Спи спокойно, родная

Той ночью Нильс остался в нашем доме. Мы лежали несколько часов в нашей кровати, разговаривая о тех нескольких месяцах, что были не вместе. Оказывается, он тоже путешествовал, так как «все в этом городе напоминало о нас». Как же мне знакомо это чувство. Нильс заснул с первыми лучами солнца, а я еще какое-то время не могла успокоить свои нервы. А вдруг, это все сон? Вдруг, на утро его не будет рядом? Я не переживу такой исход. Но усталость взяла верх, и я так же, как и Нильс, погрузилась в царство морфея. Впервые, воображение не рисовало никаких рисунков, образов, сцен, но я чувствовала тепло Веркоохена на протяжении всего сна. И как же стало грустно и страшно, когда я не обнаружила его рядом, проснувшись. Я, и правда, думала, что сошла с ума, и все это было лишь игрой разума. -Что-то случилось? — Послышался неподалеку дорогой голос. — Ты чего такая грустная? -Подумала, что ты ушел. — Я подняла голову и увидела полуголое тело, по которому стекали капельки воды. Мне было незачем переживать, Нильс был все это время рядом. -Никогда больше. — Он приблизился ко мне, опустившись передо мной и кроватью на колени. Наши глаза были на одном уровне, и я не могла оторвать от него взгляда. — Можно тебя поцеловать? -Я еще зубы не чистила. — Но Нильса это не совершенно не волновало. Он прикоснулся своими губами к моим, вовлекая в нежный и непродолжительный поцелуй. — Хочешь завтрак? -Я уже приготовил. — Он положил свою ладонь под мою, легко сжав. — Пойдем? -Идем. — Я поднялась с кровати, а он с колен, и вернулась наша большая разница в росте. — С чего бы ты решил сегодня готовить? -Потому что, — он сделал маленькую паузу, чтобы о чем-то подумать. — Господи, ты будешь смеяться. Я проснулся, и ты так сладко спала. И я подумал, что это самое подходящее утро, чтобы тебя чем-то порадовать. Так что вот. -Такой милый. — Мы уже дошли до кухни и, прежде чем он выпустил мою руку из своей, я поднялась на носочки, чтобы поцеловать его в щечку. — Ты переедешь обратно? -Да, конечно, если ты не против. — Он раскладывал еду по тарелкам, поэтому я не могла видеть выражение его лица. -Очень рада этому. Кстати, где ты жил все это время? -У кого ж мне было жить? У родителей. Ты не представляешь, сколько раз они меня пытались заставить пойти к тебе и обо всем рассказать. Но это было слишком рискованным шагом для меня. -Вот хоть раз бы послушался взрослых. — Я улыбнулась, когда он подошел к нашему столу. — Тогда, может быть, и ты был бы отображен в моей татуировке. — Я хотела рассказать ему обо всем, потому что еще многое не успела. -А разве я не отображен в той надписи? — Он знает о татуировке? -А ты, случайно, не следил за мной? — Нильс уставился в свою тарелку, не отвечая. — И ты знал, что был мой первый рабочий день. — Мозг стал вспоминать все эти моменты. — И ты звонил именно тем нашим друзьям, к кому я ехала. -Я немного присматривал за тобой, чтобы ты не попала в беду. — Этот взрослый мужчина залился краской, отчего стал похож на провинившегося подростка. — Ты злишься? -Нет, совсем не злюсь. — Я потянулась к нему, чтобы хоть как-то чувствовать физическую близость с парнем. — Если бы у меня была такая возможность, я бы тоже узнавала, где ты и что делаешь. Мы почти вернулись к той жизни, что была и раньше. Знаю, что мы сможем преодолеть все вместе, если рассказывать друг другу все, без исключений.