Saving Sherlock Holmes

Сентябрь 1992 Джон Ватсон хотел, чтобы Итон стал для него тем местом, где он мог бы просто… сливаться с толпой. Не привлекать к себе лишнего внимания. Оставаться незамеченным. Он не думал, что так всё и будет, но очень на это надеялся. И он, собираясь в дорогу, пытался убедить себя в этом, игнорируя взгляды своей матери, которая считала, что он переходит все границы и должен знать своё место. «Ватсон в Итоне? — говорила она ему. — Они сразу же поймут, что ты самозванец!» Но самозванцем Джон, конечно же, не был. Он поступил туда своими силами и абсолютно честно. Правда, пытливые взгляды, которые он продолжал получать уже когда искал общежитие, определённо заставляли его чувствовать себя самозванцем. И сама идея начинала казаться совершенно бессмысленной. Он ведь и в самом деле совершенно туда не вписывался… — Выглядишь потерянным. Заблудился? — спросил, наконец, один из учеников. — Помочь тебе найти общежитие? Джон абсолютно точно не желал выглядеть потерянным. Он изо всех сил старался вести себя непринуждённо — так, словно он просто прогуливался. Наслаждался одиночеством. С багажом, волочившимся у него за спиной… Ох, чёрт подери, он однозначно выглядел потерянным. — Я… Да, — ответил он, решив, что отрицать что-либо — крайне глупо. — Я ищу «Holland House»*. — О, да это проще простого! Вот же оно, — парень указал на корпус, расположенный сразу за тем, перед которым они стояли, и Джон почувствовал себя настоящим идиотом. — Спасибо, — поблагодарил он, пытаясь выдавить самоуверенную улыбку в духе «Я вовсе не чувствую себя идиотом, со мной всё отлично». — Пустяки! Майк Стэмфорд, — он протянул руку. Джон немного расслабился. Похоже, он обзавёлся новым знакомым. Он пожал протянутую руку и встряхнул её. — Джон Ватсон. — Надолго ты здесь? — с любопытством спросил Майк. — Последний год, — ответил Джон. Майк наклонил голову, взгляд его стал ещё более любопытным, но произнёс он только: — Как и я. Ну, полагаю, ещё увидимся, — и он ушёл, намереваясь отыскать кого-нибудь из своих старых знакомых и влиться в привычный круг общения. Джон в который раз задался вопросом, а не сошёл ли он с ума, раз решился на всё это. Он потащил свой багаж к зданию, на которое указал Майк, — величественное, двухэтажное, стены которого были покрыты плющом. Взглянув на ряды симметричных окон, Джон невольно прикинул, сравнивая, куда бы он мог попасть вместо этого. Он всё ещё чувствовал себя абсолютно безумным, но, продолжая смотреть на этот новый дом, мысленно твердил себе: «Ты в Итоне». Уверенности это не прибавляло, однако решительности не позволять никому ничего о себе узнать — вполне. Дверь в комнату, в которую его направили, оказалась открыта, и там кто-то был. Ну, вернее, там было гораздо больше, чем просто кто-то. В комнате царил ужаснейший беспорядок, состоявший из… Чего-то. Джон не знал, чего именно. Слишком много всего. Неустойчивые стопки книг, газет и журналов. На каждой плоской поверхности — чашки Петри и колбы. И был ещё череп, поразительно напоминавший человеческий. — Ты что-то хотел? — спросил этот кто-то, не поднимая глаз, и Джон оторвал взгляд от черепа, чтобы посмотреть на парня, находившегося в комнате. Он сидел за столом у окна, склонившись над микроскопом, регулируя фокусировку. — Я… Должно быть, произошла какая-то ошибка, — пробормотал Джон, чувствуя себя идиотом в сотый раз за день. — Нет тут никакой ошибки, — он что-то нацарапал на листе бумаги. — Это твоя комната. Ещё совсем недавно Джон тоже был в этом уверен. Если в школьной администрации ничего не перепутали, то это однозначно была та самая комната, номер которой он записал. Он вновь посмотрел на здешнего обитателя, который сидел в рабочем кресле и теперь уже с нескрываемым интересом наблюдал за ним. Он был одет в классическую итонскую форму, за исключением одного только галстука, и это в очередной раз заставило Джона задуматься о том, как неподобающе он выглядел для данного места. А это, в свою очередь, навело на мысли и о том, что не только внешний вид, но и всё его существо нуждалось в переоценке и корректировке. Было что-то удивительное и неземное в этом парне. Скулы его выступали настолько резко и располагались так высоко, что должны были бы придавать ему странную, инопланетную внешность, но вместо этого делали её захватывающей и интригующей. Губы его поразительно повторяли форму лука Купидона, а это всегда выглядело нелепо, но в его случае — парадоксально прибавляло аристократичности. Глаза его были бледными, и цвет их Джон не мог определить с такого расстояния, но взгляд был пронзительным, а волосы — тёмными, вьющимися и непослушными. Всё в нём казалось чересчур эффектным и абсолютно несовместимым, запоминающимся и величественным. Джон, сравнивая, чувствовал себя попросту смехотворным. «Если в Итоне все выглядят именно так, то как скоро меня вышвырнут отсюда за столь катастрофическое несоответствие байроническому герою?» — задумался он. Неизвестный соединил кончики до безумия длинных, изящных пальцев и коротко прижал их к своим невероятным губам, а затем вдруг произнёс: — Довольно занимательный случай. Какое-то особое преимущество… Мне не терпится в этом разобраться. Джон моргнул, рука его немного крепче сжала ручку чемодана. — Прошу прощения? — Ты здесь новенький. На последнем году обучения. Такого никогда не случалось. К тому же, ты проживал в муниципальном жилище и обучался в государственной школе. Даже если бы ты был самым умным человеком на планете, этого оказалось бы недостаточно, чтобы сюда попасть. Джон, нахмурившись, намеревался сказать, что его это не касается, но парень прервал его: — Ничего не говори. Я хочу сам всё выяснить. Джон раздражался всё сильнее. — Я и не собирался ничего тебе рассказывать. — О, так значит тебе всё-таки есть что рассказать, — торжествующе заключил он. Джон разочарованно выдохнул. — Не твоё дело. И как ты вообще узнал всё это? Парень пренебрежительно поморщился. — Это? Слишком легко догадаться. Я Шерлок Холмс. «Какое же пафосное и нелепое имя, и какая же пафосная и нелепая внешность, и какой же пафосный и нелепый голос», — подумал Джон, волоча свой багаж, пробираясь через завалы на полу. — Осторожнее, — грубо рявкнул Шерлок Холмс, когда он ненароком опрокинул чучело белки. — Что ты делаешь в моей комнате? — требовательно спросил Джон, добравшись, наконец, до кровати, заваленной какими-то бумагами, на которых были написаны различные непонятные уравнения. — Это моя лаборатория, — ответил он. Джон недоверчиво посмотрел на него. — Да, ты намерен использовать помещение в совершенно иных целях, — добавил Шерлок с высокомерным фырканьем. — Но мне нужно больше места. — У тебя есть своя комната? — Конечно. Соседняя дверь. — Отлично, — ответил Джон. — Тогда мы просто переместим все эти вещи туда. — Это невозможно. — Почему нет? Не вижу никаких препятствий. — Моя комната не может так выглядеть. Будут неприятности, а у меня их и без этого предостаточно. А вот у тебя проблем нет. К тому же, есть ещё и какое-то особое преимущество, которое мы можем использовать в наших целях. — «Мы»? — вторил Джон. — «Наших»? Шерлок Холмс коротко единожды кивнул. — Конечно. Теперь, когда мы делим одну комнату на двоих… — Нет, — перебил он его. — Ничего мы не делим. Это моя комната. — Твоя комната и моя лаборатория. Следовательно, мы её делим. — Это не твоя лаборатория, — настаивал Джон. — Это моя комната. И точка. — И то и другое. — Как это так? — Тут есть лабораторное оборудование. И есть кровать. — Кровать, которая завалена… Это что, жевательная резинка? Шерлок впервые поднялся со своего места. Он оказался выше Джона, и последнего это нервировало ещё сильнее. Даже больше, нежели все эти шикарные и изящные линии, из которых, казалось, и состоял весь Шерлок Холмс. Он грациозно прошествовал мимо Джона и принялся убирать с кровати вещи. — Это ради эксперимента. Сейчас. Я немного приберу здесь. Шерлок действительно слегка смутился, и Джон счёл это своей маленькой победой. — Да, — согласился он, закинув чемодан на кровать. — Прибери. Ничего не должно быть на кровати, кровать моя. Шерлок кивнул и сбросил всё в одну из груд вещей, образовавшихся на полу, и Джон внезапно осознал, что он, видимо, согласился и позволил ему взять в распоряжение всю остальную часть комнаты, за исключением кровати. Как это могло произойти? Джон вздохнул, пронаблюдав за тем, как неэффективно Шерлок провёл то, что по его мнению можно было считать «уборкой». На самом же деле это было просто бессмысленное перекладывание вещей из одной кучи в другую. — Какого рода эксперимент потребовал наличие резинового цыпленка? — поинтересовался Джон. — О, нет, — ответил Шерлок, мимолётно улыбнувшись. — Это была обычная шутка, — он выпрямился и отошёл на пару шагов, оглядывая содеянное так, словно он только что провёл генеральную уборку. Джон так не считал и собирался сказать об этом, как вдруг Шерлок заговорил снова. — Ты должен пойти со мной. — Пойти с тобой куда? — недоверчиво спросил Джон, не имея представления, что за сумасбродные идеи могут быть в голове у этого парня. — Они запланировали для тебя экскурсию по Итону, но она пройдёт в компании с остальными новичками. — Я и есть новичок. — Нет-нет, я имею ввиду совсем юных, тринадцатилетних мальчиков. Ты же не хочешь получить первое впечатление в компании с малолетками и воспитателем? Так ты ничего не узнаешь. Джон решил, что Шерлок был совершенно прав на этот счёт. — Именно поэтому я проведу тебе ознакомительную экскурсию по Итону, а ты, в свою очередь, дашь мне один совет. — Я? Совет? — удивлённо переспросил Джон. — Да. Как естествоиспытателя, — пояснил Шерлок, уже выходя за дверь. — Погоди. С чего ты взял, что я что-нибудь знаю о естественных науках? Шерлок снова заглянул в комнату и ухмыльнулся. — Ты позволил мне держать лабораторию в твоей комнате. А теперь поторопись, — он выглядел так, словно был близок к ликованию. — Может быть опасно.

***

Джон никак не мог определиться, была ли экскурсия по Итону чрезвычайно полезной или же изумительно бестолковой. Она в основном состояла из летящего куда-то Шерлока и Джона, пытавшегося за ним угнаться, пока тот указывал на здания вдали и говорил что-то вроде: «В этом корпусе не научат ничему полезному — здесь собрано всё самое скучное и маловажное» или «Остерегайся этого корпуса. Я почти уверен, что там все медленно умирают от отравления ртутью, но слушать меня никто не станет». Джон мысленно отметил, где именно располагался корпус, пропитанный ядовитыми испарениями, а затем последовал за Шерлоком, через поле и к зарослям, где кроны деревьев были обрамлены затяжными сентябрьскими сумерками. — Так мы из одного класса? — спросил Джон, и было бы действительно неплохо придерживаться Шерлока до тех пор, пока он не освоился здесь как следует. — Нет, я в шестом**, — ответил Шерлок, не сбавляя скорости. — Но у нас могут быть какие-нибудь совместные бесполезные занятия. Я беру на себя все здесь существующие. — Зачем тебе это? — поинтересовался Джон. — Они думают, что таким образом могут бросить мне вызов. Идиоты, — голос его был пронизан презрением. — О, — понял Джон, делая вывод: — Потому что ты гораздо умнее всех остальных. Конечно. Шерлок остановился, вытянулся во весь рост и нахмурился. — Я вообще не должен был ходить в школу, — провозгласил он. Джон не мог не позабавиться. — Почему же ты тогда здесь? Шерлок нахмурился ещё сильнее, глаза его потемнели, и, развернувшись, он продолжил свой путь. Улыбнувшись, Джон последовал за ним. — Куда мы идём? — поинтересовался он. — К реке. Там всегда тихо и спокойно. — И что же мы будем там делать? Шерлок снова остановился и посмотрел на него. — Ты напуган? Этот вопрос несколько удивил Джона, и он с опаской оглядел пустое поле. — А должен? — Мы едва знакомы. Я только что сказал, что отведу тебя в укромное местечко. И я также хочу предупредить, что знаю бесчисленное множество способов убить человека. И знания эти регулярно пополняются. Джон изогнул бровь. — Без обид, приятель, но я вырос в том районе, после которого ты — самое аристократичное существо, которое я когда-либо видел, поэтому, думаю, я бы тебя сделал. Шерлок слабо прищурился, но он не выглядел недовольным, скорее… на самом деле, Джон понятия не имел, как прочитать выражение его лица. Через мгновение он уже продолжил идти вперёд, и Джон последовал за ним. — Что заставляет тебя думать, что я не знаю, как вести себя в драке? — А это не так? — спросил Джон вместо ответа. — Каждый так или иначе учится выживать, Джон. Даже в Итоне, — они уже подошли к реке, и Шерлок принялся увлечённо копаться в грязи на берегу. Джон поморщился, когда тот вдруг опустился на колени, отыскивая лучший угол обзора, абсолютно не заботясь о своих дорогих брюках. Всё, что касалось школы, стоило немалых денег, но Шерлока это явно не волновало. И в тот момент он ползал по земле в форме, стоимость которой всего несколько месяцев назад Джон не мог даже предположить. Рубашка Шерлока зацепилась за торчащую ветку, и он, пробормотав что-то вроде «Да чтоб тебя!», продолжил поиски, огибая ствол дерева, норовя свалиться в воду. — Эй, будь осторожен! — Джон однозначно не горел желанием заходить в реку и спасать Шерлока. Он втайне надеялся, что тот хотя бы умел плавать. — Я в порядке, — заверил его Шерлок, а затем склонился с берега, протягивая руку, чтобы подхватить и с выражением полнейшего триумфа достать, наконец, искомое. — Ага! Это была довольно внушительных размеров доска — в длину примерно как рука Шерлока, и он перетащил её туда, где стоял Джон. Джона же доска не интересовала вовсе. Он обеспокоенно оглядел форму Шерлока. — Боже, ты весь в грязи. Шерлок небрежно окинул себя взглядом. — Не обращай на это внимания, оно того не стоит, Джон. Смотри! — Не стоит? — он повернулся к доске. Стремительно темнело, и Джон никак не мог определиться, о чём ему следует беспокоиться сильнее. — Что это? — Это плесень, Джон, — Шерлок сиял от удовольствия, указывая на три различных вида на доске. — Да. Ну… Темно, тепло, влажно: идеальные условия для роста плесени. — За исключением того, что это я её вырастил. — В каком смысле? Доска и сама плесень… Это не ты её вырастил. Шерлок выглядел раздражённым. — Я дал старт всему процессу. Подтолкнул немного. Поместил споры на эту доску и оставил здесь, чтобы пронаблюдать, будет ли она расти. — Когда ты успел это сделать? — спросил Джон, мысленно прикидывая, что учебный год только начался. И внезапно в голову пришла мысль. — Так ты не возвращаешься домой на каникулы? — Конечно я возвращаюсь. Я посадил её в последние дни прошлой половины***. — Ты оставил эксперимент здесь, прежде чем вернуться домой на лето? — Именно. — Откуда в моей комнате такой бардак, если ты только недавно вернулся? — О чём ты? Я держал комнату в чистоте! Шерлок выглядел так, будто искренне в это верил, и Джон решил, что в споре нет никакого смысла и решил оставить это на потом. — Отлично. Ты молодец. Вырастил плесень. — Это аспергилл, — гордо констатировал Шерлок. — Ядовитую плесень, — поправил Джон и отступил на пару шагов. — О, ты её знаешь! Я в тебе не ошибся, — Шерлок пребывал в полнейшем восторге. — Не волнуйся, это тебя не убьёт. Мне было интересно узнать, насколько легко её вырастить. Если, например, кто-то хочет кого-то убить, теоретически — может ли он вырастить её самостоятельно и использовать в качестве орудия убийства? Возможно, сам способ очень и очень неплох. Джон задумался. — Ну… Да. Но не слишком надёжный. Куда сложнее, чем тот же мышьяк. — Зато почти не оставляет следов, — заметил Шерлок. — У каждого орудия убийства есть свои плюсы и минусы. — Но потребуется огромное количество, чтобы убить взрослого человека — он может выдержать высокие дозы афлатоксина. И то, это всё равно не даёт никакой гарантии… — Джон замолчал, внезапно осознав, о чём именно они говорили, и перевёл взгляд с плесени на самого Шерлока. — Ты собираешься кого-то убить? — спросил он, усмехаясь, потому что всё происходящее казалось чересчур странным. Шерлока, казалось, поразил этот вопрос. — Нет. Ну, то есть, есть масса людей, которые меня жутко раздражают, но нет, я не пытаюсь никого убить. — Тогда… — Джон указал на аспергилл. Шерлок бегло скользнул по нему взглядом. — Что? — Зачем тебе ядовитая плесень? Он посмотрел на Джона, как на самого глупого человека, которого ему доводилось встречать. — Я уже говорил тебе. Это эксперимент. Пойдём, — Шерлок обхватил доску поудобнее и направился туда же, откуда они и пришли. Джон поморщился. — Теперь она у тебя на рубашке. — Ты хочешь стать врачом, — огласил Шерлок. Джон удивлённо моргнул и поспешил за ним, пытаясь догнать. — Как ты узнал? — Очень просто. Ты прекрасно осведомлён о том, как плесень влияет на организм человека, и это выходит за пределы умеренной заинтересованности человеческим здоровьем. Кроме того, можно пронаблюдать стремление помогать и заботиться о других. Ты дал мне разрешение оставить лабораторию в твоей комнате, потому что не хотел, чтобы я обзавёлся дополнительными неприятностями, и это — несмотря на то, что мы едва знакомы. И ты продолжаешь беспокоиться о моей одежде или о том, насколько велик риск падения в реку. Да. Определённо, желание оберегать. Доктор, разумеется. И в этом есть смысл. Вот почему ты здесь. Внезапно и именно сейчас, в свой последний год обучения. Зачем менять школу незадолго до выпуска? Потому что ты хочешь стать врачом, и именно Итон позволит тебе поступить в лучший университет и получить качественное медицинское образование. Ты всегда этого хотел — невозможно за одно только лето изучить влияние различных видов плесени на иммунную систему. Ты умён, но сюда поступил только сейчас, а до этого даже и не пытался. Выходит, за это лето что-то всё-таки изменилось. Или в начале года. Деньги, довольно много. Ты не привередлив — это легко понять по тому, как ты одеваешься, а волнение по поводу состояния моей формы объясняется тем, что ты хорошо осведомлён о её стоимости. То есть, у тебя достаточно денег, чтобы быть здесь, без учёта какой-либо финансовой поддержки, но к такой сумме ты не привык. Но и внезапного наплыва денежных средств не хватило бы на годовое обучение мальчика из бедного района, так что тут есть какая-то связь с Итоном. Я просто ещё не разобрался до конца, но обязательно это сделаю. — Это было… потрясающе. Шерлок резко остановился и уставился на него. — В самом деле? Джон наклонил голову от этой реакции. Разумеется, Шерлок был прекрасно осведомлён о том, насколько это потрясающе, и именно поэтому он решил продемонстрировать свои умения. — Да, в самом деле. — Обычно люди говорят совсем другое. — И что же они обычно говорят? — «Пошёл к чёрту!» Джон издал изумлённый смешок, и Шерлок подарил ему короткую и неуверенную улыбку, довольную и слегка удивлённую, а затем развернулся и продолжил свой путь. Джон, следуя за ним, подумал, что нет ничего удивительного в том, что Шерлоку пришлось освоить навыки выживания, находясь в Итоне, но решил не поднимать эту тему. Вместо этого он спросил, интересуясь, не пропустили ли они ужин: — Который час? — Да, я сожалею об этом, — произнёс Шерлок, явно отвечая на вопрос, который Джон не озвучил. — Вот почему было бы куда более удобно, если бы они разрешили мне привезти сюда миссис Хадсон. Она принесла бы нам еду. — Кто такая миссис Хадсон? — спросил Джон. Они уже добрались до «Holland House» и теперь лавировали между учениками в коридоре, каждый из которых награждал Шерлока странными взглядами, шарахаясь в сторону. — Миссис Хадсон — моя… тяжело объяснить, — ответил Шерлок. Своего рода помощник по хозяйству, решил Джон. Не то чтобы это было удивительно. Вероятно, у каждого в этом месте была прислуга. Шерлок остановился перед дверью в комнату Джона и уверенно открыл её ключом. Глаза Джона расширились от удивления. — Стой. У тебя что, есть ключ от моей комнаты? — Естественно. Иначе как бы я сюда входил? — Шерлок уже вошёл в комнату, как попало расчищая место на столе и устраивая там доску с ядовитой плесенью. А затем он вдруг замер и обернулся. — Тебя это беспокоит? — Я… — начал было Джон, но тут же остановился, потому что у Шерлока действительно было право на использование части его комнаты в качестве лаборатории. И хоть Джон до сих пор не понимал до конца, как это произошло, он внезапно для себя самого произнёс: — Не врывайся сюда посреди ночи. Шерлок задумался. — Это слишком. — Что? — Не врываться сюда посреди ночи — слишком. — Шерлок, я буду пытаться спать. — Но ведь никогда не знаешь, когда нахлынет научное вдохновение, Джон! — Не смей врываться сюда посреди ночи, Шерлок. Он слегка пожал плечами и издал неопределённый звук, возвращаясь к доске, и Джон пришёл к выводу, что тот, похоже, решил, что может входить и выходить посреди ночи столько, сколько пожелает. — Кроме того, — продолжил Джон, входя в комнату и направляясь к своему чемодану, намереваясь его распаковать. — Я не сплю в одной комнате с ядовитой плесенью. Свою комнату можешь хоть всю завалить ею. Шерлок лишь отмахнулся, сосредоточившись на изучении отдельного вида через микроскоп. Джон подошёл к комоду, открыл ящик и вздохнул. — Шерлок. — Оу. Да. Мне нужно было место для моих носков. — Тебе не хватает места для носков в собственном комоде? — Нет, — рассеянно пробормотал Шерлок, будто это могло служить полноценным ответом на поставленный вопрос. Джон снова вздохнул и принялся смещать носки в сторону, чтобы освободить место для своих вещей. — Осторожнее, — сказал Шерлок. — На них должны быть инициалы. Оставишь мне свои носки — буду использовать их вместо тебя. — Мне не нужны обозначения на носках. — Иногда они очень важны, Джон. Особенно на носках. — Нет, не для меня. И делиться с тобой носками я не намерен. — Но почему же? — возразил Шерлок, и Джон, глядя на него, размышлял, что это совершенно нелогично — чувствовать себя так, будто это он — эгоист, не желающий делиться своими носками. — Ты, должно быть, Шерлок Холмс, — прозвучал голос с порога, и Джон обернулся, а Шерлок оторвался от микроскопа. Человек в костюме, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки, смотрел на Шерлока, иронично усмехаясь. Лет ему было около двадцати-тридцати — решил Джон. Волосы — каштановые, глаза — карие, и воздух вокруг него, казалось, был пропитан снисходительностью. — Кто вы? — требовательно спросил Шерлок. — Твой новый наставник, — ответил он, забавляясь. — Как? Но что случилось с Акерли? — Неловко, но, похоже, директору так и не удалось посоветоваться с тобой, прежде чем принять кадровое решение, — лицо его оставалось серьёзным, но с лёгкой насмешкой и притворным беспокойством. Шерлок нисколько не удивился. Мужчина наконец повернулся к Джону, и лицо его переменилось, переключаясь на приятную искренность. — А ты, должно быть, Джон Ватсон. Добро пожаловать в Итон. Я мистер Лестрейд, и, боюсь, я не являюсь твоим наставником, однако, я буду преподавать у вас обоих биологию. Он протянул руку, и Джон уверенно её пожал, желая произвести хорошее впечатление, что было крайне тяжело сделать в комнате с ядовитой плесенью и грязным Шерлоком Холмсом. — Итак, — начал Лестрейд. — Вы оба пропустили ужин. Заведующему общежитием это не понравилось, но я заверил его, что у вас, должно быть, была веская причина не присутствовать там. — Шерлок проводил для меня экскурсию, — честно признался Джон. — Он не хотел, чтобы меня унизили совместным обходом с младшими учениками. — Как любезно с его стороны, — Лестрейд окинул взглядом форму Шерлока. — И экскурсия эта носила археологический характер, не так ли? Шерлок нахмурился. Лестрейд, к удивлению Джона, усмехнулся: — Идите есть, — сказал он. — И завтра постарайтесь вовремя явиться на занятия, чтобы я не имел репутацию чересчур снисходительного преподавателя и наставника. — Я никогда не прихожу на них вовремя, — высокомерно объявил Шерлок. — Ага, я наслышан, — заметил Лестрейд. — С нетерпением жду ваших многочисленных совместных опозданий, — он подмигнул, прежде чем оттолкнуться от косяка и уйти. Шерлок гневно выдохнул. — Что ж, он абсолютно невыносим и совершенно неприемлем. — Мне он показался славным, — мягко отметил Джон. — Я позволил бы тебе остаться здесь и продолжить дуться на него, если бы только твоя экскурсия не упустила одну немаловажную деталь: где я могу отыскать еду, о которой только что шла речь? — Ладно, — Шерлок смягчился и поднялся со своего места. — Мы идём есть. — Но сначала, будь добр, отнеси ядовитую плесень в свою комнату, — добавил Джон. Шерлок раздражённо фыркнул. Но доску всё-таки отнёс. Примечания переводчика: * — http://www.etoncollege.com/Holland.aspx ** — В шестой класс имеют возможность попасть только ученики с высоким интеллектуальным потенциалом. Конкуренция всегда очень напряжённая. Число платных же мест — строго ограничено. *** — В Итоне есть три академических периода: Михайлова половина (с начала сентября до середины декабря), Постная половина (с середины января до конца марта), Летняя половина (с конца апреля до конца июня — начала июля). А половинами они называются потому, что раньше школьный год был разделён на две половины, в перерыве между которыми студенты разъезжались по домам.