плюс ещё одна средняя палуба и другая планировка, а также установки с перекрывающимися полями антимагии. Я завтра точно также погружу в иллюзию приглашённых вами сюда к заре архитекторов-строителей Хелмфаст – так делал дэва для перестройки нашей усадьбы в Доме Знаний. Ещё сто тысяч золотых, патриарх Деслентир, вашему Дому на заказ у Дома Хелмфаст парусных галер с механизированным движителем. Блюдите все сроки строительства – строго к нашему с Джаспером десятилетию. Десять процентов от всей суммы сделки – Дому Силмихэлв, вторые восемьдесят тысяч золотых им на четырёхлетний контракт по охране стройки и речного бизнеса. Тридцать из остатка в сорок тысяч золотых на механизацию и оснащение виллы Деслентир перекрывающимися полями антимагии. Саршел Бирюзовый будет участвовать в качестве официального представителя башни Чёрного Посоха, он же подтвердит происхождение оружия и примет заказы на антимагическую поляризацию. Оставшиеся десять тысяч вам пополам, патриарх Деслентир и матриарх Хунаба, увезёте с собой в монетах на текущие расходы. Не забудьте свои пары экземпляров заключённых договоров, завизированных капелланами Дома Деслентир и Дома Кассалантер. В будущем пытайтесь преуменьшить приписки, конечно, но позволяйте подрядчикам зарабатывать свой хлеб на «простофилях»: легко пришло – легко ушло, а нам почёт и слава, - выговорился мальчик, понюхавший содержимое графина и предпочётший напиться из собственных ладошек.       - И каково происхождение всех этих реликвий? – Уточнил Адриан, втискиваясь в брюки, которые морщившаяся Амонра отрыла в его шкафу.       - Патриарх Таркас подтвердит, что Осборном по договорённости с Лаэрлосом в тот вечер было изъято обычное мифриловое оружие, чтобы я сделал из него могущественные артефакты или даже реликвии на продажу с целью организации множества рабочих мест тем тысячам голодающих, что после заморозков попёрли за лучшей долей из деревень в город. Я хотел создать их постепенно во время долгих месяцев плавания, но пришлось торопливо идти на жертвы, напрягаться и рисковать, чтобы умаслить обиду импульсивной богини и с лихвой восполнить её потери в имидже и пастве, - довольно честно пояснил невозмутимо взрослый мальчуган, поглаживавший фамильяра. – Около часа Саршел переместил меня на остров, над которым бушевал шторм, насланный Амберли. Там я с ней и скооперировался ко взаимному удовлетворению обид.       - Мне непонятно, Лариат, какого рожна ты пришиваешь милости Силмихэлв? – Спросила сердившаяся Амонра, с прищуром прикладывая сорочку и рубаху к торсу Адриана, в итоге выкинув обе безвкусицы. Законодательницу мод притащили наряжать блудливого наркомана – что за дурдом?!       - Лично я считаю стратегически верным былое партнёрство между Хунаба и Силмихэлв. Для этого я разделил Дом на тормитов и хелмитов – они друг друга дополнят и уравновесят. Хунаба на примере Силмихэлв покажут всем остальным вотердевиан, как одной рукой карают, а другой милуют.       - Тьфу! – Очередная тряпка улетела в сторону собрания фигурок обнажённых женских натур, от явно эротичных ручек для вилок до экзотично привлекательных статуэток анимированных танцовщиц. – Сама об этом думала, - призналась матриарх, закусив губу. Вопреки логике она не собиралась возобновлять отношения с Силмихэлв. – А ещё шестьсот тысяч где? – Мелочно вопросила матриарх.       - Патриарх Таркас завтра днём оформит оплату на моё имя в пятьсот тысяч драконов за модификацию их артефактов, после этого капеллан Фибон сможет в городском храме Гонда получить документы о приобретении Домом Хунаба земельных владений и поместья на территории Небесного Плана Дом Знаний за шестьсот тысяч золотых купюр Гонда, приравненных к уотердипским монетарным драконам, - сухо отчитался Лариат.       Матриарх Хунаба смежила веки и задрожала улыбкой предвкушения того, как она на свой юбилей будет блистать в лучах славы.       - Карая и милуя партнёров, не забыл ли ты про союзников, а, мозговитый сукин сын? – Обидчиво процедил Адриан, с трудом сдерживая более крепкое словцо. Он часто прожигал взглядом и добротный рюкзак – коварен удар благословлённого Амберли копья.       - Убийство раскрыто, а вам я предложил роскошный и современный корабль на блюдечке с голубой каёмочкой, - не отмёл обвинение Лариат, разглядывая полку с книгами.       Щёлк-щёлк – ножницы хищно запорхали вокруг капитана, располневшего на суше.       - В моём Доме тоже работает и служит много калек, Лариат. Сучья б***, именно известие об учебках Силмихэлв послужило началом загула! – Не сдержался Адриан, косвенно признавая, что сам виновен в потреблении всякой дряни.       - Хм… В этом узле несколько нитей, патриарх Деслентир, - задумчиво сказал Лариат, косо глянув на Амонра. Вздохнув, маленький взрослый не стал скрытничать от матриарха, но и не собирался всё говорить открытым текстом. – Первая. Мне надо набраться небесной благости для излечения. Вторая. В общении с Амберли с лихвой досталось, но надо это переварить. Третья. Хватит мужиков - хочу голых баб. Хочу видеть их исцелённую красоту и счастье на лицах, хочу слышать их радостный визг, хочу быть затисканным… Поэтому завтра спозаранку прошу привести сюда, на вашу виллу, десятку увечных женщин. Четвёртая. На Люцентии я насчитал пятнадцать матросов и пару юнг, также экипаж вместе с благородными покинут их протеже. Хватит подновить экипаж своими кадрами. Пятая. На очереди будут галеры и галеоны-близнецы, где тоже нужны всецело лояльные и лично обязанные исполнители и руководители, готовые принести пожизненную клятву верности роду Деслентир на алтаре Селунэ или Торма. Таким образом сложите свою сотню плюс их искалеченные жёны или дети. Не за раз, постепенно, партиями, лучше с моей выбраковкой, чтобы прочие проникались и вместе с молодью продавались Дому Деслентир с потрохами - чтобы припозднившееся исцеление было реально заслуженным. Шестая. Патриарху Таркасу надо возвратить рюкзак. Кулоны-фляжку я сам верну. Сейчас в каждой ёмкости крутой замес – хватит на четыре туловища, исключая врождённые уродства. Предлагаю сделать жест благотворительности Дому Теспер, Дому Кассалантер, ближайшим соседям и кто под руку подвернётся. Всё равно разбудили квартал. Пусть срочно доставят на это ночное собрание у Кассалантер восемь инвалидов. Моё средство специфичное, потому его надо вливать, когда исцеляемые стоят на каменных плитах и исключительно в чём мать родила – я не ручаюсь за последствия приживления всяких колец с капсулами в зубах и сапожных подмёток с паркетом. Матриарх Хунаба, для посторонних лиц мой тариф исцеления равен церковному Гонда и только после исполнения двенадцати лет, - разъяснил Лариат, предупреждая спекуляции на эту тему и как бы подтверждая неизменность принадлежности к роду Хунаба.       - Уложишь? – Коротко кивнув, кинула женщина, наконец-то составившая наряд, экстравагантно – порезанный, словно капитан провёл смертельную дуэль с портным. Амонра даже теперь ещё не была готова признать Лариата за полноправного члена рода, достойного девятого ранга в иерархии полезности – выше только глава Дома.       - Гнездом кукушки? – Устало хмыкнул малец, глядя на импровизацию о поражении утюга во славу ножниц, явно нацелившихся отчекрыжить бугор мужского достоинства.       - Грозовой тучей, - драматично ответила Амонра, скупо улыбаясь.       Почесавший бакенбарды Адриан одобрительно хмыкнул, понятливо присаживаясь на кровать, чтобы сын парикмахера разобрался с бардаком на голове и лице, пока женщина щепетильно подбирает украшения из нищенской мужской «коллекции» и богатого набора кастетов.       - А своих родных ты не обидел, Лариат? – Пытливо спросил бабник, начавший открыто пожирать Амонра похотливыми взглядами. Она ведь его видела во всей красе – должок платежом красен!       - Библиотека Всех Знаний вместе с одеждами всех служащих там клириков каждый день предстаёт в новом виде. На тех небесах собраны интеллигенты, учёные и актёры со всех уголков света и разных веков. Я прописал в Доме Знаний бывшего наследника Дома Хунаба, пусть отрабатывает вложенные в него силы и средства Дома, - сурово ответил его сын с грустным взором. – Случай улыбнулся обжиться на месте, где один смертный из прошлых веков уже устроил посмертную жизнь своих родных. Надеюсь, Хунаба соберутся и больше не разлетятся по весям Дома Знаний или Ада.       - Серьёзный задел, парень, хвалю, - искренне оценил Адриан под всхлип Амонра, спрятавшей лицо от мужчин. – Б***, был бы твоим отцом – гордился отпрыском. И порол нещадно, гхы-хы! – Хохотнул постепенно приходящий в себя капитан, начавший осознавать, насколько амнийская дрянь затмила ему рассудок, что он отмахнулся от реликвии самой Амберли! Вот так лажанулся…       - В родном отечестве часто не признают. Прошу, патриарх Деслентир, давайте повторим дело. Эм, чуть не забыл, можно я воспользуюсь вашими книгами и переночую у вас на вилле? Если вдруг у Кассалантер паруса улетят, то я на подхвате. Можно?       - Хех, чёртов ублюдок, пользуйся, не подавись, - расщедрился мужик, вопреки браку по расчёту задавшийся целью тр*** роскошную женщину, без супруга истосковавшуюся по крутому сексу, а может и вовсе до сих пор не знавшую настоящей е***. Чтоб неповадно было вламываться в чужую виллу и устраивать там свои порядки под каким бы то ни было предлогом!       Амонра была достаточно умна и мотивирована, чтобы без подсказки «сукиного умника» открыто пойти под ручку с жеребцом, прихватив с собой на прогулку до виллы Кассалантер и Дианну со Стурфом, кое-как уладившим тёрки с соседями, которым тоже не с руки было бодаться с городскими патрульными. Светской даме было омерзительно общество дикарского мужика, обдолбавшегося узнанной ею элитной амнийской дурью для забытья и потенции, но не она была хозяйкой в Доме Деслентир, и раз уж этого похотливого скота сделали патриархом, то придётся считаться – пять тысяч драконов на дороге не валяются вместе доказательствами суточного оборота почти в полтора миллиона золотых монет!       Хотелось бы сказать: «Ловкость рук и никакого мошенничества». Увы, Лариат выдал за кулоны пару колбочек из-под зелья исцеления. У него имелись другие планы на эти некогда просто волшебные инструменты для пользования алхимиками и зельеварами. Всё согласно данному Таркасу обещанию – доделать и вернуть.       Ни один из благородных Домов Уотердипа не выбрал себе в небесные патроны – Торма. Лариат не удосужился выяснить у брата Роба, где в городе расположено то укромное святилище, в котором он инициировался. Впрочем, у маленького гения имелось на примете куда более пригодное место для обращения к богу.       Восток Рынка. Величественное мраморное здание. Некогда весь Уотердип расстарался, возводя это помпезное сооружение на месте гибели бога Миркула – храм Всевышнего Лорда Ао. Сверхбог никогда не был заинтересован в пастве. И не стал, когда впервые показался на Прайме – даже на долгой памяти эльфов. Теперь это здание носит ироничное имя – Синосур, Центр Вселенной по названию Небесного Плана, где собирается консилиум высших богов. Здание сдаётся в аренду на свадьбы, к примеру, или под большие форумы. Прямо на месте смерти аватара Бога Смерти остаются планарные завихрения, препятствующие сотворению магии – заклинатели всех мастей устраивают тут переговоры. Алтарь же стал посвящён сразу всем богам: каждый волен обратиться к собственному, как если бы совершал молитву в персонифицированном святилище. Естественно, доступ только по одному.       Лариат воспользовался уместным для Уотердипа фантомным грифоном, перелетая сотни ярдов от виллы Деслентир к Синосуру, свободному от мероприятий накануне праздника Макушки лета. Образ халфлинга помог мальчугану миновать людей в чёрных штанах, белых рубахах и плащах – подражателях Лорду Ао и его поклонников вопреки отсутствию ответов на молитвы. Отстояв небольшую очередь к алтарю, Лариат оставил коленопреклонённым фантома, а сам под улучшенной невидимостью совершил акт святотатства, забравшись на великолепную тумбу из цельной глыбы мрамора.       Склоняясь в три погибели, Лариат извлёк из кармана два кубика из вейрвуда, который бы наверняка ярко светился от переизбытка магии, не покрывай древесину в несколько слоёв волшебная чёрная краска. Зажав между ними один из кулонов-фляжек, мальчик достал из кармана пузырёк, который стал переливать со словами, вторя фантому:       - О Торм, молю, услышь мою просьбу! Я почтил свой Долг перед родными и защитил нашу Честь. О Торм, молю, услышь мою просьбу! Я привёл в лоно церкви твоей десятки душ! Я в десятках сердец возжёг пламень Верной Ярости! О Торм, молю, услышь мою просьбу! Я Верен своей фамилии и собрал свои слёзы Верной Ярости! На малозначность в родной семье. На неспособность защитить всех однофамильцев. О Торм, молю, услышь мою просьбу! Во имя всех сражавшихся Яро и Верно калек, за всех уже исцелённых мною тормитов, ради своего друга неофита Роба и с желанием примирения в его роду, о Торм, прошу каплю святости для Твоей реликвии! Я, министр Ао, посвящаю Тебе сей артефакт, о Торм! - Провозгласил молящийся, вбирая в себя собственные иллюзии и представая перед немногочисленными свидетелями в истинном обличье мальчика. - Да будет Амулет Ярых Слёз Верности Торма!!!       Последнее повеление Лариат выкрикнул во весь свой голос, высвобождая воздух из лёгких и магию из себя да из обоих кубиков – направляя энергию в кулон-фляжку, заполненную упомянутыми слезами. Высвободил всю ту магию, что по зарядам собирал в пещере при тренировках с соответствующим настроем и что имел сейчас. Во все те слёзы, выплаканные с бессильной ярости и верности родным, не отвечающим взаимностью. Со всей той болью, что Скарлет научила его терпеть.       На самом деле Лариату было не важно, ответит ли Бог на молитвенный призыв поучаствовать в создании реликвии имени Его. Не получилось бы тут – завершил бы дело какой-нибудь избранный или высокопоставленный иерарх церкви Торма, которому бы через посредника вручили сию заготовку. Возможно, именно поэтому Торм ответил на просьбу мальчишки – пролил свою слезинку во всё ещё открытую фляжку. Болезненно яркая золотисто-белая капелька сакральных сил Бога осветила залу и освятила амулет – реликвию!       Деревяшки осыпались в труху и прах - ладошки Лариата сошлись, зажав кулон. Подрагивающие большие пальцы кое-как справились с завинчиванием крышечки. Как раз за эти мгновения пред ним возникла Божья Длань – полупрозрачная латная рукавица ладонью вверх и с золотистым ореолом сакральной силы, повергшей всех присутствующих на колени. Лариат ни в мыслях не сомневался, кладя только что совместно созданную реликвию на протянутую ладонь. И с волнением в голосе осмелился почтительно произнести:       - Молю, о Торм, позволь мне отправиться вручать Твою реликвию наследнику мирского Дома брата Роба и напутствовать его род. Я повинен в разладе у Силмихэлв и мне улаживать раздрай во благо и гармонию между землёй и небом. Пожалуйста, о Торм, позволь мне показать столь востребованный у людей брод между Тобой и Хелмом…       - Дозволяю, маленький министр Ао, - спустя долгую минуту громыхнул Глас Божий, вгоняя в священный трепет всех трёх человек, полуэльфа и эльфа, убеждённо служащих Сверхбогу Ао. И латная длань чуть покачнулась вперёд, пропуская между пальцами цепочку и надевая реликвию на шею Лариата, подставившего ладошки под сияющую фляжечку. – С честью неси мой святой амулет ярых слёз верности и выполни свой долг.       - Клянусь! Спасибо… - благоговейно вымолвил Лариат, наполненный божественной силой Верной Ярости, разительно отличавшейся от таковой у Королевы-шлюхи.       Пока никто не очухался, мальчугана уж и след простыл.       На вилле Силмихэлв печально известного Лариата узнали и встретили недружелюбно. Однако из благодарности за исцеления и наследника позвали, и пустили помолиться в святилище Хелма – Дог с реликвией Торма остался кантоваться снаружи. Лариат действительно хотел примирения, искренне вещая в том лагере пред рядом, строем и толпою. Возможно, именно поэтому ему всё-таки удалось дозваться бога Хелма, по аналогии создавая из второго кулона-фляжки – святой амулет Здравого Бдения. Общение вышло непредставимо труднее, и без бдительности капеллана Лоренса нечего было и помышлять о разговоре тет-а-тет.       Представившийся министром Ао как мог более торжественно и при небольшом скоплении домочадцев во дворе виллы – вручил оба амулета сыну патриарха Таркаса.       - Охраняйте людей с умом и сердцем. Бесчувственно сторожите товары, - напутствовал мальчик, протягивая амулеты. – От кипучей молодости к чёрствой старости через обветренную зрелость. Я, министр Ао, передаю реликвию Торма для наследников Дома Силмихэлв и передаю реликвию Хелма для патриархов Дома Силмихэлв с дозволения богов во имя и ради баланса Всевышнего Лорда Ао, - торжественно провозгласил Лариат, вкладывая амулеты соответственно в левую и правую ладони и сжимая кулаки молодого человека.       Симон аж встал на одно колено. Самого Лариата зримо потряхивало после совместного с божеством завершающего акта длинного ритуала по созиданию реликвии на основе арканной и сакральной магии. Не бог весть какие по силе амулеты получились, но спасут по одному калеке в десятидневку или после ритуальной молитвы жреческого круга из клириков, способных на молитву лечения средних ран. Лариат бы ещё добавил: «Как зеницу ока берегите реликвии Богов, используйте мудро и всё такое», - однако ему это невместно говорить, ибо он не являлся ни жрецом Хелма, ни жрецом Торма, чтобы от имени этих богов распоряжаться их реликвиями свыше дозволенного.       Глядя в стальные глаза, Лариат встал на оба колена и произнёс:       - Симон Силмихэлв, первенец патриарха Таркаса и наследник Дома, спрашиваю я, Лариат, свершивший святотатство в стенах вашей виллы вечером двадцатого тарсаха сего года. Спрашиваю, как сын бывшего наследника у сына принявшего наследие. Избыта ли моя вина перед родом и Домом Силмихэлв? Оплачена ли моя вира роду и Дому Силмихэлв?       Вставший Симон не дрогнул и не потерял самообладания, хотя глазки забегали по суровым или вдохновенным лицам воинов, слуг и поросли его Дома, которые скапливались вокруг во внутреннем дворике виллы.       - Да, Лариат, избыто и оплачено, пусть будут Боги мне свидетелями! – Воскликнул Симон торжественным тоном, воздев кулаки к небу под одобрительные выкрики.       - Да будет так, - выдохнул Лариат, поднимаясь.       И в тот же миг исчез, не желая ни мгновения лишнего находиться здесь. Тяжкая ноша свалилась с его плеч – одна из. Небольшой повод к радости и серьёзное облегчение. Лариат уже закрыл счёт в лагере с Таркасом, и мог просто вернуть уже порядком изменённые и улучшенные кулоны, но душу свербело. Возможно, это не совесть, а действительное какое-то провидение Ао направляло для воплощения сих реликвий, лишая внутреннего покоя и гармонии. А может просто удовлетворение чрезвычайно завышенного самомнения Лариата, желавшего доказать, какой он весь из себя пригожий.       О, нет, Лариату после всего случившегося отнюдь не хотелось забиться в угол и свернуться калачиком, но и прыгать от счастья тоже. Он уже давно не испытывал такого приятного и расслабляющего чувства, что всё сделал верно и правильно. Ни вины, ни сожалений. Разительное отличие от злосчастного разрубания узла судьбы в тот злопамятный вечер двадцатого тарсаха. Доброе дело и добрый бальзам удовлетворения от идеально завершённой работы. Впереди ждало ещё множество целей, которые жизненно необходимо успеть достичь – некогда расслабляться.       И получаса не прошло, а очередь к алтарю в Синосуре утроилась. Министру Ао не пристало шляться по чужим храмам и святилищам? Седеющий халфлинг в лохмотьях и уродским шрамом по лбу не задавался этим вопросом, пока смиренно ожидал более часа, когда подойдёт его очередь поклониться алтарю.       Медленно шаркая, Лариат думал о том, насколько Дом Хунаба способствует распространению – красоты. Мундиры и формы – одинаковы. Однако они призваны украшать не носящего их, а его должность и место – это тоже очень важно и нужно в обществе. Отрешённо от своих неурядиц, Лариат старался подмечать и проникаться искусственной красотой сего помпезного сооружения в целом и естественными разводами на мраморных плитах в частности. У него на совести оставался ещё один груз, тянувший в Бездну. Нет! Грязное пятно, портящее красоту. Да!..       Когда подошла очередь безобразного халфлинга, на которого косились форменные служители Ао, его сердце, пропускавшее сквозь себя сакральную силу вот уже суммарно пяти божеств, настроилось на очередной резонанс. Лариат хотел раздербанить и продать свою коллекцию клубков, но так и не смог расстаться с сотней наилучших, вместо этого используя их в качестве шаблонов, для ставшего рутинным и неинтересным зачарования нитей. И все они топили его, связывая с прошлым. Лариат сообразил лучшее им применение, пусть оно и щемило сердце – это правильно. Так оно и бывает. Зато потом – легко и свободно.       - Огневолосая, как эти мои нити для тебя! О Сьюн, я жертвую тебе свои лучшие творения! О Сьюн! Эти Сияния. Эти Переливы. Эти Искры. О Сьюн, я жертвую тебе свои лучшие творения. О Сьюн! Этот Блеск. Этот Шарм. Этот Изыск! О Сьюн, я жертвую тебе свои лучшие творения. О Сьюн! Эта Золотистость. Эта Огненность. Эта Солнечность. О Сьюн, я жертвую тебе свои лучшие творения. О Сьюн! Это Вдохновение. Это Очарование. Это Созвездие. О Сьюн! Я жертвую тебе свои лучшие творения. О Сьюн! Эту Стройность. Эту Витиеватость. Эту Яркость. О Сьюн, я жертвую тебе свои лучшие творения. О Сьюн! Я собрал для тебя паутину в лесу. О Сьюн! Я при помощи устройств спрял для тебя эту воздушную нить. О Сьюн! Я собрал для тебя палитру красок. О Сьюн! Я дарю тебе нить Пылающей Радуги, о Сьюн!..       Хрипящий и сипящий халфлинг, обходя алтарь, вынимал и вынимал из глубоких карманов клубок за клубком, которые чудом не укатывались. Под конец своей молитвы он извлёк обещанный моток паутины и колбочку красочной эссенции магии, по каплям сцеживаемой во время живописных закатов да при любовании своими завершёнными картинами перед вручением какому-нибудь из деревенщин Северопрудного. На сей раз фантомная оболочка сдюжила выплеск магической энергии, в доказательство авторства зачаровавшей лесную паутину самым великолепным образом, по сравнению с которым меркла вся сотня предыдущих.       - Как красиво… - раздавшаяся ниоткуда и отовсюду похвала богини навернула слёзы. – Почему ты скрываешься от меня?       - Я запятнанный внук Амонра Хунаба, - склоняясь, ответил Лариат. И убрал личину, вторично поразив тех, кто уже видел его прошлое общение с богом Тормом.       - Во имя чего ты жертвуешь всей этой красотой?       - О Сьюн, я жертвую свои творения во имя вашей улыбки для моей бабушки в приближающийся день её рождения, - выдохнул мальчик.       - Одной улыбки? – Испытующе вопросил божий глас, порождая грозное эхо в нефе.       - О Сьюн, я уповаю на шикарное благолепие вашей улыбки, желая подарить сердцу юбилярши оживляющее воспоминание о молодости, а её душе - вдохновения на новые законы мод, - завернул Лариат просьбу, со слезами на глазах прощая бабушку за… за всё. Такой уж её сделала среда обитания. С волками жить – по волчьи выть.       - А для себя ничего не желаешь? – Чувственно спросила богиня, играясь своим чарующе музыкальным голосом в великолепном зале с продуманной акустикой. – Для семьи?.. Для Дома?..       - О Сьюн, я надеюсь стереть уродскую кляксу, пятнающую меня, семью и Дом, - вымучил Лариат, жаждущий любви и тепла, но прежде - расплата за былое. Чистота перед небом и землёй – насколько в силах человеческих.       - Достойно… - раздалась благодать и эхом размножилась, на сутки даря благословение Сьюн всем собравшимся в зале. Торм не был таким щедрым.       Роскошные огненные волосы накрыли алтарь, принимая жертву и дар. Миг спустя исчез и мальчик, оставивший благоговеть свидетелей, уже к утру разболтавших обо всём увиденном и услышанном у алтаря всех богов в Синосуре, множа новые слухи на старые россказни экипажа Люцентии, декады назад отремонтировавшейся и отбывшей на соседний материк - Мазтику.       Лариат, в кои то веки дорвавшийся до кабинетной библиотеки Дома Деслентир, оказался по-своему счастлив, тогда как Дог полетел выгуливать его фантомную проекцию с обликом бравого халфлинга по злачным местам Морского и прилегающего к нему Замкового районов Уотердипа – отрываться так по-крупному! Пусть ему физически недоступны некоторые взрослые развлечения, но сравнить книги с реальностью - надобно. Назвался взрослым – будь им. Или не строй из себя невесть что, набираясь жизненного опыта естественным образом.       Вундеркинду не составило труда найти и достать эльфийские фолианты, по которым Коринна когда-то училась магии. Взрослый мальчик давно уже не получал благословение из Купели Музыки, но вполне сносно откалибровал с Ларфом свой аналог вдоль и поперёк во снах изученного заклинания понимания языков, чтобы успешно читать и чётко понимать элвиш с дракоником. Малыш трепетал просто от касаний и листания книг, по которым училась его мамуля. Позор, если он не сможет их запомнить и освоить от корки до корки.       По мере приближения рассвета нового дня Лариата смущало и беспокоило болезненное вызревание внутри него пятнадцати даже теперь уже не бобов – корнишонов с запечатлённой силой четырёх божеств в жертву четырём богам, приютившим их семью в Доме Знаний. Это будет поистине вымученный транш на закрытие кредита! Ему оставалось лишь уповать и молить, что в храме Гонда примут эту чистую кристаллическую магию, похожу на сапфиры. Примут десять для уплаты всего небесного долга за семейную усадьбу стоимостью в шестьсот тысяч золочёных купюр. И ещё два синих продолговатых кристалла за скорейшее воссоединение с семьёй старшей пары близнецов Хунаба, обретающихся сейчас на лазурных пляжах Лантана. Лариат надеялся, что небесная канцелярия немедленно совершит внеурочный вызов Хаскара Второго Хунаба и Гедува Дувега к себе в Бюро, дабы они успели за грядущий день оформить все разрешения и забрать родственников с Лантана к празднику Макушки Лета – семья наконец-то вновь воссоединиться! Весь завтрашний и обязательно погожий день Лариат вместо встреч с роднёй мечтал без пригляда провести в наслаждении городским пляжем, вдосталь загорая и плескаясь, обучаясь плавать, строя песочные замки, разрабатывая драконий зоб хранением мифриловой одёжки и гальки, очаровывая своим природным обаянием семьи отдыхающих и при помощи фамильяра гипнотизируя алчных лоточников с хачапури и ватрушками – завтрашний день обещался быть солнечно тёплым и приятно насыщенным. А рутину может поделать и фантомный клон, пока оригинал на передышке от трудов праведных. Ну, разумеется, ещё три корнишона Лариат хотел впарить Саршелу минимум по цене в десять тысяч золотых монет, чтобы прибарахлиться кое-каким добром, знаниями и двеомерами. Очень хотелось надеяться, что мечты и реальность сойдутся в дружбе…       (Иллюстрации к главе с 143 по 154)