Особый уровень.

Все в мире имеет свое послевкусие, бывает этот вкус схож с ярким, сочным и незабываемым фруктом, например апельсином. Бывает иначе, этот вкус горек и неприятен, от чего появляется вкус желчи. Но те вкусы которые оставила эта ночь, были все разные, и перебивали друг друга, будто мультифруктовый сок из чувств, окатил Сульфуса, он это почувствовал тот час как проснулся. Рядом тихо посапывала девушка, а вспоминать что да как было, не нужно, но быть в шоке от собственного поведение, да. Поднявшись с постели, он подошел к окну, отодвинув тюль, его ослепил яркий луч солнца. Тихо подошла девушка, и обняла со спины, Сульфус опешил, его пробрала дрожь, просто ее голое тело, будто пламенело, и ошпарило спину Сульфуса. Это чувство его еще очень долго преследовали, и никто из его пассий не дарил столь жаркий подарок. — Как спалось? — шепнула, она в ухо парня и укусила его. Сульфус аж вздрогнул, оттолкнул Раф и выругался матом. Сейчас ему явно захотелось закурить, хотя, он не курил. Комнату заполнил пронзительный смех блондинки, Оствоского такое поведение озадачило. Он обернулся, и увидел что Раф была голой. — Сульфус, ты какой-то странный! — Кто бы говорил, — фыркнул он, — Ты самая странная из всех кого я знаю. — девушка прищурилась и подошла к брюнету, поднявшись на цыпочки, поцеловала его. Сульфус ответил взаимностью и взял первенство на себя. Не заметив как, но девушка уже стонала под ним. Ее голос возбуждал его, но что-то внутри головы шептало, что это неправильно. Островскому не было дела до этого голоса, он лишь сильнее кусал ее губы и ловил ее каждое слово, которые она проговаривала сквозь стоны, их было мало, но каждое он понимал. Его что-то манило к ней, у этой девушки был шарм. — Раф, ты пойдешь на похороны Сары? — спросил он, только что вспомнив, зачем он зашел к ней. — Нет. — без колебаний сказала она. — Тогда я буду заставлять тебя кончать так много раз, что ты будешь молить меня остановиться. — Я не против. Сказала она, и приняла положения сверху, Сульфусу нравились лидерские черты Раф, но одновременно раздражали. Сульфусу пришлось попотеть, чтобы заставить девушку пойти на поминки своей подопечной. Но у него, с горем пополам, вышло.

***

Закончив свои шалости с Раф. До Сульфуса дошло, что он постоянно думает о ней, но понимает, что этому не бывать. Ведь существует ВЕТО, оно не такое ограниченное как в прошлом, но все же имеет правила. В одном из них говорится, что бессмертный, может быть в отношениях со смертным три месяца, с начало первого полового акта. Это правило душило его, огорчало и злило. Он не понимал, почему такое правило существует. Он не был влюблен в девушку, но хотел ее, и не думал, что это чувство уйдет. Потому что таких девушек не забывают. Зарывшись в своих мыслях, Сульфус дошел до общежития. Там его ждала сестра, очень встревоженная или злая. Было не ясно, но то, что она была не довольно, было очевидно. — Глория? — Сульфус! — воскликнула она, и бросилась на шею брата. Для парня ее объятья казались, какими-то слишком мерзкими и недостойными. Обнять ее в ответ он не захотел. Прекратив объятья Глория, посмотрела в лицо брюнета. Поймав себя на мысли, что с ним явно что-то не так. Она хотела задать вопросы, но брат начал говорить. — Я общался с Звездной, — замялся он, и почесал затылок, этот жест явно выдавал, что он пытался наврать более-менее правдоподобней. Так он, обычно не делает, Глория-то знает «своего братишку» от а до я. Сказать, что он ведет себя странно, она не смогла. — Она пойдет на похороны. — Понятно, — недовольно фыркнула она и перевела взгляд в пол, — Пожалуй я пойду. Слова Глории обрадовали, он почувствовал облегчение. Сестру он любил, так как положено брату и дьяволу. Он с ней спал, целовал, да, он делал это. Причина была в том, что она этого хотела, а он потыкал. Ему самому нравилось владеть ей, ее прекрасным хрупким телом, трогать шелковистые алые локоны. Но ничего больше.

***

Похороны это ужасное события, не мне это объяснять, даже нашим искусителем было не по себе. Чувствовать себя среди мертвых тел, это просто отвратительно. Они лежат рядом и их много, больше чем живых. Родители Сары-Джейн, были словно живые мертвецы. У них не было больше детей, она была единственная. Мать и отец в разводе, но пришли оба. Любое события скрепляет что угодно, даже смерть. Эти люди не были семьей, а отец и вовсе не видел дочь, но горевал. Ведь когда-то он с ней был, она росла на его глазах, а теперь все. Ее закапывают в землю. «Безвозвратно» — нашептывала Раф, тихо, не вслух. Просто чтобы потешить себя, отвлечься от слез ее матери. Считая цифры, Раф забывалась, стояла тихо. Пыталась ничего не слушать. Ангелу Сары, Сирене было очень не по себе, она не знала куда деться. Ее первый смертный умер, она надеялась, что ее следующий смертный проживет долгую и счастливую жизнь и умрет, когда ему будет за семьдесят. Она мечтала, что все будет идеально, она грезила об этом. Но не подозревала, что будет дальше.