Часть 3
10 мая 2017 г. в 07:38
Магнус Бейн был приговорён к публичной экзекуции за организацию восстания против правления Моргенштернов. Как только палящее солнце покинуло зенит, легионеры привели невольника на побагровевшую от непрекращающейся крови возвышенность и, вывернув руки под невозможным углом, привязали к смертному столбу. Он был истерзан, избит и изранен. Кровь запеклась на его прекрасном лице, и на теле не осталось живого места от множественных гематом. Но дух его был силён, а вера в него среди народа — непоколебима. Люди были преданы ему до последнего. Вот и сейчас у лобного места собрался весь Аликанте в надежде поддержать его.
Жестокость Себастьяна не знала границ. Каждая экзекуция, каждая казнь была тщательно продумана до мелочей. Чем жестче была расправа, тем больше удовольствия испытывал молодой тиран. Из мучений Магнуса он сделал поистине грандиозное представление, достойное знаменитого римского императора Нерона, некогда спалившего Рим ради спектакля. К месту казни Моргенштерн приехал на вороном коне, одетый в свою лучшую тогу из красного атласа, с вышитым на нём золотыми нитями семейным гербом. Для патрициев были подготовлены специальные места, а приближенные к правителям восседали на отдельно обустроенном ложе.
Себастьян резво спрыгнул с коня и направился к легионерам, охранявшим Магнуса и что-то прошептал. Безмолвная толпа замерла в ожидании. Ни дуновения ветерка, ни шелеста деревьев, ни единого звука не было слышно в столь роковой момент. Весь мир словно отсчитывал минуты до ужасной трагедии, и она случилась.
Первый взмах хлыста звонко просвистел в воздухе и опустился на обнаженную спину мученика, оставляя ярко-алую полосу на потемневшей от ударов некогда бронзовой коже. Магнус не дернулся. Еще взмах, уже от другого солдата, и снова ноль реакции. Третий — и вновь полное спокойствие. Тогда два воина стали хлестать мужчину, что есть мочи. Его пошатывало от ударов, но он и звука не проронил. Себастьян же наблюдал за пыткой с невероятным упоением, и злобная ухмылка расползалась по лицу с каждым взмахом хлыста. Народ ждал худшего и беззвучно молил ангелов о скором освобождении несчастного. Как только раны Магнуса начали кровоточить, легионеры прекратили свое жестокое дело, отложив хлысты в сторону. Вновь наступила гнетущая тишина.
Топот копыт едва ли нарушил образовавшееся безмолвие, но лишь немногие обратили внимание на прибывшего человека, взгляд же остальных был прикован к развернувшемуся действу. Тот быстрым шагом двинулся к месту пыток, придерживая норовивший слететь капюшон. Он уже было добрался до легионеров, стоявших у подножия холма, но его высокая фигура была остановлена центурионом Вэйландом.
— Алек, не вздумай, — едва слышно прошептал он. — Магнуса ты этим не спасешь.
— Алек, пожалуйста, — куда-то в спину шептала ему Изабель, и он остановился.
Никто в Аликанте не знал, что Магнус и Алек были любовниками, кроме самых близких людей, в верности которых они были уверены. Для остальных они были из разных лагерей: Алеком Лайтвудом— центурионом армии Идриса и Магнусом Бейном— лидером мятежников. Аристократия,некогда присягнувшая тиранам, желала, как можно скорее избавиться от гнёта. Некоторые из них втайне поддерживали повстанцев, снабжая тех оружием, деньгами и информацией, но боялись выступить открыто, ибо не снести им тогда венценосных голов своих.
Тем временем солдаты взяли палицы и избиение продолжилось,Удары градом обрушились на тело Магнуса,кровь текла потоком, застилая глаза, забиваясь в нос, и во рту чувствовался её металлический привкус. Себастьян наслаждался пыткой с особым удовольствием, а, заслышав хриплый стон страждущего, вовсе заликовал. Он подошёл к Бейну и опустился перед ним на колени, чем вызвал недоумение у солдат и шепот среди наблюдавших за ними.
— А ты ведь мог сдаться. Присягнуть мне, и я бы великодушно тебя простил, — Себастьян не побрезговал обхватить ладонями лицо Магнуса. — Твоя сила и расчетливость импонируют мне. Сделай это сейчас, и я прекращу твои мучения.
Магнус молчал. Сквозь пелену шума он едва слышал внешние звуки, но просьбу Моргенштерна понимал прекрасно. Не раз тот приходил к нему и предлагал союзничество, предававшее идеалы Магнуса. Он отказывал ему раз за разом, отчего его мучения становились всё страшнее и страшнее.
— Да что с тобой не так?! — в сердцах воскликнул Себастьян и плетью, поданной ему одним из легионеров, со всей силы хлестанул по лицу Магнуса.
В народе послышались стенания и всхлипы. Алек схватился было за меч, но Джейс вновь удержал его. Какая же это была мука — наблюдать за тем, как мучают человека, которого ты любишь до беспамятства, и не иметь возможности помочь ему. Лайтвуд огляделся. По правую сторону от холма стоял небольшой отряд тюремных охранников во главе с Рафаэлем. Тот смотрел на Себастьяна ненавидящим взглядом, и желваки играли на его скулах. Чуть поодаль стояла Катарина, тайно приходившая в темницу к Бейну и лечившая его. Лишь благодаря Рафаэлю их ни разу не поймали.
Моргенштерн вновь занял свой пост наблюдателя. Теперь пришла очередь калёного железа, дарившего коже Магнуса огненную ласку. Жар распространялся по всему телу. Он застонал, чувствуя, как тело проседает под сильным давлением со стороны. Его руки вывернуло ещё сильнее, и в воздухе витал запах горелого мяса. Когда сознание покинуло его, он почти радовался тому, что на некоторое время забудет всю ту боль, причиненную мучителями. Перед тем как окончательно потерять сознание Магнус нашел возлюбленного в толпе и едва-едва улыбнулся ему. По лицу Алека потекли слёзы.
— Отнесите его обратно в темницу! — приказал Себастьян прежде чем покинуть лобное место.
Закат в этот вечер был кровавым.
Поздней ночью, одетый как простолюдин Алек направился в тюрьму к Магнусу. Лишний раз убедившись, что никто за ним не следит, он перемахнул через каменную ограду и прошмыгнул в заранее открытую для него Рафаэлем дверь. В здании было темно и пахло сыростью. Алек на ощупь добрался до камеры Магнуса, где ярким пятном горела лампада, а рядом с ним сидели Катарина и Доротея и обрабатывали раны.
Алек от волнения сильно сжал ладони в кулак, пытаясь подавить внезапную дрожь и липкий страх, отчего ногти до крови впились прямо в кожу. Всё это время он молил ангелов об облегчении мук любимого, и сейчас, завидев его, едва дышавшего, чуть ли не потерял сознание сам.
— Как он? — не своим голосом спросил Лайтвуд.
— Звал вас, — Катарина поднялась к нему навстречу, отдавая полотенце, пропитанное какими-то травами— Протирайте периодически раны, но ожоги не трогайте. Мы с Дот оставим вас наедине.
Как только девушки покинули камеру, Алек сел у лежанки Магнуса. Он потянулся к его губам и легонечко коснулся их, боясь причинить лишнюю боль. Бейна вновь бросило в жар, так что Алек положил на лоб охлажденную в воде тряпицу и взялся протирать раны, как наказала Катарина. На некогда прекрасном теле любовника не осталось и живого места. Лайтвуд испытал фантомную боль, наблюдая, как содрогаются чужие мышцы. Каждый порез, каждый синяк Алек покрывал легкими поцелуями. Когда дело было сделано, он вновь сел рядом с Магнусом и тихонько взял того за руку, касаясь губами каждой костяшек.
Алек вспоминал их знакомство. Магнус тогда произвел на него сильное впечатление: сильный, мудрый и расчетливый — такие, как он, были способны противостоять власти Моргенштернов. И он сражался и боролся за свободу других. Он вернулся мысленно к их разговорам. Однажды Магнус поведал ему одну истину: если он перестанет уделять время важным для него вещам, то забудет, ради чего собственно и сражается. В тот же вечер он признался, что Алек, точнее Александр (Магнус звал его только так и не иначе), и является тем, за кого он сражается. Лайтвуд перебрал в памяти их первый поцелуй, и как они скрывались в пещере, чтобы побыть вдвоём. Он вспоминал всю ту страсть и нежность, что дарила его любовь. За такими мыслями Алек почти поверил, что всё у них будет хорошо… но их ждала другая судьба.
Магнус умер на рассвете. В один момент его дыхание остановилось, и мир для Алека перестал существовать. Он встал, чтобы позвать Катарину, и прежде чем выйти за ней, он наклонился к лицу возлюбленного и поцеловал в ещё теплые губы.
В тот же день Алек решил, что убьёт Себастьяна Моргенштерна, чего бы это не стоило.