***
К счастью для Алана, когда он вернулся в комнату, в ней никого не было. Фитч исчез, очевидно улизнув к жившим по соседству Кретчеру с Ленроем, оставив комнату в полном распоряжении Десаля. Закрыв дверь на замок, шатен в полном смятении чувств заметался по комнате, нервно сжимая и разжимая кулаки. От сумбура в голове, воцарившегося в следствии увиденного в кабинете Валентайна, не помогли избавиться ни опустошенный стакан воды, ни продолжительное лежание на постели с подушкой на лице. Поняв, что ему требуется действие, Алан, подорвавшись, открыл окно и забрался с ногами на подоконник. Прохлада подступившей ночи, хлынувшая в комнату, помогла остудить горевшее лицо и мозг. Он просто решил не думать об увиденном и добросовестно вперил взгляд во двор школы, цепляясь за все, что могло его отвлечь от прокручивания в голове зрелища голого Антония, его исполосованной спины и таранившего его зад члена. Внизу мел плиты у крыльца дворник школы — Ларс. Лохматый пес чесал себя за ухом, сидя неподалеку от мужчины. С крыльца неторопливо спустился и прикурил сигарету один из учителей. Френк Глиссен — преподававший физику, жил при школе, и очевидно за здоровый образ жизни не ратовал. Алан зацепился взглядом за тлевший у его губ огонек. Мужчина курил с изяществом, отводя руку, и, время от времени, стряхивая пепел на клумбу. Десаль глубоко вдохнул. Бой колотившегося в груди сердца, замедлился. Прозаическая идиллия, царившая внизу, подействовала успокаивающе. Ему следовало обдумать увиденное, но он сделает это позже. Через день… А может и через неделю. Да и стоит ли думать вообще? Судя по всему, любовники действовали по общему согласию, и не его дело было влазить в их отношения. Алан уткнулся спиной в стену, закрыв глаза. И сделал это зря. В голову вновь хлынули картины увиденного. Чертыхнувшись, Десаль спрыгнул с подоконника. Обрести присутствие духа удалось лишь от части. Решив заняться уроками, он сел к столу. Задание по алгебре давалось ему с трудом. С него и следовал начать, чтобы выбить все ненужные мысли из головы. Достав учебник и раскрыв тетрадь, Десаль, не глядя, потянулся к пластиковому стакану с ручками, промахнулся и сбил его на пол. — Черт… — в сердцах выдал он и, встав на четвереньки, заполз под стол. Пол был в пыли, собирая ручки, Десаль добротно промел паркет локтями, коленками и рукавами. Последняя из «беглянок» закатилась под самую стену. Пытаясь достать ручку, Десаль вытянулся и сгреб-таки свою добычу, попутно надавив на скрипнувшую половицу. Половица паркета под ладонью Алана продавилась внутрь, и он рефлекторно отдернул руку, но тут же снова протянул пальцы, увидев, что половица выскочила из швов, открыв провал в полу. Внутри виднелся край газеты. Сунув руку внутрь, Десаль с озадаченным видом вытянул из обнаруженного им тайника сверток. Подхватив свою находку, он выбрался из-под стола. Сев на пол, Десаль развернул сверток и вытянул наружу довольно дорогой блокнот с оттиском личных инициалов его владельца, выполненных золотом. «М.Р» Блокнот был скорее ежедневником но, раскрыв его, Десаль обнаружил, что держит в руках личный дневник. На первой же странице стояла дата, свидетельствовавшая о том, что дневник начали вести еще четырнадцать лет назад, с приезда владельца дневника в школу святой Катарины. Надпись гласила: «1 сентября. Новая школа, новая жизнь? Посмотрим». Десаль усмехнулся, подумав насколько созвучным были его собственным мыслям мысли владельца дневника. Он повертел дневник и, обнаружив неплотно прилегающие страницы, раскрыл его в месте закладки. Закладкой оказался листок посетителя школьной библиотеки, гласивший, что его обладатель весьма регулярно посещал библиотеку и брал на прочтение множество книг. Подняв листок к глазам, Десаль прочел напечатанное в заглавии вкладыша имя: — Майкл Рэй.Глава 5. Неожиданная находка
27 августа 2017 г. в 00:00
Айрис вернулась в свою комнату, пребывая в самом отвратительном настроении. Хлопнув дверью, девушка, цедя под нос проклятья, сорвала с рук перчатки, стянула пиджак и рванула пуговицы тесной блузы. Ожидаемым результатом оказались две оторванных пуговицы.
Ругаясь уже в голос, поминая «всяких там гордецов, задирающих свой нос слишком высоко», Десаль разделась до белья и натянула короткий махровый халатик. Распустив волос, Айрис, встряхнув медной гривой волос, подошла к зеркалу. Раскрыв полы халата, она придирчиво осмотрела свою грудь.
Зрелище было соблазнительным. По ее мнению даже весьма, и Айрис с досадой нахмурила тонкие брови.
— И как такую красоту можно игнорировать? — вопросила она у собственной груди и поправила сбившуюся на бок цепочку, с которой свисал треугольный кулон из светлого серебра, в центре которого поблескивал, ловя свет ламп, дымчатый топаз. Вокруг камня вилась надпись на латыни: «Finis coronat opus» — «Конец венчает дело».
Что означает надпись, Десаль рассказала ее мать, когда подарила медальон на ее двенадцатый день рождения, сказав, что он хранил семейную тайну, которая была потеряна в седых временах. Медальон был копией, оригинал пропал еще при жизни прапрабабки Айрис, и этот медальон был восстановлен после Второй мировой войны по старым семейным фото.
Десаль, уместив медальон в соблазнительной ложбинке, потянула полы халата вверх, любуясь своими ногами. Стройными, с изящными лодыжками и восхитительными коленками.
Тщеславной и избалованной вниманием Десаль не была, но о том, что в наследство от матери ей достались отличные внешние данные, знала и в воздыхателях в прежней школе недостатка не испытывала. С двумя из них Десаль даже рискнула пойти на свидание и, убедившись в наличии у нее чар Евы, осталась собой весьма довольной.
Несмотря на кажущуюся ветреность, Десаль, как и ее брат, дальше пары поцелуев не заходила, но природный темперамент толкал ее на подвиги, и упорства в достижении целей Айрис было не занимать.
И сейчас ее целью стал Антоний ден Адел, который оказался крепким орешком.
Всю прогулку девушка из кожи вон лезла, пытаясь ненавязчиво дать понять, какое счастье выпало Антонию, на которого положила глаз Айрис Десаль, но к концу их урока девушка поняла, что крепко поторопилась, заявив, что станет первой официальной девушкой красавца-брюнета.
Антоний не собирался падать к ее ногам, и на вопросы девушки отвечал с полным равнодушием, а кокетливые взгляды из-под ресниц решительно не замечал.
Прекратив попытки обратить на себя внимание, Айрис доскакала до конюшен, едва не кипя от гнева, и, сбросив поводья на руки удивленного Антония, рванула к школе на всех парах.
— Сам же много теряешь, — заявила Десаль собственному отражению, явно видя в зеркальной глади не себя и, показав язык, отвернулась, гордо задрав подбородок.
Появившаяся в комнате Брукс заставила ее отпрянуть от зеркала, поспешно кутаясь в халат.
Блондинка тащила тяжелый пакет и сияла, как новенькая монета.
— Только никому не говори, — с видом заговорщика, громко прошептала Брукс, подтягивая пакет к груди. — И я тебе кое-что покажу.
Десаль кивнула, показав жестом, что закрывает рот на замок.
Брукс, дотащив пакет до своей кровати, вывалила его содержимое на покрывало. Подойдя к соседке по комнате, Десаль обозрела выпавшие на постель пакет с двумя парами новеньких туфель и нечто блестящее, серебристое обшитое бисером.
— Это что? — спросила она, поднимая за тонкие шлейки короткое вечернее платье.
— Революция, детка, — с насмешливым пафосом изрекла Брук и тут же рассмеялась. — Моя сестра привезла мне это контрабандой. Подобные наряды тут под запретом. На бал полагается явиться в вечернем платье, но я думаю поразить местное покрывшееся мхом общество своим смелым нарядом.
— Даже чересчур смелым, — Айрис покачала головой, укладывая платье обратно, — оно едва прикроет твой зад.
— Ну, и пусть, — Брукс была упряма. — Зато в таком наряде я на балу буду одна и обращу на себя все внимание. Надоели эти допотопные корсеты и ворох юбок. Поддержишь идею? — с надеждой спросила она, глянув на Десаль.
Та развела руками:
— Отец уже передал нарочным заказанное мною платье и костюм для Алана.
Говорить то, что ей весьма нравилась идея появиться на балу в «допотопном корсете и ворохе юбок», она не стала.
В их прежней школе балов не устраивали, и Десаль с воодушевлением ждала бала, чтобы почувствовать себя принцессой. И отказываться от своего роскошного платья, стоившего отцу немалой суммы, не собиралась.
— Если хочешь, присоединюсь к тебе на следующем Осеннем балу, — соврала она, не желая ссориться с соседкой по комнате.
Брукс, оживившись, подняла большой палец над кулаком:
— Договорились, подруга.
Айрис натянуто улыбнувшись, направилась к двери.
Черта с два, они станут подругами. Трещотку Брукс Десаль переваривала с трудом. Уж слишком претила девушке ее любовь к сплетням, но приходилось уживаться и она надеялась, что через год, перейдя на следующий курс, она сможет сменить комнату и сама выбрать соседку по комнате.
Душевые девушек находились в самом конце коридора. Время было для ужина и Десаль решила пропустить принятие пищи ради того, чтобы застать душевые пустыми.
Жизнь в школе-пансионе была далека от домашних условий, и хотя их комнаты были весьма комфортными, а питание выше всяких похвал, уединенности ей не хватало, и Десаль завела привычку пропускать ужин, для того чтобы принять душ в одиночестве.
Но на сегодня ее чаяниям не было суждено сбыться. Толкнув дверь, ведущую к душевым, Десаль подошла к своему шкафчику, когда услышала голоса из соседнего помещения, где располагались душевые для женской части преподавательского состава. Оттуда доносился смех.
Десаль озадачено подошла к приоткрытой соседней двери.
Душевая учителей не использовалась после того, как в здании провели ремонт с реконструкцией и снабдили комнаты учителей собственными ванными комнатами, однако, сегодня там кто-то явно был.
Подойдя ко входу, Айрис дотронулась до торчавшего в замке ключа, старинного, золоченного с изящным «шляпкой» и большим вензелем в виде литеры «V».
Потянув на себя золоченую ручку, Десаль вошла внутрь. Душевые учителей, как и учеников были похожи. Та же комната-раздевалка с рядом индивидуальных шкафчиков и сами душевые. Помещение лишь были меньше по размеру. Из проема в противоположной стене медленно выплывал пар.
Десаль нервно оглянулась, уже собираясь уйти, когда услышала голоса, которые показались ей знакомыми. Прислушавшись, девушка узнала сестер ван Хоссен.
Нахальство сестер занявших душевые учителей вызвало у Десаль приступ восхищения и острой зависти. Сама бы она на подобное не решилась. Впрочем, тем ничто не угрожало учитывая то, кем являлся опекун девушек.
В сознании мелькнула и тут же погасла мысль, что заставила Десаль хмыкнуть. А ведь она сама была не лишена доли авантюризма. Если сестры могли позволить себе отступить от правил, то почему не могла сделать тоже самое Айрис?
Решив, что так же не лыком шита, Десаль, стянув белье, сбросила халат на скамью, установленную в центре раздевалки, и направилась к душевым.
Помещение встретило ее густым пологом пара.
Попутно удивившись тому, что девушки, похоже, решили сварить себя под горячим душем, Айрис вступила босыми ногами на теплый кафель пола.
Две фигуры в одной из дальних кабинок, откуда и шел пар, сливались силуэтами в одно целое. Ван Хоссен не обратили на ее вторжения никакого внимания, продолжая заниматься друг другом.
И представшее глазам Десаль зрелище, надежно припечатало ее к месту.
Одна из сестер, Персефона, которую Айрис узнала по белокурым прядям липнувшим к высокой груди, стояла, подняв руки к плечам и скользя тонкими пальцами по собственной шее. Артемида, присев перед ней, уперев пятки в крепкие округлые ягодицы, выцеловывала ее живот, лаская бедра сестры ладонями, скользя по мыльной пене.
Рассеяно улыбаясь, блондинка мурлыкала, прикрыв веки с длинными стрелками мокрых ресниц. Пружинно поднявшись, Артемида чмокнула сестру в щеку и уверенным жестом, свидетельствовавшим о долгой практике, заставила ее чуть расставить ноги.
Блондинка, не убирая улыбки с пухлых губ, открылась ее пальцам, проникнувшим в тело и, развернув лицо к брюнетке, ловко перебиравшей нежные лепестки, впилась поцелуем в рот сестры. Девушки сплетаясь телами, вжимались друг в друга, словно желая стать одним единым телом. Длинные змейки темных и светлых волос смешались, создавая причудливое плетение.
И именно в этот момент извне послышался хлопок двери, заставивший Персефону раскрыть глаза. Застывшую у входа Десаль, девушка увидела сразу и, слабо охнув, ухватила сестру за плечи.
Артемида, не спеша отстранившись от сестры, оглянулась. Увидев причину, оборвавшую их игру, брюнетка, хмыкнув, повела головой, перебрасывая мокрые волосы на спину.
Выйдя из-под струй воды, Артемида направилась к застывшей Десаль, не стесняясь своей наготы.
Айрис мимо воли восхитилась грацией и красотой тела брюнетки — поджарая, длинноногая ван Хоссен, с упругими грудями и плоским животом, напоминала грациозного хищника и на мгновенье, Айрис даже показалось, что она увидела яркий отсвет, мелькнувший внутри зрачков брюнетки. На мраморные плечи упала черная грива, а изящные маленькие уши удлинились, встав торчком. Но виденье прошло так же быстро, как и возникло, стоило Артемиде встать вплотную, едва не касаясь острыми сосками груди Десаль.
Брюнетка медленно склонилась к лицу переставшей дышать Айрис и, подцепив пальцем свисавший с цепочки медальон, опустила на него взгляд.
— Интересная… вещица, — с усмешкой выронила брюнетка.
— Фамильная реликвия, — выдавила из себя Десаль, не в силах оторвать взгляд от губ брюнетки.
— Реликвия говоришь? — ван Хоссен вздернула темную бровь. — Надо же.
Десаль промолчала, не зная, что сказать. Перед глазами все еще стояло зрелище целовавшихся сестер. Персефона, подошла вслед за сестрой и, улыбаясь Десаль, уложила руку на плечо сестры с такой интимностью жеста, что Айрис обдало жаром.
— Не смущай ее, — произнесла блондинка, безмятежно улыбаясь и вызвав румянец на щеках Десаль.
— Думаешь, мы ее смущаем? — не оборачиваясь, бросила Артемида сестре.
Персефона в ответ, лишь тихо рассмеялась и поплыла к выходу, покачивая бедрами. Выпустив медальон, не забыв скользнуть ногтем указательного пальца по ложбинке на груди Десаль, Артемида направилась вслед за сестрой.
Покинув душевые вслед за ван Хоссен, Айрис еще долго отходила после увиденного, пытаясь выкинуть из головы роившиеся в сознании вопросы. Сама не зная от чего, она не осуждала девушек за не приветствуемую моралью связь. Увиденное не вызвало в ней осуждения, лишь удивление и смущение, с оттенком чего-то неясного и волнующего.
Сидя в своей комнате на кровати и догрызая последнее печенье с глазурью, вместо пропущенного ужина, Десаль думала о том, что всего лишь за неделю ее жизнь пополнилась таким количеством событий, что с лихвой превысили все то, что ей довелось пережить дома.
Отправившись с отцом и братом в далекую поездку из Лондона в Шотландию, Айрис и подумать не могла, что встретит в элитной школе сестер, пылавших друг к другу запретным чувством, и судя по всему, познает свою первую влюбленность. Уж слишком часто в ее мыслях присутствовал Антоний ден Адел, чтобы списать это на простое желание понравиться популярному ученику.
То, что юные особы слишком часто принимают желаемое за действительное, Айрис еще предстояло узнать.
Решив занять себя делом, она принялась собирать походный рюкзак. Через два дня, если позволит погода, их курс собирался отправиться в обучающий поход и продемонстрировать свое умение ориентироваться на местности. Рюкзак следовало собрать самому, и Десаль гордилась своим умением с умом подбирать вещи, которые могут пригодится в походе. Дома они с семьей не раз отправлялись в поездки за город в лесистую местность и ни разу не заблудились. На дно рюкзак отправился старый компас деда, дождевик, фонарь, запасные батарейки и пара теплых носков, спички и в целлофановом пакете, пучок растопки и пара согревающих тонких одеял.
От сборов Десаль оторвал гомон девичьих голосов в коридоре. В комнату шумной толпой ввалились Брукс, Венди Тернер и Синтия Друммонд, учившаяся на курс старше, с темной толстой косой и чуть раскосыми карими глазами, выдававшими наличие у девушки азиатских корней.
Все трое завалились на кровать Брукс и принялись обсуждать предстоящий бал и готовившуюся бунтарскую выходку Лорен.
В разговоре девушек Десаль участия не принимала. Уложив рюкзак в свой шкаф, она уткнулась носом в подхваченную с тумбочки книгу, сунув под спину подушку.
Подруги Брукс шумно делились предположениями о том, какой фурор произведет Лорен, презрев традиции школы.
Десаль слушала их вполуха, но, выцепив интересующее ее имя в разговоре болтушек, оторвалась от книги.
Говорили о ден Аделе, вспоминая, как несколько лет назад он во время проведения обряда посвящения в элиту школы святой Катарины оказался первым и единственным, кто не побоялся ночью выйти за территорию школы, чтобы достичь мифического места, называемого Алтарем Семи друидов, и вернулся обратно, принеся в доказательство того, что достиг желаемого, — фото в мобильном телефоне.
В сознании ярким всплеском пронеслась мысль, что заставила глаза Десаль вспыхнуть живым любопытством.
— А что это за место? — спросила она, встряв в беседу.
— Остатки древнего святилища друидов, — охотно пояснила Брукс. — Находится примерно в километре от школы, если идти строго на север вдоль ручья до холма-могильника и дальше у развилки на восток. Хочешь попасть в элиту пройди испытания, самое сложное из которых — суметь выбраться за пределы школы в ночь и добраться до Алтаря. Там сфотографировать себя на мобильный и вернутся обратно, миновав Цербера.
Томас Танистри — правая рука директора, лично отвечал за то, чтобы ни один ученик не покидал школы после наступления сумерек, за что и был прозван Цербером. Об этом Десаль уже знала. Как и о строжайшем запрете заходить в окружавший поместье лес.
— И что получает тот, кто сумел выполнить это задание?
— Он становиться знаменитостью в нашей среде, — хихикнула Венди. — И на его голову водружают лавровый венок.
— Интересное место, не слышала о таком.
— Здесь таких хватает, — подхватила Брукс, которая считалась местной, — и все непонятное, тут же нарекают святилищем друидов. Но это и вправду, похоже, оно. Семь камней стоящих в круг, словно зубы дракона. И посреди камень-алтарь. Говорят у этого места есть какая-то своя волшебная сила.
— Любите вы шотландцы приврать, — фыркнула Синтия.
— А то вы ирландцы не любите, — возмутилась Брукс. — А святилище и вправду не простое. Там испокон-веков люди пропадали. Эти камни считают проклятыми.
— У вас тут все проклятое, если в лесах да из камней, — продолжила дразнить подругу Синтия и весело взвизгнула, когда Брукс бросилась ее щекотать.
Десаль, потеряв интерес к продолжению беседы, задумалась. Ее всегда влекло к таким местам, окруженным тайной и легендами. А как здорово было бы заставить Антония смотреть на нее, как на равную. Ту, что так же не побоялась выйти из школы в лес в глухую ночь и отыскать алтарь друидов.
Отец учил ее ориентироваться на местности, и она неплохо изучила карту леса, готовясь к предстоящему походу. Айрис была уверена в своих силах, но стоило ли так рисковать?
Девушка так глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как комната опустела. Подруги Брукс ушли к себе и Лорен, зевая, укладывалась спать.
— Спокойной ночи, соседка, — Брукс, махнув ей рукой, выключила свой ночник.
— Спокойной, — машинально отозвалась она, перекладывая подушки из-под спины в изголовье кровати.
На постель так и легла, как была, в коротких бриджах и тунике, забыв раздеться. Выключив свет, она долго лежала без сна, ворочаясь, и думая о событиях прошедшего дня.
Ее мысли постоянно возвращались к рассказу девушек о таинственном святилище друидов.
Сама не зная почему, увидеть это место она хотела даже больше, чем признания ее храбрости. В сознании настойчиво билась мысль, что это место влечет ее к себе, и услышала она о нем не случайно.
Ночь никогда не пугала Десаль. Айрис не раз выскальзывала из дома под покровом ночи в располагавшийся позади их дома старый сад. Она куда больше боялась шумных наполненных людьми улиц Лондона, чем безлюдных мест, и Десаль приняла решение, что во чтобы то ни стало найдет святилище друидов и докажет самой себе, что обладает не меньшей смелостью, чем ден Адел.
Дождавшись, когда дыхание Брукс станет размеренным, свидетельствуя о том, что та погрузилась в глубокий сон, она выскользнула из-под одеяла и на цыпочках двинулась к своему шкафу.
Накинув куртку, ботинки и подхватив рюкзак, Десаль проверила, работает ли фонарь, сунула в карман мобильный, и оглянувшись на Брукс, тихо выбралась в коридор.