TQ

С радостным криком «Карииииим!» Криштиану с разбега повалил француза на землю. Бензема терпеливо пережидал, когда полностью выплеснется португальское счастье, зная, что после этого его поднимут и поставят на ноги, как было до этого. Возможно, даже отряхнут. — Это было великолепно, Крис! Ты жжешь! — Ладно, не без тебя! Криштиану действительно аккуратно поднял его, не поленившись отряхнуть со спины пару приставших травинок. Третий мяч, и снова с подачи француза. Солнце светило прямо в лицо, но он успел заметить саркастически переглянувшихся Морату с Лукасом. Все же очень радовали тренировки без прессы. В Бильбао уже так не поваляешься. Снова Рамос, делающий жест подойти к ним на край поля. Вроде второй или третий раз. С тех пор, как Зидан образовал совещательный треугольник с двумя капитанами недалеко от выхода, он избегал смотреть в ту сторону. И, между прочим, успел забить дважды. Карим дотронулся до его плеча. — Что хотят, не знаешь? Португалец повернулся спиной к выходу и бросил быстрый взгляд на испанцев, резвящихся совсем недалеко. — Конечно, знаю. Опускаться ниже, вести за собой, командная игра. Непроизвольно вслед за ним Бензема тоже понизил голос: — Тебя это беспокоит? Они играли в связке дольше, чем кто-либо в «Мадриде» за то время, что оба были в клубе. Некоторые вещи француз видел и знал лучше, чем если бы они были произнесены вслух. Но Криштиану неожиданно ответил, хотя намного красноречивее слов было выражение лица, словно для большей яркости, оттеняемое солнечными лучами. — Нет, Бенз. С тобой не очень. Без тебя — ты знаешь. Он скорее удавится, чем лишний раз отдаст мяч мне. И поэтому я играю на команду. Вместо того чтобы забивать голы. Бензема бросил ему мимолетный взгляд, в котором читалось больше, чем понимание. Сложно было бы представить более разные ситуации и людей, но более схожий результат. — Делай, что должен. Тебе нечего доказывать. Карие глаза обожгли француза какой-то невысказанной благодарностью и поддержкой одновременно. Криштиану молча двинулся ближе к «своим», едва успев поймать летящего на него Бэйла и быстро обокрасть его, ведя к Рубену, за четвертым. Слишком хорошо, чтобы быть правдой — и вратарь принял его ценой сбитого дыхания, поскольку в удар была вложена вся сила и эмоции, владевшие им в тот момент. Извиняющимся жестом, он положил руку на плечо лежащего голкипера, который в свою очередь сделал ему знак «все нормально». По его ухмылке, он понял, что действительно нормально — пойманный мяч того стоил. Усмехнувшись в ответ, он кивнул подоспевшему Бэйлу, метавшему в него почти искры взглядом синих глаз. — Что? — Ты не играл, Крис! — С чего ты взял? Я еще на поле, братишка. Значит, в игре. К ним приближался Марсело. Все-таки делегировали. Причем знали, кого лучше для такого случая. Бразилец с улыбкой взял его под руку, пробормотав «ты достал делать вид, что не замечаешь нас», и потянул в сторону выхода с поля. Криштиану остановился перед капитаном и тренером, надевая дежурную улыбку. — Мы выиграли! Французский маэстро улыбнулся лишь уголками губ. — Отлично. Надеюсь, ты наконец можешь присоединиться к нам, Криштиану? — Слушаю. — Он даже не пытался разбавлять тон лучезарностью. Испанского солнца, слепящего глаза, казалось ему вполне достаточно. Рамос отступил чуть назад, и почти сразу стало понятно, что этим он загораживает обзор со стороны поля. Зидан говорил спокойно и ровно. Он говорил так всегда, и Криштиану очень ценил его за это. Но нового, разумеется, он ничего не услышал. Вот только ему, этому гению мысли, он не мог сказать того, что сказал несколько минут назад Кариму. Не субординация. Просто он понимал, что Зидан тоже все понимает. Взгляд Рамоса становился укоризненным в течение разговора столько раз, что под конец Криштиану это стало забавлять. Оставшись вдвоем, когда тренер покинул поле, а Марсело направился к остальным, чтобы оповестить о конце тренировки, он почувствовал железную хватку капитана на своем запястье. — Какого черта, Крис? Улыбка вышла более искренней, чем предыдущая. — Все хорошо, Серхио. Ты же знаешь, что все будет хорошо. Рамос прищурился, чуть ослабляя пальцы. — Сейчас ни одного шага назад. Нам нужно держать первое место, чего бы это ни стоило. Каждый раз, теперь до самого конца. Забьешь в Бильбао так, как забил только что? Криштиану вскинул на него горящий взгляд темных глаз, и почувствовал, как пальцы мгновенно исчезают с его руки. — Постараюсь. Рамос приблизил лицо вплотную, не отводя взгляд. — Постарайся. Ты — моя правая рука. «Только мешают другие части твоего тела». Криштиану попытался убрать снисхождение из легкой усмешки, но получилось не совсем. — Ты — моя. Испанец коснулся губами его щеки, мимолетом обнимая, и устремился за брошенными невдалеке вещами. Его дико тревожило настроение Криштиану, но в то же время он безоглядно верил его слову. Оставалось просто выкинуть из головы. Запредельный шум и свист стадиона «Сан-Мамес» начинал вызывать головную боль. Он завидовал Кариму. Не в том, что тот забил. А в том, что после замены, сидя рядом с Модричем, он улыбался. Ему же хотелось удавиться, но перед этим удавить кого-нибудь еще, чтобы было не одиноко. Снующие возле скамейки камеры добавляли ощущения, что мозг вот-вот не выдержит. Конечно, его заботила только замена. Он мог забить, если бы остался на поле. Мог. Он не сомневался в этом. Лука наклонился к нему, показывая на ворота — разумеется, снова ни-чер-та! Даже аут — и тот не их. Хорват вскинул руки, слов не было. Криштиану смотрел на табло, следя за секундами. Свисток. Победа. Подняв вверх сжатый кулак, он чертыхнулся про себя и вихрем порхнул в подтрибунку, стягивая куртку. Как не рад? Конечно, рад! Не забил ни разу, но отдал две голевые? Упороться от радости! Заменили на Иско почти за пятнадцать минут до конца? Да хоть еще раз, на «бис»! Злость немного улеглась, лишь когда удалось расстаться с формой и облачиться в одежду. Застрял в объятиях Карима. Нет, он не мог злиться на него. Где-то внутри, очень глубоко и истинно, он был рад за него. Француз молчал. Просто обнимал своей мертвой хваткой, и молчал. И, пожалуй, это было самое ценное из последней пары часов в Бильбао. Мерзкий дождь косыми ножами резал прямо в лицо, два шага от двери до автобуса показались вечностью. Криштиану обреченно плюхнулся в кресло, понимая, что без Пепе и Фабио поездка тоже будет пыткой. Рядом нарисовался Карим, и он даже вытащил один наушник, проверяя мираж на реальность. Француз обеспокоенно заглянул ему в лицо и запоздало уточнил: — Не возражаешь? Едва успев отрицательно мотнуть головой, он уткнулся взглядом в вытатуированную розу на кисти руки. Рамос едва не влез к ним через спинку сиденья, расплываясь в улыбке. Хвалебные речи капитана особенно удачно воспринимались в наушниках, сразу в двух. Криштиану вздрогнул от звука сообщения, приглушившего музыку, и открыл глаза. К Рамосу, оказывается, уже присоединился Марсело, а к Кариму, в проходе, — Иско. «С победой! Отличные передачи, мастер!» Он убрал звук музыки, чувствуя, как в сознание проникает тепло и спокойствие. Казалось, что на мгновение в воздухе запахло яблочно-древесным неуловимым ароматом. Не открывая глаз, он крепче сжал телефон в руке. Легкое движение справа заставило его вздрогнуть, и он понял, что это Бензема. Рамос с Марсело, наконец, исчезли на своих сиденьях. Повернув лицо к французу, он молча послал ему вопросительный взгляд. Парень кивнул на телефон и тепло подмигнул. — Кто бы это ни был, Крис… Черт возьми, ты снова улыбаешься! Неожиданность от этого факта была настолько искренней, что он не успел ее скрыть. Само провидение послало ему на соседнее кресло Карима, а не любимых, но нереально болтливых португальцев. Он подмигнул ему в ответ, все еще не в силах поверить, что действительно улыбался. «Спасибо, Санто. Ты так и не узнал про кубок для таких мастеров?» «Скажу тебе первому. Не отвлекаю?» Криштиану перечитал еще раз. Нет. Ему не показалось. Он хотел ему что-то сказать. «Отвлекают все, кроме тебя, Икер». Сообщения — после матчей, по результату. Или когда оба оказывались в одном городе. Ночные разговоры при встрече — часами, но в сообщениях никогда ничего другого. Он замер, неосознанно отсчитывая секунды. Это заняло на минуту дольше, чем предыдущее. Значит, он сомневался. Оттого еще радостнее показался звук следующего. «Бенфика только что сделала ничью. Если выиграть завтра, это первое место. Пожелай мне удачи». Он не представлял, с кем они играют, смутно припоминая лишь, что матч вроде бы домашний. Дернувшись поискать таблицу и замерев на полпути, он не успел коснуться пальцем экрана и вернулся к тексту. «Всегда желаю. Будет непросто. Постарайтесь». Какая разница, с кем они играют, если сам факт этой «выиграй или умри» битвы он прошел всего несколько дней назад? Когда споткнулась «Барса», они играли такой же матч, почти ценой жизни вытеснив их с первого места. И ровно с этого дня оказавшись в ситуации, где любой проигрыш и даже ничья светит вылетом назад на второе. Словно чертик из табакерки, на экране возник обнимающий смайлик. Перечитывать сообщения Касильяса с недавних пор было его тайным, но уже привычным занятием. Пересматривать смайлик — пожалуй, что-то новенькое. Но он с первой секунды ощущал, что по количеству пересмотры скорее всего побьют перечитывания. Отправив в ответ такой же, он внимательно проследил за тем, не цветет ли вдруг улыбкой незаметно для себя самого. Попутно обнаружил, что Карим умудрился задремать, подложив под голову куртку. И укрывшись чьей-то, уже чужой. Второй раз за неполные пару часов он завидовал этому парню. Вряд ли ему удастся уснуть столь же беззаботно. «Драгау» не умолкал. Икер шел по полю вслед за Иваном, теряясь взглядом в сине-белых трибунах. Девяносто минут клубной песни. Не свист за малейшую ошибку или пас назад, а взрыв негодования за любое, даже справедливое решение в пользу оппонентов — взрыв настолько ощутимый, что приводит в замешательство рефери. Ничья, но тебя не освистывают. Победа принесла бы первое место, но тебе поют, потому что нет проигрыша. Уходить не хотелось. Нуно скажет, что они потеряли концентрацию после перерыва. Глядя в глаза, скажет Фелипе, что его ошибка привела к пропущенному мячу. И напомнит, что установка была рвать оборону все девяносто минут, а не первые сорок пять. Нуно будет по-своему прав. Икер же чувствовал, что концентрации было достаточно. Как и атакующих выпадов в течение обоих таймов. Сломали мысли об обязательной победе. Всё просто, но от этого не легче. Хотя по сути, ничего не изменилось по сравнению с тем, как было два дня назад. Неиспользованный шанс, вот и всё. Идти дальше, не оглядываясь. К ним присоединился Алекс, тоже аплодирующий зрителям, и все трое медленно направились к подтрибунке. В смешанной зоне уже выцепили Оливера, Икер бросил мальчишке сочувствующий взгляд, высматривая тренера. Похоже, что Нуно исчез раньше всех и ждал их в раздевалке. Какое-то опустошение не отпускало. Десять с лишним дней до следующего матча, которым теперь уже безоговорочно «не на жизнь, а на смерть» станет эль класико с «Бенфикой». Десять с лишним дней, половину из которых он проведет в Мадриде, но впервые за два года он не чувствовал радости. Там не будет человека, по которому он скучал, когда даже еще толком не успел расстаться и сесть в машину всего несколько дней назад. Проклятый график. Он встрепенулся и натянул серую футболку на все еще влажное после душа тело. Наспех зашнурованные кроссовки, и наконец, телефон, ожидавший его в сумке. Непрочитанных — два. Оба от Криштиану. «Все еще возможно, Санто. У парня напротив тебя был чертовски нелегкий вечер! Отлично сражались!» «Набери, когда сможешь». Он не мог справиться с теплом и какой-то нежностью, затопившей от первого сообщения. Наверное, к лучшему, что набрать сразу же не позволяла обстановка. Оставалось накинуть куртку и юркнуть из раздевалки в сторону холла и лифтов. И лишь спустя минут пятнадцать, сидя в рейндже, снова взять в руки телефон, набирая Криштиану. — Не поздно, Крис? Смех португальца заставил его острее почувствовать, как он соскучился. — У меня столько же, сколько у тебя. Как ты, Санто? — Устал. Мечтаю доехать до дома. Что значит «столько же»? — Тебе нужно поспать, и все встанет на место. Я в Лиссабоне, поэтому времени столько же. — Уже??? — Завтра днем буду в Браге. До Порту всего час. «Обещаю». Тихое слово, словно дыхание, сорвавшееся с губ, когда несколько дней назад он держал его в своих руках. Возможно, оно грело его самого больше, чем того, кому было произнесено. Мадрид абсолютно в состоянии подождать! — Хочешь, заберу тебя? Ему не послышалось. Что-то вроде тихого радостного смеха. — Доеду, Санто. Уму непостижимо, что упоминая о Браге, этот парень не сказал, зачем он там будет! Случайный взгляд на экран ТВ, где шли новости, заставил Касильяса остановиться на полпути в столовую. Португальская федерация футбола чествовала лучших, и вслед за тренером на сцене не замедлил появиться игрок года. Теплая улыбка тронула губы вратаря, когда он наблюдал за вручением премий, и особенно за речью. Португальцы, конечно, припозднились признать свое национальное сокровище — УЕФА и ФИФА определились намного раньше. Роналду — до чего же настоящим капитаном он был среди своих ребят! Превосходство сквозило в нем независимо от того, где он находился. Превосходство в значении осознания себя лучшим, а не других — хуже себя. Но в сборной он становился другим человеком. Ближе всего к тому, каким ему, Икеру, довелось узнать его лишь за последние недели. Звук сообщения отвлек его от экрана телевизора. «Напиши точный адрес». Он быстро отправил ответ, все же добравшись до столовой и машинально заглянув в холодильник. Там ничего не изменилось, по-прежнему являя собой изобилие. Если он уже собирается выезжать, значит будет примерно через час. На день. Или два. Как дежавю от нескольких недель назад. Лишь без тренировки наутро и без Сары, уехавшей в Мадрид. В этот раз Порту встречал его солнцем. Клонившимся к закату, но все же. Именно эта мысль пришла в голову, после того как он нажал на открытие ворот, и теперь шел к входной двери, чтобы выйти на улицу. Едва оказавшись на дорожке, он увидел Криштиану, и остановился. Португалец наоборот ускорил шаг, избавившись от своего небольшого рюкзака всего за миг до того, как заключить вратаря в объятия, без усилий приподнимая над землей и радостно глядя в глаза. Икер тепло улыбнулся. — Поздравляю, национальная гордость! Парень едва заметно нахмурился, опуская его, но не выпуская из рук, и тут же расхохотался. — Ты об этом. Спасибо! — «Об этом»! Не сказал ни слова, что это с тобой? Криштиану смотрел на его улыбку, почти забыв, что от него ждут ответа. — Скучал. Икер чувствовал, как он касается губами его щеки и прижимает его к себе. Аккуратно, но без шансов даже шевельнуться. — Я тоже. Он первым коснулся руки парня, переплетая свои пальцы с его, и поймал его теплый взгляд. Хитрая усмешка заставила его вопросительно приподнять одну бровь, на что Криштиану рассмеялся вслух, сжимая его руку. — Чего же я лишил Мадрид, оставив тебя здесь? Ему невозможно не улыбаться в ответ, когда он смотрит таким настоящим взглядом! Испанец подавил желание расхохотаться, наклоняясь и забирая брошенный рюкзак. — Поверь, все переживут. Пара дней ничего не изменит, а к «Марке» я вообще успеваю с запасом. Португалец высвободил свою руку, но лишь затем чтобы обнять его за талию, отнять рюкзак и нести самому, пока они медленно подходили к двери. — Ты будешь у «Марки»? «Как Вы относитесь к тому, что вновь не вызваны в сборную»? — Помолчи! — Икер смеясь закрыл дверь, поджидая, пока он скинет куртку и оставит в покое вещи. — Там будет полно другого, возможно до этого не дойдет. — Люблю твой оптимизм! — Криштиану снова обнял его, отмечая, что потребность держать его в своих руках была непреодолимой. И совершенно наглядно убеждаясь, что никто не против. — Голодный? — О! — Подмигнув, он вслед за ним ступил вперед. — Ты так и не выдал, чего лишился Мадрид. Португальская же федерация лишилась приглашенного. А я — обеда. Если бы я остался, то попал бы сюда только к ночи. — Не жалеешь? Добродушная насмешка не прошла мимо, парень подчеркнуто пожал плечами, хотя светящаяся радость в глазах выдавала его с головой. — Посмотрим.