Сторибрук

      Эмма заехала за дочерью к брату после рабочего дня. Бут позвал племянницу отремонтировать его мотоцикл, и Свон-старшая была бесконечно ему благодарна. Она устала смотреть на то, как Бетти изо дня в день занимается лишь домашними заданиями, просмотром документальных фильмов о маньяках и жестоких убийствах нарисованных зомби. К этому моменту ей стало становится жалко оживших мертвецов, потому что азарт дочери только возрастал. Тут позвонил Август с предложением повозиться с его рухлядью. И Эмма с облегчением выпихнула дочь в общество.       Методы борьбы Бетти с беспокойством вызывали стресс у её матери. А две взвинченных Свон в одном помещении — это рецепт к катастрофе. Эмма с содроганием вспоминает скандал двухгодичной давности. Бетти готовилось к ораторскому соревнованию и состояла в тот период из одних только нервов. Девочка была одержима поисками информации к выступлению, Бостонским Душителем и Call of Duty. И всё бы ничего, если бы подросток не играл по ночам. В какой-то момент Эмма, занимающаяся изнурительными поисками беглеца, не выдержала и сорвалась на дочь. Скандал состоялся знатный, на радость ворчливой соседке-сплетнице.        Так что Эмма была рада сплавить дочь в гараж, подальше от телевизора и приставки. — Спасибо, что возишься с Бетти, — оперлась о капот «жука» Эмма. Машина стояла на подъездной дорожке. Гараж был открыт. Эмма прекрасно видела увлекшуюся ремонтом дочь. И так же великолепно слышала доносившийся время от времени от неё мат, но решила спустить на тормозах матросскую брань подростка. Лицемерная игра в порядочных людей её не привлекала. — Мне только в радость, — усмехнулся в бороду Август, протягивая сестре кружку кофе. Эмма благодарно кивнула. — Мне тоже полезно отвлечься, да и мотоцикл давно нуждается в ремонте. А моя племянница разбирается в технике куда лучше, чем мои дети. — Одержимость Бетти маньяками и жестокими видеоиграми уже начала меня нервировать, — дёрнула плечом Свон. — Я узнала об Амелии Дайер, Людоедке из Рединга, больше, чем мне хотелось бы. И одно дело, если бы Бетти просто смотрела документалки, я научилась абстрагироваться от этого. Так она же мне потом их пересказывает. Ещё немного и мне начнут сниться кошмары о том, как эта женщина в компании зомби пожирает маленьких детей, — скорчила гримасу Свон. Ей ужастиков и в жизни хватает. — Против Mortal Combat ты ничего не имеешь, — резонно заметил Бут, добродушно посмеиваясь с жалоб сестры. — Mortal Kombat – это способ весело провести время с друзьями, надирая их задницы, — грубо усмехнулась Эмма, — а Call od Duty – это способ сбросить напряжение. Точная цитата твоей племянницы. — А маньяки? — вскинул бровь заинтересовавшийся Август. — Спроси у Бетти, — кивнула в сторону гаража Свон. — Она не говорит даже мне. Повисла тишина, нарушаемая лишь грубыми комментариями Бетти о неправильной эксплуатации произведений искусства в мире мототехники. Эмма и Август тихо посмеивались с этого. — Как Арчи и Шерил? — отпила кофе Свон. — Шерил молчит. Она ни слова не сказала против сухого закона, но замкнулась в себе ещё больше, — вздохнул мужчина, пристраиваясь рядом с сестрой. — О походе к Хопперу и слышать не хочет. А Арчи стал тенью Шерил. Находится постоянно рядом с ней. Они почти не общаются, Шерил и с ним не разговаривает, но Арчи оказывает тихую поддержку сестре.        Эмма молча сжала предплечье брата. И Бут, усмехнувшись, поймал ладонь сестры и переплел пальцы. — Вот именно так, — на мгновение сжал хватку Август. В ответ Эмма послала брату грустную улыбку. — Дядя Бут! — раздался крик из гаража. — Куда ты снова дел чёртов разводной ключ?! — Глянь в ящике с инструментами! — сдерживая смех, ответил Август. — Ты меня за дуру держишь? — высунулась из гаража Бетти. Волосы девушки растрепались из высокого хвоста. Лицо и старая футболка с чужого плеча перепачканы в машинном масле. — Я там уже смотрела. — Значит плохо смотрела, — торс Бута слегка дрожал от смеха. Девушка с поражённым стоном и ворчанием о старых склеротиках скрылась в гараже. И Август рассмеялся в голос. — Ты чего? — улыбнулась веселью брата Эмма. — Я специально кладу разводной ключ куда угодно кроме ящика с инструментами, — обнял женщину одной рукой за плечи Бут. — Бетти бесится, но терпит. — А тебе весело, — покачала головой Свон с искрой озорства в глазах. — Ага, — преувеличенно кивнул Август. — Раздраженная Бетти лучше, чем печальная Бетти. — Почему «дядя Бут»? — выгнула бровь Эмма, пихнув брата плечом. — О, это единственный компромисс, на который мы оба согласны, — запрокинул голову назад мужчина. — Твоя упрямая дочь отказывается называть меня по имени. А мистера Бута мне и в школе хватает. — Так что «дядя Бут»? — склонила голову к плечу Эмма. — Так что «дядя Бут», — опустил голову вниз и подмигнул сестре Август. — А в его обязанности входит утешение печальных племянниц и снабжение их годовым запасом сладостей и мороженного.        Эмма нахмурилась. Шутка брата напомнила ей об истерике дочери по поводу похода в «Звезду» за мороженным. А она, в свою очередь, вызвала воспоминание о встрече с Зеленой. — Слушай, Август, — осторожно начала Свон. — А какое полное имя у мужа Реджины? — Дениэл Аарон Спирит. А что? — удивлённо вскинул брови мужчина, поворачиваясь к сестре полубоком. — Типа как: доктор Д. А. Спирит? — напряжённо уточнила Эмма. Свободная рука автоматически потянулась к животу. — Ну, да, — кивнул Август, нахмурившись. — Эмс, ты чего? — забеспокоился Бут, поочередно прикладывая тыльную сторону ладони к лицу женщины. — Ты белее снега.       Свон не ответила. Язык проехался по мгновенно пересохшим губам. В голове всплыли слова Зелены: «Его даже не должно было быть в машине Бланшаров, но в больницу привезли раненую девушку, и он вновь предпочел работу семье», — и желудок Эммы скрутил приступ тошноты. Если Дениэл Реджины и доктор Спирит, который оперировал Свон десять лет назад один и тот же человек, то муж Миллс попал в аварию из-за неё. Слишком много совпадений, чтобы это не было правдой. Имя Дениэла и хирурга, который её оперировал. Один период времени. И муж Реджины работал в Бостоне. Дерьмо. — Эмма, — встряхнул сестру за плечи Август. Он не кричал, чтобы не встревожить Бетти, но в глазах поселилась паника. Свон глубоко вздохнула, возвращаясь в реальность: — Я в порядке. — Ты уверена? — в голосе мужчины была изрядная доля скепсиса. — Да, — кивнула Эмма и одним глотком допила кофе. — Просто нужно проверить кое-что.

***

Свон оставила брата в недоумении, уверив его, что беспокоиться не о чем, и направилась в городскую библиотеку. Женщина знала, что в библиотеках хранятся старые газеты и статьи. Эмма надеялась найти ответы на возникшие вопросы. — Эм, здравствуйте, — замялась Свон, обращаясь к местной библиотекарше. «Пенелопа Блоссом» – гласила надпись на бейдже. — Мне нужны газеты за ноябрь 2012 года. — Добрый день, — безразлично буркнула женщина, явно раздраженная тем, что Эмма ее побеспокоила. — Мне тоже много что нужно. — Я могу найти их в вашей библиотеке? — все еще вежливо поинтересовалась Свон. — Вон там компьютер, — указала она на столы с новенькими компьютерами. — Мэр заставила отсканировать весь архив и загрузить в базу библиотеки. Я все прошлое лето сканировала. А вы спрашиваете есть ли у нас газеты? Ну, поищите сами. — Эм… — шокировано вскинула брови Эмма. — Спасибо, я полагаю, — остаток фразы пробурчала себе под нос женщина.       Кажется, Реджине стоит сменить библиотекаря.       Эмма села за компьютер. Нога нервно подергивалась, пока компьютер включался. Свои мысли и догадки женщина старалась от себя отгонять. Сначала информация, потом самобичевание.       Поиск по имени в интернете выдал небольшую заметку в бостонской газете. «Дениэл Аарон Спирит – молодой подающий надежды хирург, работник бостонской больницы…»       У Эммы сжался желудок. В эту больницу доставили её после ограбления. Закрыв поисковик, Свон открыла оцифрованный архив, с лишним усилием кликая мышкой. Колено стало подскакивать с большей амплитудой. Поиск по дате. 2012 год. «Ярмарка в честь дня города». «День рождения мэра Коры Миллс». «Обвал в шахтах». Вот: «Авария в двадцати километрах от Сторибрука, 23 ноября 2012 года».       Статья начиналась фотографией счастливой семьи Миллс и отдельное фото Бланшаров. «В двадцати километрах от въезда в Сторибрук произошла авария, в результате которой погибло два человека и двое пострадало.       За рулем автомобиля сидела Мэри-Маргарет Бланшар, местная учительница начальных классов. Они с мужем, Дэвидом Бланшаром, возвращались из Бостона. Вместе с ними находился выдающийся хирург Дениэль Аарон Спирит, муж дочери мэра Миллс. В этот вечер шел проливной дождь. Бланшары торопились домой. На одном из перекрестков в их машину влетел грузовой автомобиль, разбивая заднюю часть седана миссис Бланшар.»       Свон обессиленно обмякла на стуле. Надежда на то, что это разные люди оставила её ещё на заметке в бостонской газете. А статья выпила из неё все силы.       Эмма грустно посмотрела на следующие фото. Смятая, как консервная банка машина Мэри-Маргарет. Несколько карет скорой помощи.       «Доктор Д. А. Спирит погиб на месте. Водитель грузового автомобиля вылетел в окно. Мужчина погиб до приезда карет скорой помощи. По предварительным оценкам, водитель был пьян и не воспользовался ремнем безопасности. Мистер Бланшар получил открытый перелом ноги. Водительница отделалась сотрясением.» Автор статьи: Элис Купер-Глас. Фотограф: Сидни Глас. Ссылка на статью: «Свадьба Реджины Миллс и Дениэля Спирита». — Блядь, блядь, — сокрушенно потерла лицо Эмма. — Дерьмо! — Попрошу не ругаться. Вы в библиотеке, — послышался противный голос недовольного библиотекаря.       Эмма не обратила внимания на замечание и подвела курсор к ссылке. Палец нерешительно завис над клавишей. Последнее, что ей нужно было, это знать, что она разрушила. Но Свон кликнула. «Торжественная церемония… Душевные клятвы… Счастливые новобрачные…»       Движение колёсика вниз. Клик. «Рождение внучки мэра Коры Миллс в больнице Сторибрука… Я невероятно счастлива, что моя семья растет…»       Движение колёсика вниз. Клик. «Дети Коры Миллс активно поддерживают её в гонке на место мэра… Мистер Голд заявил о желании баллотироваться…»       Движение вниз. Клик. «В связи со смертью Генри Миллса, дети мэра вернулись домой…»       Колёсико вниз. Клик. «Реджина Миллс… работа в мэрии… активное участие в жизни города.       Движение. Клик. «Рождение четвертого внука мэра Миллс… подробнее на странице…» Клик. «Помним. Любим. Скорбим».       Эмма резко встала, не в силах больше смотреть. Стул скрипнул по половицам. Свон хотелось бежать. Мысль о том, что из-за неё, хоть и косвенно, но все же погиб муж Реджины, была не выносима. Эмма, как ошпаренная пролетала мимо библиотекарши. И, не прощаясь, хлопнула дверью. — А компьютер выключить? — летело в спину помощнице шерифа. — Совсем обнаглели.

***

      Эмма вылетела в сумерки. Ноги несли её. Но голова не разбирала направление. В голове вертелись обрывки статей. Иглой давило на мозг осознание того, что не вляпайся Эмма в перестрелку, муж Реджины был бы жив. Что Миллс не потеряла бы любимого. А Генри и Вероника отца. Перед глазами стояли фотографии, которые показывал ей брат. Горло сдавил удушающий ком. А тело требовало бежать. Будто, если она перестанет нестись, всё прочитанное станет правдой. Будто груз ответственности за смерть мужа Реджины нагонит ее. И Эмма уже не сможет с этим справиться. Как теперь смотреть Реджине в глаза, зная, что задержка Спирита на работе была её виной?       На улице начал накрапывать противный осенний дождь, что вторило состоянию Свон. Кажется, на глазах навернулись слезы. Или это дождь?       Эмма не видела куда идет, как и не видела удивленного взгляда Хоппера, который выгуливал Понго. «Здравствуйте, мисс Свон», — в ответ тишина. Эмма даже головы не повернула, проносясь мимо мужчины.       Свон не заметила, как вышла на Мэйн-стрит и почти подошла к кафе «У Бабушки». Эмма почти утонула в воспоминаниях о том ограблении, как яркий свет вывески забегаловки заставил её вернуться в реальность. Только сейчас Свон заметила, что на улице дождь. И она полностью промокла. Руки женщины дрожали, то ли от холода, то ли от того, как сильно она сжала кулаки. На ладонях остались следы ногтей, когда, осознав это, Эмма разжала ладони.       Эмма резко дёрнула за дверь и в нее кто-то влетел. Обжигающая боль разлилась по груди. Кто-то пролил на нее горячий напиток. Свон зашипела от боли и зажмурилась. В следующее мгновение, открыв глаза, она увидела обеспокоенную Реджину. В руках у женщины был пустой стакан, в котором пару мгновений назад был горячий чай. — Ох, Эмма, — глаза Миллс обеспокоенно забегали по женщине. — Прости, ты так резко открыла дверь, — начала было Реджина, но резко осеклась, заметив отсутствующий взгляд Свон.       Эмма молчит. Челюсть и голосовые связки больше не подчиняются ей. — Господи, Эмма, ты вся дрожишь, — берет блондинку за руку Миллс. Эмма отдёргивает руку, будто к ней прикоснулась раскалённая сталь. Свон хочет бежать. Но Реджина делает шаг вперед и вновь берет блондинку за руку. — Мисс Свон, — официоз в голосе немного приводит Свон в себя. — Вы так просто от меня не сбежите. Сейчас вы идете со мной. Я дам вам сухую одежду, и вы расскажете, что случилось. Понятно? Свон растеряна еще больше, чем была до столкновения с Реджиной. Её хватает только на неуверенный кивок.

***

      Эмма сидит на кровати в комнате Реджины, в руках у нее стакан сидра. Она не знает с чего начать. И нервно крутит стакан. Свон, вообще, не особо осознавала, как оказалась в комнате Миллс. Кажется, Реджина привела Эмму переодеться, о чем говорила серая шелковая блузка на Свон, которой точно нет в её гардеробе. Все, что помнила помощница шерифа, так это нежное: «Доверься мне». Хотя Свон и знала что-то, что так не понравится её мэру. Иисус, Свон. Ты не там. Успокойся. Мягкая рука провела по предплечью. Ах да, Реджина тоже тут. Глубокий вдох, шумный выдох: — В тот день Бетти болела, простуда или типа того. Ноябрь в тот год был холодный, — тихо начала Свон.       Воспоминания приносили дискомфорт блондинке, но она знала, что должна рассказать Реджине. Иначе её разорвет: — Я осталась с ней дома, в одной из тех дерьмовых квартир, — Эмма отпила сидр. — Би просила принести чего-нибудь сладкого. Я, правда, не хотела уходить. Не должна была. Но она так просила, что я не смогла отказать. Так что я выскочила на улицу. На улице же было темно. Но до магазина было всего пять минут ходьбы. Это был ближайший магазин. Всего пять минут, и я была бы дома, — тяжелый вдох, пауза.       Теплая рука Реджины все еще на руке Эммы. Миллс молчит, но слова сейчас не нужны. Только поддержка. — Наверное, я долго выбирала между батончиками. Или задержалась у холодильника с водой. Я шла на кассу, когда услышала ругань. Наверное, бездомный буянит, подумала я, — с губ срывается самоуничижительный смешок. — Может, покупатель, у которого не сработала карта. Но потом я услышала, — пауза, язык пробегает по сухим губам. — «Гони деньги. Живо, бабки в сумку». И вот я на полу. У него пистолет, — большой глоток сидра, стакан пуст. Реджина встает с кровати и молча наливает Свон еще один. — Сердце бешено стучит. А в голове одна мысль снова и снова, — указательный палец свободной руки описывает круг около головы. — «Я не умру сегодня, мне нельзя умирать». Нужно продумать план побега. Где мой телефон? Оставила дома. Всего 5 минут ходьбы.       Реджина вернулась на место и вернула руку на руку Эммы. Свон благодарно кивнула и продолжила. — А мужик с пистолетом все орет: «Мне нужен каждый цент, что у тебя есть, гони быстрее», кричит он и требует у кассира сигареты. Грабитель начинает выходить из себя: «Быстрей, быстрей, не вынуждай меня нажать на курок. Думаешь, не нажму. Думаешь, я шучу?» Эмма встает. Сидеть не получается. Свон начинает нервно расхаживать по комнате, активно жестикулируя, забыв о стакане в руках. Лужица сидра растекается по ковру. Это мало волнует обеих женщин. — У него звонит телефон, он отвлекся и тут я делаю самое глупое, что только возможно, — Свон вдруг замерла, почти затаив дыхание, — Я тихо иду, пригнувшись между полками. Второй парень еще на улице, это мой шанс. Возможно, у обоих пистолеты. Надо торопиться. Пять минут, и я в безопасности, пять минут. Всего пять, — Свон прикрывает глаза на секунду. Успокойся, раз, два, три, вдох, выдох. — Я бегу, прыгаю на него сзади и начинаю душить. Но тут его локоть попадает мне в нос. Он сломал его. Кровь течет по всей моей одежде, я пытаюсь не отпустить, но руки начинают соскальзывать, и пули начинают летать, — голос Свон сорвался.       Реджина что-то шепчет. Когда она оказалась рядом?       Эмма не может разобрать слов. Она больше не здесь. Она в магазине, где начали стрелять. — Не вижу: что происходит? Кассир еще жив? Не могу говорить, пытаюсь ползти, и тут появляется еще один парень, забегает внутрь.       Реджина обнимает Эмму. Свон не совсем осознает это. — Голоса спорят: «Где деньги? Ты взял деньги? Где сумка, которую ты брал с собой?» «Эй, я не знаю, думаю: она все еще за прилавком, наверное, у кассира, которого я только что застрелил, эй. Кто это на полу? Кто это на полу?!» «Не знаю. Но, что, если она вызвала полицию?». Они кричат и кричат. Один из них подбегает ко мне и хватает за плечо. Поворачивает меня. Он растерян. Стоит над мной и говорит: «Прости, у меня нет выбора», он направляет ствол на мою голову. Кричу: «Не надо!» Он качает головой и говорит: «Мне очень жаль». Выстрел.       Эмма отстраняется от Реджины. Прикрывает глаза. Рука невольно сползает на живот. Там под одеждой шрам, что напоминает ей об этом событии каждый день. В тот день все могло закончиться. Но она здесь. — Ложись, ложись на землю, говорю я себе. Он подстрелил меня. На белой кофте растекается красное пятно. Кассир кричит, спрашивая меня, все ли со мной в порядке, он звонит в службу спасения. Подползаю к нему, хватаю телефон в попытках помочь ему набрать 911. Он ранен сильнее. Женский голос на той стороне спрашивает, что случилось. Руки трясутся, кажется, я теряю сознание. Объясняю, что произошло ограбление, в кассира стреляли, ему нужна скорая помощь. Он выглядит бледным, потерял много крови.       Эмма обессиленно садится обратно на кровать. Реджина стоит рядом, не зная чем помочь. – Она спрашивает есть ли еще раненые. Я смотрю на грабителей. Я не уверена, но они выглядят не очень хорошо. Я почти уверена, что они мертвы. Да, думаю: они были мертвы, — Эмма горько усмехается и продолжает, — Диспетчер просит сделать глубокий вдох, говорит успокоиться. Рядом со мной три трупа, и сама не знаю, как еще в сознании. Повсюду кровь. Как тут успокоиться? Вдалеке слышатся сирены.       Реджина садится на корточки перед Свон, Эмма смотрит пустыми глазами на брюнетку. — Следующее, что я вижу, это потолок, кажется, я в больнице. Доктор спрашивает о моем самочувствии. Но я отключилась прежде, чем ответить. Дальше меня куда-то везут. Раз, два, три. Бетти. Бетти одна. Всего пять минут до дома. Но уже нет, — Эмма задыхается. Кажется, Реджина уже не слушает ее. — Смотри на меня, Свон, — просит Реджина. — Эмма, — повторяет она. — Ты в безопасности, ты больше не там. Ты в безопасности. Все хорошо, дыши.        Раз. Два. Три. Дыхание Эммы восстановилось. Женщина вдруг осознала, как сильно она вжимается в Миллс и как та дает ей столько тепла, сколько никто никогда не давал. Эмма знала, что она должна сделать дальше и это разбивало ей сердце на множество частичек. — Реджина, — отстранившись, шепчет Свон. — Ты возненавидишь меня, но я должна сказать. Не могу не сказать, — ком подступает к горлу Эммы. И как найти силы на это? — Позволь мне решить самой. Что бы ты не сказала, я приму тебя, — серьёзно говорит Реджина, не позволяя Свон отстраниться. — Перестрелка произошла 23 ноября 2012 года, — сердце Свон пропустило удар, когда глаза блондинки поймали вмиг заледеневший карий взгляд Реджины. — Как звали врача? — отчеканила Миллс. — Дениэль Спирит…